Проблемы теории и правоприменения в сфере половых преступлений

1.2.1. Актуальные проблемы теории половых преступлений

 

В п. "а" ч. 3 ст. 131 УК РФ предусмотрена уголовная ответственность за изнасилование, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей. В связи с включением в УК РФ в качестве квалифицирующих признаков изнасилования наступления по неосторожности тяжких последствий (п. "б") и смерти потерпевшей (п. "а") необходимо разграничивать эти квалифицированные виды в случаях, когда смерть наступила непосредственно от действий самой потерпевшей.

Л.А. Андреева и С.Д. Цэнгэл предлагают следующее. Если смерть во время изнасилования наступила от неосторожных действий самой потерпевшей, вызванных поведением насильника, и он мог предвидеть такой результат, содеянное им подпадает под п. "а" ч. 3 ст. 131 УК РФ[26]

Судебная коллегия Верховного Суда РФ по делу Истратова (Определение N 31-098-35) отметила, что по смыслу закона квалифицирующий признак п. "а" ч. 3 ст. 131 УК РФ предполагает причинение потерпевшей смерти непосредственно во время изнасилования при преодолении сопротивления либо наступление смерти ввиду обострения заболевания потерпевшей. Самоубийство потерпевшей, последовавшее в результате изнасилования, должно рассматриваться как иные тяжкие последствия, которые указаны в п. "б" ч. 3 этой статьи [27].

В другом случае Судебная коллегия Верховного Суда РФ признала правильным осуждение Фахретдинова по ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 3 ст. 131 УК РФ при обстоятельствах, когда потерпевшая была завлечена насильниками на балкон, расположенный между восьмым и девятым этажами, где в присутствии не установленных следствием лиц Фахретдинов стал требовать от нее совершения с ним полового акта, срывал одежду, угрожал. Потерпевшая, пытаясь спастись, влезла на декоративную решетку балкона, сорвалась, упала на асфальт и разбилась насмерть [28].

Правильной представляется следующая позиция: если смерть во время изнасилования наступила от неосторожных действий самой потерпевшей, вызванных поведением насильника, и он мог предвидеть такой результат, содеянное им подпадает под п. "а" ч. 3 ст. 131 УК РФ. Если смерть потерпевшей наступила от ее умышленных действий, направленных на самоубийство, вызванное изнасилованием или покушением на него, независимо от того, произошло это в момент изнасилования или с разрывом во времени, при наличии причинной связи и неосторожной вины насильника к такому тяжкому последствию содеянное им должно квалифицироваться по п. "б" ч. 3 этой статьи.

Изнасилование, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей, заражение ее ВИЧ-инфекцией или иные тяжкие последствия, охватывается п. "б" ч. 3 ст. 131 УК РФ. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей в процессе изнасилования или из мести за оказанное при изнасиловании сопротивление должно квалифицироваться по ч. 1 ст. 111. Что касается изнасилования, то оно должно квалифицироваться по соответствующей части ст. 131.

По мнению В.Г. Татарникова, такая квалификация не отражает повышенную общественную опасность подобных преступлений. Свою позицию он объясняет тем, что "в случае неосторожного причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшей виновный несет более строгую ответственность за изнасилование при особо отягчающих обстоятельствах (п. "б" ч. 3 ст. 131 УК РФ)"[29]. В.Г. Татарников предложил устранить имеющееся несоответствие, предусмотрев в ч. 3 этой статьи в качестве квалифицирующего признака причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей не только по неосторожности, но и умышленно.

Доводы В.Г. Татарникова о несоответствии наказаний обоснованы, однако логичнее предусмотреть в ч. 3 ст. 111 УК РФ в качестве квалифицирующего признака причинение тяжкого вреда здоровью, сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера, аналогично тому, как это сделано в п. "к" ч. 2 ст. 105. В таком случае умышленное причинение потерпевшей тяжкого вреда здоровью при изнасиловании будет квалифицироваться по ч. 1 ст. 131 и ч. 3 ст. 111.

