Утрата первоначальных тайн

Продолжив изучение периода конца Среднего царства, мы убедились, что трения между гиксосскими царями и потомками истинных египетских царей достигли пика тогда, когда первые попытались объявить себя Горами. Если наша гипотеза верна и тайная церемония воскресения законных царей действительно существовала, то самонадеянные узурпаторы, захватив все остальное, были просто обязаны потребовать доступа к царским секретам. Править жизнью людей гиксосам было мало - они изо всех сил старались стать богами, небесными и земными одновременно. Когда на троне сменилось три-четыре поколения иноземных царей, родившихся в Египте и воспринявших египетскую веру, они неминуемо должны были начать стремиться к овладению тайной Гора - вернее, к тому, чтобы самим стать Горами. Хотя возможно, еще больше их привлекала перспектива стать после смерти Осирисами и превратиться в вечно сияющую звезду. Гиксосы стали царями Египта, так почему они должны были умирать как ханаане, если смерть в образе Гора сулила им вечную жизнь?

Мы все глубже и глубже погружались в события этой сложной и странной эпохи, и наконец у Криса забрезжил интерес к фигуре и действиям законного египетского царя Секенен-ра Тао II. Этот царь жил в Фивах и правил Верхним Египтом в конце эпохи гиксосов. У Криса был целый ряд поводов считать, что история Хирама Абифа могла начаться с духовной битвы между Секенен-ра Тао II и гиксосским царем Апепи I, присвоившим себе египетское тронное имя А-узер-ра (“Великий и могучий как Ра”) и титул “царя Нижнего и Верхнего Египта - сына Ра”.

Несколько месяцев Крис бился над этим периодом, добывая все новые и новые доказательства, которые могли бы подтвердить или опровергнуть это предчувствие. Мало-помалу предчувствие начало превращаться в уверенность. Крис рассказывает, как это было:

“Я узнал, что гиксосского царя Апепи называли еще и Апофисом. А это имя значило так много, что разыгравшаяся между двумя царями духовная битва предстала передо мной в совершенно ином свете. Это была новая постановка мистерии об Осирисе, Исиде, первом Горе и происхождении египетского народа.

Гиксосы были воинственны и жестоки. Их главным богом был Сет, убивший своего брата Осириса - того самого бога, которым предстояло стать каждому египетскому царю. Отождествляя себя с Сетом, гиксосы демонстрировали египтянам свое презрение и собственную принадлежность к силам зла. Концепция Ма’ат казалась Апофису глупой, поскольку именно “мягкотелость” египтян позволила его предкам захватить эту страну. Полной противоположностью Ма’ат была концепция Исфет, которая строилась на таких отрицательных качествах, как эгоизм, коварство и несправедливость. Согласно египетской мифологии, предводителем сил Исфет был злобный, драконоподобный, чудовищный бог-змей по имени... Апофис. Я вздрогнул, когда понял, что это порождение зла звали так же, как гиксосского царя.

Эпитетами этого чудовища, противостоявшего Ма’ат, были “воплощение зла” и “лик зла”, и для египтян он был олицетворением изначального хаоса. Змея, в честь которого назвал себя гиксосский царь, изображали слепым и глухим; он мог лишь стонать во тьме и каждое утро обращался в бегство при первых лучах солнца. Естественно, каждый египтянин смертельно боялся, что злобный змей Апофис однажды ночью победит Ра и день никогда не настанет. Чтобы обезопаситься от этой вечной угрозы, днем в храмах бога солнца служили литургии, чтобы поддержать его в постоянной битве сил света и тьмы.

Я открыл, что описания этих храмовых служб были собраны в огромную книгу, которая называлась “Книга низвержения Апофиса”. Эта тайная книга хранилась в храме и представляла собой подробнейшие инструкции по проведению магических процедур, которые должны были отпугнуть силы зла. Читателю рекомендовалось отливать из воска фигурки змея, а затем попирать их ногами, сжигать или разрезать ножом. Книга требовала совершать эти процедуры каждое утро, день, вечер и, что особенно интересно, в те моменты, когда солнце скрывалось за облаками.

