Мужчина и Женщина. За порогом Рая 9 глава

Как хо­ро­шо, что ты от­сту­пил от пре­дель­ных воз­мож­но­стей и сам со­гла­сил­ся, что эти от­но­шения мож­но на­звать лю­бо­вью. Да и что это, если не лю­бовь? Та са­мая, о ко­то­рой так меч­тают лю­ди.

Ты же сам уже го­во­рил в на­ших бе­се­дах, что че­ло­ве­че­ский ас­пект люб­ви — это вни­ма­ние, вни­ма­ние к дру­го­му. Но еще боль­ше я ра­да, что ты от­сту­пил еще от од­но­го сво­его «прин­ци­па». Это же не про­сто рас­сказ об од­ном из ас­пек­тов люб­ви че­ло­ве­че­ской. Это рас­сказ о том, как ее по­стро­ить, что де­лать, что­бы она про­рос­ла, рас­цве­ла и ок­ре­п­ла. Это ре­цепт. Это очень под­роб­ный и вы­пол­ни­мый ре­цепт для всех, кто хо­чет люб­ви и го­тов ра­ди это­го что-то де­лать, а не ждет, что сва­лит­ся она на го­ло­ву, как снег в де­каб­ре на на­ших ком­му­наль­щи­ков, к их пол­ной не­ожи­дан­но­сти. Ну, в та­ком слу­чае оно так и бу­дет, как со снегом. Ка­ра­ул и ка­та­ст­ро­фа. Но для то­го, кто ждет и дела­ет, — это по­да­рок. Это же от­но­ше­ния!

Влюб­лен­ность…

Да, мож­но ид­ти та­кой до­ро­гой, а мож­но сде­лать еще один шаг. И этот шаг влюб­лен­ность. Влюб­лен­ность — это уже за­ча­ток люб­ви, воз­мож­но, по­то­му на ка­кое-то вре­мя воз­ни­ка­ет изби­ра­тель­ное от­но­ше­ние к оп­ре­де­лен­но­му, кон­крет­но­му че­ло­ве­ку, но в от­ли­чие от при­вя­зан­но­сти, где это со­вер­шен­но не обя­за­тель­но, ок­ра­шен­ное в сек­су­аль­ные то­на. Он ста­но­вит­ся хоть на ко­рот­кое вре­мя для вас важ­нее, чем вы са­ми. И это то­же рос­ток жи­во­го. По­то­му что влюб­лен­ность да­ет воз­мож­ность со­еди­нить в се­бе са­мом фи­зио­ло­гию и куль­ту­ру. То есть оче­ло­ве­чить то, что, без­ус­лов­но, при­над­ле­жит био­ло­ги­че­ской при­ро­де. Ины­ми сло­ва­ми, при­дать это­му но­вое ка­че­ст­во, ко­гда фи­зио­ло­ги­че­ское удо­воль­ст­вие и пси­хо­ло­ги­че­ское удо­воль­ст­вие со­еди­ня­ют­ся и по­ро­ж­да­ют не­что третье — жи­вое, тре­пет­ное, то, что де­ла­ет че­ло­ве­ка чуть-чуть ра­до­ст­нее, чуть-чуть сча­ст­ли­вее, бо­лее твор­че­ским.

Так по­яв­ля­ет­ся воз­мож­ность от­крыть в се­бе спо­соб­ность к твор­че­ст­ву в от­но­ше­ни­ях. Ко­гда че­ло­век на­ко­нец от­кры­ва­ет в се­бе ра­дость тво­рить от­но­ше­ния, то­гда и на­чи­на­ет­ся его путь к са­мо­му се­бе. Че­ло­век без твор­че­ст­ва в жиз­ни — это не­жи­вой че­ло­век, это функ­ция со­ци­аль­но­го ме­ха­низ­ма. Ко­гда-то один муж­чи­на ска­зал: «Я же хо­чу рас­сла­бить­ся, от­дох­нуть с жен­щи­ной, а она толь­ко экс­плуа­ти­ру­ет мое те­ло». Я по­нял, что чувств ме­ж­ду ни­ми ни­ка­ких нет: же­не хо­чет­ся — муж вы­пол­ня­ет свои обя­зан­но­сти… Жен­щи­ны тоже та­кие бы­ва­ют. Я ему пред­ло­жил ус­та­но­вить пла­ту за ка­ж­дый раз: «Экс­плуа­ти­ру­ешь? Лад­но, я про­сти­тут — пла­ти мне». Ин­те­рес­но у них все по­том про­ис­хо­ди­ло…

Я ви­жу прин­ци­пи­аль­ное раз­ли­чие в са­мом смыс­ле по­ис­ка пу­тей к люб­ви, ко­то­рый пред­ла­га­ешь ты, и тех смы­слов, ко­то­ры­ми обыч­но дви­жи­мы лю­ди.

Ты го­во­ришь о том, что стрем­ле­ние об­рес­ти лю­бовь и до­ро­га к ней че­рез при­вя­зан­ность и влюб­лен­ность — это пре­ж­де все­го путь че­ло­ве­ка к се­бе и к сво­бо­де. И то­гда по­лу­ча­ет­ся, что иду­щий к сво­бо­де че­рез лю­бовь — че­ло­век, он вы­би­ра­ет быть не один, а ря­дом, вме­сте с тем, ко­го он лю­бит от из­быт­ка, от ра­до­сти, по­то­му что он так ре­шил. Хо­тя ес­ли при­нять твою по­зи­цию, а она очень убе­ди­тель­на и вме­сте с тем кра­си­ва, то он не мо­жет не ви­деть, что его вы­бор быть с кем-то обя­жет его к внут­рен­ним уси­ли­ям и тру­дам ду­шев­ным.

Лю­ди же тра­ди­ци­он­но, и ты на­чал с это­го весь раз­го­вор, при­вык­ли на­де­ять­ся на лю­бовь, как на вол­шеб­ную па­лоч­ку. И имен­но по­то­му, что в на­стоя­щей жиз­ни так не про­ис­хо­дит, они злят­ся, раз­дра­жа­ют­ся и об­ви­ня­ют друг дру­га в не­со­вер­шен­ст­ве.

