 |
Глава шестая. Тот, кто носит корону
|
|
|
|
Глава шестая
Тот, кто носит корону
Байрон Фаррил с беспокойством ждал в одном из внешних зданий дворцового комплекса. Впервые в жизни испытывал он унизительное ощущение провинциала.
Замок Вайдемоса, где он вырос, всегда казался ему прекрасным. И теперь память воскресила все его варварское великолепие. Резные линии филигранной работы, причудливо изогнутые башенки, разукрашенные декоративные окна. Он поморщился при этом воспоминании.
Здесь все было по-другому.
Родийский Дворец не был похож на кичливую глыбу, воздвигнутую тщеславными лордами коровьего королевства; не было в нем, однако, и наивной изнеженности, свойственной дряхлым и умирающим культурам. Это было каменное воплощение династии Хинриадов.
Строения спокойно и твердо стояли на земле. Строгие вертикальные линии устремлялись ввысь, нигде не переходя при этом в острые нервные шпили. В них была прямота и открытость, которая странным образом производила поистине одухотворенный эффект. Здания были сдержанны, самоуверенны и горделивы.
Так выглядело каждое строение и весь дворцовый комплекс в целом, в котором доминировал Центральный Дворец. В облике Дворца не осталось ни одной искусственной детали, подобной тем, что украшали местами прочие здания, построенные в мужественном родийском стиле. Не было даже декоративных окон, столь ценимых в качестве архитектурных украшении, но совершенно бесполезных для здания с искусственным освещением и вентиляцией. И их отсутствие ничуть не вредило внешнему виду Дворца.
Только линии и плоскости, геометрическая абстракция, уводившая глаза к небу…
Внезапно рядом с Байроном остановился тиранитский майор.
|
|
|
– Сейчас вас примут, – сказал он.
Байрон кивнул, и вскоре перед ним щелкнул каблуками огромный человек в алом мундире. Байрону вдруг пришло в голову, что те, кто обладает реальной властью, не нуждаются в ее внешних проявлениях и довольствуются тускло-голубыми мундирами. Он вспомнил великолепие жизни ранчеров и прикусил губу при мысли о ее тщете.
– Байрон Мелейн? – спросил родийский стражник.
Байрон встал, чтобы следовать за ним.
Маленький блестящий монорельсовый вагон был подвешен диамагнитными силами над красно-коричневой полоской металла. Байрон никогда не видел таких. Он задержался в дверях.
Вагон, рассчитанный на пять-шесть человек, покачивался от ветра – грациозная капля, отражающая блеск ослепительного солнца Родии. Единственный рельс, тонкий и более похожий на кабель, проходил под вагоном, не касаясь его. Байрон наклонился и увидел между вагоном и рельсом полоску голубого неба. В этот момент порыв ветра приподнял вагон на целый дюйм, тот задрожал, как бы от нетерпения, потом снова опустился над рельсом, все ниже и ниже, но так и не коснулся его.
– Входите же! – нетерпеливо произнес стражник.
Байрон по двум ступенькам поднялся в вагон. Стражник последовал за ним, ступеньки поднялись и легли на место, не оставив даже тончайшей щели в монолитной поверхности стенки.
Внешний вид вагона был обманчиво матовым. Внутри он оказался прозрачным как пузырь. При нажатии на кнопку вагон поднялся. Он ловко скользил по горам, со свистом рассекая воздух. С вершины дуги Байрон охватил взглядом всю панораму дворцового комплекса.
Строения слились в единое целое (может быть, их и задумывали для обозрения с вершины), украшенное сверкающими медными нитями, по которым неслись изящные шарики вагонов.
Байрон почувствовал толчок, и вскоре вагон остановился. Перелет занял менее двух минут.
Дверь, ведущая во Дворец, была открыта. Он вошел, и она автоматически закрылась. В маленькой пустой комнате никого не было. Наконец-то его никто не подгоняет… Но это ощущение не успокоило его: иллюзий на свой счет он не питал. С той самой проклятой ночи им все время кто-то манипулировал.
|
|
|
Джонти поместил его на корабль. Наместник-тиранит переместил сюда, и каждое передвижение лишь усиливало в нем ощущение безысходности.
Байрону было ясно, что тиранитов он не обманул. Слишком легко удалось ему уйти. Наместник мог связаться с Земным консулом, мог по гиперсвязи поговорить с Землей или узнать рисунок его сетчатки.
Это были обычные, рутинные процедуры – невероятно, чтобы о них могли случайно забыть.
Он вспомнил, как Джонти анализировал события. Возможно, его анализ еще не утратил актуальности. Тираниты не станут открыто убивать его, чтобы не создавать мученика. Но Хинрик – их марионетка, он тоже способен отдать приказ о казни. А потом сам будет убит кем-нибудь из приближенных. И при этом тираниты останутся в стороне.
Байрон крепко сжал кулаки. Он высок и силен, но безоружен. У людей, которые придут за ним, будут бластеры и нейронные хлысты.
Он прижался к стене и быстро обернулся, услышав звук открывающейся двери. Вошли двое – вооруженный человек в форме и девушка.
Байрон слегка расслабился. При других обстоятельствах он постарался бы повнимательнее рассмотреть девушку, тем более что она действительно заслуживала внимания, но сейчас ему было не до того.
Они приблизились и остановились в шести футах от него. Он не сводил глаз с бластера стражника.
Девушка сказала своему спутнику:
– Я буду разговаривать с ним первая, лейтенант. Небольшая вертикальная морщинка появилась у нее на лбу.
– Вы обладаете сведениями о заговоре против Правителя?
– Мне обещали, что я увижусь с самим Правителем, – сказал Байрон.
– Это невозможно. Если у вас есть что сказать, говорите мне. Если информация будет правдивой и ценной, вас наградят.
– Позвольте узнать: кто вы такая? Откуда я знаю, что вы имеете право говорить от имени Правителя?
Вопрос, казалось, вызвал у девушки раздражение.
– Я его дочь. Пожалуйста, отвечайте на мои вопросы, Откуда вы прибыли?
– С Земли. – Байрон помолчал немного и добавил: – Ваша милость.
|
|
|
Добавление понравилось ей.
– Где это? – спросила она.
– Маленькая планета в секторе Сириуса, Ваша милость.
– Как вас зовут?
– Байрон Мелейн, Ваша милость.
Она задумчиво посмотрела на него.
– С Земли? Вы можете управлять космическим кораблем?
Байрон сдержал улыбку. Его испытывали. Она прекрасно знает, что космическая навигация – запретное искусство в подвластных тиранитам мирах.
– Да, Ваша милость, – ответил он.
Он мог бы доказать это на деле, если только проживет достаточно долго. Космическая навигация на Земле не запрещена, а за четыре года можно изучить многое.
– Очень хорошо, – сказала она. – А теперь рассказывайте.
Он неожиданно принял решение. Со стражником он бы на такое не решился, но эта девушка, если она действительно дочь Правителя, может выступить в его защиту.
– Никакого заговора нет, Ваша милость, – выпалил он.
Девушка нахмурилась и нетерпеливо повернулась к своему спутнику:
– Займитесь им, лейтенант. Выбейте из него всю правду.
Байрон сделал шаг вперед и наткнулся на холодный ствол бластера.
– Подождите, Ваша милость! – воскликнул он. – Выслушайте меня! Это был единственный способ увидеться с Правителем. Неужели вы не понимаете?
Видя, что она все-таки уходит, он крикнул ей вдогонку:
– По крайней мере скажите Его превосходительству, что я Байрон Фаррил и заявляю свои священные права на убежище.
Он хватался за последнюю соломинку. Старые феодальные обычаи начали утрачивать силу еще за поколение до прихода тиранитов и давно уже стали архаизмом, но у него не было в запасе ничего другого. Ничего.
Девушка обернулась и подняла брови:
– Вы утверждаете, что принадлежите к аристократическому роду? Только что вас звали Мелейн…
Неожиданно прозвучал новый голос:
– Точно, но второе имя более верно. Вы действительно Байрон Фаррил, сэр! Сходство несомненное.
В дверях стоял маленький улыбающийся человечек. Глаза его, яркие, широко расставленные, с интересом рассматривали Байрона. Он запрокинул голову, разглядывая высокого юношу, и спросил:
|
|
|
– Разве ты не узнаешь его, Арта?
Артемизия торопливо подошла к нему:
– Дядя Джил, что ты здесь делаешь?
– Забочусь о своих интересах, Артемизия. Вспомни: если произойдет убийство, я буду наиболее вероятным преемником Хинрика. – Джилберт Хинриад подмигнул и добавил: – Я тебя прошу, убери отсюда этого лейтенанта. Никакой опасности нет.
Не обращая внимания на его слова, она спросила:
– Ты опять прослушиваешь коммутатор?
– Да. А ты хочешь лишить меня этой забавы? Так Приятно подслушивать их.
– Но если они поймают тебя?
– Опасность – это часть игры, моя дорогая. Причем самая забавная часть. В конце концов, тираниты не задумываясь прослушивают Дворец. Мы и шагу не можем ступить, чтобы они тотчас не прознали об этом. Почему бы и нам не узнать об их намерениях? Ты не хочешь представить меня?
– Нет, – отрезала она. – Это не твое дело.
– Тогда я представлю тебе нашего гостя. Услышав его имя, я бросил подслушивать и побежал сюда. – Он подошел к Байрону, осмотрел его с неопределенной улыбкой и подтвердил: – Это Байрон Фаррил.
– Я уже сам представился, – ответил Байрон; не спуская глаз с лейтенанта, который по-прежнему держал бластер наготове.
– Но вы не добавили, что вы сын Ранчера Вайдемоса.
– Я сделал бы это, если бы не ваше вмешательство. Вы слышали все, что я сказал. Но я должен уйти от тиранитов, не выдавая им своего настоящего имени.
Байрон ждал. Если не последует немедленного ареста, значит, у него еще есть шанс.
– Ясно, – сказала Артемизия. – Но это действительно должен решать Правитель. Вы уверены, что заговора нет?
– Уверен, Ваша милость.
– Хорошо. Дядя Джил, побудь с мистером Фаррилом. Лейтенант, идемте со мной.
Байрон почувствовал слабость. Ему хотелось сесть, но Джилберт, по-прежнему рассматривая его с почти циничным любопытством, не предложил ему кресла.
– Сын Ранчера! Забавно.
Байрон взглянул на него. Он устал от осторожных восклицаний и обдуманных фраз.
– Да, сын Ранчера, Очень смешно, не так ли? Чем еще я могу вас развлечь?
Джилберт не обиделся. Наоборот, его улыбка стала еще шире.
– Вы можете удовлетворить мое любопытство. Вы Действительно явились в поисках убежища? Сюда?
– Этот вопрос я буду обсуждать с Правителем, сэр.
– Оставьте, молодой человек! Вы увидите сами, что с Правителем мало что можно обсуждать. Как вы считаете, почему сейчас вы разговаривали с его дочерью? Вам это не показалось забавным?
– А вы все на свете считаете забавным?
– Почему бы и нет? Жизнь вообще забавна. Это единственное прилагательное, которое ей соответствует полностью. Взгляните на мир, молодой человек. И если вы не увидите, что в нем все забавно, можете тут же перерезать себе горло, поскольку в нем не останется ничего хорошего. Кстати, я не представился. Я двоюродный брат Правителя.
|
|
|
– Примите мои поздравления, – холодно сказал Байрон.
– Вы правы, – пожал плечами Джилберт. – Это не впечатляет. Но я готов оставаться в таком положении бесконечно, тем более что убийства не предвидится, насколько я понимаю.
– Если только вы не состряпаете заговор сами.
– Мой дорогой сэр, где ваше чувство юмора? Вам придется привыкать к тому, что никто не принимает меня всерьез. Мои замечания – лишь проявление свойственного мне цинизма. Вы считаете, что Директорат чего-нибудь стоит в наши дни? Конечно, Хинрик не всегда был таким. Он, правда, и раньше был не очень умен, но с каждым годом становится все невыносимее. Ах да, я и забыл! Вы же его еще не видели. Ничего, сейчас увидите! Я слышу, он идет. Когда будете разговаривать с ним, помните, что перед вами Правитель величайшего из Затуманных королевств. Это вас позабавит.
Хинрик нес свой высокий сан с непринужденностью, выработанной многолетней практикой. Он снисходительно принял церемонный поклон Байрона и спросил:
– У вас к нам дело, сэр?
Артемизия стояла рядом с отцом, и Байрон с удивлением заметил, что она очень хороша собой.
– Ваше превосходительство, – сказал он. – Я пришел по поводу своего отца. Вы должны знать, что казнь его была несправедливой.
Хинрик отвел взгляд.
– Я немного знал вашего отца. Он пару раз бывал на Родии… – Он помолчал и продолжил слегка дрожащим голосом: – Вы очень похожи на него. Очень. Но его судили, знаете ли. По крайней мере, я так думаю. И в соответствии с законом… Честно говоря, подробностей я не знаю.
– Вот именно, Ваше превосходительство! А я хотел бы узнать эти подробности. Я уверен, что мой отец не предатель…
Хинрик нетерпеливо прервал его:
– Как сын вы, конечно, должны защищать отца, но сейчас не время обсуждать этот вопрос. Почему бы вам не увидеться с Аратапом?
– Я не знаю его, Ваше превосходительство.
– Аратапа? Наместника тиранитов?
– Я видел его, и он послал меня сюда. Вы понимаете, я не мог сказать тираниту…
Хинрик вдруг застыл, потом поднес руку к губам, как бы унимая дрожь. Слова зазвучали приглушенно:
– Вы говорите, вас сюда прислал Аратап?
– Я счел необходимым сообщить ему…
– Не повторяйте того, что вы ему сказали. Я знаю. Я ничего не могу сделать для вас, Ранчер… э-э… мистер Фаррил. Это не только моя юрисдикция. Исполнительный Совет… Перестань дергать меня. Арта! Как я могу заниматься делами, когда ты отвлекаешь меня? Исполнительный Совет должен быть поставлен в известность. Джилберт, позаботьтесь пока о мистере Фарриле! Я посмотрю, что можно сделать. Да, я проконсультируюсь с Исполнительным Советом. Таков закон, видите ли. Это важно, очень важно.
Он отвернулся, продолжая что-то бормотать, и вышел.
Артемизия задержалась и коснулась рукава Байрона.
– Минутку. Вы правду сказали, что можете управлять космическим кораблем?
– Совершенную правду, – улыбнулся Байрон.
После мгновенного колебания она тоже улыбнулась ему в ответ.
– Джилберт, – сказала она, – мне надо будет с тобой поговорить.
И вышла. Байрон смотрел ей вслед, пока Джилберт не дернул его за рукав.
– Вы голодны? Хотите пить, умыться? – спросил он. – Жизнь продолжается, а?
– Спасибо, да, – ответил Байрон Фаррил. Напряжение его спало. Он мгновенно расслабился и почувствовал себя удивительно хорошо. Она была красива. Очень красива.
Но Хинрику расслабиться не удалось. Мысли его лихорадочно путались. Он пришел к неизбежному заключению: это ловушка! Аратап прислал его, а значит, это ловушка!
Хинрик закрыл лицо руками, пытаясь успокоиться и унять биение сердца. Он знал, что надо делать.
|
|
|