Что касается заражения ВИЧ-инфекцией и иных тяжких последствий, то по этим признакам ученые не достигли единства мнений. Законодательная конструкция п. "б" ч. 3 ст. 131 УК РФ не дает однозначного ответа относительно формы вины применительно к заражению ВИЧ-инфекцией и наступлению иных тяжких последствий. Так, И.М. Тяжкова считает, что буквальное толкование нормы п. "б" ч. 3 ст. 131 УК РФ дает основание полагать, что отношение виновного к заражению ВИЧ-инфекцией является неосторожным, а поэтому вряд ли можно утверждать, что заражение венерическим заболеванием полностью относится и к заражению потерпевшей ВИЧ-инфекцией, так как заражение венерическим заболеванием при изнасиловании законодатель не ограничивает неосторожной формой вины[30].

Противоположную точку зрения отстаивает А.В. Корнеева, указывая, что отношение к последствию в виде заражения ВИЧ-инфекцией может быть в виде как преступного легкомыслия, так и умысла, ибо их общественная опасность оценена законодателем одинаково, что получило отражение в установлении ответственности как за умышленное, так и за неосторожное заражение ВИЧ-инфекцией в одной и той же статье УК РФ. Указание на неосторожность в п. "б" ч. 3 ст. 131 относится лишь к последствию в виде тяжкого вреда здоровью[31].

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2004 N 11 "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации" разъясняется, что действия виновного подлежат квалификации как при неосторожном, так и при умышленном заражении потерпевшей ВИЧ-инфекцией. Толкование представляется верным, поскольку соответствует законодательной трактовке вины в составе преступления, предусмотренном ст. 122 УК РФ. Однако рекомендация Пленума создает странное противоречие в толковании предыдущего признака (по поводу заражения венерическим заболеванием): заражение венерическим заболеванием, предусмотренное ст. 121, возможно как при умышленной, так и при неосторожной форме вины. Пленум Верховного Суда РФ счел, что п. "г" ч. 2 ст. 131 вменяется виновному только при наличии умысла (прямого или косвенного).

Заражение ВИЧ-инфекцией хотя и составляет самостоятельный состав, предусмотренный ст. 122 УК РФ, но заражение потерпевшей при изнасиловании квалификации по совокупности преступлений не требует, так как заражение – особо отягчающий признак изнасилования и полностью им охватывается. Это следует из буквального толкования нормы п. "б" ч. 3 ст. 131.

Фактически неосторожное заражение ВИЧ-инфекцией при совершении изнасилования может наказываться более строго, чем умышленное заражение этой болезнью. Так, если ч. 3 ст. 131 УК РФ предусматривает возможность назначения наказания до 15 лет лишения свободы, то при назначении наказания по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 122 и ч. 3 ст. 131 (при отсутствии иных квалифицирующих признаков), максимальный размер наказания не может превышать 11 лет лишения свободы.

Субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 122 УК РФ, предполагает осознание лицом наличия у него ВИЧ-инфекции. Вина может быть в форме прямого, косвенного умысла и преступного легкомыслия. Что касается заражения по неосторожности ВИЧ-инфекцией при изнасиловании (п. "б" ч. 3 ст. 131), то ответственность за него исключается. Лицо, не зная о том, что оно заражено ВИЧ-инфекцией, не должно и не может предвидеть последствий в виде заражения этой болезнью.

К иным тяжким последствиям изнасилования относятся те, которые не перечислены в ч. 3 ст. 131 УК РФ. Тяжкие последствия наступают в результате изнасилования или покушения на него, они причинно связаны с изнасилованием. Тяжкие последствия могут быть вызваны непосредственно действиями насильника. А.Б. Утямишев правильно задает вопрос: относится ли вина в форме неосторожности к признаку "иные тяжкие последствия"[32]? Законодатель использовал разделительный союз "или". Если на поставленный вопрос ответить утвердительно, то получается, что тяжкий вред здоровью, заражение ВИЧ-инфекцией, иные тяжкие последствия могут быть причинены только по неосторожности.

