 |
Менее 241 дня до Чемпионата Европы. «F5».
|
|
|
|
Как можно назвать человека, преисполненного подобными сомнительными пожеланиями? Русофобом? Безусловным оппозиционером? Интернационалистом? Дураком? Пораженцем? Членом «пятой колонны»? Членом половым? Беспринципным мечущимся путаником?
А, Шалтай? Речь о тебе!
Кто? Ты? Вообще? Такой?
Теперь, когда все подозревают всех в грехе инакомыслия, такие вопросы не стоит игнорировать. Наилучший вариант - превентивно исповедаться перед общественностью, дабы избежать опалы и презрительного обильного оплёвывания.
Отмолчаться всё равно не получится – разыщут, подведут под присягу, заставят доложить обстановку. И никакие либеральные кликуши с их зарядами про свободу совести тут не помогут.
Личное резюме при частых сменах работы у меня всегда получалось составлять неплохо. Но там я врал. В данном случае в ответе предстоит обойтись безо лжи. По итогам должно получиться однозначно хуже. С непривычки.
Этот ответ подснежником проклюнется сквозь густой снег имеющих совершенно другую тематику событий. Но я обещаю не забыть про него. А теперь, снова отмотаю плёнку моей биографии немного назад. Перфорированными шажками переместимся в кадры, на которых запечатлён морозный декабрь десятого года. И по размеренно крутящейся бобине скатимся в самый Центр, напрочь слетевшей со всяких катушек, Москвы.
Обычно это довольно пристойный город – не мне вам рассказывать. Его никак нельзя упрекнуть в несоблюдении всяческих приличий. В нехватке добродушия – да, но не в отсутствии своеобразной манерности. Однако русские гены сказываются – иногда переклинивает, и тогда берегись каждый... Это даже если повода нет. А в этот раз была причина.
|
|
|
Властьимущие долго и безучастно наблюдали за скапливанием всего этого дерьма межнациональной розни. С экспериментаторским любопытством ассенизаторов они гадали, когда же критическая отметка будет преодолена. Ждали, когда прорвёт разбухшие утилизационные стоки ещё советского образца, - совершенно негодные. И эффект был достигнут. Встречные потоки нефильтрованной агрессии затопили Столицу.
Жители титульной национальности пересилили естественный страх неведения. Если отсутствие информации о враге и кроящаяся за этим неизвестность обычно заставляют искать осторожного мира, то теперь с этим было покончено. Для этой перемены не потребовалась грохочущих залпов крейсера «Авроры» по Смольному, хватило и стрельбы из пистолета «Streamer» на Кронштадтском бульваре. Двенадцать нажатий спускового крючка – четверо раненых. Дюжина выпущенных пуль – двое убитых: двадцативосьмилетний Егор Свиридов и ощущение шкурной безопасности среди москвичей. Появилась ясность, что комплект из трусливой толерантности и настороженных кроличьих ушек больше не гарантирует сохранность организмам.
Сразу припомнилось, что национальность бывает не только у жертв, но и у убийц… Что в преступлениях может содержаться национальная подоплёка. После многих лет немоты об этом заговорили вслух. Или вернее так: многие стали открыто соглашаться с тем, о чём заговорили вслух.
Пассионариями в области публичного и предельно резкого озвучивания перезревшей проблемы выступили ребята из околофутбольного сословия, к числу которых и принадлежал погибший. В дальнейшем само понятие «футбольный фанат» станет своеобразным журналистским клише в репортажах о конфликтах на этнической почве. Его начнут активно склонять, зачастую и вовсе не к месту, оттеняя действительный объединяющий фасад - понятие «русский»…
В тот день зимняя стужа по-декабрьски рано выдавила дневной свет прочь. Анемичное небо в одно мгновенье потухло и трансформировалось в непроницаемую чёрную массу. Пунктуально сверившись с показаниями циферблата часов, на пересменку заявился будничный вечер. С его приходом автомобильное движение на Ленинградском шоссе в сторону области окончательно разбил паралич.
|
|
|
Пиковое транспортное многочасье было сродни похотливому петтингу после школьной дискотеки. С пассивной плаксивостью урчали автомобили из категории наименее везучих. Прочие же - эрегированными челночками протирали ширинку дороги, мечтая вырваться вперёд, наружу. Но до момента непосредственного проникновения им было ещё слишком далеко. Не смотря на весь сумбур и возбуждённую активность, - успеха не было. Им предстояло ещё помучиться в ожидании своего шанса. А пубертатные девочки жеманничали и шансов этих не давали. Впрочем, это я про своё время, сейчас очевидно дают и очевидно не только шансы.
