Постгипнотические внушения.

Этот феномен находит свое выражение в различных актах, которые выполняются после выхода из гипноза в ответ на специфические внушения гипнолога. Запрограммированное во внушении действие реализуется испытуемым в постгипнотическом периоде автоматически, помимо его воли. При этом субъект объясняет это вдруг возникшим желанием выполнить тот или иной акт. Человек что-то делает по причине, самому ему неизвестной. Для обоснования собственных действий он пытается найти рациональное объяснение, не связанное с инструкцией гипнолога, которая им забыта по причине спонтанной или внушенной амнезии. Таким образом, инструкция гипнолога является бессознательной, но вполне реализуемой.
Крогер сравнивает постгипнотические внушения с теми автоматическими, импульсивными действиями, которые человек иногда совершает вне гипноза. «Мы знаем, что мы делаем в данный момент, но не знаем, почему».

Сам факт постгипнотического внушения был известен в первой половине XIX в. Уже И. Бернгейм, Л. Левенфельд, А. Моль, А. Форель и другие авторы в сочинениях по гипнотизму приводят множество примеров выполнения постгипнотических внушений. Например, П. Жане так формулирует свое понимание этого явления: внушенная во время сомнамбулизма идея не теряется после пробуждения, хотя субъектом она, по-видимому, и забыта, и он ничего о ней не знает. Иногда она достигает полного развития, вызывая выполнение внушенного акта, не проникая обычно в сознание. Существенным здесь является тот факт подсознательной мысли, существование которой прекрасно подтверждается фактом постгипнотического внушения: иначе этот последний не может быть объяснен».

В постгипнотическом внушении можно запрограммировать самые разнообразные действия, ощущения, галлюцинации, иллюзии, равно как и время их осуществления. Время ослабляет тенденцию к проявлению постгипнотических внушений, хотя они могут быть действенными в течение нескольких лет. Принято считать, что обычно постгипнотические внушения эффективны, по крайней мере, в течение двух месяцев.

Выполнение разнообразных постгипнотических внушений находится в большой зависимости от степени внушаемости, от характера внушений (особенно бессмысленных и странных), трудностей в их осуществлении, а также от психологических особенностей личности, ее нравственной позиции, системы ценностей, привычек, целей, потребностей. Гипнотик выполняет внушения не как марионетка, а как личность. При постгипнотических внушениях, противоречащих базовым представлениям, нравственным основам, испытуемые прямо в гипнозе могут отказаться от их исполнения либо реализуют их частично, избирательно. Если гипнолог настаивает в гипнотическом состоянии на выполнении внушения, вызывающего негативизм, то обычно испытуемых очень трудно разбудить.

При введении конфликтных внушений (противоречащих личностным установкам) у истероидных субъектов, например, может возникнуть истерический припадок. Тип взаимоотношений между гипнологом и субъектом тоже оказывает большое влияние на выполнение постгипнотических внушений. Мягкая, эмоционально насыщенная атмосфера, непрямые внушения уменьшают сопротивление субъекта.

Искажение времени.

Моделирование в гипнозе этого интереснейшего феномена связано с исключительной способностью мозга предвосхищать время, «сжимать» его или «расширять». У каждого человека есть биологические часы, которые способны оценивать время с удивительной точностью. Многие люди обладают способностью просыпаться в определенное время.

Гипнотическое состояние позволяет «заводить» биологические часы, и испытуемый пробуждается точно в намеченное программой время с тем, чтобы выполнить действия, указанные в постгипнотическом внушении.

В соответствии с содержанием постгипнотических внушений каждая минута актуального времени может субъективно оцениваться как 10 минут или, например, каждые 5 минут состояния будут тянуться очень медленно и казаться таким долгим, как целый час («расширение времени»).

Сомнамбулизм.

Это одна из глубочайших стадий гипноза, имеющая две основные разновидности. При активном виде сомнамбулизма испытуемые обнаруживают значительную психическую активность, быстро выполняют внушения гипнолога, совершат сложные действия, вступают в беседу и т. д.

При пассивном типе субъекта трудно пробудить даже к самым простым действиям, не говоря уже о сложных: на вопросы он либо вовсе не отвечает, либо реагирует с трудом, отдельными словами, медленным движением губ. Оба типа сомнамбулизма, естественно представляют собой крайности, между которыми наблюдаются разнообразные переходные степени.

Характерной особенностью сомнамбулической стадии является то, что в ней необходимы специальные указания гипнолога с определенными внушениями, чтобы вывести испытуемого из состояния пассивности и побудить его к активному поведению. Только гипнолог может воздействовать на загипнотизированного (изолированный раппорт). Функция ответственности в большой степени – охотно и с удовольствием – передается гипнологу. Эта особенность гипноза определяется как спад функции планирования.

Многими исследователями отмечается, что в гипнотическом состоянии происходит перераспределение внимания, проявляющееся в необычной избирательности по отношению к окружающей среде. Э. Хилгард, в частности, приводит описание эксперимента В. Джеймса, который прекрасно иллюстрирует данное положение: «Проведите штрих на бумаге или на доске и скажите субъекту, что этого штриха там нет, и он не будет видеть ничего, кроме чистого листа бумаги или чистой доски. Затем, когда он смотрит, окружите первый штрих другими точно такими же штрихами и спросите, что он видит. Он будет указывать один за другим на все новые штрихи и пропускать первый каждый раз независимо от того, сколько будет добавлено новых штрихов и в каком порядке они будут расположены. Очевидно, что он не слеп ко всем штрихам как к виду. Он слеп только к одному конкретному штриху, занимающему определенное положение на доске или на бумаге, т. е. к структуре сложного объекта; и, как ни парадоксально это может звучать, он должен с большой точностью отличать его от всех других ему подобных, чтобы, чтобы оставаться слепым к нему, когда рядом с ним появились другие. Он «воспринимает» его в качестве предварительного шага к тому, чтобы не видеть его вообще!»

Таким образом, внимание субъекта полностью локализуется на словах суггестора, к которым проявляется повышенное доверие. В гипнотическом состоянии устанавливается раппорт – тесная связь и глубокая взаимозависимость гипнотика и гипнолога, нарастает внушаемость, вплоть до состояния особой гипервнушаемости. Гипнотические внушения автоматически приобретают статус убежденности. В результате применяемые суггестором внушения предохраняют входящую информацию от критики, контроля сознания, наступает сенсорная и логическая «слепота» на несоответствие реальности. Вводимая информация принимается за действительность, сливается с концепцией суггестора, в соответствии с которой и реализуется.

Отсутствие чувствительности к логическим противоречиям является одним из критериев глубокого гипнотического состояния. Например, субъекту можно внушить, что человек, сидящий от него слева, одновременно находится и справа (удвоение людей). В большинстве случаев он испытывает значительные трудности в дифференциации реального образа от галлюцинаторного и воспринимает наличную ситуацию без критической оценки.

Сомнамбулы легко верят самым странным и необычным внушениям: присутствие в одной комнате с ними галлюцинаторных разговаривающих животных, которые вообще не водятся в этих местах, отсутствие отдельных органов (головы, ног, рук) у ходящих по комнате людей, их удвоение и т. д. Таким образом, все виды и способы реалистических и нереалистических искажений в глубоком гипнотическом состоянии могут быть приняты без критики. Этот факт послужил основой для утверждения М. Орна о наличии особой трансовой логики, которая означает своеобразное принятие того, что в нормальном состоянии считалось бы совершенно абсурдным.

В заключении подчеркнем, что у многих при знакомстве с феноменами гипноза, поражающими своим многообразием, может возникнуть ложное впечатление об абсолютной власти гипнолога и его возможности неограниченного управления психикой гипнотика. Между тем, как отмечалось выше, гипнотизируемый отнюдь не является каким-то автоматом, проявляющим полную покорность, На самом деле загипнотизированный в состоянии различным образом противодействовать требованиям гипнолога. Даже в случаях глубокого транса испытуемого невозможно заставить совершить действия, которые не согласуются с его мировоззрением, ценностями, личностными установками, что с очевидностью свидетельствует о сохранении контроля над гипнотической ситуацией.