Неосторожная вина в п. "б" ч. 3 ст. 131 УК РФ по формулировке закона, по-видимому, относится ко всем видам последствий, перечисленным в этой части. Вместе с тем, основываясь на разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ, заражение ВИЧ-инфекцией может быть как умышленным, так и неосторожным. Как же быть с "иными тяжкими последствиями"? В литературе высказано мнение о допущении умысла к тяжким последствиям[33], которое, думается, является более предпочтительным.

В качестве иных тяжких последствий изнасилования можно рассматривать психическое заболевание потерпевшей, неудачную попытку самоубийства, приведшую к причинению тяжкого вреда здоровью, а также иные тяжкие последствия, которые могут касаться не только потерпевшей, но и других лиц.

Так, например, в окно выбросилась и разбилась насмерть мать малолетней девочки, подвергшейся изнасилованию [34].

Пленуму Верховного Суда РФ следует принять постановление, в котором разъяснялось бы, что необходимо понимать под "иными тяжкими последствиями". Пока же в судебной практике под этим признаком понимается самоубийство потерпевшей, совершенное ею после сексуального насилия[35].

 

1.2.2. Квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки изнасилования

 

Федеральный закон от 27 июля 2009 г. N 215-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации" сделал достаточно много для снятия проблем в сфере противодействия половым преступлениям, но ряд сложностей в сфере квалификации остался.

Изнасилование, т.е. половое сношение с применением насилия[36] или с угрозой его применения к потерпевшей или к другим лицам либо с использованием беспомощного состояния потерпевшей, – по части первой и второй законодателем отнесено к тяжким преступлениям, а по части третьей и четвертой – к особо тяжким.

Изнасилование как вид преступления обусловлено неусвоением норм межполового общения и часто сопровождается психическими отклонениями субъекта. Особые сложности при квалификации этого вида преступлений связаны с квалифицирующими признаками.

Традиционно в российском уголовном законодательстве речь идет о потерпевшей – лице женского пола, хотя в ряде зарубежных законодательствах нередко формулируется "потерпевшее лицо", т.е. лицо как женского, так и мужского пола [37].

Квалифицирующими признаками изнасилования (ч. 2 ст. 131 УК предусматривает повышенную ответственность за изнасилование) являются:

а) деяние, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой;

б) деяние, соединенное с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, а также совершенное с особой жесткостью по отношению к потерпевшей или другим лицам;

в) повлекшее заражение потерпевшей венерическим заболеванием.

Изнасилование, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой. Здесь за основу решения вопроса о квалификации принимаются не нормы соучастия в преступлении, а объективные признаки исполнения изнасилования несколькими физическими лицами. В процессе совершения такого насильственного посягательства субъект наряду со своими использует дополнительные физические усилия невменяемых, лиц, не достигших возраста уголовной ответственности, либо других лиц, которые по предусмотренным уголовным законом основаниям не могут быть привлечены к уголовной ответственности.

Групповым изнасилованием должны признаваться не только действия лиц, непосредственно совершивших насильственный половой акт, но и действия лиц, содействовавших им путем применения физического или психического насилия к потерпевшей. При этом действия лиц, лично не совершивших насильственный половой акт, но путем применения насилия содействовавших другим лицам в совершении преступления, следует квалифицировать как соисполнительство в групповом изнасиловании. Действия лиц, непосредственно не вступивших в половое сношение с потерпевшим лицом и не применявшего к нему физического или психического насилия при совершении указанных действий, а лишь содействовавшего совершению преступления путем дачи советов, указаний, предоставлением информации виновному лицу либо устранением препятствий и т.п., надлежит квалифицировать по ч. 5 ст. 33 УК РФ и, при отсутствии квалифицирующих признаков, по ч. 1 ст. 131 УК РФ.

Подобная форма исполнения преступления встречается во всех видах насильственных посягательств. Судебная практика нескольких десятилетий преступления такого вида оценивала как групповое изнасилование. Именно так квалифицировались действия надлежащего субъекта ответственности за изнасилование.