В Фивах, в четырех сотнях миль к югу от Авариса, продолжали править законные египетские цари, признававшие власть гиксосов и платившие им дань. Несмотря на изоляцию и оскудение фиванцы пытались поддерживать дорогие им обычаи Среднего царства. Гиксосы и их марионетки из Куша отрезали Верхний Египет от сирийского леса, известняка Туры, нубийского золота, суданского черного дерева и слоновой кости, а также от каменоломен современного Асвана и Вади Хаммамат, поэтому фиванцам пришлось изменить привычную для них технологию строительства. В условиях суровых ограничений они все же умудрялись возводить прекрасные здания из глиняных кирпичей. Однако возрастающие трудности закалили характер египтян и способствовали возрождению того решительного духа, который сделал Египет величайшей страной древнего мира. Хотя уровень жизни фиванцев продолжал падать, уровень культуры и науки начинал медленно расти. Этот маленький город-государство постепенно преодолевал депрессию и разруху и дерзал противостоять азиатам, окопавшимся в Нижнем Египте.

Мои подозрения укрепились, когда я узнал, что в тридцать четвертый год своего правления Апофис велел царю Фив выдать тайну того, как стать Осирисом и достичь бессмертия, которое подобало ему как “законному” властителю двух царств. Фиванский царь Секенен-ра Тао II был храбрым молодым человеком, считал себя Гором и не собирался делиться правом, принадлежавшим ему от рождения, с каким-то бородатым азиатом, названным в честь “змея тьмы”. Должно быть, его немедленный отказ обострил отношения этой пары, потому что Апофис стал пользоваться любым предлогом, чтобы как-то притеснить Секенен-ра. Важным доказательством существования такого конфликта является депеша, посланная Апофисом из Авариса в Фивы и приказывавшая прекратить шум (напомним, что эти города разделяло четыреста миль):

“Перестань травить бегемотов на озере, которое расположено к востоку от твоего города. Их крики не дают мне спать ни днем, ни ночью”.

Это послание было продиктовано не просто желанием унизить Секенен-ра. Оно является ярким свидетельством разыгравшейся борьбы за божественное право на царскую власть. Апофис уже обладал всей полнотой власти; ему не хватало лишь тайны воскресения и благословения богов. Его приказ имел глубокий политический смысл. Фиванцы возобновили старый обычай бить острогой бегемотов в озере к востоку от города; то был древний священный ритуал, целью которого являлось обеспечение безопасности египетской монархии. Это само по себе должно было вызывать гнев Апофиса; но дело обстояло сложнее - бегемот был воплощением гиксосского бога Сета, так что азиатский царь был оскорблен дважды.

Гипппопотамский ритуал состоял из пяти сцен - пролога, трех актов и эпилога. Цель действа заключалась в напоминании о победе Гора над своими врагами, о его восшествии на престол двух царств и триумфе над теми, кто противостоял ему. Естественно, Гора играл сам царь; в первом акте он метал остроги в бегемота-самца, по очереди выступая в ролях Гора - властелина Месена и Гора-Бегдетита, представлявших Нижний и Верхний Египет соответственно. В третьем акте жертву, олицетворявшую собой Сета, дважды расчленяли.

Какое-то время борьба продолжалась, но я думаю, что однажды Апофис решил покончить с дерзким фиванским царем и во что бы то ни стало вырвать тайну у Секенен-ра. Это кончилось убийством Секенен-ра, за которым быстро последовало изгнание гиксосов и возврат к власти египетских фараонов”.

В этот момент Крис понял, что его предчувствие, сменившееся подозрением, переросло в достойную уважения научную гипотезу. После детального совместного обсуждения данного вопроса Роберт согласился, что Секенен-ра вполне может быть прототипом Хирама Абифа.

 

 

Библейское свидетельство

Следующим шагом стало изучение важного дополнительного источника информации, которое заставило нас увидеть борьбу Апофиса и Секенен-ра в совершенно новом свете. Наше понимание событий шестнадцатого века до н.э. основывалось на знакомстве с памятниками египетской письменности и масонским ритуалом. Теперь к этим источникам добавлялась библейская книга Бытие, поскольку мы с удивлением убедились, что она содержит много сведений об этом периоде.

Основными персонажами, которые могли иметь отношение к борьбе Апофиса и Секенен-ра, были Авраам, Исаак, Иаков, Иосиф и, возможно, Моисей. Определить годы их жизни этих людей специалистам всегда было труднее, чем датировать события эпохи Давида и Соломона, поскольку в более поздние периоды истории древних евреев существовали хронологические вехи, по которым можно было ориентироваться. Было логично для начала попытаться идентифицировать Иосифа - азиата или протоеврея, который, как утверждает Библия, занимал в Египте очень высокий пост - второй после самого царя.

История возвышения Иосифа, проданного братьями в рабство, и особенно его разноцветная одежда (на самом деле ошибка позднейшего перевода; данное слово означало всего-навсего платье с длинными рукавами) достаточно широко известны. Большинство специалистов признает, что Иосиф был реальным историческим лицом. Однако данный рассказ сильно изменен переписчиками, придавшими старой легенде письменную форму. Упоминания о вьючных верблюдах и использовании денег антиисторичны, поскольку данные явления появились через несколько сотен лет после смерти Иосифа.