Ес­ли вник­нуть в эти об­ви­не­ния и пре­тен­зии, то, по су­ти, жен­щи­ны по­сто­ян­но об­ви­ня­ют муж­чин в том, что они не бо­ги. А долж­ны бы ими быть. Муж­чи­ны со­от­вет­ст­вен­но об­ви­ня­ют жен­щин в том, что они не бо­ги­ни, а пре­тен­ду­ют.

По­зволь я про­ци­ти­рую один твой дав­ний текст.

«Жен­щи­на не на­хо­дит сча­стья в люб­ви, не узрев в муж­чи­не бо­га.

Муж­чи­на не на­хо­дит сча­стья в люб­ви, не узнав в жен­щи­не бо­ги­ню.

Ина­че, муж­чи­на не в со­стоя­нии оду­хо­тво­рить те­ло жен­щи­ны, а жен­щи­на не в со­стоя­нии оду­хо­тво­рить лич­ность муж­чи­ны».

Ты же са­ма пре­крас­но долж­на по­ни­мать: узреть и тре­бо­вать — это, как го­во­рит­ся, «две боль­шие раз­ни­цы». Итак, ве­хи на пу­ти к люб­ви — при­вя­зан­ность и влюб­лен­ность. Вот путь к то­му, что­бы поя­ви­лись близ­кие лю­ди. Да, ко­неч­но, это то­же «Мы», но ка­че­ст­вен­но иное. По­че­му? По­то­му что оно соз­да­ет­ся ка­ж­дый раз, в ка­ж­дый мо­мент за­но­во. Это «Мы» не кон­вен­цио­наль­ное. Оно жи­вое, тре­пет­ное, ко­то­рое в лю­бой мо­мент мо­жет уме­реть, ес­ли его не под­дер­жи­вать вни­ма­ни­ем и твор­че­ст­вом.

То есть лю­ди тра­ди­ци­он­но ищут внеш­нее «Мы». Се­мья, дру­зья, род­ст­вен­ни­ки. Лю­ди ищут за­щи­ты. И удач­ны­ми или не­удач­ны­ми ощу­ща­ют свои от­но­ше­ния в за­ви­си­мо­сти от то­го, на­сколь­ко за­щи­щен­ны­ми они се­бя чув­ст­ву­ют. А ты го­во­ришь о внут­рен­нем. Так это же уже не со­всем «Мы», это уже часть ме­ня са­мой, это прак­ти­че­ски «Я».

Сня­тие дис­тан­ции

Ко­гда по­яв­ля­ет­ся та­кое внут­рен­нее «Мы», ко­гда при­хо­дит ощу­ще­ние то­го, что же это зна­чит — впус­тить в се­бя, в свой внут­рен­ний мир близ­ко­го че­ло­ве­ка — это и есть шаг на­встре­чу се­бе. Это и есть сня­тие дис­тан­ции. Ко­гда хва­та­ет сме­ло­сти это сде­лать, то­гда дру­гой че­ло­век на­чи­на­ет жить у те­бя внут­ри. Не как от­пе­ча­ток па­мя­ти, а по-на­стоя­ще­му, как жи­вое су­ще­ст­во: он из­ме­ня­ет­ся, вы рас­стае­тесь, вы встре­чае­тесь…

И это сня­тие дис­тан­ции мож­но на­звать ша­гом к люб­ви. По­че­му это шаг к люб­ви? По­то­му что ес­ли су­меть од­на­ж­ды близ­ко­го че­ло­ве­ка пус­тить внутрь, то по­сте­пен­но на­чи­на­ешь чув­ст­во­вать цель­ность это­го че­ло­ве­ка. И не по­то­му, что он твой — не твой, кра­си­вый — не кра­си­вый, с уша­ми — без ушей, а по­то­му, что этот че­ло­век дей­ст­ви­тель­но, ты пра­ва, то­же стал ча­стью те­бя. Теперь ты сде­ла­на и из это­го че­ло­ве­ка. Мо­жет быть, я не очень склад­но вы­ра­жа­юсь, но по­пробуй уло­вить смысл. Впус­ти че­ло­ве­ка в се­бя, и он ста­нет ча­стью тво­ей пси­хо­ло­ги­че­ской пло­ти. И то­гда по­сте­пен­но поя­вит­ся шанс на то, что страх уй­дет.

Ес­ли дво­им уда­ет­ся прий­ти к та­ким от­но­ше­ни­ям, то­гда у них по­яв­ля­ет­ся шанс, по­то­му что кро­ме пси­хо­ло­ги­че­ско­го, фи­зио­ло­ги­че­ско­го воз­ни­ка­ет еще и ду­хов­ное. Воз­ни­ка­ет за­ча­ток пере­жи­ва­ния, за­ро­дыш то­го, что по­том мо­жет вы­рас­ти в пе­ре­жи­ва­ние «по­знай се­бя как часть ми­ра и мир как часть се­бя». Че­рез это мож­но на­чать учить­ся люб­ви. И мо­жет быть, ко­гда-ни­будь от­кро­ет­ся та са­мая лю­бовь, ко­то­рая име­ну­ет­ся боже­ст­вен­ной.

Не «мой», а «со мной»

Я опять про свое. Лю­ди сде­ла­ны по-дру­го­му, мож­но ска­зать, за­про­грам­ми­ро­ва­ны по-дру­го­му, мож­но ска­зать, по-дру­го­му вос­пи­та­ны. Как ко­му боль­ше нра­вит­ся, но суть от это­го не из­ме­нит­ся. Они в люб­ви ищут не се­бя, они ищут то­го, кто им бу­дет при­над­ле­жать. Ты мой! Ты моя! Она моя! Он мой! Раз­ве те­бе не зна­ком этот реф­рен лю­бов­ной идил­лии? А раз так, то где дверь, где ключ к той две­ри, за ко­то­рой на­чи­на­ет­ся путь от че­ло­ве­ка боя­ще­го­ся к че­ло­ве­ку сво­бод­но­му?