Общественная опасность исполнения изнасилования при участии нескольких лиц, когда нести реальную ответственность может лишь один субъект, возрастает за счет способа выполнения посягательства. По своим внешним объективным характеристикам этот способ является групповым. В процессе реализации насильственного посягательства объективно участвуют несколько физических лиц. Следовательно, групповой способ исполнения отражает здесь объективную характеристику совершения изнасилования несколькими физическими лицами, когда только один из них обладает признаками субъекта преступления.

Изнасилование следует признать совершенным группой лиц не только в случаях, когда несколькими лицами подвергается изнасилованию одна или более потерпевших, но и тогда, когда виновные, действуя согласованно и применяя физическое насилие или угрозу в отношении нескольких женщин, затем совершают половой акт каждый с одной из них.

Соучастие в изнасиловании в форме пособничества в отличие от участия в групповом изнасиловании следует констатировать в тех случаях, когда виновный оказывал помощь насильнику в совершении преступления, создавая условия: например, завлекая потерпевшую в установленное место, предоставляя средства, например автомобиль, квартиру, оружие, устраняя препятствия, например не позволяя другим лицам вмешаться и предотвратить изнасилование и т.п.

Отдельного рассмотрения требует изнасилование, соединенное с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, а также совершенное с особой жесткостью по отношению к потерпевшей или другим лицам.

Пленум Верховного Суда РФ 2004 г. считает под угрозой убийства или причинения тяжкого вреда здоровью не только прямые высказывания, в которых выражалось намерение немедленного применения физического насилия к потерпевшему лицу или к другим лицам, но и такие угрожающие действия виновного, как, например, демонстрация оружия или предметов, которые могут быть использованы в качестве оружия (нож, бритва, топор и т.д.).

Ответственность за изнасилование или совершение насильственных действий сексуального характера с применением угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью наступает лишь в тех случаях, когда такая угроза явилась средством преодоления сопротивления потерпевшего лица и имелись основания опасаться осуществления этой угрозы. При этом указанные действия охватываются диспозицией п. "б" ч. 2 ст. 131 и ст. 132 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 119 УК РФ не требуют.

Если угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью была выражена после изнасилования или совершения насильственных действий сексуального характера с этой целью, например, чтобы потерпевшее лицо никому не сообщило о случившемся, действия виновного лица при отсутствии квалифицирующих обстоятельств подлежат квалификации по ст. 119 УК РФ и по совокупности с ч. 1 ст. 131 либо ч. 1 ст. 132 УК РФ.

Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью выражается в словах или действиях, создающих у потерпевшей сознание возможности немедленного и реального применения к ней или другим лицам насилия, способного причинить смерть или тяжкий вред здоровью. Угроза оружием или предметами, могущими быть использованными в качестве оружия, всегда должна расцениваться как угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью.

Под особой жестокостью по отношению к потерпевшей или другим лицам следует понимать действия виновного лица, в процессе которых потерпевшему лицу или другим лицам умышленно причинены физические или нравственные мучения и страдания. Это новый признак, включенный в число обстоятельств, квалифицирующих изнасилование. Под особой жестокостью следует понимать издевательства и глумление над потерпевшей, истязание ее в процессе изнасилования, а также причинение ей телесных повреждений из садистских побуждений.

Одним из последствий насильственных сексуальных действий может стать заражение потерпевшей венерическим заболеванием. В настоящее время имеется много различных заболеваний, передающихся половым путем. Под венерическим заболеванием понимаются: сифилис, гонорея, мягкий шанкр, паховой лимфогранулематоз и др. Для определения этого квалифицирующего признака требуется проведение судебно-медицинской экспертизы. Пленум считает, что ответственность наступает лишь тогда, когда виновное лицо, заразившее потерпевшее лицо венерическим заболеванием, знало о наличии у него этого заболевания, предвидело возможность или неизбежность заражения потерпевшего лица и желало или допускало такое заражение. При этом дополнительной квалификации по ст. 121 УК РФ не требуется.

Особо квалифицирующими признаками изнасилования являются следующие.

а) изнасилование несовершеннолетней. Несовершеннолетней признается лицо женского пола, не достигшее 18-летнего возраста (но с 14 лет). Требуется установление заведомости знания о возрасте потерпевшей.

