Американские шестидесятники и их дети

7 960-е годы были бурным и крайне важным по своим социальным и
культурным последствиям периодом в истории XXстолетия. Среди клю­
чевых событий специалисты выделяют «молодежную революцию», мо­
лодежные движения, студенческие волнения, хиппи, движение «красных
бригад», мини-моду, поп-арт, появление «Битлз», десегрегацию амери­
канской школы, появление хеппенингов и многое другое. Им предше­
ствовали не менее важные и драматические события XX в.: окончание
Второй мировой войны, победа над фашизмом; взрыв атомных бомб над
Хиросимой и Нагасаки; смерть Сталина. К шестидесятникам относят
поколение людей, родившихся в начале и в середине 1930-х гг. Выра­
зителем их взглядов стала субкультура хиппи, детей которых относят к
новой когорте — Generation X.

БУРНЫЕ ШЕСТИДЕСЯТЫЕ

8 1966 г. Франция вышла из военной организации НАТО, а затем грянула
студенческая революция «Красный май 1968-го». Звучат лозунги: «Да здравству­
ют свободный секс и наркотики!», «Долой буржуазный порядок!». Левые настро­
ения становятся крайне популярными. Активизировалась деятельность маои­
стских, троцкистских, анархических и других экстремистских групп. Работы
А. Грамши, Г.В. Плеханова, В.И. Ленина, Ф. Энгельса, К. Маркса, Р. Люксем­
бург публикуются даже в таких буржуазных издательствах, как «Галимар»,
«Обье», «Маспери Дюкро». В США и других странах установилось сотрудни­
чество «новых левых» с ультралевыми организациями. Чрезвычайно популяр­
ны в это время восточный мистицизм, анархизм, маоизм, идеи хиппи.

В начале 1960-х ситуация в Западной Европе и США была достаточно спо­койной: студенческие и молодежные выступления, к примеру, во Франции в основном сводились к протесту против войны в Алжире и не захватывали коренных социально-экономических вопросов, не выходили за рамки бур­жуазного радикализма, питаемого моральным протестом. Однако в середи­не 1960-х гг. заметно ухудшились условия учебы и жизни студентов. Ауди-

тории были переполнены, недоставало общежитий для студентов, обостри­лась проблема их материального обеспечения, ибо резко увеличился удель­ный вес выходцев из малообеспеченных семей.

Непрекращающиеся в течение февраля—апреля 1968 г. студенческие выступ­ления накалили атмосферу в университетах. Власти попытались остановить волну студенческих выступлений репрессиями, закрытием факультетов, прекращени­ем занятий, привлечением к ответственности наиболее активных студентов. Однако все эти меры лишь еще более обостряли обстановку. Образуется множе­ство групп и течений с разной политической окраской и ориентацией. В 1968 г. возникает группа «Новые левые». Свои лозунги они позаимствовали у Маркузе

и Турена. Революция для них — «спон­танное насилие», а в ее авангарде должны стоять «подлинные революционеры» — асоциальные слои общества.

В марте 1968 г. в Париже состоялись демонстрации протеста против амери­канской интервенции во Вьетнаме. В них приняли участие студенты из Нан-тера, члены Комитета защиты Вьетна­ма (НКВ). После того, как стало изве­стно об аресте шести активистов НКВ, около 700 студентов Нантера провели митинг и приняли решение захватить административное здание университе­та. В район Латинского квартала на демонстрацию собралось 1,5 тыс. сту­дентов. Власти в свою очередь стянули сюда 2 тыс. полицейских. Начались массовые столкновения, продолжав­шиеся несколько часов. Полицией было арестовано 596 студентов, 27 из них было взято под стражу.

4 мая по распоряжению ректора занятия в Парижском университете были отменены, а 5 мая суд приговорил четырех участников демонстрации в Ла­тинском квартале к тюремному заключению. В ответ на это студенты про­вели демонстрацию протеста. Число демонстрантов достигло 20 тыс. чело­век. Полиция применила силу, в результате 600 студентов и полицейских получили ранения, 422 студента были задержаны, а 31 из них — арестова­ны. В знак протеста против расправы с парижскими студентами почти во всех университетах провинциальных городов прошли митинги и демонст­рации. 10 мая на демонстрацию вышло 20 тыс. студентов. К вечеру число демонстрантов увеличилось до 50 тыс. Студенты и учащиеся колледжей ста­ли возводить баррикады. 13 мая около 1 млн рабочих, служащих, студентов вышли на улицы Парижа. В других городах также прошли массовые демон­страции рабочих с участием студентов. В Марселе в демонстрации участво­вало 50 тыс. студентов и рабочих, в Тулузе — 40 тыс., в Нанте — 20 тыс. 13 мая студенты захватили здание Сорбонны, заявив, что она отныне становится народным университетом¹. Студенты захватили учебные помещения и в

¹ 31-й годовщине Красного Мая посвящается (http://lomleft.narod.ru).

других городах страны. Власти были вынуждены отступить, полиция поки­нула университеты и студенческие городки, арестованные студенты были освобождены, возобновились занятия в Парижском университете.

По примеру студентов на массовые митинги вышли французские рабочие и стали захватывать предприятия. Стачечная борьба стремительно захватила металлургические и машиностроительные заводы, а затем распространилась на другие отрасли экономики, парализовала частный и государственный сек­тор. В течение недели во всеобщую забастовку было вовлечено 9 млн рабочих. Самая крупная в истории Франции стачка вызвала серьезный социально-по­литический кризис. Жак Саважо выдвинул лозунг: «Фабрики —рабочим, уни­верситеты — студентам!» Ночью 15 мая 1968 г. французские студенты захвати­ли парижский театр «Одеон» и подняли над ним два флага: красный и черный. Зачинщиком беспорядков признали Даниэля Кон-Бендита. «Несколько бешеных», к числу которых относили и Кон-Бендита, на­шлось в те годы во многих странах Европы. Не только немецкий рыжий сту­дент Кон-Бендит был таким. В Германии во главе движения стал студенче­ский вождь Руди Дучке. Судьба его трагична (в то время как Кон-Бендит дегенерировал в старого толстого брюзгу, стал вице-мэром Гамбурга, а впос­ледствии депутатом Европейского парламента, и, конечно, центристом) — в него в том же судьбоносном году стреляет правый работяга — алкоголик. Дучке парализован, в 1980 г. погибает в ванной комнате, уже будучи депутатом от «зе­леных». В Америке бунтовали хиппи, демократическая конвенция в Чикаго закончилась многотысячными потасовками и судом над Джерри Рубиным и его товарищами. В 1968 г. в Калифорнии произошли революционные убий­ства, совершенные Чарльзом Мэнсоном и его коммуной. Даже социалисти­ческая Прага попробовала взбунтоваться в 1968 г. Восстание в Праге носило вначале студенческий характер. Его подавили советские танки.

В 1960-е гг. бурлила не только Западная Европа, но и Северная Америка. Во второй половине 1960-х гг. США сотрясали антивоенные демонстрации, студенческие волнения и расовые беспорядки. Своего пика молодежная революция достигла в 1968 г., когда массовые молодежные, студенческие выступления захлестнули 64 страны мира. Во Франции в мае 1968 г. студен­ты едва не свергли правительство генерала де Голля. В Америке власти бро­сали против молодых бунтарей армию — и в 18 городах дело доходило до настоящих уличных боев, выгорели целые кварталы. В Мексике в 1968 г. студенты чуть не сорвали Олимпийские игры — и некоторые участники бес­порядков сидят до сих пор в тюрьмах.

Социализм и пацифизм как цель борьбы получают самое широкое рас­пространение среди студентов. В ряде американских университетов (Вис-консинском, Калифорнийском и Чикагском) появляются клубы и органи­зации радикально настроенных студентов и отражавшие их взгляды журна­лы: «Studies on the Left» и «New University Thought». На страницах этих изданий развернулась широкая дискуссия по проблемам защиты мира, борьбы за гражданские права. Резкой критике подверглись устои американского об­щества, его моральные и духовные ценности, официальная культура. Уси­лилось брожение среди негритянской молодежи. Студенты обращали вни-

мание властей на пороки высшей школы, такие как расистский характер системы образования, разница образовательного уровня в школах, располо­женных в богатых районах, и в школах «обслуживающих» бедноту, господ­ство в системе образования советов опекунов и регентов, составленных по преимуществу из представителей крупного бизнеса и реакции, широкое распространение в учебных заведениях «охоты на ведьм» и требования «ло­яльности».

В апреле 1965 г. по инициативе Студенческого демократического обще­ства была проведена первая массовая акция протеста против войны во Вьет­наме — поход на Вашингтон, в которой приняло участие 25 тыс. человек. Во

время антивоенного марша 15 апреля 1967 г. только в одном Нью-Йорке, по оценкам полиции, в манифестациях приняло участие 125 тыс. человек. В декабре 1966 г. состоялась общенацио­нальная антивоенная студенческая конференция, на которой был создан Студенческий мобилизационный ко­митет за окончание войны во Вьетна­ме. В дальнейшем антивоенная борьба приобрела еще более внушительные масштабы. Начала давать результаты и агитационная работа, развернутая пе­редовыми студентами среди американ­ских солдат. Уже в 1966 г. члены СДО и других «новых левых» организаций стали создавать кафетерии около военных баз, где они вели среди солдат ан­тивоенную агитацию как устно, так и печатно, распространяя свои листов­ки. Это было в 1966 г., а в следующем году, за отказ служить в армии и быть отправленным во Вьетнам были осуждены 952 человека. Около 10 тыс. скры­вавшихся от призыва в армию находились в Канаде, а несколько сотен де­зертировавших из американской армии искали политического убежища в других странах. В 1968 г. взрыв небывалой активности молодых людей со­тряс Чикаго: на антивоенную демонстрацию собралось более 10 тыс. чело­век. На борьбу с ними правительство отрядило около 25 тыс. полицейских и национальных гвардейцев, вооруженных стрелковым оружием, базуками и огнеметами. В 1969 г. из армии США дезертировало 73 тыс. человек. Ты­сячи американских солдат шли в военной форме в рядах демонстрантов по улицам Вашингтона и Сан-Франциско 15 ноября 1969 г. Войска националь­ной гвардии были введены в университеты и колледжи штатов Иллинойс, Мэриленд, Нью-Мексико, Висконсин, Кентукки, Огайо. Только в коллед­же Овал (штат Огайо) было арестовано 500 студентов, а 95 — получили ра­нения. В Мэрилендском университете за два дня демонстраций было ране­но 138 человек и 182 арестовано².

Молодежная революция 1968 г. породила волну терактов, которые вли­лись в существовавший ранее терроризм исламских фундаменталистов, чер­ных экстремистов, ирландских революционеров, профашистских и проком­мунистических группировок типа «Красных бригад» и других организаций.

² 31-й годовщине Красного Мая посвящается (http://lomleft.narod.ru).

В конце 60-х число взрывов, устроенных революционно настроенными мо­лодыми людьми в городах Америки, резко возросло.

Во второй половине 1960-х гг. наряду с антивоенными выступлениями развертываются острейшие расовые волнения. В течение ряда лет десятки крупнейших американских городов пережили буквально состояние граждан­ской войны. Повсеместно негритянское население берет инициативу в свои руки, выдвигает из своей среды признанных руководителей движения. Во главе движения становится партия «Черные пантеры».

Бурные 1960-е сменились затишьем в 1970-е гг. В июле 1976 г. Жак Погащ организовал на радио «Франс-культур» пять встреч между Филиппом Соллер-сом — редактором «Тен-Кель» и религиозным философом Морисом Клаве -лем, непримиримыми противниками, чтобы они высказались о событиях 1968 г. Встречи проходили вяло и скучно. По всему чувствовалось, что про­изошла смена поколений, смена ценностей и политических ориентации мо­лодежи. Начиналась совершенно новая культурная эпоха — постмодернизм, когда ценится многообразие культурных форм и политических ориентации, уважается чужое мнение, главным признается веротерпимость и плюрализм. высоко ценится самоирония и сарказм, ирония и любознательность.

СОЦИОЛОГИ-БУНТАРИ

Периоды оттепели, а это слово вошло в исторический лексикон отече­ственной науки для обозначения любых периодов гласности и либерализа­ции, в частности, нэповский, хрущевский и горбачевский, обычно сопро­вождаются выходом социально мыслящей публики из подполья на улицы, в редакции, на телевидение, университетские кафедры и съездовские три­буны. В такие моменты отмечается всплеск политического активизма насе­ления (в первых рядах часто идут социологи и представители социальных наук), растут тиражи многих газет и журналов, оживляются дискуссии и споры по общественным вопросам, нередко переходящие в бытовые ссоры и идейные конфликты, образованная часть общества, переживая необычай­ный духовный подъем и рост ожиданий, предается построению утопических проектов переустройства общества, социальному романтизму, очернению и отчуждению «мрачного» прошлого, иллюзиям относительно будущего. И здесь, как ни странно, социологи в первых рядах: их можно встретить среди деле­гатов партийных съездов, во фракциях Государственной Думы, министерс­ких кабинетах, телевизионных студиях.

Политический активизм, как показывает история, чрезвычайно выгоден социологии и социологам. По своей природе это племя разрушителей тота­литарных режимов и закрытых обществ, противники идеологической моно­полии и цензуры слова. Выполнив свою историческую миссию, социологи моментально включаются в демократические преобразования и большин­ство из них добивается высоких постов при новой власти.

Парадоксально, но в большинстве случаев лидерами студенческих бес­порядков в конце 1960-х гг. выступали именно студенты-социологи — пред­ставители науки, которая больше других ратовала за прогресс и порядок. Самой яркой фигурой являлся знаменитый французский социолог-бунтарь Д. Кон-Бендит.

КОН-БЕНДИТ Даниэль (Cohn-Bendit Daniel) родился в 1945 г. во Франции (из немецких евреев), но вырос и окончил школу (1965) в Германии³. В молодом возрасте вернулся во Францию, где изучал социологию в университете Нантера (пригород Па­рижа). На протяжении длительного времени являлся идейным вдохновителем и политическим организатором студенческого протестного движения во Франции. Весной 1968 г. он быстро завоевал популярность своими выступлениями, в которых го­ворил о необходимости разрушить буржуазное общество и при­менить насилие против «центров эксплуатации». Он отвергал какой-либо конкретный идеал в общественном отношении и ратовал за непрерывную революцию. Под лозунгом «Насилие — это радость» Кон-Бендит и его соратники-анархисты устраивали погромы в Латинском квартале Парижа в майские дни 1968 г. Они строили баррикады с красным флагом, кидали в полицейских бутылки с «коктейлем Молотова», ввязывались в драки с полицией, разбра­сывали листовки, в которых призывали к немедленным выступлениям про­тив существующей системы. Разбивались витрины магазинов, переворачи­вались и поджигались автомашины, уничтожались деревья на бульварах и подвергались порче картины в музеях. В те бурные дни кое-кто призывал даже уничтожить Пантеон, где погребены великие французы — Вольтер, Руссо, Гюго, Марат, Жорес. Некоторые исторические памятники были ос­квернены хулиганскими надписями. Среди маоистских групп раздавались крики о низвержении «бастионов буржуазной культуры». Масс-медиа пугали обывателей грядущей анархией по примеру Китая. Газета «Франс-суар» опубликовала 15 мая статью под заголовком: «Во французском университе­те происходит культурная революция на китайский лад». В ней писалось:

«Так же как в Нантере, на факультете естественных наук Парижского уни­верситета группы студентов обоснова­лись прочно: они ночуют в спальных мешках и просыпаясь организовывают группы и комитеты по обсуждению будущего университета. Почти повсюду появляются в аудиториях стенные газеты в лучшем стиле китайской «культурной революции». На факультете естественных наук имеется даже «комиссия бдительности против подрыв­ной деятельности», ибо молодые бунтари французского университета отвер­гают попытки «возврата к прошлому», которые предпринимают старые тра­диционные партии»⁴.

После завершения студенческой революции в 1968 г. правительство Франции выслало его из страны. Уже в 1968 г. во Франкфурте он становится активистом движения «Kinderladen», а затем основывает собственную груп­пу «Revolutionarer Kampf» (Революционная борьба) и вместе с Ёшкой Фишером участвует в организации «Frankfurt Sponti-scene» по осуществле­нию в Западной Европе социальной революции. С 1978 г. он является сна­чала корреспондентом, а затем издателем журнала «Pflasterstrand». В 1994 г.

³ Личный сайт Кон-Бендита: http://www.cohn-bendit.de.

⁴ 31-й годовщине Красного Мая посвящается (http://lomleft.narod.ru).

Кон- Бендит стал депутатом Европарламента от французских «зеленых» и со­ратником министра иностранных дел ФРГ Йшки Фишера. Среди его при­страстий наблюдатели отмечают, что Кон-Бендит является страстным фут­больным фанатом.

Сегодня Даниэль Кон-Бендит — вполне благопристойный и добропорядоч­ный господин, муниципальный советник в городском совете Франкфурта— на-Майне и депутат от партии «зеленых» в Европарламенте. Одинаково свободно говорит и на немецком, и на французском, очень любезно делится своими мыс­лями о... футболе: «С детства обожал эту игру».

Даниэль Кон-Бендит выступает против агрессивной политики США в

Ираке и России в Чечне. Тем не менее он поддержал вторжение войск НАТО в Боснию и американцев в Афганистан. Бывший анархист и сегодняшний ин­тернационалист борется с глобальным неравенством, Всемирным банком и Всемирной торговой организацией, ухудшением экологии и необольше­визмом. В интервью леволиберальной французской газете «Либерасьон» в 2004 г. Кон-Бендит уподобил чеченцев, сражающихся за свою независимость, американским индейцам, которым была уготована незавидная участь. Он заявил далее, что надежды европейцев на демократизацию России развея­лись, а сама эта страна становится «все более авторитарной, если не тотали­тарной». Политик, приобретший известность как один из лидеров студен­ческого движения 1960-х гг. в Германии и во Франции, потребовал от своих коллег по Европарламенту выдвинуть посредническую инициативу в «коло­ниальной войне», которую Россия ведет в Чечне. В 2001 г. Даниэль Кон-Бендит оказался в центре скандала. Дочь немецкой экстремистки Ульрике Майнхоф опубликовала в Интернете выдержки из книги Даниэля Кон-Бен-дита «Большой базар», изданной в Париже в 1975 г. В конце января 2001 г. эти выдержки были опубликованы в британском еженедельнике «Обсервер» и затем в парижском еженедельнике «Экспресс». Кон-Бендит рассказывает в своей книге, в частности, о том, как в семидесятых годах, будучи воспита­телем в альтернативном детском саду, созданном крайне левыми во Франк-фурте-на-Майне, он позволял себе с детьми «эротические забавы». Сейчас Кон-Бендит активно защищается. В своих многочисленных интервью он говорит, что, во-первых, не вступал с этими детьми в половые отношения; во-вторых, у него есть письма тех детей (им теперь 28—30 лет) и их родите­лей, подтверждающие его утверждения; в-третьих, публикация книги «Боль­шой базар» была всего лишь «неоправданно легкомысленным» вызовом, который он бросил буржуям; в-четвертых, эти страницы его старой книги вытащены на свет его политическими противниками только для того, что­бы скомпрометировать его, как политического деятеля.

«Новые левые» и «контркультура» 1960-х дали миру и других социалис­тически настроенных радикалов, в том числе Руди Дучке, Эрнесто Че Гевару, Режи Дебре, Тома Хайдена, Элриджа Кливера, Эбби Хоффмана. Иммануил Валлерстайн тоже когда-то был лидером и теоретиком бунтующих студен-

тов 1960-х гг., а теперь это автор знаменитой теории мировой капиталисти­ческой системы.

В Германии 1960-х гг., так же как и в остальной Европе этого времени, часть молодых людей верила, что не сегодня-завтра должна произойти ре­волюция. Ханс Иоахим Кляйн был один из них. Он являлся активным участником различных левых и анархических групп во Франкфурте. Эти группы выступали против агрессии во Вьетнаме, Палестине, против правой диктатуры, американского империализма и верили, что могут переделать мир. Когда в начале 1970-х гг. Фракция Красной Армии (RAF) совершила первые покушения, многие молодые люди решили присоединиться к ней и

взять в руки оружие. Ханс Иоахим, которого прозвали «кляйн Кляйн» (маленький Кляйн), стал членом «ре­волюционных ячеек» (RZ). Потом он отказался от вооруженной борьбы.

1960-е гг. XX в. дали огромный тол­чок развитию мирового революцион­ного движения. Во Вьетнаме, в Алжи­ре, по всей Латинской Америке анти­империалистическое сопротивление достигло своей высшей точки, апогея. Французские студенты и рабочие пред­приняли самую решительную попытку сокрушить капиталистическое обще­ство в мае 1968 г. В авангарде борьбы шла самая способная и талантливая часть студентов, интеллигенции, рабо­чих. Молодые бунтари в 1960-е вышли из подчинения общества. Они создали собственную культуру — ее назвали контркультурой. Они придумали соб­ственную музыку — рок. Они изобре­ли собственную живопись — поп-арт и психоделическую живопись. Они со­здали свой театр — ливинг-театр, то есть уличный, свое кино — параллель­ное кино.