Ключ толь­ко в од­ном: че­ло­век не мо­жет быть чьим-то, че­ло­век мо­жет быть с кем-то. От­но­сясь сверх­цен­но­ст­но к се­бе са­мо­му не­по­знан­но­му и под­пус­тив к се­бе че­ло­ве­ка на ко­рот­кую дис­тан­цию, лю­ди на­чи­на­ют дер­гать­ся по по­во­ду его воз­мож­но­го ухо­да, ис­чез­но­ве­ния. На­чи­на­ет сра­ба­ты­вать то са­мое: «мое», «мой че­ло­век». И это чув­ст­во соб­ст­вен­но­сти на че­ло­ве­ка по­рож­да­ет па­то­ло­ги­че­скую рев­ность. То, что я рас­ска­зы­ваю, не от­ме­нит рев­ность.

Но рев­ность бы­ва­ет здо­ро­вая, как сти­мул к твор­че­ст­ву, ко­гда я, ви­дя, что мой близ­кий че­ло­век ин­те­ре­сен дру­гим лю­дям, хо­чу быть ин­те­рес­ным, как все они вме­сте взя­тые. То­гда у ме­ня есть сти­мул раз­ви­вать­ся, ста­но­вить­ся мно­го­об­раз­ным, брать луч­шее от всех лю­дей, ко­то­рые реа­ги­ру­ют на мое­го лю­би­мо­го че­ло­ве­ка, и та­ким об­ра­зом пы­тать­ся за­ме­нить ему всех лю­дей. Но на­пря­гая при этом се­бя, а не близ­ко­го че­ло­ве­ка. Но ес­ли вдруг рев­ность ста­но­вит­ся па­то­ло­ги­че­ской, то это про­яв­ле­ние чув­ст­ва соб­ст­вен­но­сти.

По­вто­ряю: че­ло­век не мо­жет быть чей-то, че­ло­век мо­жет быть с кем-то. Ни­кто не мо­жет и не хо­чет пред­ста­вить се­бя в ка­че­ст­ве чьей-то соб­ст­вен­но­сти, но боль­шин­ст­во очень лег­ко пред­став­ля­ет дру­го­го в ка­че­ст­ве сво­ей соб­ст­вен­но­сти. Вот он — пси­хо­ло­ги­че­ский нон­сенс! Спра­ши­ва­ешь: «Вот ты, на­при­мер, мо­жешь нор­маль­но при­нять си­туа­цию, в ко­то­рой ты бу­дешь ощу­щать се­бя чьей-то соб­ст­вен­но­стью?» — «Нет!» — «А ты мо­жешь при­нять си­туа­цию, в ко­то­рой кто-то будет тво­ей соб­ст­вен­но­стью?» — «Да, впол­не». Се­бя — нет, дру­го­го — по­жа­луй­ста. А вы го­во­рите — «лю­бовь». До люб­ви еще до­ра­сти на­до.

От­ку­да же в нас этот вы­вих? От­ку­да в нор­маль­ном че­ло­ве­ке та­кой вы­вих, что дру­го­го че­ло­ве­ка он мо­жет вос­при­ни­мать как соб­ст­вен­ность? Со­ци­аль­ные ма­ши­ны лег­ко го­во­рят: ты при­над­ле­жишь на­ро­ду, ты при­над­ле­жишь Ро­ди­не, ты при­над­ле­жишь го­су­дар­ст­ву, ты при­над­ле­жишь се­мье. Для со­ци­аль­но­го ме­ха­низ­ма это ес­те­ст­венно. Ме­ха­ни­че­ский че­ло­век, бу­ду­чи функ­ци­ей от этой ма­ши­ны, так же спо­кой­но го­во­рит: ты при­над­ле­жишь мне.

«Я люб­лю всех вас, дру­зья мои. Ина­че че­го бы ра­ди я стал во­зить­ся с ва­ми. А ес­ли уж люб­лю, то все бу­дет пре­ле­ст­но. И все мы по­сле дол­гих забот и му­че­ний бу­дем сча­ст­ли­вы, очень сча­стли­вы, на­ко­нец!» — как го­во­рил Лан­це­лот в фи­на­ле пье­сы Е. Швар­ца «Дра­кон».

Бор­мо­та­ния, про­дик­то­ван­ные био­ло­ги­че­ской или со­ци­аль­ной при­ро­дой, к люб­ви не ве­дут. Если че­ло­век не пе­ре­жил, что у не­го есть еще и тре­тья — ду­хов­ная — при­ро­да, шан­сов у не­го прак­ти­че­ски нет. Толь­ко из пе­ре­жи­ва­ния сво­ей ду­хов­ной при­ро­ды и по­яв­ля­ет­ся то, что на­зы­ва­ет­ся Чело­век, он оче­ло­ве­чи­ва­ет в боль­шей или мень­шей сте­пе­ни свои от­но­ше­ния с дру­ги­ми людь­ми и тем са­мым спо­соб­ст­ву­ет ро­ж­де­нию (про­бу­ж­дению) дру­гих лю­дей.

Я ис­крен­не же­лаю ка­ж­до­му про­де­лать этот путь от при­вя­зан­но­сти до ощу­ще­ния ды­ха­ния люб­ви. То­гда за­бу­дут­ся все сек­су­аль­ные про­блемы. То­гда слу­чит­ся чу­до и двое всту­пят в сек­су­аль­ный кон­такт как лю­ди: те­лом, ду­шой и ду­хом сво­им. Да­же ес­ли это про­длит­ся мгно­ве­ние и уй­дет. Это ос­та­нет­ся в че­ло­ве­ке и на­все­гда из­ме­нит его. А стук двух кон­серв­ных ба­нок друг о дру­га не уто­лит жа­ж­ду люб­ви. Хоть под нар­ко­зом, хоть под гип­но­зом, хоть под нар­ко­ти­ком, хоть по­сле бу­тыл­ки — не уто­лит. Ду­ша ну­ж­да­ет­ся в люб­ви!