Заведомость означает, что насильник знает, что потерпевшая несовершеннолетняя, или осознает, что она не достигла 18 лет. Виновный по внешнему виду потерпевшей, из ее слов, из других обстоятельств (школьная одежда и т.д.) может сознавать, что совершает изнасилование несовершеннолетней. В случаях, когда виновный обоснованно полагал, что потерпевшая является взрослой женщиной, но фактически она оказывается несовершеннолетней, действия преступника нельзя квалифицировать по п. "а" ч. 3 ст. 131 УК РФ.

б) изнасилование, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей, заражение ее ВИЧ-инфекцией или иные тяжкие последствия. Венерические заболевания, особенно сифилис, передаются по наследству и могут отрицательно сказаться на потомстве. Опасность венерических болезней проявляется и в том, что они заразны и легко передаются. Вот почему лица, страдающие венерическими болезнями, опасны для окружающих и обязаны лечиться и соблюдать санитарно-гигиенические правила, исключающие передачу болезни иным людям [38].

Здесь в случае установлении умысла на причинение указанных последствий содеянное подлежит квалификации по совокупности статей об изнасиловании и соответствующих статей о посягательствах на жизнь или здоровье. По п. "в" ч. 2 ст. 131 УК РФ должно квалифицироваться и заражение потерпевшей ВИЧ-инфекцией лицом, знавшим о своем инфицировании. В этом случае квалификация по ч. 2 ст. 122 УК РФ не требуется. Под иными тяжкими последствиями можно понимать возникновение внематочной беременности в результате изнасилования, самоубийство потерпевшей и т.п.

а) изнасилование повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей.

Здесь смерть может наступить в результате насилия с целью сломить сопротивление потерпевшей, например, сильное сдавливание шеи. Смерть потерпевшей может быть следствием самоубийства, вызванного стрессом в связи с изнасилованием. Наконец, смерть может последовать и при других обстоятельствах. Во всех указанных случаях между изнасилованием или покушением на изнасилование должна быть причинная связь.

С субъективной стороны вина насильника или насильников по отношению к смерти потерпевшей должна быть неосторожной. Если виновный совершает умышленное убийство с целью скрыть изнасилование, то налицо совокупность ст. 131 и п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ [39]. В случае, когда виновный в изнасиловании причиняет смерть потерпевшей с косвенным умыслом, например, оставляет раздетую и находящуюся в бессознательном состоянии потерпевшую в холодное время на открытом воздухе, его действия должны квалифицироваться как умышленное убийство, сопряженное с изнасилованием.

Неосторожная вина по отношению к смерти потерпевшей при изнасиловании чаще всего встречается в форме преступной небрежности, когда виновный не предвидел наступления смерти потерпевшей в результате своих действий, хотя при проявлении определенного внимания и предусмотрительности должно было и могло ее предвидеть;

б) изнасилование потерпевшей, заведомо не достигшей четырнадцатилетнего возраста. В этом случае необходимо установить, что виновный знал или сознавал, что потерпевшая является малолетней, т.е. не достигшей 14 лет. Как справедливо замечает Т.А. Коргутлова: "Сложным на практике является вопрос квалификации действий виновного при изнасиловании потерпевших, не достигших возраста 14 лет. Это связано с тем, что не совсем точно считать совершение изнасилования потерпевших, не достигших 14-летнего возраста, как с использованием их беспомощного состояния, так как девушки в возрасте 12 – 14 лет вполне могут ориентироваться в вопросах сексуальных взаимоотношений полов. Поэтому юридически значимое соотношение "возраст – беспомощное состояние" должно решаться в каждом конкретном случае с учетом степени умственного и физического развития потерпевших и степени их осведомленности в вопросах половой жизни"[40].

 

 

Глава 2. Проблемы отграничения половых преступлений от смежных составов

 

§1. Разграничение смежных составов половых преступлений и насильственных действий

 

2.1.1. Квалификация убийств, сопряженных с изнасилованием

 

Согласно официальной позиции Верховного Суда РФ основной проблемой, возникающей при квалификации убийства, сопряженного с изнасилованием либо насильственными действиями сексуального характера, является его конкуренция с убийством с целью скрыть другое преступление. При ее решении Верховный Суд РФ предписывает иметь в виду, что убийство, сопряженное с изнасилованием, специально выделено из числа убийств с целью скрыть другое преступление, является их частным случаем, своеобразной специальной нормой, которая и подлежит применению в указанных ситуациях[41].

Таким образом, сопряженность убийства с изнасилованием либо насильственными действиями сексуального характера, в отличие от сопряженности убийства с другими преступлениями, признается специальной разновидностью убийства с целью скрыть другое преступление. Прежде всего, это подтверждается тем, что Пленум Верховного Суда РФ считает понятие сопряженного убийства, предусмотренного п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, большим по объему в сравнении с иными видами сопряженного убийства (п. п. "в", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Известно, что под убийством, сопряженным с похищением человека либо захватом заложника, признается умышленное причинение смерти самому похищенному, или заложнику, или другим лицам, совершенное виновным в связи с похищением человека либо захватом заложника, а убийством, сопряженным с разбоем, вымогательством или бандитизмом, – убийство в процессе совершения указанных преступлений. В то же время под убийством, сопряженным с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера, по мнению Пленума Верховного Суда РФ, следует понимать убийство в процессе совершения указанных преступлений или с целью их сокрытия, а также совершенное, например, по мотивам мести за оказанное сопротивление при совершении этих преступлений[42].

Думается, столь широкое определение убийства, сопряженного с преступлениями, предусмотренными ст. 131 УК РФ или ст. 132 УК РФ, противоречит смыслу термина "сопряженность". Сопряженность – это прежде всего взаимосвязь двух самостоятельных преступлений. Эта взаимосвязь должна быть объективной и (или) субъективной. Убийство с целью скрыть изнасилование или насильственные действия сексуального характера осуществляется всегда после окончания указанных преступлений, т.е. по объективным признакам не связано с ними. Представляется, что субъективная связь между убийством и уже оконченным изнасилованием (насильственными действиями сексуального характера) имеет место только в том случае, когда умысел на убийство возник до либо в процессе совершения преступления, предусмотренного ст. 131 (ст. 132) УК РФ. Такая позиция находит отражение и в отдельных судебных решениях.

В приговоре Тюменского областного суда от 20.02.2003 по обвинению Бахтинова и Игнатьева в совершении преступлений, предусмотренных п. "в" ч. 3 ст. 131 и п. п. "ж", "к", "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а Абайдулина, Лучанинова и Филатова - в преступлении, предусмотренном ст. 316 УК РФ, было установлено следующее.

Бахтинов совершил изнасилование малолетней Г. Это увидела подруга потерпевшей З. и пригрозила виновному, что он ответит за содеянное. Бахтинов, имея цель избежать ответственности, стал душить З. и после того, как она перестала подавать признаки жизни, отнес ее в багажник своей машины. В то время, когда Бахтинов относил З. к машине, Игнатьев попытался изнасиловать Г., но не смог по не зависящим от него обстоятельствам. Вернувшись, Бахтинов предложил Игнатьеву, а также Абайдулину, Лучанинову и Филатову убить Г., чтобы скрыть ее изнасилование и убийство З. Абайдулин, Лучанинов и Филатов отказались. Бахтинов и Игнатьев совместными действиями причинили Г. смерть.

Суд исключил из обвинения Бахтинова и Игнатьева признак убийства "сопряженное с изнасилованием" и вменил признак "с целью скрыть другое преступление", мотивируя свое решение характером доминирующего умысла, направленного на сокрытие другого преступления (изнасилования Г. и убийства З.) [43].

Квалификация убийства в целях скрыть изнасилование либо насильственные действия сексуального характера не как "сопряженное с изнасилованием", а по признаку "с целью скрыть другое преступление" не только распространена в решениях судов первой инстанции, но и подтверждается кассационной практикой Верховного Суда РФ.