А вот дорога в действительности была перекрыта и этот факт уже не зависит от моих школьных воспоминаний.
Факт в разрезе. Тысяча обезличенных, благодаря накинутым на головы капюшонам, фигур двигалась сразу по нескольким полосам шоссе от Аэропорта к Соколу. То тут, то там взрывались дымовые шашки и ракетницы, гулко грохотали петарды. Колонны идущих перманентно освещались фыркающими огнями фальшфейеров (в просторечье «файеров»). Из-за образующегося от всей этой пиротехники дыма воздух пропах чем-то ядовитым. Он был ядовитым и злым. Как персонаж Рептилия из игры «Mortal Combat». Как каждая частица продолжавшей свой поход толпы. Темп похода – уверенно-небрежный. Сколько это в километрах в час? Вряд ли кто мерил! Да, и имеет ли значение? Ведь независимо от скорости, сходить на тротуар, а вместе с тем в рамки административного кодекса никто явно не спешил.
Привычные к стадионному пению глотки, в самом прямом смысле предавали огласке свои требования – выразительные и едва ли осуществимые. Но тут создавался общественный резонанс, а не сочинялась публично-правовая хартия. Самые мягкие из скандирований звучали как: «Чемодан-Вокзал-Кавказ!» и старое-проверенное «Россия для русских, Москва для Москвичей!». Чуть более конструктивные заряды адресовались милиционерам и прочим коррумпированным государственным служащим.
|
|
|
Кое-кто из них мог даже выслушать претензии непосредственным образом. Вживую. Онлайн. Ненавязчиво скользящей следом за генеральскими погонами Вячеслава Хаустова змейке из тридцати чёрных касок, должно быть отчётливо икалось от подобного внимания. Омоновцы предпочитали ограничиваться трусоватым сопровождением, держась от протестующих на почтительном расстоянии.
Эта пассивная отстранённость от масс не свидетельствовала о добродушии, а уж тем более сочувствии акционерам, как это пытались в дальнейшем преподнести самые оголтелые оптимисты. Такие блаженные предположения – более чем сомнительны, а вот полицейские зарплаты и кары за неподчинение приказу - вполне себе конкретны. В действительности подобная миролюбивость обуславливалась банальной нехваткой наличных средств для наведения порядка. При попытке вмешаться они бы были просто раздавлены и тёплым фаршем размазаны по тарелке проспекта, сверху же припорошены камуфлированным пухом с перьями, как выпотрошенные утки породы хаки-кембелл.
Чтобы на помощь смогли пробраться дополнительные силы – требовалось очистить дорогу, но без этих самых подкреплений восстановить транспортное движение было невозможно. Безысходно закольцованная схема с подрезанными крыльями и глупым голубиным зраком. Разномастные антисистемщики, антиглобалисты и, им подобные и неподобные радикалы, – мотайте на убогий ус и берите на вооружение.
Фанатскую сторону тоже наградили множеством хвалебных (и действительно заслуженных) отзывов за сдержанные проявления протестных настроений. Но и тут дело не только в том, что все единовременно раскачали широчайшие мышцы спины до состояния ангельских крыльев. Причины вполне себе прозаичны.
Во-первых: подготовка к акции была молниеносной, как Перун или Зевс, и Кремль проморгав её размах, не заслал своих провокаторов. А давно отмечено, что чем меньше влияние властей на жизнь граждан, тем больше порядка и меньше крови.
Во-вторых: громить было банально некого. В зоне досягаемости отсутствовали конкретные объекты. И потенциал агрессии херел, как потенция хера при отсутствии объекта для соития. Логично, что на пустынной автомагистрали толпе не подвернулись шагающие на встречу цыганские таборы или, направляющиеся в Мекку и Медину исламские паломники. Не был даже найден и завален самый завалящий негр… Впрочем, учитывая позднее время, возможно в действительности сыны второго по площади континента Земли всё же сновали вокруг скрытые объятьями чумазого вечера.
|
|
|
Короче, всё обошлось без эксцессов. Несколько десятков минут привычного по футбольным матчам визуального антагонизма: спрятанные в пещерах капюшонов глаза против защитных стеклянных забрал на шлемах.
Но этот день обратился в катализ, разогнал общественную реакцию. Процесс неукротимо стал набирать обороты.
Следующий ход. Ход-щелчок за пределы отечественной шахматной доски, как при партии в «Чапаева». Красно-белые суппортёры, имея боевой по количеству и качеству состав, отметились бесчинствами в выездном матче Лиги Чемпионов против Жилины.
С первой же минуты на гостевом секторе стали извергаться огненными внутренностями наружу нескончаемые запасы пиротехнических средств. Их количество нагоняло завистливую тоску на российские воинские подразделения, чья артиллерийская подготовка на учениях отличается куда меньшей эффектностью, а также причиняло неуёмный зуд в области ягодиц всем имеющим отношение к отечественному футболу деятелям. Зуд достиг перфектной степени и передислоцировался в просторы заднего прохода, когда фанатская вакханалия с сектора переместилось на само поле.
Русские ноги с дембельской бесцеремонностью топтали неискушённый зелёный газон и совершали наскоки на особо ретивых местных стюардов. Последние под воздействием запрещённого допинга из оплеух и пинков обращались в бегство с такой стремительностью, что мировой рекордсмен Усэйн Болт, увидев такое, – покинул бы большой спорт. Это были не люди, а сорвавшиеся с орбит небесные тела в оранжевых жилетках. Всамделишные оранжевые кометы с хвостами из шлейфа преследователей.
Рефери дважды прерывал матч, а команды уводились в подтрибунное помещение. Общее время вынужденных перерывов превысило полчаса. Но в итоге встречу удалось-таки завершить.
А ещё несколько дней спустя кратно умножившаяся толпа молодёжи второй раз за последнее десятилетие разгромила Манежную площадь. К слову, погром вышел довольно вялым и апатичным. Не малую роль здесь сыграло преобладание количества над качеством. Численность участников несанкционированного митинга по некоторым данным достигала едва ли не пятидесяти тысяч человек, из них множество несовершеннолетних.
|
|
|
Впрочем, юный возраст – это не синоним слабосильности. Примером тому – беззубые пасти свежих могил, во множестве раззявленные на кладбищах. Чёрные и голодные, словно переболевшие цингой. Человечий корм для них приготовили как раз детишки возрастом до восемнадцати лет.
Но это снова отступление, маленькое и быстро возвращающее нас обратно, а потому не похожее на Кутузовское двенадцатого года. И продолжение тоже не имеет общих черт с эпохой Александра Первого – Москву митингующие не спалили.
Побросался народ в полицейских ёлочными игрушками и фурнитурой, пошвырял снежки и ледяные глыбы. Ну, некоторые бестолковые из травматических пистолетов отстрелялись с дистанций в разы превышающих их убойную силу. В отличие от происходивших в параллели греческих беспорядков всё это имело холостой заряд. Напоминало какое-то новогоднее веселье, возможно и продлившееся так долго именно потому, что надеялись дождаться бородатого Деда Мороза.
Серьёзно пострадавших не было, полицейские не вспыхивали от коктейлей Молотова, как дети стыдливым румянцем при виде любовных сцен по телевизору… Это я про ситуацию когда рядом присутствуют родители, просмотры терабайтов порнофильмов в папке «Рабочая» - не в счёт.
В целом все остались довольны. Здравый смысл подсказывал бесперспективность дальнейшего растяжения презерватива ещё вчера не вмещавшего весь восставший боевой дух. Запал стал угасать, а дух скукоживаться и мельчать.
Но Интернет-воинство, эти обладатели краповых клавиатур и георгиевский мышек за сетевые баталии были непреклонны. Они были так смелы, словно Волшебник страны Оз подарил каждому из них по храброму сердцу… Нет, даже ещё смелее, будто эти сердца были получены в обмен на мозги.
Война до победного, до последнего клика мышью, до последнего вздоха кулера!
Бурлили слухи, сплетни и небылицы с пометками: «информация достоверна на сто процентов». То слышишь, что чеченские батальоны «Юг» и «Север» в боевом порядке едут усмирять зарвавшихся националистов. Проходит несколько часов и уже мелькают сообщения о сводной польско-сербской колонне выдвинувшейся на соединение с Донскими казаками, которых мобилизовал воскресший атаман Пётр Краснов. В щупальцах тоннелей московского метрополитена появляются «чёрные» и «белые» вагоны, в них свершается насилие по национальному признаку и вроде бы поедают младенцев.
|
|
|
