Глава 2. Патриотическая деятельность православной церкви в беларуси в годы великой отечественной войны

К концу 1943 г. партизаны контролировали около 60 % оккупированной территории Беларуси. Указанный фактор, а также решительный перелом настроений населения, рост его уверенности в скором освобождении, изменение настроений коллаборантов, некоторая растерянность и дискомфорт в их рядах повлияли на настроение православного клира оккупированной Беларуси. Пастырь не мог быть изолирован от паствы и не откликаться на настроение мирян: либо разделять с мирянами надежду на близкое освобождение от оккупантов, либо следовать установкам иерархов Белорусской Автокефальной Православной Национальной Церкви. Не секрет, что Часть православного клира, которая сотрудничала с оккупационным режимом, собирала агентурные данные о партизанском движении как путем бесед с прихожанами, так и методом нарушения тайны исповеди, хотя к радости стоит отметить, что таких священников были единицы.

В своем рождественском Послании от 13 декабря 1942 г. Патриарший Местоблюститель Сергий (Страгородский) призывал паству к помощи партизанам. Учитывая изменения политики со стороны Советского государства по отношению к православной церкви, в партизанских зонах стали строится церкви, приглашаться священники, ставиться кресты, прежде всего, в пропагандистских целях лояльности к движению. Помощь партизанам под угрозой жизни священника и его близких в сельских приходах была частым явлением. Для приходских священников достаточно частым явлением были посещения их и партизанами, и полицейскими.

Имели место случаи вступления православного клира в партизанские отряды (священник из Вилейской области Виктор Васильевич Бекаревич с 1 мая по 28 июня 1944 г. состоял связным партизанского отряда имени Г. Котовского, а позднее вступил в партизанский отряд имени М. Фрунзе). За заслуги перед Родиной и за личное мужество он был награжден Орденом Великой Отечественной войны второй степени. Священник из Барановичской области Николай Хильтов (замучен с братом-священником со своими женами в 1944 г.) создал при церковном доме «дом отдыха для физически и психически больных», где под прикрытием поправляли свое здоровье партизаны. Обличивший полицейских в измене Родине на отпевании полицейского протоиерей Александр Романушко, потрясенными людьми не был тронут. Из письма отца Александра осенью 1944 г. митрополиту Алексию известно, что число священников в Полесской епархии уменьшилось на 55 % в связи с расстрелами многих из них фашистами именно за содействие партизанам.

Не раз приходилось священникам писать справки о том, что подозреваемые в связях с партизанами люди «глубоко верующие и не имеющие к партизанскому движению никакого отношения». Следует подчеркнуть, что написание справок было самой распространенной формой помощи населению со стороны православных священников. Иногда священникам удавалось спасти население от гибели, карательных акций. Достаточно часто, выполняя распоряжения высшей церковной власти, на службе в церкви священники зачитывали приказы об угоне в Германию молодежи, а после служб предоставляли молодым людям убежище. В 1943 г. священник Евгений Крокас зачитал своим прихожанам обращение «К белорусскому народу Верховного Совета БССР». Священник Борис Кирик под полом своего церковного дома выкопал огромный погреб, где устроил госпиталь для партизан на десять коек. Родной брат Бориса Кирика Павел Кирик был секретарем епископа Афанасия Мартоса в городе Новогрудке и доставал лекарства. В 1944 г. отец Борис погиб, не выдав брата.

Священнослужители, помогавшие антифашистскому движению, имели свою агентурную сеть, о которой практически незвестно белорусским исследователям. Священнослужителям, которые сотрудничали с оккупационным режимом, партизаны выносили смертные приговоры. Всего за годы оккупации партизанами были убиты 42 православных священника (5 июля 1943 г. был подорван на мине священник Иван Кушнер). Известны случаи поджога партизанами церквей и домов священников. Гитлеровцы не только давали разрешения на открытие церквей, но и безжалостно сжигали их, если была замечена связь с партизанами. Отец Иоанн Лойко был заживо сожжен со своими прихожанами в деревне Хворосно Логишинского района Пинской области.

Многие церкви перед сожжением осквернялись. Всего за годы оккупации по распоряжению немецких властей было сожжено 21 церковное здание. Если оккупационные власти считали необходимым, то использовали церкви для размещения в них тюрем и концентрационных лагерей для содержания военнопленных. Известны случаи угона в Германию, как самих священнослужителей, так и их родственников. Если кто-либо из священников был замечен в связях с партизанами, то его ждала смерть. Были случаи убийства партизанами доносчиков на связанных с ними священнослужителей. Священник Петр Бацян был замучен за помощь евреям.

В отдельных случаях священники-патриоты отмечались правительственными наградами. Священник прихода села Омеленец Клещельского района Брестской области Евгений Мисеюк за патриотическую работу был награжден медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны» и орденом Преподобного Сергия Радонежского. Маршал Георгий Константинович Жуков лично обращался к нему с благодарностью за его служение Родине и в знак уважения прислал для Свято-Крестовоздвиженской церкви из Пруссии три колокола. По прямому указанию П. Пономаренко в 1945 г. для священника Федора Слабухо, помогавшего партизанам и находящегося в тяжелом материальном положении, была приготовлена продуктовая посылка.

Уже в 1943 г. на одном из секретных совещаний Вильгельм Кубэ констатировал: «В 1941 г. нам сказали, чтобы мы снова открыли православную церковь. Но это не произвело большого впечатления на население. Эмигрантские круги утверждали, что народ скучает по попу, стоит ему вернуть попа, и он будет рад. На самом деле фактом является то, что этот народ за 25 лет, с 1917 по 1941 г., сделал необычный шаг, в этом мы убедились за полтора года пребывания здесь».

Всего на фронтах сражались 43 священнослужителя. В декабре 1942 г. митрополит Сергий обратился ко всем верующим с просьбой о пожертвовании средств на танковую колонну имени Димитрия Донского. К концу 1943 г. общие взносы Русской Православной Церкви в фонд обороны составили более 300 миллионов рублей. Белорусы жертвовали также на самолеты и на бронепоезд «Советская Белоруссия». Из Беларуси от священников деньги поступали, в основном, через партизан и подпольные райкомы КП. Церковная танковая колонна имени Димитрия Донского участвовала во многих боях во время Великой Отечественной войны. 24 августа 1944 г. Московский Патриархат получил возможность пользоваться услугами Госбанка СССР. Денежно Церковь в Беларуси стала помогать в большей мере с августа 1944 г. Деньги и натура отправлялись в фонд обороны и фонд помощи семьям бойцов КА. Участвовало духовенство и в проведении 4 Государственного Военного Займа.

+ Архиепископ Василий Ратмиров – глава РПЦ в Беларуси после освобождения Беларуси.

Но не стоит забывать о том, что в действиях православного клира в 1944–1945 гг. прослеживается и еще одна линия – оправдаться перед Московской Патриархией и Советским государством за попытку автокефалии и за сотрудничество белорусского епископата с оккупационной властью. Священнослужители своим личным примером призывали население не только к пожертвованиям (перевыполнение лесозаготовительных планов и т.д.).

Заключение отсутствует.