Я со­глас­на, да и кто не со­гла­сен. Ду­ша ну­ж­да­ет­ся в люб­ви, и дви­жи­мые этой ну­ж­дой муж­чи­ны и жен­щи­ны вы­хо­дят в мир, и ог­ля­ды­ва­ют­ся, и ищут, и ждут. И что са­мое уди­ви­тель­ное, на­хо­дят или ду­ма­ют, что на­хо­дят. О том, что они на­хо­дят, что на­зы­ва­ют этим сло­вом и что в дей­ст­ви­тель­но­сти ищут, ко­гда ут­вер­жда­ют, что ищут люб­ви, мы толь­ко что го­во­ри­ли.

Мы вы­яс­ни­ли, что они дви­жи­мы по­треб­но­стью в про­дол­же­нии ро­да, они дви­жи­мы по­треб­но­стью в эмо­цио­наль­ном кон­так­те, они дви­жи­мы мас­сой со­ци­аль­ных про­грамм, но, ко­гда их ох­ва­ты­ва­ет душев­ное смя­те­ние или бур­ля­щая кровь за­став­ляет со­вер­шать ино­гда са­мые не­ожи­дан­ные по­ступ­ки, они об этом не ду­ма­ют или не пом­нят.

Не­мно­го ро­ман­тиз­ма

Вся на­пря­жен­ность и слож­ность взаи­мо­дей­ст­вия ме­ж­ду муж­чи­на­ми и жен­щи­на­ми, все по­пыт­ки по­нять друг дру­га, за­вое­вать тер­ри­то­рию друг дру­га или до­го­во­рить­ся, все по­пыт­ки по­бе­дить и да­же ста­ра­ния ино­гда про­иг­рать пре­ж­де все­го свя­за­ны с раз­ли­чия­ми ме­ж­ду муж­чи­на­ми и жен­щи­на­ми, ко­то­рые не раз мы здесь с раз­ных сто­рон об­су­ж­да­ли. А так как мы вы­яс­ни­ли, что раз­ли­чия эти ле­жат в са­мой ос­но­ве био­ло­ги­че­ской и пси­хи­че­ской при­ро­ды муж­чин и жен­щин, то иг­но­ри­ро­вать их не­воз­мож­но.

Жен­щи­ны в ос­но­ве сво­ей пре­ж­де все­го су­ще­ст­ва при­род­ные, а муж­чи­ны пре­ж­де все­го суще­ст­ва со­ци­аль­ные. С этой по­зи­ции пе­ре­ход от мат­ри­ар­ха­та к пат­ри­ар­ха­ту и за­сви­де­тель­ст­вовал по­бе­ду со­ци­аль­ной жиз­ни че­ло­ве­ка над при­род­ной. А по­се­му бо­ять­ся, что гря­дет но­вый мат­ри­ар­хат, или на­де­ять­ся на его воз­вра­ще­ние со­вер­шен­но бес­смыс­лен­но. Про­сто в про­цес­се услож­не­ния со­вме­ст­но­го про­жи­ва­ния лю­дей по­тре­бо­ва­лись пра­ви­ла, до­го­во­ры, обя­за­тель­ст­ва, и они ста­но­ви­лись все слож­нее, пре­вра­ща­ясь в за­ко­ны и кон­вен­ции.

Муж­чи­ны — бо­ги

Муж­чи­ны, сле­дуя сво­ей при­ро­де, строи­ли, строи­ли и на­ко­нец по­строи­ли слож­ный со­ци­аль­ный мир, ог­нем и ме­чом, до­го­во­ра­ми и хит­ро­стью соз­да­вая та­кую кон­ст­рук­цию, ко­то­рая от­ра­жа­ла бы пра­ви­ла со­вме­ст­но­го про­жи­ва­ния на пла­не­те как от­дель­ных лю­дей, так и це­лых го­су­дарств, до­би­ва­ясь, что­бы эти пра­ви­ла так или ина­че уст­раи­ва­ли боль­шин­ст­во.

Муж­чи­на на­ко­нец за­нял имен­но то ме­сто, на ко­то­ром и ви­дит его жен­щи­на в этом клас­сиче­ском тре­уголь­ни­ке: муж­чи­на — жен­щи­на — мир.

Мир хао­ти­чен, не­из­ве­дан и пу­га­ющ, жен­щина са­ма — во­пло­ще­ние хао­са, как ей на­еди­не с ми­ром ос­тать­ся? Она бо­ит­ся ми­ра и бо­ит­ся себя и по­это­му, ин­стинк­тив­но чув­ст­вуя за­ло­жен­ную в муж­скую при­ро­ду спо­соб­ность ор­га­ни­зо­вать, а сле­до­ва­тель­но, хра­нить и за­щи­щать, ста­вит его ме­ж­ду со­бой и ми­ром. Она, ко­неч­но, в ре­зуль­та­те это­го те­ря­ет воз­мож­ность не­по­сред­ст­вен­но этот мир слы­шать, но — это це­на безо­пас­но­сти.

И ко­гда муж­чи­на ока­зал­ся ме­ж­ду жен­щи­ной и ми­ром, то ес­те­ст­вен­ным след­ст­ви­ем та­кой по­зи­ции был пе­ре­нос на муж­чи­ну всех боже­ст­венных функ­ций. Это же от­ра­зи­лось и в том, что при пе­ре­хо­де от мно­го­бо­жия к еди­но­бо­жию бог — все­гда муж­чи­на. Жен­щи­ны-бо­ги­ни ис­чез­ли из пан­те­о­на бо­гов в тот мо­мент, ко­гда лю­ди пе­ре­ста­ли обо­же­ст­в­лять при­ро­ду и при­род­ные яв­ле­ния. Та­ким об­ра­зом, по­лу­ча­ет­ся, что в са­мой ос­но­ве, в серд­це­ви­не всех от­но­ше­ний у жен­щин ле­жит от­но­ше­ние к муж­чи­не как к богу.

— Ка­кой ста­тус! Ка­кие пра­ва!

— А ка­кие обя­зан­но­сти!

Так и на­ча­лось. Об­ре­тя в муж­чи­не «бо­га», жен­щи­ны, ес­те­ст­вен­но, сра­зу пе­ре­шли к тре­бо­ва­ни­ям: ес­ли ты бог, то со­от­вет­ст­вуй. Тво­ри, за­щи­щай, ох­ра­няй, до­бы­вай, вы­страи­вай, лю­би и бе­ре­ги. Вспом­ни­те ро­ман­ти­че­ские сказ­ки. Ко­го ждет прин­цес­са? Прин­ца на бе­лом ко­не, ры­ца­ря в свер­каю­щих дос­пе­хах, ос­во­бо­ди­те­ля на се­ром вол­ке. И да­же ес­ли не­ча­ян­но на­ты­ка­ет­ся на ни­ще­го, на чу­до­ви­ще, в ре­зуль­та­те вся­ких пе­ри­пе­тий, ее при­род­но­го под­хо­да, ее ве­ры он пре­вра­ща­ет­ся из чу­до­ви­ща в прин­ца, ни­щий ока­зы­ва­ет­ся един­ст­вен­ным сы­ном ца­ря, ко­то­ро­го по спра­вед­ли­во­сти опять вер­нут в от­чий дом, и все бу­дет хо­ро­шо. Та­ким об­ра­зом, фольк­лор очень яс­но от­ра­жа­ет глу­бин­ную по­зи­цию во взаи­мо­от­но­ше­ни­ях муж­чин и жен­щин.

Это с по­зи­ции жен­щин, а муж­чи­ну-то спро­си­ли? У не­го по­ин­те­ре­со­ва­лись, ему оно на­до?

«Не на­до, от­ре­ки­тесь!» Что-то я не слы­ша­ла об от­ре­че­нии муж­чи­ны от сво­их, «дан­ных ему по пра­ву ро­ж­де­ния» прав. Про от­ре­че­ние цар­ст­вую­щих особ от пре­сто­ла — слы­ша­ла, а вот про та­кое от­ре­че­ние — ни­ко­гда.

Жен­щи­на ждет в со­от­вет­ст­вии с про­грам­мой ну ес­ли уж не бо­га, то ца­ря, а ес­ли не ца­ря, то хо­тя бы прин­ца-на­след­ни­ка на бе­лом ко­не, ко­торый все это сде­ла­ет, из баш­ни вы­зво­лит, от Кощея спа­сет, из хру­сталь­но­го гро­ба по­це­лу­ем под­ни­мет. И до сих пор в труд­ную ми­ну­ту, в экс­тре­маль­ной си­туа­ции жен­щи­ны обо­ра­чи­ва­ют­ся на муж­чин в ожи­да­нии, что они при­мут ре­ше­ние и сде­ла­ют что-ни­будь. «Сде­лай­те же что-ни­будь!» Сде­лай­те что-ни­будь, что­бы мир стал безо­пас­нее, сде­лай­те что-ни­будь, что­бы не бы­ло страш­но, сде­лай­те что-ни­будь, что­бы бы­ла сво­бо­да от вы­жи­ва­ния для жиз­ни. Сде­лай­те что-ни­будь.

Кра­си­вая сказ­ка. Они, жен­щи­ны, толь­ко то­гда это­го ждут, ко­гда уже со­всем при­жмет, ко­гда са­ми се­бя в та­кой угол за­го­нят, где толь­ко и ос­та­ет­ся «ка­ра­ул!» кри­чать, а по­ка до это­го мес­та не до­бе­рут­ся, то все-то они са­ми мо­гут, все са­ми уме­ют. И во­об­ще от нас, муж­чин, од­но бес­по­кой­ст­во и хло­по­ты.

Ну, хо­ро­шо. Жен­щи­на ждет от муж­чи­ны, что он при­кро­ет ее от ми­ра. Это в фун­да­мен­те. Все ссо­ры, спо­ры и пре­тен­зии — это по­том, и мы к ним еще вер­нем­ся. А муж­чи­ны? Что в ос­но­ве, в глу­би­не по­зи­ции?

Жен­щи­ны — бо­ги­ни

Тут все то­же дос­та­точ­но про­сто, как все, что в пер­во­при­чи­не. Пу­та­ни­ца и так лю­би­мые все­ми слож­но­сти обыч­но на­чи­на­ют­ся на уров­не след­ст­вий. Муж­чи­на, ока­зав­шись на краю, на ост­рие и по­сто­ян­но в зо­не рис­ка, об­ра­ща­ет­ся к жен­щи­не в по­ис­ках ма­те­ри. В пер­вую оче­редь жен­щи­на для не­го — это все­гда мать. Дом, те­п­ло, ме­сто, ку­да мож­но при­полз­ти в лю­бом ви­де и от­дох­нуть в безо­пас­но­сти от тру­дов пра­вед­ных и не очень.

Это же по­ка ро­ман­ти­че­ская со­став­ляю­щая от­но­ше­ний этих двух ми­ров. Муж­ско­го и жен­ско­го. Чис­тая, еще не за­мут­нен­ная дол­гой ис­то­ри­ей вой­ны, борь­бы и не­со­от­вет­ст­вия по­зи­ция. Бог Тво­рец, стоя­щий ме­ж­ду хао­сом, стра­хом и жиз­нью, с од­ной сто­ро­ны, и ти­хая га­вань, где мож­но ук­рыть­ся от бурь, — с дру­гой.

На этом ро­ман­ти­че­ская часть и за­кан­чи­ва­ется.

Ну, не так ка­те­го­рич­но. Бу­дем счи­тать, что не за­кан­чи­ва­ет­ся, а ухо­дит в фон.

А на фо­не?

А на фо­не сле­дую­щие фи­гу­ры. С окон­ча­ни­ем мат­ри­ар­ха­та и по­сте­пен­ным раз­ви­ти­ем ци­ви­ли­за­ции муж­чи­ны об­на­ру­жи­ли, что жен­щи­на го­дит­ся не толь­ко для то­го, что­бы ро­жать, они по­сте­пен­но ста­ли за­ме­чать, что удо­воль­ст­вие, ко­то­рое они по­лу­ча­ют от дея­тель­но­сти, на ко­то­рую их тол­ка­ет по­треб­ность в про­дол­же­нии ро­да, да­ле­ко не все­гда бы­ва­ет оди­на­ко­вым. От об­ще­ния с од­ной жен­щи­ной ро­ж­да­ет­ся боль­шее чув­ст­вен­ное удо­воль­ст­вие, от об­ще­ния с дру­гой — мень­шее. Од­на боль­ше под­хо­дит на роль ма­те­ри се­мей­ст­ва и хо­зяй­ки до­ма, а дру­гая мень­ше, а са­мым глав­ным от­кры­ти­ем ока­за­лось то, что мож­но не тре­бо­вать оди­на­ко­во ка­че­ст­вен­но­го ис­пол­не­ния всех функ­ций от од­ной и той же жен­щи­ны.

Так на­чал­ся про­цесс диф­фе­рен­циа­ции.

Кро­ме ис­кон­ной и не­об­хо­ди­мой для вы­жи­вания ро­да че­ло­ве­че­ско­го функ­ции жен­щи­ны — ро­жать, вы­де­ли­лись еще две — вес­ти дом, хо­зяйни­чать и дос­тав­лять на­сла­ж­де­ние. А так как мир был уже муж­ской, а, сле­до­ва­тель­но, муж­чи­на — хо­зя­ин и ку­пец, то жен­щи­ны, как все­гда бы­ст­ро со­ри­ен­ти­ро­вав­шись в из­ме­нив­шей­ся об­ста­нов­ке, на­ча­ли со­вер­шен­ст­во­вать свой товар.

Од­ни хо­ли­ли и ле­лея­ли се­бя для то­го, что­бы про­из­во­дить на свет здо­ро­вое по­том­ст­во, и в этом ви­де­ли свою цен­ность на ба­за­ре под на­зва­ни­ем «Яр­мар­ка не­вест», дру­гие со­вер­шен­ство­ва­лись в ве­де­нии хо­зяй­ст­ва, от фер­мы до двор­ца, а тре­тьи по­сти­га­ли нау­ку дос­тав­ле­ния чув­ст­вен­ных удо­воль­ст­вий. И это бы­ло толь­ко на­ча­ло.

Ба­зар в юж­ном го­ро­де. Раз­гар тор­го­во­го дня. Жа­ра, шум, крик. Го­ры фрук­тов и ово­щей, хол­мы ар­бу­зов и дынь пря­мо на зем­ле. Во­ро­та, в ко­то­рые то и де­ло въез­жа­ют все но­вые ма­ши­ны с то­ва­ром.

Пря­мо у во­рот, на до­ро­ге, ме­шая всем, сто­ит жен­щи­на, ок­ру­жен­ная ку­чей по­ку­пок. Во­ди­те­ли, скри­пя зуба­ми, слож­но ма­нев­ри­ру­ют, ста­ра­ясь ее объ­е­хать, пока не по­па­да­ет­ся один со­вер­шен­но не­тер­пе­ли­вый. Вы­су­нув­шись из ка­би­ны, он до­воль­но сдер­жан­но (Вос­ток все-та­ки, чу­жая же­на) ры­чит: «Уй­ди с до­ро­ги! Что ты тут сто­ишь?»

Не­спеш­ный, плав­ный по­во­рот го­ло­вы и — не под­ни­мая глаз: «Муж ве­лел».

Как та­кое мог­ло слу­чить­ся?

Что, соб­ст­вен­но го­во­ря, про­изош­ло, по­ка лю­ди дви­га­лись от при­ми­тив­ных спо­со­бов взаи­мо­дей­ст­вия на за­ре че­ло­ве­че­ско­го об­ще­ст­ва к вы­со­ко­раз­ви­той ци­ви­ли­за­ции се­го­дняш­не­го дня?

Муж­чи­ны уст­рои­ли мир по сво­им пра­ви­лам и по­ни­ма­нию и по до­ро­ге яв­но за­па­мя­то­ва­ли, что строи­ли его не для се­бя од­них, а для не­кое­го со­вме­ст­но­го про­жи­ва­ния и да­же при под­держ­ке и по­силь­ном уча­стии тех, с кем они жить на этой пла­не­те со­би­ра­лись. Хоть и со­вер­шен­но раз­ные, но все-та­ки «од­но­пла­не­тя­не». Пла­не­ту-то од­ну на всех вы­да­ли. В ре­зуль­та­те это­го строи­тель­ст­ва по­лу­чил­ся муж­ской мир для муж­чин.

Не по ка­ко­му-то зло­му умыс­лу, а про­сто по фак­ту то­го, что муж­чи­ны строи­ли его по сво­ему об­ра­зу, по­до­бию и ра­зу­ме­нию, то есть дос­та­точ­но про­сто и при­ми­тив­но — на пре­иму­ще­ст­ве вла­сти и си­лы. Про­сто и яс­но. И как-то не удо­су­жи­лись по­ин­те­ре­со­вать­ся, до та­кой ли сте­пе­ни сов­па­да­ют их пред­став­ле­ния о том, ка­ков дол­жен быть по­ря­док у тех, кто бу­дет с ни­ми в этом ми­ре жить, то есть у жен­щин. По­строи­ли… и час­то впол­не уют­но и ком­форт­но се­бя в нем ощу­ща­ют.

И ес­ли бы жен­щи­ны не ме­ша­ли, не зво­ни­ли по те­ле­фо­ну со­вер­шен­но не во­вре­мя, не сер­ди­лись за то, что муж­чи­ны нет до­ма, и день­ги рань­ше вре­ме­ни кон­чи­лись, и все по­ло­ма­лось и ис­пор­ти­лось, и люб­ви не хва­та­ет, ес­ли бы со все­ми эти­ми пре­тен­зия­ми не встре­ва­ли, то муж­чины, на­вер­ное, впол­не мог­ли бы по­чи­вать на лав­рах, как Гос­подь на седь­мой день тво­ре­ния. Но так как во­лею судь­бы мы жи­вем на этой пла­не­те вме­сте, а не­ко­то­рые по ча­ст­но­му до­го­во­ру да­же в од­ной квар­ти­ре, то нам при­хо­дит­ся учи­ты­вать друг дру­га. И по­сто­ян­но от­ве­чать на глав­ный смы­сло­вой во­прос — за­чем мы вме­сте?

И что, кто-ни­будь от­ве­тил?

Да от­ве­ти­ли-то мно­гие, но вся пу­та­ни­ца на­чи­на­ет­ся, ко­гда один от­ве­тит и дру­гим свой от­вет втю­хи­ва­ет. Хит­рость в том, что ис­поль­зо­ван­ные от­ве­ты не го­дят­ся, они от упот­реб­ле­ния пор­тят­ся. И ка­за­лось бы, так это яс­но. Все рвут­ся в уни­каль­ные и не­по­вто­ри­мые, все оби­жа­ют­ся, ко­гда их с дру­ги­ми пу­та­ют, от­ве­ты на са­мые жи­во­тре­пе­щу­щие во­про­сы под­со­вы­ва­ют.

По­до­ж­ди­те, по­до­ж­ди­те, да­вай­те по­ка не пе­ре­хо­дить к об­щим во­про­сам. Вот про жен­щин мы вы­яс­ни­ли, что за про­цесс на­чал про­ис­хо­дить, ко­гда мат­ри­ар­хат кон­чил­ся. А муж­чи­ны? С ни­ми-то как? В чем вы­ра­зи­лась эта бо­же­ст­вен­но-ро­ман­ти­че­ская по­зи­ция?

Как в чем? Оп­ло­до­тво­рять, кор­мить, то есть за­ра­ба­ты­вать, обес­пе­чи­вать и за­щи­щать.

Итак, ро­ли рас­пре­де­ле­ны, ос­нов­ные тре­бо­вания и ожи­да­ния обо­зна­че­ны, од­ни долж­ны это, дру­гие им за это то. Муж­чи­ны бе­рут на се­бя обя­зан­ность про­дол­жать род, обес­пе­чи­вать мать и по­том­ст­во и за­щи­щать их. Жен­щи­нам вме­ня­ет­ся в обя­зан­ность ро­жать, за­бо­тить­ся о до­ме, сле­до­ва­тель­но, о де­тях и муж­чи­не и да­рить на­сла­ж­де­ние.

Вы­яс­ня­ем от­но­ше­ния

Даль­ше иг­ра, бес­ко­неч­ная иг­ра в со­от­вет­ст­вие — не­со­от­вет­ст­вие. В обыч­ной жиз­ни мы зна­ем ее под на­зва­ни­ем «вы­яс­не­ние от­но­ше­ний». Вся бе­да в том, что, хо­тя функ­ции яс­ны и жен­щи­ны, ес­ли хо­тят, точ­но зна­ют, что ждать и что тре­бо­вать от муж­чин, и муж­чи­ны, ес­ли хо­тят, точ­но зна­ют, что они хо­тят от жен­щин и за что го­то­вы пла­тить, лю­ди так уст­рое­ны, им не­чем бу­дет за­пол­нить жизнь, ес­ли все так про­сто.

И на­ча­лось! А лю­бовь? И пе­ре­ве­дя все тон­кости и слож­но­сти это­го про­цес­са в мир тор­го­во-де­неж­ных от­но­ше­ний, лю­ди с упое­ни­ем бро­си­лись во всем этом раз­би­рать­ся. Пре­тен­зии, не­до­воль­ст­во, на­ру­шен­ные обе­ща­ния, оп­рав­дан­ные ожи­да­ния. Ссо­ры, при­ми­ре­ния. Есть что де­лать!

Мы же еще и учим­ся в этой жиз­ни. И по­тен­ци­аль­ность — это еще не про­яв­лен­ность, но жизнь не да­ет пау­зы: «По­до­ж­ди­те, сей­час по­учим­ся и нач­нем жить».

Прав­да, бы­ва­ет, что лю­ди в од­ном со­че­та­нии сой­дут­ся, по­жи­вут, ду­ма­ют, что по­учи­лись, и схо­дят­ся в дру­гих со­че­та­ни­ях, на­де­ясь, что пре­ды­ду­щие уро­ки им по­мо­гут, и они, уже нау­чен­ные, сде­ла­ют сле­дую­щий шаг, но обыч­но это кон­ча­ет­ся ни­чем.(Это мо­жет ока­зать­ся вто­рым уро­ком или треть­им.Это уже во­прос сме­ло­сти или до­ми­ни­ро­ва­ния по­зна­ва­тель­но­го реф­лек­са.)

И вот на­сту­па­ет мо­мент, ко­гда жен­щи­на ви­дит, что то, что она по умол­ча­нию, са­ма то­го не по­ни­мая и не при­ду­мы­вая, а про­сто сле­дуя фун­да­мен­таль­ным за­ко­нам взаи­мо­дей­ст­вия, жда­ла от муж­чи­ны, не про­ис­хо­дит. И от кон­крет­но­го муж­чи­ны, и от ми­ра, по­стро­ен­но­го по его за­ко­нам, и в этой сис­те­ме взаи­мо­дей­ст­вий об­ра­зу­ют­ся ще­ли, пус­то­ты и про­ва­лы. Не при­кры­то, не сде­ла­но, не за­щи­ще­но. И что она де­ла­ет? Ждет, тре­бу­ет и на­чи­на­ет дей­ст­во­вать са­мо­стоя­тель­но. Сле­дуя соб­ст­вен­ной гиб­кой и те­ку­чей при­ро­де, жен­щи­на прак­ти­че­ски ав­то­ма­том вне­дря­ет­ся в про­ва­лы и пус­то­ты и за­пол­ня­ет их по-сво­ему и сво­им, бес­ко­неч­но предъ­яв­ляя муж­чи­нам пре­тен­зии в их не­со­от­вет­ст­вии и не­со­стоя­тель­но­сти. А пре­тен­зии эти со­вер­шен­но бес­смыс­лен­ны и бес­поч­вен­ны.

При­ят­ное за­яв­ле­ние, а по­убе­ди­тель­нее мож­но?

Ни­че­го при­ят­но­го. Про­сто об­на­ру­жи­ва­ет­ся, что стар­то­вая по­зи­ция есть, а уме­ний нет, да­же мысль о том, что все­му это­му на­до учить­ся, что пра­ва урав­но­ве­ши­ва­ют­ся обя­зан­но­стя­ми, и та вы­зы­ва­ет ре­ак­цию, про­сти­те, жен­скую, нерв­ную.

Встре­тив­шись на уров­не при­ро­ды, на уров­не ду­ши, на уров­не эмо­цио­наль­но­го взаи­мо­дей­ст­вия и до­ве­рив­шись это­му и ре­шив­шись объ­е­ди­нить­ся, ни­кто не дал се­бе тру­да за­ду­мать­ся над тем, что ни­че­го в жиз­ни не про­ис­хо­дит по умол­ча­нию. Ка­ж­дый при­шел со сво­им. Жен­щи­на смот­рит на муж­чи­ну че­рез приз­му сво­их ожи­да­ний, а ду­ма­ет, что ви­дит его са­мо­го.

Муж­чи­на смот­рит на жен­щи­ну че­рез призму сво­их ожи­да­ний и ду­ма­ет, что ви­дит ее. И ча­ще все­го ни тот, ни дру­гая не да­ют се­бе тру­да вы­яс­нить, а как оно для дру­го­го. Во-пер­вых, это страш­но, мож­но уз­нать со­всем не то, что хо­те­лось бы, во-вто­рых, ну, про­сто в го­ло­ву не при­хо­дит. (Ро­ман­тизм.В пе­ри­од ро­ман­тиз­ма сесть и хо­лод­но на­чать рас­спра­ши­вать: так, что ты имел в ви­ду?) А по­том пре­тен­зии на те­му: «Вы не сдер­жа­ли обе­ща­ние».

Кон­фликт в том, что во­прос, ко­то­рый жен­щи­на за­да­ет муж­чи­не, очень час­то за­да­ет­ся на язы­ке, муж­чи­не ча­ще все­го не­из­вест­ном. При­чем эти пре­тен­зии вза­им­ные. Она ни­че­го кон­крет­но­го не го­во­рит. Она что-то бор­мо­чет или ще­бе­чет, ну, это оп­ре­де­ле­ние за­ви­сит от его эмо­цио­наль­но­го к ней от­но­ше­ния. Он не слу­ша­ет. Он хмур, мол­ча­лив, не­до­во­лен и все доль­ше за­дер­жи­ва­ет­ся на ра­бо­те. Он не по­лу­ча­ет то­го, что ждал, она то­го, что он обе­щал. О, бо­же­ст­вен­ная пу­та­ни­ца! Ты тут как тут!

Ко­гда-то, очень дав­но, один муд­рый муж­чи­на, ви­дя, как я, по­доб­но му­хе в пау­ти­ну, вот-вот влип­ну в ла­пы это­го бо­же­ст­ва-пу­та­ни­цы, ска­зал: раз­бе­рись пре­ж­де все­го с со­бой, пой­ми, че­го же ты хо­чешь. Ес­ли ты хо­чешь же­нить­ся, то ищи де­вуш­ку, ко­то­рая хо­чет за­муж, а ес­ли ты хо­чешь жен­щи­ну, то ищи жен­щи­ну, ко­то­рая хо­чет муж­чи­ну.

Те, кто не по­ле­нил­ся за­ду­мать­ся, дав­но зна­ют, что диф­фе­рен­циа­ция су­ще­ст­ву­ет и что она со вре­ме­нем при­ве­ла к весь­ма чет­кой и яс­ной спе­циа­ли­за­ции.

Кто хо­чет то, что хо­чешь ты

Да­вай­те по­смот­рим под­роб­но, как это вы­гля­дит. Итак, с пе­ре­хо­дом от мат­ри­ар­ха­та к пат­ри­ар­ха­ту сфор­ми­ро­ва­лись три ос­нов­ные жен­ские функ­ции: ро­жать, хо­зяй­ни­чать, да­рить на­слаж­де­ние. Реа­ли­за­ция этих функ­ций со вре­ме­нем ус­лож­ня­лась, по­ро­ж­да­ла все но­вые и но­вые тре­бо­ва­ния и пред­ло­же­ния на то­вар­ном рын­ке, ко­то­рый рас­цвел во­круг фун­да­мен­таль­ных мо­мен­тов в от­но­ше­нии муж­чин и жен­щин. Спрос ро­ж­дал пред­ло­же­ние, пред­ло­же­ние кон­ку­рен­цию, кон­ку­рен­ция — все но­вые и но­вые спо­со­бы при­вле­че­ния вни­ма­ния к то­ва­ру. Из по­треб­но­сти в про­дол­же­нии ро­да, то есть из по­треб­но­сти ро­жать, про­из­во­дить по­том­ст­во, вы­де­ли­лась та­кая дея­тель­ность, как секс.

Мы уже не­ма­ло с то­бой об этом го­во­ри­ли и дос­та­точ­но под­роб­но. Секс как дея­тель­ность, по­ро­ж­ден­ная энер­ги­ей по­треб­но­сти про­дол­же­ния ро­да. Удо­воль­ст­вие то же, а по­след­ст­вий в ви­де не­же­ла­тель­но­го уже по­том­ст­ва — ни­ка­ких.

Но вся бе­да, что по­треб­ность эта от­но­сит­ся к ка­те­го­рии на­сы­щае­мых, а ост­ро­та фи­зио­ло­ги­че­ско­го удо­воль­ст­вия со вре­ме­нем при­ту­п­ля­ет­ся, сле­до­ва­тель­но, есть риск па­де­ния спро­са на та­кой то­вар, и то­гда — да здрав­ст­ву­ет про­гресс! По­яв­ля­ют­ся и рас­цве­та­ют все­ми ру­гае­мые, по­ри­цае­мые, но со­вер­шен­но не­ис­тре­бим­ые шту­ко­ви­ны — про­сти­ту­ция и пор­но­гра­фия. Ин­ду­ст­рия ис­кус­ст­вен­но­го воз­бу­ж­де­ния. По­лу­за­прет­ная, а по­то­му со­блаз­ни­тель­ная. И чем даль­ше, тем боль­шей изо­бре­та­тель­но­сти тре­бу­ет­ся от про­дав­цов, по­то­му что за лю­бы­ми нов­ше­ст­ва­ми в этой об­лас­ти не­от­ступ­но сле­ду­ет пре­сы­ще­ние.

⇐ Предыдущая3456789101112Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: