Cуществует два способа восприятия мира: это концептуальное восприятие и неконцептуальное восприятие мира. Можно ли сказать, что, скажем, в концептуальном восприятии мира в основе лежит аристотелевская логика, а в неконцептуальном восприятии мира в основе

Cуществует два способа восприятия мира: это концептуальное восприятие и неконцептуальное восприятие мира. Можно ли сказать, что, скажем, в концептуальном восприятии мира в основе лежит аристотелевская логика, а в неконцептуальном восприятии мира в основе лежит парадоксальная логика, то есть одновременно утверждение и отрицание?

Я не думаю, что здесь есть какие-то параллели, или эквивалентности. Буддийский анализ, безусловно, оперирует несколько иными логическими законами, законами логики, нежели греческая логика. И будем ли мы исследовать этот процесс с точки зрения буддийской эпистемологии, или знания того, как наш ум познаёт окружающий мир и представления об этом и категорий, либо с точки зрения греческой эпистемологии, описывать их терминами, их концепциями, их понятиями то, как мы познаём окружающий мир, реальность останется одна: мы познаём его либо концептуально, либо путём прямого, неконцептуального восприятия.

В буддийской логике форма силлогизма, которая используется для доказательства какого-то посыла, какой-то теории иной, нежели в греческой философской системе, логической системе. Но разница эта не связана никак с нашим вопросом, с тем вопросом, который вы задали. Станем ли мы пытаться доказать что-то с помощью силлогизмов, как то использует саутрантика – вторая «снизу» школа тибетского буддизма саутрантика – читтаматра или сватантрика-мадхьямака с помощью силлогизмов, – или с помощью парадоксов, как это делает прасангика-мадхьямака, так или иначе, мы будем оперировать концептуальным мышлением, всё это будет концептуальным мышлением.

Неконцептуальное восприятие возникает вне зависимости от каких-либо концептуальных построений, логических построений, оно по определению иное. Поэтому необходимо всё это, естественно, как-то описать, квалифицировать. И естественно, необходимо оговорится, что это утверждение делается с точки зрения гелуг, воззрения гелуг в отношении иных школ, нежели прасангика. В терминах всех остальных школ, кроме прасангики-мадхьямаки, говорят о восприятии заключений и прямом восприятии, «оголённом», его называют «голым» восприятием, которое есть прямое восприятие, неконцептуальное. И для них это просто: они называют одно неконцептуальным, вот это прямое, или голое, восприятие, а другое концептуальным, идентифицируя их. Итак, заключение концептуально; не-заключение, или голое, прямое восприятие – неконцептуально.

Однако прасангика проводит здесь линию разделительную по-другому. Итак, для прасангики заключение, или инференция, опирается на цепь, цепочку умозаключений, или логических выводов. А прямое познание напрямую не опирается на цепочку умозаключений, или цепочку логических каких-то доводов. Так определяется в прасангике вот это, они даже используют другой термин – не голое, не оголённое восприятие, а straightforward – прямое, неопосредованное. Так или иначе, для прасангики заключение, или инференция, всегда концептуальны, будь-то оперирование силлогизмами или будь-то оперирование парадоксами, парадоксальная логика. Прямое же восприятие может быть в прасангике, стало быть, концептуальным или неконцептуальным. И таким образом, в прасангике мы можем иметь прямое, неопосредованное восприятие, которое концептуально, но не опирается, дефиниция его такая, что оно не опирается на цепочку верных умозаключений. Итак, мы движемся через цепочку верных умозаключений: «Так, есть дым, дыма без огня не бывает, значит, есть огонь», – и получаем понимание: огонь. Итак, мы рассуждаем, видя дым, а дыма нет без огня, есть огонь, и так мы фокусируемся на огне, не воспринимая его впрямую, мы фокусируемся на огне. Прибывая к этому заключению, здесь у нас эта инференция возникает, или заключение, что есть огонь. И мы фокусируемся на наличии там огня. Итак, мы концептуально фокусируемся на существующем огне. Это концептуальная мысль, ибо мыслим мы категориями, мы мыслим «огонь», «ага, есть огонь», но в данный момент мы уже пришли к этому заключению и мы не опираемся более на цепочку умозаключений, так говорит прасангика.

Фокусируясь концептуально на существовании огня, на наличии огня, мы в этот момент не опираемся уже на цепочку логически идеальных умозаключений. И подобное понимание, подобное изложение вносит множество корректив во всё наше понимание вообще, мышление, аналитику, аналитическое мышление, медитации, всех разновидностей медитации, которые нам известны: медитация – аналитическое исследование и медитация положения, или успокоения, концентрация на чём-то. Всё это меняет всю картину. В особенности, принимая во внимание западные концепции интеллектуального понимания, или рассудочного постижения. Если мы не разберёмся досконально во всех этих аспектах и нюансах, мы рискуем серьёзно запутаться здесь.

Прямое и непрямое познание