Согласно книге Бытие, Авраам впервые появился в Египте, когда ему было семьдесят пять лет; он родил Исаака в возрасте ста лет и умер спустя еще семьдесят пять лет. В шестьдесят лет Исаак родил двух сыновей-близнецов, Иакова и Исава. У Иакова же было двенадцать сыновей, предпоследним из которых являлся Иосиф. Не боясь ошибиться, можно сказать, что здесь мы имеем дело с явными преувеличениями (это особенно касается возраста Авраама). Стремясь вычислить более правдоподобные хронологические рамки, мы предположили, что Иосиф действительно занял высокое положение в Египте в тридцать лет (как указано в Библии) и сохранял свой пост до шестидесяти. Это позволяет определить вероятный интервал между его возвышением и первым прибытием в Египет его прадеда Авраама.

По-видимому, Иаков был чадолюбив, потому что имел детей от многих женщин (в том числе двух жен и их служанок). Иосиф был одним из двух младших сыновей - следовательно, отец к моменту его рождения мог быть довольно стар. Предположим, что Иакову было тогда шестьдесят лет. Можно согласиться с библейским указанием о том, что Исаак родил Иакова тоже в шестьдесят лет, но сто лет Авраама уменьшим до более приемлемых семидесяти. Такие сроки соответствуют духу Библии куда больше, чем ее букве (поскольку приводящиеся там хронологические сведения совершенно неправдоподобны).

В книге Бытие говорится, что жена Авраама Сара была очень красивой женщиной. Поэтому Авраам, боясь, что египтяне убьют его и заберут Сару себе, выдал ее за свою сестру. Логика странная, но поскольку далее говорится, что к моменту рождения Исаака его родители были стары и давно не занимались любовью, это позволяет сделать вывод, что в пору первого посещения Египта они оба были молодыми людьми.

В истории Иосифа есть намек, который позволяет определить конечную дату этого периода. Таким намеком является упоминание об использовании конных колесниц. Колесницы же появились в Египте одновременно с гиксосами, поскольку были изобретением чужеземцев, а не коренного населения. Широко распространено мнение, что среди гиксосов было много семитов; следовательно, речь идет о периоде, когда семитских иммигрантов охотно принимали в Египте. Многие историки указывают, что причиной появления в Египте “нового царя, который не знал Иосифа” (Исход 1:8) могла быть смена династии после изгнания гиксосов и что чужеземцам, оставшимся в стране, приходилось мириться с жестоким обращением, которое описывается в первых главах книги Исход. (Peake’s commentary on the Bible).

Не приходится сомневаться, что причиной быстрой политической карьеры Иосифа являлась как миграция евреев в Египет во время засухи, так и приход к власти гиксосских правителей. Фараон, правивший во времена Иосифа, хорошо относился к евреям, потому что он был гиксосом и таким же семитом, как они сами. Ранее указывалось, что после изгнания гиксосов новый фараон относился к евреям как к ставленникам гиксосов и обращал их в рабов.

Однако почти все специалисты проходят мимо одного чрезвычайно важного свидетельства, позволяющего совершенно точно установить время правления Иосифа и неназванного фараона:

“И восстал в Египте новый царь, который не знал Иосифа. И сказал народу своему: вот, народ сынов Израилевых многочислен и сильнее нас” (Исход 1:8-9).

Это давало нам право утверждать, что Иосиф был современником Апофиса и, следовательно, Секенен-ра Тао. Однако мы напомнили себе, что нельзя слепо полагаться на слова Ветхого Завета из-за огромной хронологической пропасти, которая отделяла событие от того момента, когда его записали. Ошибок в деталях могло быть множество - достаточно вспомнить верблюдов и деньги. Однако такой разрыв во времени имел свои преимущества: он позволял видеть события в исторической перспективе. Библия недвусмысленно указывает, что Иосиф стал в Египте вторым человеком после самого царя. Из этого следует вывод, что Иосиф был визирем долго правившего гиксосского царя Апофиса, соперника Секенен-ра Тао II.

От времени ссоры Апофиса с Секенен-ра, которую большинство историков относит к 1570 г. до н.э., мы пошли назад и, преследуя собственные цели, предположили, что в то время визирю Иосифу могло быть около пятидесяти лет. В результате получилась следующая цепочка:

1570 г. до н.э. - в Египте правит визирь Иосиф (примерно пятидесяти лет от роду).

1620 - рождается Иосиф (известно, что его старому отцу Исааку около 60 лет).

1680 - рождается Иаков (известно, что его отцу Исааку было в это время тоже 60 лет).

1740 - рождается Исаак (известно, что его отец Авраам в это время был очень стар; скажем, ему было 70).

1780 - в Египет впервые прибывает Авраам (возможно, в возрасте 30 лет).

Приведенные нами возрасты, судя по сведениям, приводящимся в Библии, вполне правдоподобны. Вернувшись к конфликту между Апофисом и Секенен-ра, мы обнаружили, что Авраам прибыл в Египет именно в тот год, который приводится во всех учебниках истории: это год прихода к власти гиксосов! Драматический вывод был неизбежен: Авраам сам являлся гиксосом, возможно, даже князем (напомним, египетское слово “гиксос” означает просто “князь пустыни”). Все источники указывают на то, что Авраам принадлежал к знатному урскому роду.

Мы продолжали напоминать себе, что авторы библейских сказаний исказили их под влиянием прошедшей с тех пор тысячи лет и что они, как всякие суеверные люди, стремились отразить в составляемой ими книге все свои суеверия и предубеждения. Книга Бытие начинается с чрезвычайно скрупулезного подсчета времени происхождения человечества, но быстро переходит от древнейших времен к относительно недавним (для тогдашних писцов). Авторы нигде открыто не упоминают об азиатском завоевании Египта. Отсюда следует, что данное событие произошло в период, лежащий где-то между Авраамом и Моисеем. То ли они не обращали внимания на этот период, то ли стыдились его. Точно ответить невозможно, но то, что эти годы, чрезвычайно важные для истории евреев, в Библии прямо не описываются, показалось нам очень странным.

 

 

Убийство Хирама Абифа

Секенен-ра, вступившему в великую ментальную битву с древним злом Апофисом, олицетворением которого стал гиксосский царь Нижнего Египта, для победы требовалась помощь бога солнца Амона-Ра. Каждый день он выходил из царского дворца Малката и шел в храм Амона-Ра в полдень, когда солнце находилось в зените и человек почти не отбрасывал тени. В этот час сила Ра была максимальной, а сила змея тьмы Апофиса - минимальной. Таким образом, странная фраза, прозвучавшая во время масонского ритуала Третьей Степени и приведенная нами в главе первой, впервые приобрела смысл: “Наш Мастер Хирам Абиф имел обыкновение в самый полдень молиться Всевышнему”.

Мы представляем себе, что события развивались следующим образом: заговорщики, посланные Апофисом, сначала попытались выведать секреты Осириса у двух старших жрецов, но, не получив ответа, убили их. Напуганные делом своих рук, они решили дождаться самого царя и расположились у разных выходов из храма. Закончив молиться, Секенен-ра пошел к южному выходу и столкнулся с первым из убийц. Тот потребовал выдать тайну Осириса, однако царь держался твердо и по очереди отказал каждому. Масонская церемония Третьей Степени объясняет, что случилось в фиванском храме три с половиной тысячи лет назад. Для большей убедительности мы поменяли имена на египетские

“Закончив молитву, он вышел в южные ворота, у которых его остановил первый из негодяев. Не найдя лучшего оружия, он запасся свинцовой линейкой и потребовал у нашего Мастера Секенен-ра выдать сокровенные тайны Осириса, угрожая ему в случае отказа смертью. Но тот, верный своему долгу, ответил, что эти тайны известны лишь трем людям на свете и что без согласия двух других он не может и не станет их выдавать... Что же касается его самого, то он скорее согласится умереть, чем выдаст доверенную ему священную истину.

Не удовлетворенный таким ответом, негодяй сильно ударил нашего Мастера по голове, но поскольку мерзавец был испуган твердостью и решительностью его поведения, линейка скользнула по правому виску Секенен-ра. Тем не менее сила удара была такова, что Мастер зашатался и опустился на левое колено.

Слегка оправившись от удара, он поспешил к западным воротам, где встретился со вторым негодяем. Мастер сказал ему то же, что и первому, только с еще большей твердостью. Тогда мерзавец, вооруженный уровнем, сильно ударил Мастера в левый висок и заставил упасть на правое колено.

Поняв, что пути к бегству на юг и запад отрезаны, окровавленный Мастер шатаясь устремился к восточным воротам, где его ждал третий мерзавец. Получив на свое дерзкое требование тот же ответ, что и другие (ибо наш Мастер оставался верным долгу даже в час самых тяжелых испытаний), бандит сильно ударил его в середину лба тяжелым каменным молотком, после чего бездыханный Мастер замертво упал у его ног”.

Тайны египетского венчания на царство умерли вместе с Секенен-ра, человеком, которого мы называли Хирам Абиф... “царь, который погиб”.

Мы поняли, что нашли самого вероятного кандидата на место нашего погибшего Мастера-Масона, и начали пристально изучать все, что было известно об этом человеке. Подробное описание мумии Секенен-ра повергло нас в шок. Выяснилось, что ее повреждения были детально описаны.

“Когда в июле 1881 г. Эмиль Бругш [Emil Brugsch - E.К.] обнаружил мумию фараона Рамсеса II, в том же самом тайнике было найдено тело другого царя, жившего за 300 лет до Рамсеса. Оно издавало сильный гнилостный запах. Согласно надписи, то было тело Секенен-ра Тао, одного из местных египетских правителей, жившего в Фивах в эпоху гиксосов. Даже невооруженным глазом было видно, что смерть Секенен-ра была насильственной. Середина его лба была раздроблена... Другой удар разбил правую глазницу, правую скулу и нос. Третий удар повредил его левое ухо, расщепил сосцевидный отросток височной кости и окончание первого шейного позвонка. Хотя при жизни это был высокий и красивый молодой человек с черными вьющимися волосами, выражение лица Секенен-ра показывало, что он умер в муках. Видимо, после смерти с ним обошлись немногим лучше; похоже, что его тело было мумифицировано не сразу. Именно этим объясняются гнилостный запах и признаки раннего разложения.

Египетские хроники молчат о том, как Секенен-ра встретил свой конец, но почти наверняка это было делом рук гиксосов-ханаан”. (Wilson I. The Exodus enigma).

Невозможное свершилось. Мы определили личность Хирама Абифа; более того, его тело сохранилось.

Повреждения совпадали полностью. Жестокий дробящий удар по всей длине правой стороны лица, от которого он должен был зашататься и упасть на колено. Молодой, высокий и хорошо сложенный, он сумел подняться на ноги, как иногда бывает с сильными мужчинами в момент опасности, но был встречен вторым убийцей, который ударил его в левую часть головы, снова раздробив кость. Сильно ослабевший и близкий к обмороку, он зашатался, но последний удар, нанесенный Секенен-ра в середину лба, убил его на месте. Другое найденное нами описание его повреждений гласит:

“Страшные раны на черепе Секенен-ра были нанесены как минимум двумя людьми, набросившимися на него с кинжалом, топором, копьем и, возможно, булавой”. (Clayton P. Chronicle of the pharaohs).

Несколько дней мы не могли прийти в себя от этого открытия. Лишь когда возбуждение слегка улеглось, мы смогли обдумать случившееся.

Орудия убийства заставляли вспомнить масонскую легенду, в которой Хирам пострадал от строительного инструмента, в том числе от тяжелой колотушки, сыгравшей роль булавы. Первое описание показывает, что царские бальзамировщики получили тело далеко не сразу. Это также напоминало масонский ритуал Третьей Степени, в котором сообщается, что тело Хирама Абифа было спрятано:

“...Боясь за жизнь своего главного зодчего, царь отобрал пятнадцать надежных Товарищей, приказал им найти Мастера и убедиться, жив он или погиб от руки мерзавцев, пытавшихся вырвать у него секреты, подобающие его высокому рангу.

Договорившись о дне возвращения в Иерусалим, они сформировали три ложи Товарищей и отбыли в три разных стороны от Храма. Много дней прошло в бесплодных поисках; одна группа вернулась, не обнаружив ничего важного. Второй группе повезло больше. Однажды вечером, претерпев множество лишений и сильно утомившись, один из Братьев присел отдохнуть. Когда пришло время вставать, он ухватился за росший поблизости куст. К его удивлению, куст легко вылез из земли. При ближайшем рассмотрении оказалось, что почва была недавно раскопана. Тут он кликнул своих товарищей. Объединенными усилиями они разрыли могилу и обнаружили в ней наспех похороненное тело нашего Мастера. С почтением закопав могилу, они отметили это место воткнутой в изголовье веткой акации и поспешили в Иерусалим, чтобы сообщить ужасную новость царю Соломону.

Когда царь сумел преодолеть жгучую скорбь, он приказал им вернуться и перенести останки нашего Мастера в гробницу, подобающую его рангу и выдающемуся таланту; в то же время царь известил их, что из-за безвременной гибели Мастера-Масона его секреты утрачены. Поэтому он повелел им тщательно наблюдать за Знаками, Символами или Словами, которые могут случайно проявиться, а затем отдал последнюю печальную дань заслугам покойного”.

Стоит только на мгновение отказаться от мысли, что Хирам Абиф жил в эпоху царя Соломона, как все становится ясно. Мы с интересом узнали, что мумия Секенен-ра - единственная известная древняя царская мумия со следами насильственной смерти.

Теперь мы знали историю человека, убитого тремя ударами за то, что он не захотел открыть тайны египетских царей гиксосским захватчикам. Но как быть с воскресением? Поскольку Секенен-ра явно не воскрес, потому что его тело хранится в музее Каира, наше исследование нельзя было считать законченным. Мы решили заново изучить масонский ритуал.

Убийцы Хирама Абифа

В масонской легенде убийцы Хирама Абифа носят имена Джубело, Джубела и Джубелум; всех троих вместе называют “Джуис” (Juwes). Сами по себе эти имена звучат как символы; мы обратили внимание лишь на то, что все они содержат корень “Джубел”. Это слово очень похоже на арабское “джубель” (иначе “джебель” или “джубаль”), то есть гора. Однако горы здесь были совершенно ни при чем.

Нас интересовали личности реальных убийц, а не позднейший символизм. Как мы уже знали из Библии, Иосиф был визирем гиксосского царя Апофиса. Очень похоже, что именно он приложил руку к заговору с целью вырвать у Секенен-ра известную тому тайну.

В Библии рассказывается, что отец Иосифа Иаков впоследствии в память об известном эпизоде сменил имя на Израиль [что означает “богоборец” - Е.К.], а его двенадцать сыновей стали основоположниками двенадцати израильских колен. Конечно, это было идеей более поздних еврейских историков, стремившихся установить точное время начала основания их нации. Когда авторы книги Бытие взялись за перо, эпоха сыновей Иакова-Израиля казалась им вполне подходящей для этого. К тому времени колено Рувима [старшего из сыновей Иакова - Е.К.] потеряло первородство и новой элитой стало колено Иуды; если бы было по-другому, наследников израильтян называли бы рувимлянами, а не иудеями. В поисках объяснений мы обратились к Библии и в английском переводе времен короля Якова обнаружили очень странный стих, не имеющий видимого смысла или указывающий на нечто неизвестное. В нем умирающий Иаков размышляет о деяниях своих сыновей, возглавивших колена племени израильтян:

“О моя душа, не вникай в их тайну; слава моя, не приобщайся к их собранию; ибо они в гневе своем убили мужа и в слепом желании прокопали стену ”. [Для сравнения приведем этот стих в русском каноническом переводе - Е.К.: “В совет их да не внидет моя душа, и к собранию их да не приобщится слава моя. Ибо они в гневе своем убили мужа, и по прихоти своей перерезали жилы тельца” (Бытие 49:6)].

Здесь идет речь о достаточно важном убийстве (иначе это деяние не заслуживало бы упоминания), но оно никак не объясняется. О какой тайне идет речь? Какой муж был убит? Католическая церковь считает это пророческим указанием на то, что евреи когда-нибудь убьют своего Христа, но такая интерпретация не выдерживает критики. Слова “не вникай в их тайну” совершенно недвусмысленны. На современном английском языке они означают “вам не удалось проникнуть в их тайну”! Таким образом, весь этот пассаж имеет следующий смысл: “Вы не только не сумели открыть тайну, но сделали еще хуже: вы поддались гневу и убили его, подкопались под основу всего на свете и сделали так, что вскоре мир рухнет на наши головы”!

Виновны в этом непонятном убийстве были осужденные отцом два брата-основателя будущих израильских колен Симеон и Левий, сыновья Иакова-Израиля от слепой Лии. Ясно, что эти колена были прокляты за убийство человека, но кем была их неведомая жертва? В тот момент мы сомневались, что непосредственными убийцами Хирама Абифа были Симеон, Левий или кто-нибудь из остальных братьев Иосифа; возможно, этот странный стих является фольклорным воспоминанием о безымянном убийстве, которое навлекло позор на два колена Израиля. Куда важнее было другое: почему это преступление оказалось таким важным, что его включили в историю евреев, но в то же время не осмелились назвать имя убитого?

Мы все сильнее убеждались, что ответ на этот вопрос как-то связан с личностью Секенен-ра Тао. Цепь событий, закончившаяся его смертью, была кратко описана ранее, но она оказалась столь важной для нашего исследования, что возникла необходимость рассмотреть ее более подробно.

Апофис был оскорблен до глубины души. Что о себе воображает этот фиванский царек? Неужели он не понимает, что мир бесповоротно изменился и что его империя стала историей, рухнув под пятой гиксосов?

Царь вызвал визиря Иосифа, достигшего своего поста благодаря умению разгадывать сны Апофиса, и сказал ему: шутки в сторону. Нужно без промедления вырвать у Секенен-ра его тайну. Царь старел и должен был обеспечить себе бессмертие по-египетски.

Иосифа назначили ответственным за реализацию этого замысла, а кто больше годился для его выполнения, чем чужеземные братья визиря, которых звали Симеон и Левий? Если бы их обнаружили и убили, никто бы и ухом не повел. Ничего другого эти люди, много лет назад продавшие его в рабство, и не заслуживали. Но преуспей они, было бы еще лучше - Иосиф стал бы героем, а его братья расквитались бы с ним за старый долг.

Братья получили исчерпывающие инструкции и план города. До прибытия в Фивы они, чтобы не привлекать к себе внимания, должны были сбрить свои окладистые гиксосские бороды. По приезде в город они связались с молодым жрецом храма Амона-Ра, известным своим честолюбием и трусостью. Братья объяснили ему, что Апофис чудовищно силен и что он решил уничтожить Фивы, если не узнает тайну Секенен-ра. Молодому жрецу (будем называть его Джубело) сказали, что только в его силах предотвратить грозящую местным жителям катастрофу. Если он поможет выведать секрет, Апофис не станет штурмовать город; кроме того, они гарантируют, что как только тайна окажется в руках их повелителя и политическая борьба с Секенен-ра закончится, молодой человек станет верховным жрецом Апофиса.

Джубело был сильно испуган угрозами азиатов; он знал, что случилось с Мемфисом, когда гиксосы вышли из себя. Очевидно, сыграло свою роль и выгодное предложение: он мог пойти на предательство ради того, чтобы стать верховным жрецом Апофиса. То, что он будет служить силам зла, его ничуть не смущало. Джубело продемонстрировал Симеону и Леви двух жрецов, посвященных в тайну, подсказал время и место для засады и, возможно, сам заманил обоих в ловушку. Жрецов схватили, но они отказались выдать тайну и были убиты в целях конспирации. Оставалось последнее отчаянное средство: нападение на самого царя.

Тут Джубело пришел в ужас, но поскольку отступать было поздно, он в самый полдень привел своих товарищей по заговору в храм Амона-Ра. Вскоре царь вышел из дверей, и от него потребовали выдать тайну. Он отказался и получил первый удар. Через несколько минут царь Секенен-ра лежал на полу храма в луже крови. От огорчения и слепой ярости один из братьев нанес упавшему еще два удара. Изменнику Джубело стало плохо от страха.

Все трое понимали, что с этой минуты стали изгоями. Фиванцы с минуты на минуту устроят на них облаву, Иосиф тут же отмежуется, а Апофис придет в страшный гнев, поскольку он навсегда потерял доступ к великой тайне. Крах был полным. Секрет был бесповоротно утрачен; на носу была освободительная война, которую возглавили сыновья убитого царя Камос и Яхмос; война, в ходе которой гиксосы были навсегда изгнаны из Египта. Стена и в самом деле рухнула на их головы!

А что же случилось с предателем-жрецом? Он скрывался в пустыне неподалеку от Фив, в месте, которое теперь называется Царской долиной. Через несколько дней его схватили, привели в храм, заставили признаться в измене и выпытали у него все детали заговора, авторами которого были Апофис и его азиатский визирь Иосиф. Узнав об этом, сын Секенен-ра Камос страшно разъярился. Его возмутила не столько низость гиксосов, сколько то, что отныне он сам не мог сделаться царем: утрата тайны не позволяла ему стать Гором. Для него и его наследников это было неописуемой катастрофой.

Камос собрал совет уцелевших старших жрецов, и один из них, которому было суждено стать новым верховным жрецом, проанализировал проблему и предложил блестящее решение. Он напомнил, что Египет зародился тысячи лет назад в эпоху богов и что возвышение двух земель произошло только благодаря убийству Осириса его братом Сетом. Богиня Исида не сдалась, собрала куски его тела, оживила и родила от него мальчика Гора, сына бога. Гор, который и сам был богом, вырос, возмужал и вступил с Сетом в великую битву, в ходе которой Гор потерял глаз, а Сет - яички. Юный бог был объявлен победителем, но это не было окончательной победой добра в его вечной войне со злом.

Мудрый жрец продолжал объяснять, что после этой битвы мощь Египта возросла, но со временем оба царства постарели и пришли в упадок. С приходом гиксосов, поклонявшихся змею Апофису и Сету, сила последнего увеличилась. На земле произошла другая битва, подобная первой битве между Сетом и Гором, в которой новый Сет победил, а новый Гор пал. В этой последней битве царь (Гор) перед смертью опять потерял глаз. Единственный выход заключается в том, чтобы вспомнить мудрость Исиды и не впадать в отчаяние. Он медленно поднял руку, показал на трясущегося от страха молодого жреца и воскликнул: “Вот воплощение Сета! Он поможет нам разбить врага!”

Тело Секенен-ра сильно пострадало от долгого пребывания в неподходящих условиях, но бальзамировщики все же сумели сделать из него мумию. Частью наказания Джубело стало его продолжительное погружение в кислое молоко. На жарком солнце протеин быстро разложился, и Джубело стал распространять отвратительный запах, символизировавший “запах зла”. Когда пришло время для церемонии одновременного превращения Секенен-ра в Осириса, а Камоса в Гора, все было как обычно, но вместо одного гроба были приготовлены два. Первый гроб, выполненный в виде человеческой фигуры, был роскошен и в буквальном смысле слова годился для благоухающего царя-бога; второй же был гладким, белым и лишенным надписи.

Ближе к концу церемонии в руки бальзамировщиков передали воняющего, полуобезумевшего, обнаженного Джубело. Его руки были прижаты к бокам; сам Камос, готовившийся стать Гором, одним взмахом ножа отрезал ему гениталии и бросил их на пол. Затем вопившего Джубело стали бинтовать, начав с ног. Предателю позволили прикрыть руками рану, которая причиняла ему сильнейшую боль. Это было сделано с таким расчетом, чтобы любой наблюдатель видел, как поступили с созданием зла. В конце концов бинты достигли головы Джубело, и бальзамировщики туго затянули их, полностью закрыв лицо изменника. Как только жреца отпустили и положили в гроб, Джубело откинул голову, распрямляя трахею, и широко открыл рот, чтобы втянуть воздух сквозь душащие бинты. Он умер через несколько минут после того, как крышка гроба была опечатана.

Джубело дорого поплатился за свое предательство.

Мудрый новый верховный жрец сказал Камосу, что вместо истинных тайн, утраченных после смерти его отца, нужно создать то, что могло бы их заменить. Тогда-то и была придумана новая церемония воскресения от фигуральной смерти и новые магические слова, которые возводили его в статус Гора. Новая церемония рассказывала о смерти последнего царя прежнего Египта и возрождении нации, наступившем после прихода к власти нового царя. Тело Джубело отправилось в Царство Мертвых вместе с Секенен-ра, чтобы битва могла продолжиться. Кастрированный Джубело олицетворял собой Сета, а новый Осирис был без глаза - так же, как первый Гор. Жрецы тщательно предусмотрели все, чтобы поединок мог начаться с того момента, на котором он прервался. Война еще далеко не закончилась.

Камос показал Апофису нос, выбрав себе тронное имя “Вадж-хепер-ра”, что означало “да здравствует воплощение Ра”. Иными словами, “у тебя ничего не вышло, все царские тайны остались при мне!”

Камос воскрес после аллегорической смерти, а вместе с ним воскресла и нация. Вскоре начался период, который мы называем Новым царством. Египет снова стал великой и гордой страной.

 

 

Физическое свидетельство

 

История, которую мы только что рассказали, в целом вполне правдоподобна. Конечно, в ней присутствует доля вымысла, но сделано это только для того, чтобы получить полную картину события, происшедшего несколько тысяч лет назад. Тем более что вымышленное ничуть не противоречит обнаруженным нами фактам.

Для доказательства причастности к заговору Иосифа и его братьев мы использовали свидетельство Библии, но упоминание о молодом жреце, названном нами Джубело, мы обнаружили после долгого просмотра древнеегипетских рукописей. Мы едва поверили своему счастью, когда нашли остатки мумии молодого человека, уже больше ста лет ставящей египтологов в тупик.

В Египте найдено множество мумий, но необычных среди них только две. Мумия Секенен-ра является единственной мумией царя, умершего насильственной смертью; со второй мумией все обстоит еще более непонятно. Изучая сведения обо всех зарегистрированных мумиях, мы были потрясены описанием очень странных останков молодого человека ростом в 173 с лишним сантиметра. Фотографии распеленутой мумии запечатлели лицо, сильно искаженное агонией. Подробности погребения также были весьма необычными. При бальзамировании тело

⇐ Предыдущая15161718192021222324Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: