 |
Memories from the Jupiter. 1 глава
|
|
|
|
Пролог.
Play with flame.
When we'll meet,
Two clots of diving clash
With two galaxies…
If don’t beat this meeting
Just so…
One can be destroyed
- Тебе тридцать четыре, Джадд! Остепенись! У тебя ребенок!!!
- У меня?- Парень посмотрел на крошечное существо в детской коляске и закатил глаза.- Ты мать. Делай, что хочешь! Хватит меня доставать с этим!!!
Он указал пальцем на ребенка и хотел выйти из комнаты, чтобы сожительница ему не мешала работать, но та схватила его первую гитару и с размахом, свойственным разозленной до белой горячки женщине, разбила ту в щепки об пол, а потом добавила еще, об стену.
- Ты с ума сошла?!- Завопил Джадд и начал отнимать у нее куски, но потом сильно толкнул, отчего она упала на кровать.- Мне не нужна ни ты, ни этот ребенок! Я тебе все сказал!!! Живи тут, пожалуйста. Но меня не доставай!!!
Существо в коляске заплакало, что взбесило парня еще сильнее. Он ненавидел все, что творилось в его доме в последние три месяца пребывания на родине, а не в туре по стране. Он терпеть не мог девушку, но выгнать ее не мог. Что-то сдерживало. Но это что-то, было не то, что в малыше на самом деле течет его кровь. У него не было ответственности за чью-либо еще жизнь. Никогда. Только он. Эгоистичный, зацикленный на фанатах и музыке.
Любовь фанатов заменяла ему все. Их полно по всему миру. Зачем тебе семья, если у тебя есть весь мир, который тебя обожает, хочет и визжит, как потерпевший, видя тебя на сцене? Правильно. Незачем.
Звездная болезнь выедает человека из человека.
- Джадд, вернись и успокой дочь!!!- Она всегда называла его не Джорданом, а сокращала имя до Джадда.
- Пошла ты!
- ДЖАДД!!!- Она визжала покруче отца своего ребенка, чем раздражала последнего.
- Если ты хочешь, чтобы он вырос нормальным, прекрати визжать. Он оглохнет!
|
|
|
- Она от твоих репетиций глохнет!
Ребенок чувствовал накал в атмосфере, потому что еще немного и его отец ударил бы мать, но это маленькое существо, издававшее звуки хуже, чем микрофон, который фонит у включенной колонки, останавливало. Джадд терпеть не мог его. Тот портил его жизнь. Но парень, в отличие от его мамаши, понимал: ребенок хрупок и чувствителен…
- Ты мне никто! Мне плевать, что ты хочешь!!! Мы не женаты!
- Доиграешься!!! Я тебе обещаю. Твоя жизнь станет невыносимой!!!
Damnation.
Your word is material
You must watch closely...
Ensure that you are force to say
such words that turned you down
and your world upside down.
And you aren’t you. Then who is?
Ночь. Улица. Фонарь. Дом. Орущий снова и снова ребенок. Это не стихотворения Александра Блока. Это намного глубже и сложнее. Это жизнь среди того, что тебе не мило…
Одна маленькая ошибка стоила ему вечной травли его жизни. Джадд Райт не был ограниченным человеком. Он окончил школу и университет, поэтому был вполне образованным, чтобы смотреть на людей, а именно на всяких малолеток, которых слушали глупые подростки, свысока. Его песни содержали глубокий смысл, жизнь, которую он видел и проживал, в отличие от песен многих появляющихся все быстрее и быстрее групп.
Ему ничего в жизни не надо было, кроме той любви, которую он получал в визгах разгоряченной толпы при светомузыке. Эти заведенные люди заставляли его сердце биться. Джадд был той искрой, которая могла зажечь даже самого пассивного человека, который на их концерт пришел, как в Опере посидеть. Заставлял петь, прыгать на головы, тянуться, когда он спускался к залу или лез в толпу. Он жил только этим обожанием, адреналином, который выбрасывался в кровь при выходе на сцену и снимал всю усталость от поездок! Прыгал, как маленький мальчик, прыгала и толпа с ним. Говорил о жизни, а толпа его слушала. Все было бы именно так и сейчас, если бы фестивали не кончились.
|
|
|
- Ты пьян, Джадд …
- Я мыслю здраво, Мэри. Я – не ты.- Наверху послышалось хныканье ребенка.- Дай ей имя, в конце концов. Называть ее «мелкая» мне надоело.
- Тебя послушать, тебе все надоело!
- Ты в том числе!
Девушка со всего размаху ударила его по щеке так, что парень не только чуть шею не свернул, но даже пошатнулся. Да, он выпил, но на ногах стоял твердо. Мало кому голову может снести два глотка виски.
- Так дай ей имя! Заботься о ней! Сиди с ней ночью! И ненавидь меня…
- Еще чего предложишь? Я иду спать!
Джадд двинулся к своей спальне, но Мэри взяла и выкинула за порог две огромные спортивные сумки. Это заставило его повернуться, прекращая подъем в уютное ложе, где можно было заткнуть уши и не слышать ни звука, ни писка. Только себя. Но девушка решила все резко поменять. Джадд подумал, что это его вещи и уставился на нее в недоумении. Это был его дом. Он никуда не собирался съезжать.
- Забавно, что ты меня выгоняешь. Придется вызвать полицию, и узнать, что дом мой! Забыла, дурочка?
- Это мои вещи.- Спокойно ответила девушка.
- Вы решили меня покинуть! Деньги, ты знаешь, где…
- Знаю. Но они мне не нужны.- Она надела пальто, потому что на дворе стоял октябрь.- Я тебе кое-что обещала, но все-таки решила сделать твое существование не таким ужасным. А чуть легче. Меня ты больше никогда не увидишь!
- Аллилуйя!!!- Взвыл парень к потолку.- Девчонку забыла…- Он показал на дверь комнаты, где жила девушка.
- Кто сказал, что я ее забираю с собой?
Она улыбнулась, когда безмятежность с его лица исчезла. Сердце начало колотиться где-то в районе горла, руки онемели. Он думал, что она шутит, но почему-то напало чувство оцепеняющего страха. Правда, мысли о том, что мать никогда не оставит своего ребенка, ну, если она только не полная дура, на попечение безответственного человека, которому, как казалось, плевать на маленькое орущее существо в соседней комнате, внушало надежду, что через минуту она все равно вернется.
- Хорошая шутка.
- Да.- Она вышла за дверь.- Если бы это была шутка!- Дверь захлопнулась, и сразу в замке щелкнул язычок.
Джадд успел сообразить только через секунду, но уже было поздно рваться к двери. Парень начал рыться в ящиках и карманах, пытаясь найти ключи, но безрезультатно. Мэри, помахав ему ручкой, села в такси, которое сразу двинулось с места. Он вылез в окно и попытался догнать машину, но человек не быстрее техники, правда, выражаться умеет лучше. Его нецензурную лексику слышала вся позже недовольная улица. Он пробежал за этой машиной квартал. Как назло не было рядом ни одного светофора, которые он всегда не мог терпеть, сидя за рулем. Сейчас же, когда они так нужны, их нет.
|
|
|
Домой он дошел, пиная листву дорогими кроссовками и укутавшись в свою кожаную белую куртку с кучей молний. В тот момент он забыл о ребенке, который все еще плакал дома, забыл, что от этого чудовища никуда не деться. Он шел и оскорблял вслух непутевую кукушку, у которой хватило смелости оставить ее ребенка. Хотя нет, это не смелость, это потеря ответственности и совести, которой, скорее всего, Мэри, так же как Джадд, не имела вообще, потому что маленькая дурочка, переспавшая с рок-музыкантом пятнадцать месяцев назад, и мозгами-то вряд ли шевелила. Правда, не такая уж она и маленькая была. Двадцать шесть лет.
Джордан опять влез в окно и пошел к себе в комнату, не обращая внимания, что ребенок надрывается в надежде, чтобы к нему подошли и помогли. Девчонке было всего шесть месяцев, но папа до нее за все это время ни разу не дотронулся, ни разу не укачал. Просто это было не нужно отцу. Он ее не признавал. Джадд снял с себя куртку, ботинки и завалился на кровать с гитарой, чтобы приглушить ребенка, но тот не унимался. Пришлось встать.
Синяя коляска так и стояла на своем вечном месте, ребенок плакал, перевернувшись на живот, а соска валялась на полу. Парень поднял соску и отнес в ванную, помыл, вернулся. Что делать дальше, он не знал. Ребенок-то лежал на животе…
- Эй, перевернись.- Он еле его коснулся, отчего малыш сильнее зарыдал.- Слушай, перевернись. Я дам тебе соску, чтобы ты замолчала…
Через несколько секунд он понял, насколько тупо говорить с пустотой, потому что та ему не ответит и не заставит малыша перевернуться. Джадд выдохнул и, положив соску на стол, впервые взял дочь на руки. Никаких чувств у него это не вызвало. Как будто он себе чай наливал. От гитары и клавишных он получал больше эмоций. Как будто это была игрушка. Положил и дал соску.
|
|
|
- Чего тебе еще?
Папа стоял около нее и смотрел. Эти голубые, заплаканные глазки с пушистыми ресничками были устремлены на него. В такие же глаза. Дети умеют смотреть глубоко в душу, но парень ничего не чувствовал. Его не пронизывали, не бросали в дрожь заплаканные глазки. Пустота. Как под анестезией. Давно внушил себе, что этот безымянный человек навсегда останется для него без имени, а может и для остальных, потому что мать не соизволила ее назвать.
- Ну и все. Спи, давай.
И он вышел.
Но разве ребенок может дать поспать ночь спокойно? Он пытался приглушить звуки из соседней комнаты, закрывая уши подушками, но все равно слышал все. Единственное, что заставило его встать: соседи могут услышать и вызвать полицию, чего ему совсем не хотелось. Полиция пристанет с допросом: чей ребенок или «О, Боже, моя дочь или сын Вас обожают!». Конечно, от последнего он никогда не отказывался, но не ночью же?
Как только он подходил к ней, дочь замолкала, как будто и не плакала. Ей просто нужно было знать, что с ней кто-то есть, но Джадд не умел читать мыслей давно знакомых людей, а детей так и подавно. Он сел рядом с ней и уперся головой в ручку коляски, закрывая глаза. Было утро. Пятый час. Силы иссякли.
- Эй, мелкая, ты чего делаешь?- Малышка ударила его погремушкой вновь.- Прекрати!- Он резко вырвал игрушку и выкинул ее в коридор, где та свалилась по лестнице. Дочь опять зарыдала.- Ой, не надо опять!- Он скорчил мину и выставил перед ней ладонь, чтобы она молчала. Но девчонка ухватила его за указательный палец.- Ну, нет. Я тут и так сижу!!! Спи!
Но малышка заплакала, как только он убрал руку. Пришлось вернуть, чтобы хоть немного поспать. Смотря на ребенка, ему не хотелось притянуть, потискать, поцеловать ее в нежнейшую щечку. Просто ему хотелось спать. Никаких чувств. Но он был готов на все, абсолютно на все, лишь бы она прекратила пищать.
Утром он проснулся из-за того, что в дверь позвонили. Его шея не гнулась, потому что Джадд все-таки уперся головой в ручку коляски, так и заснув. Он спустился на первый этаж и открыл дверь, пытаясь разогнуть шею.
- Привет, Джадд. Мы реп… Ты чего это?
- Орущий пончик замучил. Спал неудобно.
- Пончик?- Голубые глаза парня уставились на него с типичным выражением упрека.- А, ребенок. Ты же к нему не подходишь. Мэри…
- Уехала. Сегодня вернется.
В дом зашел еще один парень, поздоровался и, пройдя в гостиную, положил гитару на диван.
- Еда есть?- Поинтересовался тот, не обращая внимания на Джордана.
- Наверно. Посмотри на кухне.- Джадд пошел следом за Шоном и увидел записку на холодильнике.- Fuck…- Губы сразу сжались от злости.
|
|
|
- В чем дело?- Спросил тот, что положил гитару на диван.
- Ничего.- Он смял бумагу, считая, что она ему не понадобиться, и выбросил в мусорное ведро.- Кто-нибудь выпрямит мне шею? Шон…
К нему подошел парень с темными волосами, ну, они все были шатенами, но у этого, в отличие от братьев Райт, Кита и Джордана, были светло-карие глаза. Шон взял и аккуратно поднял его голову вверх, потом слегка надавил и повернул. И вот Джадд может крутить головой, как и раньше. Будто его не мучил всю ночь маленький монстр. Только глаза выдавали усталость. Белки были красные, и голубизна глаз теряла свою яркость на данном фоне.
- Мэри вчера ушла?
- Да.- Он упал на стул и пытался не закрывать глаза. Боялся уснуть.
- Она оставила ребенка на тебя…
- По-моему, это она меня на ребенка оставила, потому что этот монстр должен был меня видеть. Шпион. Не могу. Она всю ночь плакала. Я шелохнусь, она чувствует и начинает пищать! Это ужас какой-то!
Кит поставил перед ним чашку кофе, но он ее отодвинул. Запах был слишком крепким, горьким, отвратительным, как и это утро. В голове стоял писк ребенка, а перед глазами записка.
«Я не вернусь. Делай с ней, что хочешь. В моей комнате найдешь все, что тебе понадобиться. Надеюсь, смесь ты приготовить сможешь. Ты же не дашь ей умереть от голода? Пока. Целую. Мэри»
Бумага пахла ее отвратительно сладкими духами, а поверх чернил стоял отпечаток ее губ с коричневатой помадой, пахнущей карамелью. Вся такая милая, сладкая, а внутри гнилая, способная бросить собственного ребенка на произвол судьбы. Мэри знала, что Джадд найдет выход, но какой окажется судьба девчонки от этого выхода – мамашу не волновало.
На втором этаже опять начался шум, писк, плачь, но парень не двигался с места. Он пялился на чашку кофе, как зомбированный. Казалось, что это было у него в голове. Галлюцинации. Страшные, противные, надоедливые галлюцинации.
- Надо их прогнать…
- Кого прогнать, Джадд?
- Эти звуки. У меня в голове все звенит…- Он не отрывался от белой чашки.
- Ты же выпил вчера только стакан виски…И то они были не крепкие.- Шон не понимал, о чем говорит Джордан. Как будто он за одну ночь спятил.
- Он про ребенка, Шон.- Пояснил Кит.- Ее надо успокоить.
- Да.- Он встал, развернулся, сделал шаг и вписался в косяк двери.- Нет.- Парень рухнул на пол.- Я тут полежу. Можно?
Его голос был совсем никаким. Взгляд все таким же отстраненным, как будто он продолжал смотреть на чашку. Что он нашел в той чашке? Просто белое пятно для его рассеянного взгляда.
- Джадд, ребенок не может так вывести за ночь…- Кит присел к нему.
- Этот может. Не трогайте меня. Тут прохладно.- Он закрыл глаза и отключился. Сознание не выдержало. Да и голова начала кружиться после столкновения со стеной.
Парни оставили его лежать на полу, а сами решили сходить к ребенку, который уже плакал с хрипотой. Они зашли в детскую. Кит подошел к коляске, а малышка лежала на животе и плакала. Голубые глазки были все красные. Щечки тоже. Вся в слезах.
- И что с ней делать?- Это был риторический вопрос, потому что он увидел влажные салфетки для детей.- Иди сюда.- Но как только он взял ее на руки, девочка закричала еще сильнее.- Ну, не плачь. Давай вытру тебе глазки…
Девочка его ударила по плечу ладошкой и начала плакать прямо на ухо. Кит терпел, потому что он хотел ее успокоить. Правда, хотел. Ребенку было только полгода, а она уже пыталась оттолкнуть какого-то странного человека. Она его видела раньше, но не помнила. Слишком маленькая. Ее память сохраняла лишь лица, которые она видела постоянно: Джадд и мама, которая ее бросила. Но разве малышка знала? Нет. Поэтому продолжала кричать, чтобы кто-нибудь из знакомых пришел.
- Что ты делаешь, Кит?- Младший брат подошел и показал посадить малышку в коляску и больше не доставать.- Наорется и перестанет. Не трогай ее.
- Возьми ее на руки. Может, она успокоиться.
- Наивный. Поставь ее на место и иди отсюда. Шон, выметайтесь из этой комнаты. Настройте инструменты. Я сейчас подойду.
Парни вышли из комнаты и оставили его одного с ночным кошмаром. Девочка с зареванным глазками смотрела на него и тянулась к папе, лежа на спине. Она прекратила плакать, но хотела, чтобы он ее взял на ручки и прижал к себе.
- Все? Успокоилась? Спи…- Он только сделал шаг, как она снова замычала. Пришлось повернуться к ней.- Мне целый день возле тебя стоять?- Ребенок заплакал. С новой силой.- Что тебе надо?
Он шагнул, чтобы стоять вплотную к коляске, и через несколько секунд до него дошло, почему она плачет. Комнатой завладел не самый приятный запах, а в мыслях Джадда промелькнули все ругательства, что он знал, и что успел придумать.
- Чем я это заслужил?
Парень стоял и думал, что ему делать. Было бы логичным поменять подгузник, но что было в нем…Только подумав об этом, его чуть не стошнило. Он сел на кровать и уткнулся лицом в ладони. Не мог. Не мог. НЕ МОГ! Запах распространялся, захватывая территорию. Плач нарастал все быстрее. Джадд боялся не только грязного подгузника, но и вообще дотронуться до ребенка. Он ему точно что-нибудь сломает. Или по неосторожности или со злости. Первое вероятнее…
- Ладно. Дай руку… Нет, не надо!- Он вышел из комнаты и вернулся с полотенцем на лице. Завязал его, чтобы ничего не чувствовать.- Руки подними.- Девочка продолжала плакать.- Не понимаешь…
Он зажмурился, взял ее подмышки и на расстоянии вытянутых рук понес в ванную. Там он посадил ее в поддон душевой кабинки, снял с нее кофточку, приподнял девчушку на ноги и, придерживая, чтобы не упала, включил теплую воду. Осталось самое страшное: снять подгузник. Джадд коснулся и дернул сначала одну липучку, потом вторую. Подгузник упал в воду. Несмотря на то, что он задержал дыхание, Джордан чувствовал запах и чуть не грохнулся. Он резко выбросил подгузник в раковину и подвел малышку под струю воды.
- Ты чего делаешь?- Поинтересовался Кит, не понимая, потому что брат стоял с повязанным на пол лица полотенцем и склонялся над ребенком.
- Меняю грязный подгузник. Меня тошнит, поэтому уйди отсюда…
- Их разве так меняют?
- Мне все равно, как это делается!!!- Крикнул он, а брата как ветром сдуло. Девчонка села, придерживаемая отцом, в воду и брызнула в Джадда водой.- Прекрати.
Он смыл грязную воду, ополоснул малышку еще раз и завернул ее в полотенце.
Кажется, Земля начала крутиться в другую сторону, потому что первое задание выполнено, и он еще жив. Правда предстояло следующее, не менее «любимое» занятие: надеть подгузник и одежду на ребенка.
Он зашел в свою комнату, переворошил шкаф, выкидывая все на кровать, чтобы успеть до того, как ребенок снова захочет в туалет, ведь подгузник Джадд еще не надел на нее. Положив ее на кровать сбежавшей матери, парень взял полную пачку подгузников и попытался найти инструкцию по применению. Должно же быть объяснение, как упаковывать человека в это изобретение…
Ничего.
Но у Джордана приближалась паника. Он опять уставился в одну точку, только в этот раз на пачку подгузников. Мыслей не было. Только девчонка вывела его из забвения, завизжав.
- Эй, ты чего?- Как же парень испугался! Из рук выпала вся пачка из-за неожиданности, а сам он посмотрел на нее, но малышка как лежала завернутая в полотенце, так продолжала лежать. Никаких признаков беспокойств.- Ладно, как твоя мать это делала? Да с кем я говорю?! Ты ничего не понимаешь…
Подгузник был вытащен из пачки. Липучки отлеплены. С двух сторон были рисунки. Где перед? Где зад? Еще одна дилемма для неуча. Правда, определить это было легче, чем заставить малышку не мотать ногами, пока он пытался прилепить липучки на место.
- Все!- Он нацепил на нее свитер, который был ему мал, потому что не желал натягивать штанишки. Они тяжело снялись, что было бы, если бы Джадд рискнул их надевать? Фингал от ее пятки под глазом сразу же обеспечен. Девочка так дергала ножками, что любой боец позавидует.- На тебе соску. Дрыхни.
Он обложил ее подушками и уже собирался выходить, сворачивая полотенце, но девочка запищала. Опять. Секундное желание запихнуть ей что-нибудь в рот было пересилено желанием закрыть дверь и уйти. Так парень и сделал. Оставил ее одну. Джордан облокотился на перила у лестницы и посмотрел вниз. Кит вышел из комнаты, где была полная звукоизоляция и взглянул на брата.
- Может, перенесем?
- Я не знаю, сколько это продлиться…- Шептал Джадд и слышал улюлюканье от девочки за закрытой дверью.
- Тебе надо поспать. Ты выглядишь хуже, чем на гастролях.
- Тогда я выгляжу нормально с утра, потому что никакой плачущий сорванец не будит меня всю ночь напролет. Она спит.- Он спустился вниз и потряс головой.- Я вполне могу репетировать.
- В стену снова не впишись.
Джадд кивнул и спокойно прошел в комнату со звукоизоляцией. Сразу забыв обо всем, он надел ремень от гитары на свое плечо, пристегнул к нему гитару и встал у микрофона. Ничего его уже не волновало. Все было как на концертах. Адреналин. Он был как наркотик, которого не хватает в повседневной жизни. Вихрь толпы всегда его подхватывал и нес куда-то, заставлял жить, прыгать по сцене. Это не работа. Это отдых для него.
- Ты готов?- Уточнил Шон, смотря на то, как Джадд с закрытыми глазами водит то вверх, то вниз по струнам своей гитары.
- Да.
Кит усмехнулся, как всегда это делал, крутя барабанные палочки среди пальцев, и начал отбивать ритм. Шон поймал песню последним, потому что Джордан, на удивление, вступил ровно через три удара.
Все. Они потерялись. Ушли в другой мир. Свой. Который никто, кроме них не ощущал. Больше всех отключился от внешних вмешательств Джадд. Ему это надо было больше всех…
«Incinerate» опровергали все стереотипы рокеров. О них много писали. И хорошего, и плохого. Братья Райт – геи, наркоманы, Шон – бисексуал. Единственное, что вызвало у парней какие-то эмоции, так это слова в статье о том, что Джордан Райт гей, наркоман и бабник. Верх гениальности желтой прессы заставил хохотать всех, кто это читал. Журналист-оксюморон то ли описался, то ли решил пошутить. Со вторым вариантом у него вышло просто великолепно.
Ребята никогда не разбивали инструменты и колонки, считая, что это дешевый способ привлечь к себе внимание, а последнего к ним было столько, что любой позавидует. Джадд никогда и слова плохого не сказал в камеру, не ударил ни одного журналиста. Всегда оставался милым и добрым. Люди могли нагло стоять и снимать их на улице, если они выходили из магазина, а парни просто желали им хорошего дня и садились в машину. Они все считали, что как ты относишься к людям, так и они к тебе будут относиться.
Ошибка Джордана заключалась лишь в том, что он много раз винил себя за доброту. Слишком хорошим человеком он был на самом деле. С Мэри он пытался быть другим. Получалось, потому что с ней оказалось очень трудно сохранять спокойствие. Равнодушие выходило лучше. Вот только Джадд еще больше бесил девушку им. Он мог посидеть возле коляски, но не взял бы на руки и не поиграл бы. Считал, что это не для него. А после пережитой ночи так вообще счел, что умрет на утро. Ему было трудно…
Джордан сбился. Мысль помешала, и он перепутал слова. Но никто кроме него этого не заметил. Все были сосредоточены на своем.
Кит неожиданно перестал отбивать ритм и крикнул, чтобы гитаристы замолкли.
- У нас тур когда начинается?
- Через месяц.- Ответил Шон и упал на пуф.- Надо было сейчас спрашивать? Я вошел в раж…
- Джадд из него еще не вышел...- Старший брат кивнул на младшего, который продолжал перебирать струны в полном сосредоточении.- Эй! Очнись!
Джадд шикнул на него и закрыл глаза, продолжая вслушиваться в то, что у него выходило. Медленная композиция. Такие были в их репертуаре. В основном в акустике. У него в голове начали складываться слова, но в голове опять что-то зашуршало. Пришлось открыть глаза и посмотреть на часы. Прошло часа три после начала репетиции. Он снял гитару и вышел из комнаты.
- Куда он?- Кит, в отличие от Шона, не услышал того, что услышал его брат и друг.
Бас-гитарист поднял пластмассовую бело-голубую детскую рацию и показал Киту. Там опять плакал ребенок. Возможно, уже давно.
Парни выглянули из комнаты, а фронтмен медленно, но верно поднимался на второй этаж с таким видом, будто его вели на эшафот. Опять утреннее настроение вернулось, потому что его вырвали из привычной среды обитания. На него снизошло вдохновение, но и оно сразу испарилось, как только его слух словил плач девчонки.
- Ты уже взрослая. Тебе шесть месяцев, неужели постоянно надо плакать!?- Он сел на кровать, а девчушка перевернулась на живот и попой вперед поползла к нему.- Эй, ты умеешь ползать? Тормози.
Он выставил руки на несколько сантиметров от себя, а девчонка попкой врезалась в его ладони. Джадд приподнял ее и решил посадить, но она бухнулась на спину. Сидеть девочка еще не умела, но откуда он-то знал об этом? Он решил, что она просто лентяйка, но эта лентяйка умудрилась доползти до его колен и начать бить по ним ладошкой.
- Что ты хочешь?- Девочка продолжала бить по колену.- Вроде, от тебя не пахнет.- Джадд откинулся на кровать и закрыл глаза. Ребенок бил по колену.- Прекрати это делать.- Девочка на несколько секунд прекратила, а потом он услышал какой-то шуршащий звук…- Больно!- Малышка с размаху дала ему еще раз погремушкой по ноге. Той самой погремушкой, что он выбросил ночью в коридор. Кто-то вернул в детскую это орудие убийства.- Дай сюда.
Парень опять вырвал у девочки тяжелую для нее игрушку и выкинул в коридор. Оттуда послышались сдержанные и незаконченные фразы, которые детским ушкам слушать не нужно было, но Джадд искренне верил, что девочка ничего не понимает. Кит зашел в детскую и ударил брата по голове дурной погремушкой.
- Выкинь ее! Она меня ею бьет второй день…- Кит с полным безразличием на лице ударил его еще раз, держа вторую ладонь под глазом, потому что именно туда попал Джадд.- Хватит!- Младший брат схватил погремушку, ударил брату по голове, а потом игрушка полетела в коридор.
- Вы офигели?- Шон заглянул в комнату. Он еле-еле поймал погремушку, которая ударила ему в грудную клетку.
- Выкинь эту штуку!!!- Заорали братья, а Шон аж пошатнулся от крика. Единственный человек, которому было весело – малышка. Она опиралась ручками на колено Джордана и смеялась.
Мужчины посмотрели на нее, а Джадд сделал самое великолепное умозаключение:
- Монстрик злорадствует.
- Она всего лишь ребенок, Джордан…- Ответил Шон, и присел на уровень глазок малышки. У нее были такие очаровательные глазки. Голубенькие. Как у отца.
Джадд нагло улыбнулся и ответил:
- Если это так, то в следующий раз подгузник меняешь ты.
Fairy-Tale Back To Front.
Bugs Bunny
Wants back his money,
But Cinderella bought the loft
She wants to be like Lara Croft
Who fell in love with Jack Sparrow,
Her future marrow.
Alice steals the suit of Iron Man in the end
To go for a walk in the Wonderland…
Дети - цветы жизни? Кто сказал эту ужасную фразу? Кто это придумал? Джордан хотел его прирезать за неправильную формулировку. Дети – это, конечно, не ад, но кошмар полнейший, который не дает спать, есть, работать и…Этот кошмар плохо пахнет.
Джадд во второй раз снял подгузник с девчушки и понял, что надо было задержать дыхание. Но, кстати, не самое это было ужасное на тот момент. У малышки по всей мягкой кожице под подгузником оказалась сыпь.
- О, ну, пожалуйста…- Взмолился он и, сидя на корточках, упал на пол, продолжая держать малышку подмышки.
Это был только второй день с ней, но он умолял о помощи или изъятии монстра из его дома. Надо было закрыть глаза, чтобы очнуться. Веки сомкнулись. Надо было подумать. Обо всем: за что на него такое «счастье» свалилось, как ему заснуть ночью, как заткнуть ее, что она ест, что ей не давать, чтобы подгузник не так часто пачкался, и, в конце концов, что это за сыпь. У него в друзьях не было педиатров, чтобы позвонить и узнать. В больницу ехать он не мог. У ребенка нет страховки, ее просто не осмотрят…
Ему в лицо попало обильное количество воды, от чего он очнулся. Поддон душа переполнился, пока Джадд думал о догнавших его проблемах. А девчушке нравилось бить ладошками по воде, которая начала выходить за края.
Джордан ругнулся и вытащил девочку из воды. А куда он мог ее деть? Она без подгузника все еще…
- Где он?- Развернулся, держа ребенка все так же нелепо подмышки. С нее текла вода, да и не только с нее. Весь пол был наполовину в воде.- Fuck!- Джордан начал трясти ногой, к которой прилип подгузник.
В душе началась паника. Да и не только в душе. Пришлось поставить девочку на пол и, держа ее за руку, чтобы она, не дай Бог, не села на пол, выключить воду и вытащить кляп. Стоять ему было жутко неудобно. Но воду надо было слить, чтобы искупать девчонку, надеть ей подгузник и, в конце концов, повеситься.
- Нет, нет…- Он подхватил ее на руки, потому что малышка чуть не села на кафельный мокрый пол, а так, как она не умела сидеть, ударилась бы обязательно головой. Только парень опять не сообразил и прижал ее к себе, сажая на бедро. Его тихие ругательства веселили девчушку, но не его самого. Он пытался успокоиться, но все больше распалялся.- Ты не умеешь сидеть, да? Да…
Он ругался не как сапожник, а как Квентин Тарантино во всех своих фильмах. Через каждое слово, надеясь, что девочка ничего не понимает и не запомнит такого потока отборного языка, который каждый канал тщательно подвергал цензуре. Джордан никогда в жизни так много не ругался. Но в данной ситуации, когда он был полностью в содержимом подгузника, по-другому просто не мог. Джадд даже майку не мог снять, потому что не мог отпустить малышку…
Только когда вся вода утекла в канализацию, он положил ребенка в поддон душа и стянул майку, сразу кидая ту в раковину и заливая жидким мылом и водой. Адское месиво вышло, но парень надеялся, что его любимая майка будет жить. Стресс не закончился на этом. У девчонки все еще не было подгузника, но была сыпь на всей попе. Если бы его кто-нибудь увидел, эти глаза, полные безысходности, жалости к самому себе, ужаснулся бы. Джадд знал, что дети – это не его призвание. Никогда не было мечты иметь детей. Если только сына, но это другой разговор…
За какие-то двадцать минут он дошел до точки кипения и пытался не взорваться. Трудно, но перед ним был ребенок. Не щеночек и не котенок, с которыми, наверняка, было бы проще в миллиарды раз. Им не надо менять подгузники, сидеть над ними, не дыша, потому что боишься сломать что-нибудь… Все проще.
|
|
|