Так, приговором Новосибирского областного суда от 29.05.2003 осужден гр-н Г. по ч. 2 ст. 111, п. "в" ч. 2 ст. 132, п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей, насильственные действия сексуального характера и за убийство, совершенное с целью сокрытия другого преступления. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации признала оценку действий Г. судом первой инстанции верной [44].

В другом случае Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев в судебном заседании 28 июня 2005 г. кассационные жалобы осужденных Ж. и П. на приговор Красноярского краевого суда от 17 ноября 2004 г., указала: "Тщательно исследовав обстоятельства дела и правильно оценив все доказательства по делу, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о доказанности вины Ж. и П. в изнасиловании, совершенном группой лиц по предварительному сговору, и в убийстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору, с целью сокрытия другого преступления, верно квалифицировав их действия по п. "б" ч. 2 ст. 131; п. п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ соответственно" [45].

Стремление правоприменителя к более узкому пониманию признака сопряженности убийства, предусмотренного п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, вполне понятно, поскольку снимает ряд спорных вопросов квалификации, обусловленных его толкованием на уровне Верховного Суда РФ. В частности, речь идет о квалификации убийства, умысел на которое возник после совершения нескольких преступлений, в том числе и изнасилования, с целью их сокрытия.

Руководствуясь разъяснением Пленума Верховного Суда РФ, такое убийство следует квалифицировать как сопряженное с изнасилованием, так как оно было совершено в том числе и в целях сокрытия указанного деяния. Дополнительное вменение при этом признака "совершенное с целью скрыть другое преступление" невозможно в связи с тем, что, по мнению Верховного Суда РФ, рассматриваемые квалифицирующие признаки соотносятся как специальный и общий. Однако насколько такая квалификация является обоснованной? С субъективной стороны рассматриваемое убийство характеризуется целью скрыть не только изнасилование, но и вымогательство. То, что цель сокрытия изнасилования охватывается признаком убийства "сопряженное с изнасилованием", еще можно допустить. Признание же сопряженным с изнасилованием убийства с целью скрыть вымогательство противоречит здравому смыслу. Видимо, по указанным выше соображениям суды квалифицируют анализируемую ситуацию, не принимая во внимание рекомендации Пленума Верховного Суда РФ.

Показательным в этом отношении также является приговор Омского областного суда. Жучков, придя в дом к малознакомому Жукову, попросил у него взаймы денег. Получив отказ, имея умысел на хищение чужого имущества, подсудимый нанес потерпевшему множественные удары сковородой по голове. После этого ударом сбил с ног и задушил вошедшую на шум жену Жукова. Затем вернулся к Жукову и завершил реализацию умысла на его убийство. Убедившись в смерти потерпевших, Жучков начал искать деньги. В это время домой вернулась дочь убитых – Жукова. С целью сокрытия уже совершенных преступлений Жучков, решив убить Жукову, затащил ее в комнату и бросил на кровать. В этот момент у него возник умысел на изнасилование. Изнасиловав потерпевшую, Жучков причинил ей смерть путем удушения.

Суд квалифицировал действия Жучкова по п. "в" ч. 4 ст. 162, п. п. "а", "з" ч. 2 ст. 105, п. "в" ч. 2 ст. 131 и п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Причем последнее убийство было признано не сопряженным с изнасилованием, а совершенным с целью скрыть другое преступление [46]. Представляется, что именно такая оценка содеянного в полной мере отражает субъективную сторону преступления и отображает содержание категории "сопряженность".

Другой проблемой поглощения цели сокрытия изнасилования либо умышленных действий сексуального характера понятием сопряженности убийства с данными преступлениями является квалификация умышленного причинения смерти с указанной целью лицами, не принимавшими участия в совершении деяний, предусмотренных ст. 131 или ст. 132 УК РФ.

Из смысла закона следует, что признак "с целью скрыть другое преступление" подлежит вменению при квалификации убийства независимо от того, чье преступление - свое или другого человека – совершает виновный[47]. Признание сопряженности с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера частным случаем указанного признака означает, что умышленное причинение смерти потерпевшему с целью скрыть совершенное другим лицом преступление, предусмотренное ст. 131 или ст. 132 УК РФ, следует квалифицировать по признаку сопряженности (п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ). Это подтверждается следующим судебным решением.

Приговором Тюменского областного суда от 23 июля 2003 г. Нелюбин, Каргашин были осуждены за совершение преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 131 и п. п. "а", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а Резанов, Бутылкин - за убийство, предусмотренное п. п. "а", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Судом установлено, что подсудимые пришли в дом к малознакомым Деминой и Рочевой для совместного распития спиртных напитков. Каргашин и Нелюбов решили изнасиловать Демину и Рочеву, находившихся в сильной степени алкогольного опьянения. Каргашин и Нелюбов реализовали свой умысел, по очереди изнасиловав Демину. После изнасилования Демина стала возмущаться действиями подсудимых. Нелюбин предложил остальным подсудимым убить Демину с целью скрыть изнасилование. Все подсудимые совместными действиями причинили потерпевшей смерть. Рочева, видя происходящее, стала кричать, просила ее не убивать. Нелюбин стал душить Рочеву. Остальные, осознавая, что потерпевшая жива, стали наносить множественные удары ей по голове. От указанных действий Рочева скончалась [48].

Квалификация убийств, совершенных Резановым и Бутылкиным, не принимавшими участия в изнасиловании, как сопряженных с этим преступлением, является логичным решением, основанным на приведенных выше рассуждениях. Однако из Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" также следует, что признак сопряженности убийства с изнасилованием либо насильственными действиями сексуального характера предполагает совокупность с этими преступлениями [49]. В данном же случае совокупность исключается, поскольку виновные изнасилование не совершали.

Таким образом, можно констатировать, что предлагаемое Пленумом Верховного Суда РФ толкование признака сопряженности убийства с изнасилованием либо насильственными действиями сексуального характера и соотношение данного признака с иными квалифицирующими признаками, предусмотренными п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, противоречит установленному этим же органом судебной власти правилу квалификации сопряженного убийства по совокупности с преступлением, с которым оно сопряжено.

Представляется, что выходом из сложившейся ситуации является изменение в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ содержания квалифицирующего признака убийства "сопряженное с изнасилованием либо насильственными действиями сексуального характера". Так, п. 13 указанного Постановления мог бы содержать следующее разъяснение: "Сопряженным с изнасилованием либо насильственными действиями сексуального характера является убийство в процессе совершения указанных преступлений или с целью их сокрытия, если умысел на причинение смерти возник до или в процессе совершения преступлений, предусмотренных ст. ст. 131, 132 УК РФ".

В этом случае отграничение сопряженного убийства, предусмотренного п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, от убийства в целях скрыть другое преступление необходимо будет проводить с учетом:

- момента возникновения умысла: убийство, совершенное с целью скрыть изнасилование (насильственные действия сексуального характера), следует признать сопряженным с этим преступлением, если умысел на убийство возник до того, как преступление, предусмотренное ст. 131 (ст. 132) УК РФ, окончено;

- количества преступлений, которые намеревается скрыть виновный: если убийство осуществлялось с целью скрыть не только изнасилование (насильственные действия сексуального характера), но и другое преступление, квалификация должна осуществляться по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ – с целью скрыть другое преступление;

- факта участия в преступлении, предусмотренном ст. ст. 131, 132 УК РФ, сопряженном с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера: следует признать убийство, совершенное лицом, которое единолично либо в соучастии осуществило изнасилование или насильственные действия сексуального характера.

 

 

2.1.2 Квалификация насильственных действий сексуального характера, сопряженных с убийством

 

Особая опасность насильственных действий сексуального характера заключается в их сопряженности с другими преступлениями, в том числе с убийством.

В юридической литературе высказаны различные суждения о том, как следует квалифицировать такие преступления. Одни исследователи считают, что убийство, сопряженное с изнасилованием, подлежит квалификации по п. "е" ст. 102 УК РСФСР (п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ) и при совпадении во времени не требует квалификации по совокупности преступлений. Однако в некоторых случаях такая необходимость все же возникает, в частности тогда, когда убийство совершено через некоторое время п

⇐ Предыдущая123Следующая ⇒

Поделиться: