 |
15. МАТЕРИНСКОЕ ПРАВО
|
|
|
|
Материнское право. Древность этого обычая и причины его появления. Замена материнского права отцовским. Выбор невест по признакам белой расы. Испытание их ума загадками и неисполнимыми задачами. Обмен четверостишиями. Требование от невест веселого нрава. Испытание воинственности женщин и их физической силы.
Если, как мы приводили в предыдущей главе, существует наследственность перекрестная, и если в жизни народов могли быть такие случаи, когда в одном или нескольких поколениях рождались женщины, стоявшие наравне с мужчинами или даже выше их, то естественно, что у таких женщин, в силу той же перекрестной наследственности, от мужей, стоявших даже ниже их, рождалось мужское поколение более высокое, чем от других женщин.
Этот факт не мог пройти незамеченным. И действительно, многие народные обычаи подтверждают верность нашего предположения.
«Утроба матери, – говорили древние, – кладет печать на ребенка», и думали, что кто‑ бы ни был отец, но от благородной матери дитя будет всегда благородным. Такого мнения держался, между прочим, и знаменитый Ликург. На этом основании запрет на неравный брак существовал только для мужчин высших сословий, для женщин такого запрета не было. В Африке, например, принцессы могли совершенно свободно выбирать себе мужа, и даже в том случае, если он был рабом, дети считались принцами. Так что принцессы одним своим выбором могли возводить в начальники простых землепашцев. По той же причине у многих народов аристократическое происхождение передавалось по женской линии, а не по мужской.
Этот обычай, называемый в этнографии «материнским правом», принадлежит к числу международных и весьма широко распространенных, что свидетельствует о его глубокой древности. «Когда Геродот, – говорит Ратцель, – нашел у ликийцев обычай, в силу которого дети принимали имя матери, и родословная велась не по мужской, а по женской линии, он предположил, что этот народ отличается от всех других. Но мы знаем теперь, что этот обычай существует у многих народов вполне сознательно или только в виде следов. Наследование должности начальника по женской линии удерживалось у народов всех рас». «Мак Леннан, – говорит Герберт Спенсер, – доказывает, что родословная по женской линии преобладает во всех частях света и, если бы это оказалось нужным, я мог бы подкрепить его многочисленные доказательства еще множеством других».
|
|
|
Наследственность перекрестная могла действовать только в первых поколениях, когда смешивалась высшая порода с низшей, а затем, когда неравенство между мужчинами и женщинами сглаживалось, то мужчины оказывались все‑ таки выше женщин по своей организации, и тогда «материнское право» заменялось «отцовским», о чем свидетельствуют многочисленные этнографические данные. Следы порядков, принятых в то время, сохранились в народных обрядах и обычаях, особенно в свадебных. Они свидетельствуют очень красноречиво, что для улучшения породы в древности при заключении браков производился отбор почти исключительно одним женщинам, причем от них требовалась не «женственность», как в наше время, а наоборот, качества, приближавшие их к мужчинам, т. е. те, которые мы приписываем белому дилювиальному человеку.
Сюда относятся: 1) гибкий ум, 2) веселый нрав, 3) способность вызывать у окружающих людей то или другое настроение, 4) храбрость), 5) мужество, 6) физическая сила, 7) ловкость и, наконец, 8) наружность белой расы.
Из истории Царицы Савской, посетившей Соломона, мы знаем, что испытание ума производилось в древности загадками. Тот кто их легко отгадывал, считался человеком мудрым. И вот действительно мы видим, что девушку невесту на свадьбе испытывают загадками. Такой обычай указывает Оскар Кольберг у Мазуров Сувалкской губернии. В испорченном виде мы записали тот же обычай у гагаузов Бессарабской области. Там крестный отец жениха, являющийся на свадьбе представителем жениховой стороны, испытывает загадками же, но не саму невесту, а ее шаферов (по‑ тамошнему «изметчи»). Обычай этот у древних народов послужил темой для песен и сказок. Американский этнограф Чайльд собрал их много из этнографической литературы разных народов и поместил в своих вариантах к шотландским балладам. Для образчика мы приведем здесь русский вариант на эту тему:
|
|
|
Загадать ли тебе, девица, пять загадок?
– Отгадаю, сын купеческий, хоть десяток.
Уж и что это, девица, краше лета?
Уж и что это, девица, выше леса?
Уж и что это, девица, чаще рощи?
Уж и что это, девица, без коренья?
Уж и что это, девица, без умолку?
Уж и что это, девица, без ответу?
– Краше лета, сын купеческий, красно солнце.
Выше леса, сын купеческий, светел месяц.
Чаще рощи, сын купеческий, часты звезды.
Без кореньев, сын купеческий, крупен жемчуг.
Без умолку, сын купеческий, течет речка.
Без ответу, сын купеческий, судьба Божья.
– Отгадала ты, девица, отгадала.
Уж и быть за мною, быть моей женою.
Заключение этой песни даже прямо указывает на то, что девица, отгадавшая загадки, получает право на выход замуж.
Любопытно, что во многих вариантах русской песни на эту тему, девушка, отгадывающая загадки, называется «девкой семилеткой». Конечно, певцы в настоящее время не могут объяснить, что такое значит «семилетка», но, по всей вероятности, это указание на ранний возраст, в котором в древности девушки вступали в брак.
Кроме того, девушку испытывали так называемыми «неисполнимыми задачами». Так как неисполнимую задачу решить было нельзя, то ответом на нее могла быть только такая же задача, еще менее исполнимая, чтобы ее придумать нужно было остроумие. Эта тема также чрезвычайно широко распространена по свету, как и первая, и также имеется в числе шотландских баллад у Чайльда. Вот для образчика ее русский вариант:
|
|
|
– Девушка спесива, не скажу спасибо,
Гляди прямо на меня, я давно люблю тебя,
Ты послушай, что скажу:
Напой моего коня среди синя моря.
Чтобы ворон конь напился, бран ковер не замочился,
Все такой как был он есть.
– Сшей, мой милый, башмачки из желта песочка,
Чтоб песинка не терялась, никогда не рассыпалась,
Не терло бы резвых ног.
Напряди‑ ка, мила, дратов из дождевых капель,
Чтобы дратвы не дралися, башмачки бы не поролись,
Мог бы я ими сшить… и т. д.
Форма этой песни, обмен между парнем и девушкой четверостишиями, указывает на целый ряд других песен, вероятно имевших тоже самое значение, но вовсе не редких в народном репертуаре в особенности у тюркских племен. Только в них вместо неисполнимых задач он и она обмениваются четверостишиями, в которых каждый старается блеснуть своим остроумием по адресу другого пола. У гагаузов такое состязание между парнями и девушками практикуется и до настоящего времени в виде игры. Недостаток остроумия возмещается у них нередко циничными шутками, а подчас и просто бранью. Примеры подобных четверостиший приведены нами в книге «Наречие бессарабских гагаузов».
Свадебных обрядов, в которых испытывался бы веселый нрав невесты, нам не удалось найти, но на их существование в древности указывает требование, предъявляемое к подружке невесты на великорусских свадьбах, чтобы она была весела, всех смешила и знала много пословиц и прибауток. Требование от самой невесты здесь, по‑ видимому, переносится на подружку, как ее представителя, которая первоначально выбиралась из ее родственников.
Совершенно такое же явление наблюдается на еврейской свадьбе: там роль подружки исполняет наемный специалист, «батхен», на обязанности которого лежит сначала заставить свадебных гостей плакать, а потом рассмешить их, что он и достигает соответствующими песнями.
У олонецких крестьян на свадьбе невеста должна очень долго в течение свадебных дней причитать, оплакивая девичью свободу, для чего от нее требуется ум, собственная инициатива и поэтическое чувство, так как заплачки исполняются соответственно окружающим обстоятельствам, т. е. экспромтом и притом в известном размере. В настоящее время такое требование обходится: вместо невесты заплачки исполняются наемной плакальщицей.
|
|
|
Об испытании воинственных способностей девушки свидетельствует немало обычаев.
Вероятно, таково именно происхождение одного свадебного обычая в Бельгии, заключающегося в том, что молодые парни проезжают верхом мимо невесты, вооруженной тростью, и стараются отнять у нее эту трость, а та бьет их по чем попало. Если девушка окажется победительницей, то ее считают «сильной, мужественного духа» и объявляют хозяйкой дома.
У некоторых народов, говорит Плосс, мы встречаем борьбу между мужчиной и девушкой, собирающимися вступить в брак. Так, у акаев между женихом и избранной им девушкой должен произойти поединок; кто при этом одерживает победу, тот сохраняет за собой первенствующее положение в браке.
У готтентотов жених, ищущий невесту и не снискавший любви девушки, старается завладеть ею посредством поединка.
В Португалии существует такой народный обычай: «Когда в Миранда дю Доро девушка собирается выйти замуж, она незадолго до свадьбы «случайным образом» наталкивается на своего жениха, который колотит ее палкой; однако же она не принимает терпеливо этого выражения нежной любви, а старается отплатить той же монетой, причем бьет своего будущего господина изо всех сил».
Известно, что в песне Нибелунгов также приводится подобная борьба с избранницей сердца. Здесь именно говорится о свадебной ночи Гунтера с Брунгильдой: «Она связала ему руки и ноги, понесла его и повесила на гвозде, вбитом в стену; он не мог этого предотвратить; от ее силы он едва не погиб». Лишь необыкновенная сила Зигфрида могла укротить в следующую ночь сопротивляющуюся деву: «Она ниспровергла его, но гнев придал ему силы и столько могущества, что он поднялся, вопреки ее усилиям; борьба была упорна: в комнате раздавался то тут, то там шум ударов. Они боролись с такою яростью, что просто удивительно, как они оба могли остаться в живых».
Еще и теперь борьба жениха с избранницей сердца, по словам Плосса, играет в Германии иногда весьма важную роль. У нас, русских, по‑ видимому, в старину было то же самое, судя по содержанию некоторых хороводных песен, в которых передается, как «детинка‑ щеголек»
Просил девушек побороться,
Все девушки разбежались,
Вани, молодца, испужались,
Одна Дунюшка устоялась,
Дуня с молодцом боролась,
Дуня молодца одолела,
Кушак, шапочку в грязь втоптала.
У немцев в Нижней Австрии прежде ежегодно бывали состязания между парнями и девушками в беге. У нас по‑ видимому, остаток такого состязания сохраняется в старинной игре «в горелки».
Что касается требований от невесты наружности белой расы, то вопрос этот будет рассмотрен в следующей главе.
|
|
|