Эти бунтари ненавидели сытое, скучное, занудное буржуазное общество, в котором они жили. Они жажда­ли революции, наклеивали в своих домах портреты Ленина, Троцкого, Фи­деля Кастро и Че Гевары. Но они ненавидели также традиционные компар­тии и Советский Союз, называя их «омерзительной бюрократией» — такой же омерзительной, как капитализм. Чтобы как-то отличить этих бунтарей от традиционных левых — друзей Советского Союза, новую поросль рево­люционеров стали называть «новыми левыми». Именно «новые левые» вы­нудили американское правительство прекратить войну во Вьетнаме. Они добились юридического расового равноправия в Америке. Именно «новые левые» добились для молодых права на субкультуру — рок, сленг, джинсы, маечки, фенечки, на внешний вид, отличный от «взрослого мира». Они до-

бились для парней права носить длинные волосы, а для девчонок — не не сить лифчики⁵.

 

В основе молодежной контркультуры и идеологии «новых левых» — ненависть к сытому капитализму

и «омерзительной бюрократии» социализма

Возникнув, как моральный протест, борьба стала приобретать к середи­не 60-х гг. социально-политический характер. От абстрактно звучащих об личений истеблишмента левое студенческое движение стало переходить ь критике капиталистического господства. Вместо истеблишмента был назваь капитал, как главный источник всех видов угнетения. Одновременно дви­жение «новых левых» стало отказываться от тактики ненасильственных дей­ствий в пользу террора.

В формировании молодежной контркультуры и идеологии «новых левых», взятой на вооружение студенчеством во мно­гих странах, огромное влияние оказали социологи франкфурт­ской школы и прежде всего Герберт Маркузе (1898—1979) — профессор Калифорнийского университета, идейный вождь движения «Новые левые». В новом свете он пересмотрел ряд важных положений классического марксизма, приспособив их к современным реалиям. Маркузе подчеркивает, что современ­ная западная культура, с ее достоинствами комфорта, техни­ческой оснащенности, удобства бытия и безопасности суще­ствования рождает репрессивную терпимость всех членов бур­жуазного общества, создает одномерного человека.

Молодые бунтари 1960-х, почувствовав себя такими одномерными, подня­ли революцию против репрессивной культуры, а заодно и буржуазного обще­ства в целом. Собственно говоря, к тому их призывал автор знаменитой книги «Одномерный человек» (1964)⁶: если во времена «старых левых» и К. Маркса, т.е. в середине XIX в., самой революционной силой выступал пролетариат — изгой индустриального общества, то сегодня, в середине XX в., знамя револю-

⁵ Тарасов А. Русские дети Че Гевары и Джерри Рубина (http://screen.ru).

⁶ Маркузе Г. Одномерный человек. М., 1994.

ционной борьбы у него должны перехватить те, кто чувствует себя отщепенца­ми, изгоями. К ним Маркузе относил молодежь и жителей гетто. Если постин­дустриальное общество отрицает их, то и они, в свою очередь, имеют право от­рицать его самого. Во главе нового общественного движения, призванного ра­дикально изменить ситуацию и получившего название «новых левых», должны находиться студенты и гуманитарные интеллектуалы — свободно парящий слой одиночек, обладающих социальными знаниями. Именно они должны подхва­тить выпадающее из рук рабочего класса знамя «тотальной негации» (всеобщего отрицания). Вслед за Т. Адорно и М. Хоркхаймером, Г. Маркузе повторяет, что все, существующее в современном западном обществе, — ложно и все это не­обходимо разрушить.

Маркузе зарекомендовал себя как критик советского и западного обществ, отрицавший тезис марксизма о пролета­риате как единственной силе, способной разрушить капитализм, автор работ «Ра­зум и революция. Гегель и возникно­вение теории общества», «Эрос и циви­лизация», «Одномерный человек», «Со­ветский марксизм», «Критика чистой терпимости», «Конец утопии», «Очерк об освобождении» и т.д. Франкфуртская школа создает критическую теорию об­щества. Пик популярности трудов пред­ставителей этой школы приходится на 1960—70-е гг., особенно в связи с движе­ нием молодежного протеста, прокатив­шимся по США и западно-европейским странам и вызвавшим к жизни как новые направления в социально-гуманитар­ном знании, так и ряд практических мероприятий государств, начиная от ре­форм систем высшего и среднего образования и кончая созданием правитель­ственных ведомств по делам молодежи и молодежной политики, направленной на бесконфликтную адаптацию молодежи в современное общество.

Вовсе не случайно, а как знак признания их вклада, в 1968 г. среди сту­денческой молодежи появляется характерный лозунг «Мао—Маркс—Марку­зе», хотя сами франкфуртцы отринули насильственные действия и экстре­мизм этого движения⁷.

«Новые левые», которых назвали громкоговорящим меньшинством, вы­ступившие против авторитетов и политических партий, против всех, кому больше 35 лет, против любой идеологии и политики, несомненно, опирались на работы социологов и философов франкфуртской школы. Однако свои­ми действиями они привели к тому, что не предусматривалось ни Г. Марку­зе, ни самими бородатыми бунтарями, а именно к укреплению и совершен­ствованию буржуазного общества, превращению его, если можно так выра­зиться, в капитализм «с человеческим лицом».

Таким образом, социология сыграла в истории Западной Европы и США XX в. особую роль. Получалось так, что социология действовала наподобие

⁷ О франкфуртской школе см. т. 1-2 настоящего издания «Фундаментальной социологии».

психологического или интеллектуального фильтра, отбирая и притягивая и социологические факультеты людей с ярко, если не сказать патологически выраженными реформистскими наклонностями. Их ряды пополняли те, кт' когда-либо испытал жизненную неудачу и разочарование. Социология и прежде притягивала всякого рода радикалов. Так, в 1930-е гг. среди них бы ц, социалисты, которые в молодости призывали к низвержению основ сущ_е ствующего строя, а в пору зрелости превратились в отъявленных консервя торов. В 1960-е гг. она привлекала радикально настроенных студентов веду, щих университетов мира.

Но социология не просто фильтровала, отбирая в свои ряды радикалов и

революционеров всех мастей, она во­оружала их теоретическим багажом знаний, опираясь на который они со­здавали новые концепции общества формировали мировоззрение многих поколений молодежи.

По мнению А. Гоулднера, социоло­гия не только привлекает, но и произ­водит главным образом радикалов. Доказательству подобного тезиса он по­святил целую книгу — «Наступающий кризис западной социологии»⁸. Ее называют самым важным вкладом в историю социологии после «Социоло­гического воображения» Р. Миллса. Книга писалась в разгар студенческих движений 1968 г., накала борьбы в Европе и Америке «новых левых», обо­стрения выступления радикалов, особенно негритянских лидеров. В первых же строчках А. Гоулднер отражает пафос своего будущего повествования: он говорит о трагическом разрыве между теорией, объясняющей общество, и общественной практикой. Если это противоречие не выходит за границы науки, то расхождение теории и практики остается вопросом методологии, но если оно выходит за пределы науки, то превращается в вопрос полити­ческий. Воинственно настроенные радикалы Америки, особенно «новые левые» лидеры негритянского освободительного движения серьезно не ин­тересовались социальной теорией, хотя интерес к животрепещущим соци­альным проблемам стоял у них на первом плане. Происходит это, считает А. Гоулднер, отчасти потому, что они не успели выработать собственной те­ории (другие их не устраивают), отчасти потому, что они, как и все амери­канцы, являются прагматистами и интересуются больше делом, нежели рас­суждениями.

Но, оказывается, существуют другие причины, в которых следует разоб­раться. В 1960-е гг. социология в США стала частью поп-культуры. К этому времени социология достигла своей интеллектуальной и институционааь-ной зрелости. Сотни тысяч американских студентов ежегодно посещали курсы социологии, ежегодно выходили в свет многие тысячи книг по социо­логии, не считая статей и отчетов. А. Гоулднер отмечает: интерес к социо­логии был настолько велик, что обществоведческая литература продавалась везде — на железнодорожных станциях и в аэровокзалах, в гостиницах, ма­газинах, на уличных лотках. Поскольку к этому времени возросло матери­альное благосостояние среднего класса, тысячи родителей покупали своим

⁸ GouldnerA. The coming crisis of Western Sociology. N.Y., 1970.

детям социологическую литературу даже тогда, когда это не было продик­товано нуждами образования⁹.

Социологическая литература стала массовым, общедоступным жанром. О социологии сообщали в прессе и по радио, в студенческих аудиториях, на общественных диспутах. Общедоступность социологической литературы, присутствие ее в каждом американском доме имели свои негативные момен­ты. Молодое поколение, обычно радикально настроенное к истэблишмен­ту, ошибочно идентифицировало социологию с официальной культурой, против которой оно выражало свой протест. С другой стороны, близкое зна­комство, постоянное общение с социологией привело к некритическому восприятию социальных знаний. Даже в своем протесте они не выходили за рамки поп-социологии (буквально социологии «книжек в обложках»).

«Новые левые» в современной России

В социологической литературе много говорилось о расовых предрассуд­ках и проблемах бедности. Книжных знаний молодым радикалам казалось достаточно, они не видели необходимости углубляться в социальную тео­рию. Когда они встречали эмпирические данные, противоречащие их цен­ностям и усвоенным знаниям, они считали их моральным отступлением от науки, а не поводом к размышлению. На теоретизирование радикалы смот­рели, как на форму эскапизма, если не морального предательства. Они не замечали, пишет А. Гоулднер, как превратились в мещанствующих нигили­стов, в антиинтеллектуалов из провинциального захолустья. Как это ни па­радоксально, но зажиточные буржуа и молодые радикалы, стремящиеся разрушить, переустроить их мир, придерживались одних и тех же полити­ческих взглядов¹⁰.

⁹ GouldnerA. The coming crisis of Western Sociology. N.Y., 1970. P. 4.

¹⁰ Ibid. P. 5.

Став элементом повседневной культуры, социология приземлила уровень понимания социальных проблем. Начитавшись популярных книжек, обы ватель решил, что без лишних углублений в ее теорию, он способен ко,мп_е тентно судить о бедности, преступности, расовых предрассудках, безрабо тице и т.д. Молодые радикалы увидели в социологии прекрасный инструмент для революционного изменения общества.

Глубокого изменения общества, к которому призывают радикалы, невоз­можно достичь лишь политическими средствами. Старое общество через идеологию и теории добивалось господства над человеческими умами. Они выступали уникальным средством не принудительного, а вполне доброволь­ного подчинения людей порядку и за­кону. Поэтому невозможно освободить человека от старого общества, либо построить новое, не создав новой куль­туры, включающей новую идеологию и новые социальные теории, не проведя последовательной критики доминиру­ющих сегодня социальных теорий.

Корни молодежного протеста таят­ся также в сфере ценностных ориента­ции. Придерживаться старых догм, во всем следовать старшему поколению означает для молодежи потерять сво­боду и автономию. Радикально разор­вать с прошлым, значит стать свобод­ным, значит человечески жить лучше, чем жили отцы и дети. Прошлые тео­рии не только не верны, но они еще бесчеловечны". Для молодого поколе­ния социальные теории не представля­ют собой академические стерильные абстракции. Оно стремится увидеть за теорией личность теоретика, и когда молодежь обнаруживает ее, она разоча­ровывается в ней. Оказывается, соци­ологи жили не так, как провозглашали в своих писаниях. Те, кто публиковал прекрасные книги о «культуре бедно­сти», окружали себя комфортом, а их сочувствия оказывались пустым зву­ком. Те, кто призывал повышать грамотность среди негритянского населе­ния, не шли учительствовать в негритянские гетто. Среди социологов мо­лодые радикалы не обнаружили ни одного мученика. В социологии они увидели часть американского истеблишмента, инструмент репрессивного общества¹².

В большинстве случаев, как это ни странно, лидерами студенческих мя­тежей в 1968 г. явились студенты-социологи. Пример тому знаменитый француз-бунтарь Кон-Бендит. Но тогда непонятно, задается вопросом А. Го-

" GouldnerA. The coming crisis of Western Sociology. N.Y., 1970. P. 8. ¹² Ibid. p. 9.

улднер, почему социологию радикалы называют частью консервативной культуры, а студенты-социологи возглавляют демонстрацию протеста?

Несомненно, что социология часто притягивает юношей и девушек с явно выраженными реформаторскими наклонностями. Как правило, это те, кто испытал какие-либо жизненные неудачи и разочарования. Они-то и служат источником критического отношения этих людей к социологии в целом. Социология всегда привлекала радикалов, в 1930-е гг. ими были молодые социалисты, вскоре превратившиеся в консерваторов. Усилению критичес­кого отношения к социологии и росту радикального сознания во многом способствовала деятельность Р. Миллса и франкфуртской школы.

Согласно А. Гоулднеру, социология имеет диалектический характер: она в той же мере репрессивна, в какой и либеральна. Его подход к истории со­циологии — рассматривать изменение социальной мысли в единстве с из­менением общества. «Социальная наука — это часть социального мира и одновременно его концепция»¹³.

Молодые радикалы 60-х гг. увидели в социологии прекрасный инструмент революционного изменения мира

Социология как академическая дисциплина отличается от журналистс­кого репортажа, живо реагирующего на происходящие события. Журнали­сту как раз необходимо все то, от чего стремится избавиться социолог в сво­ем исследовании.

Но не заставляет ли стратегия ценностного нейтралитета социолога быть равнодушным к социальным проблемам общества. Можно ли отказаться от своей позиции, проводя консультации с политическими лидерами и партиями?

Настоящий социолог, уверен А. Гоулднер, всегда больше чем просто со­циолог. С. Липсет, Д. Вронг, Б. Бергер, Р. Миллс, Л. Козер, Б. Розенберг, Д. Райсмен, А. Страус и другие рассматривали себя в качестве интеллектуа­лов не в меньшей степени, нежели в качестве ученых. Они продолжали тра­дицию социологии как критической теории общества.

¹³ Ibid. P. 13.

Несомненно, идейную почву для студенческих революций 1968 г. подго­товила марксистская социология. Марксистский вариант социологии име­нуют критической социологией за ее склонность подвергать все сомнению и пересматривать самые основы общества, полагаясь на умозрительные кон­струкции. Марксизм породил плеяду выдающихся социологов и социальных мыслителей мирового уровня: Ф. Энгельс, Н. Бухарин, Л. Троцкий, В. Ле­нин, Г. Лукач, А. Грамши, Г. Маркузе, Т. Адорно, М. Хорхаймер, Э. Фромм,

Ю. Хабермас и др. Никто другой, кро-

Все дети рождаются гениями, а все взрослые ме Маркса, отмечает А. Гоулднер¹⁴, не

в первые шесть лет жизни ребенка заняты _дал западным социологам столько ин-

тем, чтобы уничтожить в нем признаки тени- _

альности. тересных и плодотворных идеи для

б Филер критического анализа современного общества.

«ОТЕЦ» ПСИХОДЕЛИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ¹⁵

Один из основателей гуманистической психологии ЛИРИ Ткмюти (1920—1996) прожил крайне интересную, насыщенную загадочными событиями и экстравагантными поступками жизнь, вполне отвечающую идеалам и воззрениям романтичес­ких хиппи. Он успел побывать профессором Гарвардского уни­верситета, серьезным экспериментатором, создателем новых психологических теорий и тестов, кумиром бунтующей моло­дежи, заключенным, киберпанком, автором бестселлеров, ком­позитором. Его окрестили одним из главных злодеев XXв., меч­тавшим о спасении человечества, но вместо того посадившим на наркотики целое поколение молодежи. А президент Никсон назвал его самым опасным человеком в Америке, которого че­ тыре года от АфрикидоАфганистаналовилиФБРиЦРУ. В кон­це жизни его считали пророком поколения иксеров и киберпанков, а после смерти, транслировавшейся по Интернету на весь мир, уже в 2000 г. журнал «Монд» назвал его самым великим мыслителем XX столетия.

Он родился в семье потомков ирландских иммигрантов. По настоянию матери, ревностной католички, обучался в Иезуитском колледже в Уорчес-тере, готовясь к пастырской должности. Но в 19летЛири, недовольный схо­ластическим подходом к религии, порвал с католической церковью. Следу­ющий шаг Лири сделал под влиянием отца — поступил в Военную академию в Вест-Пойнте. Но и военным он оказался никудышным: большую часть вре­мени нерадивый курсант проводил взаперти на гауптвахте, развлекаясь чте­нием книг по восточной философии. Восемнадцать месяцев, проведенных в Вест-Пойнте, он впоследствии сравнивал с послушничеством в буддистс­ком монастыре.

¹⁴ GouldnerA. The Coming Crisis of Western Sociology. N.Y., 1970.

¹⁵ Использовалась информация с веб-сайтов: http://absolutology.by.ru; http://vookstock.narod.ru;
www.sumbur.n-t.org; http://nirl.hl.ru; http://psy.lseptember.ru.

В 1940 г. Лири поступил в университет Алабамы, где всерьез начал зани­маться психологией, но был исключен за ночевки в женском общежитии (хотя ученую степень бакалавра получить ему удалось). После Второй ми­ровой войны Лири, защитив докторскую диссертацию, занял пост директо­ра госпиталя в Калифорнии и преподавал в Калифорнийской медицинской школе в Сан-Франциско.

Накопленный за долгие годы исследований лабораторный материал по­зволил ему в 1950 г. получить степень доктора психологии. Затем следуют серьезные научные публикации: «Уровни измерения межличностного пове­дения», «Межперсональная диагностика личности: функциональная теория и методология личностного роста», «Прогноз межличностного поведения в психотерапевтических группах». В те годы Лири олицетворял собой образ типичного американского ученого, конструировал методики, создавал на­учные теории. Так, он опередил знаменитого Эрика Берна в создании тео­рии коммуникативных игр, его публикации по теории личности и группо­вой терапии по времени совпадают с революционными идеями Абрахама Маслоу, Карла Роджерса и Шарлотты Бюлер. Иными словами, его имя мог­ло бы стоять в одном ряду с классиками мировой психологии. Достиг нема­лых успехов он и в прикладной психологии.

В 1957 г. им опубликована знаменитая психодиагностическая методика личности (Leary Interpersonal Diagnosis). С тех пор опросник Лири активно использовали и используют в своих целях ЦРУ и ФБР, психологические ин­ституты всего мира. Он состоит из 128 суждений-характеристик человека, все они пронумерованы и размещены на карточках. Испытуемый отмечает те из них, которые описывают его «Я». На заполнение уходит не более 15 мин. Со­гласно «ключу» определяются оценки по ^характеристикам, формирующим 8 октантов так называемой дискограм-мы, которые отражают тот или иной вариант межличностных отношений. По результатам обработки строится гра­фический профиль личности. Провер­ка опросника Лири путем сопоставле­ния с данными MMPIvl 16-факторного опросника Кэттелла подтвердила его высокую валидность. Методика переве­дена на многие языки, в том числе и на русский (модификация опросника про­ведена Л.Н. Собчик в начале 1970-х, а в 1990 г. ею издано руководство к рус­скоязычной версии). Сегодня опросник Лири — одна из самых популярных методик в инструментарии практического психолога.

В конце 1950-х гг. Т. Лири убеждается, что традиционные методы психо­терапии не работают: треть пациентов чувствуют улучшение состояния, треть — ухудшение, а еще треть вообще не замечают перемен. В 1960 г., на­ходясь в отпуске в Мексике, Т. Лири по совету одного из местных коллег отведал ядовитых грибов (ацтеки называли эти грибы «теонанакатль» — «плоть Бога»). Ему понравилось, он почувствовал, что обнаружил то, что давно искал — панацею от всех бед, лекарство от всех недугов. Т. Лири по­казалось, что можно вылечить сознание, а физические боли уйдут сами со­бой. Правда, местные индейцы употребляли наркотики изредка и лишь в ритуальных целях, вызывая у себя измененные состояния сознания. Риту-

альная практика у них никогда не выливается в бытовую наркоманию, и Т. Лири, к тому времени серьезно увлекавшийся восточными медитациями увидел в психоделиках¹⁶ гораздо большие возможности. По возвращении Гарвард, где он тогда преподавал, Лири взялся за эксперименты, которы проводил с заключенными. Оказалось, что 90% испытуемых, пройдя пси ходелические сеансы, свидетельствовали о глубокой переоценке ценностей и мощной внутренней трансформации, а впоследствии вернулись к ho_d мальной жизни и не совершали повторных преступлений.

Будущий лидер поколения хиппи мечтал, что «лет через 20 все обществен­ные институты будут преобразованы в соответствии с прозрениями, почерп­нутыми из опыта расширения созна­ния», что изменится вся система обра­зования, и вместо книг будут молекулы определенных веществ, открывающие «внутреннюю библиотеку»; что изме­ нится сам стиль жизни людей, которые не менее двух часов в день будут посвя­щать отдыху от «социальных игр» с помощью ЛСД.

После пропагандистской кампании, развернутой Тимоти Лири и автором знаменитых «Полетов над кукушкиным гнездом» Кеном Кизи, вещество приобрело бешеную популярность, попало под строгий запрет. Его иссле­дования были в самом разгаре, когда в 1962 г. психоделики {LSD и галюци-ногенные грибы) объявили вне закона". Эксперименты пришлось прекра­тить, но отказываться от психоделиков Лири не собирался. После увольне­ния Лири из Гарварда его приютил в 1963 г. молодой нью-йоркский миллионер и ветеран ЛСД-круизов Уильям Хитчкок, который предоставил в его распоряжение огромный особняк в своем поместье около Нью-Йор­ка, превращенный в прибежище для психоделических пилигримов со всего мира. «Мы считали себя антропологами из XXI века, населявшими машину времени, которая приземлилась в мрачных шестидесятых», — вспоминал Лири. Вскоре он выпускает книги «Психоделический опыт» (1962), «Пси­ходелический Считыватель» (1964) и «Психоделические молитвы» (1967). В них Т. Лири приходит к выводу: «то, что люди считают реальностью, — не что иное, как социальная фабрикация», а при употреблении психоделиков человек освобождается от болезненных комплексов и социальных стерео­типов.

Его влияние и популярность среди хиппи возросли в середине 1960-х гг. настолько, что само это революционное движение, по мнению некоторых авторов, является порождением не романтической идеи изменить буржуазное общество, а массового употребления нового вещества, наркотика, которое назвали «духовным эквивалентом водородной бомбы». А праотцом и перво­священником нового движения-религии, естественно, стал Т. Лири. С легкой руки «психоделического гуру» поколение детей-цветов прочно «подсело на

¹⁶ Термин «психоделический» можно перевести как «расширяющий сознание». Он был предложен
психиатром Хамфри Осмондом, пионером исследования ЛСД в США.

¹⁷ Название наркотика ЛСД в 1960-е запрещалось употреблять в любом виде. Так, «Битлам» власти
собирались предъявить иск за песню «Lusy in the Sky with Diamonds» («Люси в небесах с алмаза­
ми») за то, что в названии зашифрована аббревиатура LSD, а небеса с алмазами — суть наркоти­
ческие видения. В результате альбом «Сержант» получил дополнительную рекламу.

кислоту». Его благословил умирающий Олдос Хаксли. С ним подружились лидеры битников Аллен Гинзберг, Джек Керуак, Уильям Берроуз и Артур Ке-стлер. Культовые калифорнийские рок-группы Grateful Dead и Jefferson Airplane клялись ему в верности на своих концертах-бдениях¹⁸. Сам Лири ре­гулярно выводил толпы хиппи на индуистские песнопения, появляясь перед многотысячными сборищами одетым в нечто наподобие хлопчатобумажной пижамы, обвешанный «фенечками», он провозглашал свою культовую фра­зу: «Включайтесь, настраивайтесь и отпадайте!», превратившуюся в лозунг «поколения мира и любви». На гребне популярности в 1969 г. он даже выдви­нул свою кандидатуру на губернаторских выборах в Калифорнии¹⁹.

Правда, еще раньше, а именно в 1966 г., Т. Лири угодил в тюрьму, из ко­торой бежал через три месяца. Вообще 1966 г. был неудачным для него: судеб­ное преследование наркоманов, война во Вьетнаме, а еще президент США Ричард Никсон, назвавший Т. Лири «са­мым опасным человеком в Америке». Его арестовали по сфабрикованному обвинению в хранении и употреблении наркотиков, осудив на десять лет тюремного заключения и крупный штраф (30 тыс. долл.). Помогали ему бежать из тюрьмы товарищи из экстремистских организаций Weathermen Underground и «Черные пантеры». Позже, находясь на свободе, в интервью журналу «Плейбой» (1970) Лири бравировал, что совершенно не боится зак­лючения, потому что «настоящая тюрьма — это тюрьма внутренняя». Более того, тюрьму он расценивал как профессиональный риск при его занятиях «алхимией сознания». На самом деле, как считают эксперты, все было про­заичнее. По версии, достоверность которой недавно подтвердилась, Лири пошел на сделку с властями, «сдал» организаторов своего побега, более того — обязался и впредь «стучать» на своих приятелей. В награду — досроч­ное освобождение.

Сбежав из тюрьмы, Лири укрылся на несколько месяцев в Швейцарии, а затем скрывался в Афганистане, где его обнаружили сотрудники ФБР. В 1973 г. они этапировали его прямехонько в тюрьму. На свободу профессор вышел седобородым, присмиревшим и полузабытым лишь в 1976 г. Бунты 1960-х отгремели. Вчерашние последователи либо вымерли, не выдержав безгра­ничного расширения сознания, либо взялись за ум, подлечились и постриг­лись. Удалившись на покой в звании ветерана психоделической революции, Лири попытался заняться воспитанием троих внуков. Но его хватило лишь на восемь лет. В 1984 г. — после выхода технократической антиутопии Уиль­яма Гибсона «Неоромантик» — Лири присоединился к захватившему моло­дую Америку движению киберпанков, ухитрившись снова стать лидером еще одного недовольного реальностью поколения.

В спокойные 1990-е Т. Лири увлекся новыми авангардными веяниями — «теорией хаоса» и рейв-культурой, посвятив им свои книги «Хаос и кибер-культура» и «Политика экстаза». В последние годы жизни Тимоти Лири не оставил наркотическую культуру, уверяя молодежь, что Интернет 1990-х

¹⁸ Степанов С. Многоликий бунтарь Тимоти Лири (http://psy.lseptember.ru).

¹⁹ Джон Леннон написал для него песню Come Together в качестве лозунга предвыборной кампании
на пост губернатора Калифорнии.

является аналогом ЛСД 1960-х. Он даже разработал язык программирова­ния под названием СКИПИ (SKIP! — Super Knowledge Information Processing Intelligence) и был президентом Futique —- группы, занимавшейся адаптаци­ей учебников и романов к личностным стилям и познавательным ритмам чи­тателя. Лири верил, что в будущем человечество мигрирует из земной колы­бели к звездам и достигнет биологического бессмертия. Будущее — за гедо­нистической элитой, киберличностями, способными самостоятельно программировать свое эмоциональное и ментальное состояние и населять созданные ими пространства радости и экстаза. По мнению Лири, виртуаль­ные реальности и компьютерная среда являются порождением и прямым

продолжением психоделической рево­люции — не случайно первым шагну­ло в Сеть поколение «детей цветов»²⁰. В книге под названием «Инфопсихоло-гия» Лири писал: «Данная реальность пусть останется для школьников, мы же станем пионерами иных, неизве­данных и моделируемых реальностей. Садись за компьютер и начинай по­иск».

Узнав, что он неизлечимо болен ра­ком простаты, Лири превратил свой дом в виртуальную приемную, позволив всем пользователям Интернета знакомиться со своими работами и наблюдать процесс его умирания²¹. А постаревшие хиппи завели в виртуальном простран­стве свой сайт с календарем знаменательных дат контркультурного движения²². Тимоти Лири написал 24 книги, стал героем документального фильма, сам писал сценарии и снимался в кино. Он — создатель нейрологии и инфопси-хологии, наук исследующих творческий потенциал человека с эволюционной точки зрения. Автор книг: «The Game of Life» (вышедшей на русском языке в издательстве «Janus Books» под названием «История будущего»), «Семь язы­ков бога» и др. Помимо всего прочего наследия Лири успел оставить потом­кам и несколько музыкальных релизов. Самый известный альбом под назва­нием «You Can Be Anyone This Time Around» («Каждый из вас может быть где-то поблизости») сделан в жанре рок-н-ролла. Умер Тимоти Лири 31 мая 1996 г., завещав заморозить его тело и законсервировать мозг.

ХИППИ — «ДЕТИ ЦВЕТОВ»

Настоящей революцией в молодежных движениях оказалось появление хиппи. В Америке первых «волосатых» можно было увидеть уже в середине «свихнутых 1960-х». Еще Джек Керуак, великий писатель «beat generation»,

²⁰ Гостева Н. ЛСД (www.sumbur.n-t.org).

²¹ Его последняя книга, вышедшая уже после смерти, имеет символичное название «Проект умира­
ния». Проект заключался в следующем: как только наступят последние часы жизни, он в после­
дний раз примет ЛСД и будет передавать все свои ощущения через Интернет в режиме реального
времени. После смерти его мозг должен быть заморожен, чтобы в будущем его воскресили масте­
ра криогенетики.

²² Официальный веб-сайт Тимоти Лири: http://www.leary.com/.

употреблял в своих книгах слово «хипстер». Происходит оно от слова «hip» — «ляжка», а на сленге значило «сексуально распущенный».

Хиппи отрицают традиционные ценности буржуазного общества. Значи­тельную роль в формировании движения хиппи сыграли пацифистские мотивы, протест против грязной войны во Вьетнаме. Подросток в залатан­ных джинсах, с длинными, плохо расчесанными волосами, сидящий на ас­фальте с цветком в руке, — типичный портрет хиппи этого времени. В иде­ологии хиппи значительное место занимает музыка — в основном музыка «Битлз», а также религиозные устремления. Наиболее популярные религи­озные течения среди хиппи — буддизм и христианство. Для хиппи характер­ны полный отказ от участия в обще­ственной жизни, отрицание насилия, проповедь «естественных отношений» между людьми. «Творите любовь, а не войну» — наиболее популярный лозунг западных хиппи в 1960-е гг.

В шестидесятые годы во многих го­родах США проводились постоянные парады хиппи. Одним из таких меро­приятий стало «Summer of Love» — лет­ний фестиваль все в том же Сан-Фран­циско. На это «мероприятие» съеха­лись битники со всех концов Америки и даже из других стран, чтобы провес­ти вместе лето в окружении людей, способных творить только добро.

Движение хиппи потрясло и перевернуло весь мир. Десятки тысяч моло­дых людей в Старом и Новом свете одновременно демонстративно порвали с укладом жизни своих родителей, попытались вырваться из клетки повсед­невного одуряющего своей монотонностью бытия, прутьями которой были вполне мещанские добродетели: деньги, благосостояние, умеренный кон­серватизм, карьера. Западный мир был ошарашен масштабами нового «ис­хода». Города и веси были наводнены юношами и девушками странного вида и поведения: одетые в нарочито старую и рваную одежду, они тихо сидели на площадях и улицах, бренчали на гитарах и читали стихи.

Самый райский уголок Америки — Калифорния с ее мягким климатом стала прибежищем хиппи со всех концов света, а парковая зона Сан-Фран­циско — Хэйт Эшбури и концертная площадка Fillmore West — центром пси­ходелии. Сюда стекались те, кто испытывал презрение к накопительству, ма­териальным благам, карьеризму, коррупции, конформизму, насилию и лжи. Музыка — универсальный и понятный молодежи всего мира язык — стала мощнейшим фактором объединения молодежи в процессе противостояния взрослому истэблишменту. Возникший на базе песен протеста фолк-рок послужил своеобразной закваской для появления всевозможных форм рок-музыки, таких как хард-рок, блюз-рок, арт-рок, джаз-рок, кантри-рок, рок-опера и др. Но если быть более точным, то «рок» в самих США считался музыкой белых хиппи, в то время как молодые представители черного на­селения сделали своим орудием в борьбе за равноправие музыку «соул» и «фанк». В 1967—1968 гг. наблюдается всеобщее явление, которое можно оха­рактеризовать как «fusion» (сплав). Именно тогда Майлс Девис записал свои

альбомы «In a Silence Way» и «Bitches Brew», где продемонстрировал новый способ объединять не только разные музыкальные стили, но и музыкантов с различными подходами к творчеству и разным цветом кожи. В одних и тех же политических акциях, в забастовках, демонстрациях, массовых марщ.. походах, судебных процессах, в теле- и радиоинтервью нередко стали ф_и„ гурировать вместе руководители «новых левых» и представители черных движений²³.

Все это получило общее название рок-культуры. Ее стержнем послужит социальный протест, принимавший самые разные формы и направления и выражавший себя в недовольстве своими родителями, правительством, вла­стями, законами, политической системой. Все это выносилось в текст пе­сен. Часто и сам факт слушания или исполнения рок-музыки являлся актом протеста, особенно в Советском Союзе, где подобное деяние не поощрялось и даже наказывалось.

Молодежная рок-культура 60-х гг. — культура социального процесса

У американской молодежи того времени было немало поводов для проте­ста. Началось все с серии политических убийств, в первую очередь — Джона Кеннеди, что привело молодых американцев к разочарованию в своей стране и даже появлению откровенной англомании. А затем началась война во Вьет­наме, в результате чего в стране поднялось антивоенное движение, которое добавилось к довольно мощному и давнему процессу борьбы с ядерным ору­жием в США и пацифистскому движению борьбы за мир во всем мире. «Я прекрасно помню, — пишет один из выдающихся российских джазистов Алексей Козлов, — как в 1971 г., перед приездом Ричарда Никсона в СССР на Садовом кольце в Москве, перед зданием посольства США наши хиппи уст­роили несанкционированную демонстрацию под лозунгами «Американцы — вон из Вьетнама!». Демонстрация была моментально разогнана милицией, многие из ее участников попали в отделения милиции, на какой-то срок в

²³ Козлов А. Грань 60-х и 70-х — загадка взрыва контркультуры (www.musiclab.ru).

психушки и за решетку. Некоторых выпускали под расписку, где говорилось о том, что данный человек обязуется не показываться в центре Москвы, то есть в пределах Садового кольца»²⁴. Удивительно то, что советские власти, обли­чавшие «грязную войну» США во Вьетнаме, разогнали молодежную демон­страцию так, как будто она проходила в Америке.

По мнению А. Козлова, впервые в истории молодежная музыка перестала быть по преимуществу развлекательным жанром и взяла на себя несвойствен­ную ей функцию социального протеста. Стремление молодежного авангарда адекватно выразить на музыкальном языке не только свои эмоции и настро­ения, но гораздо более богатую палитру своих чувств, идей и даже теорий,

привело к концептуальному усложне­нию музыкальных форм. Песенная ли­рика тогда имела очень широкий смыс­ловой спектр, начиная с революцион­но-политических песен-плакатов и кончая абстрактно-философскими тек­стами. Возрос интерес к классическому авангарду в лице Джона Кейджа, Л ючи-ано Берио или Карла-Хайнса Штокха-узена, джазовому авангарду в лице Джо­на Колтрейна или Орнетта Коулмена, экспериментам с музыкой «фьюжн» Майлса Девиса, к индийской pare в лице Рави Шанкара, к древним видам этнической музыки, музыке европейского Средневековья, популярность открытой ладовой музыки квинтета саксофо­ниста Джона Хенди и квартета Чарлза Ллойда. Так называемая авангардная, т.е. атональная, политональная или «фри» музыка стала неотъемлемой частью многих композиций в творчестве новых прогрессивных рок-групп. «К сожа­лению, постепенно все это ушло обратно в область субкультуры. А то, что было типичными образцами молодежной музыкальной контркультуры, стало про­сто классикой, иногда называемой как "adult oriented rock" (рок, ориентиро­ванный на взрослых). Как это ни парадоксально, но молодые люди того по­коления кажутся более взрослыми и зрелыми в духовном смысле, чем их свер­стники последующих поколений, появившиеся уже тогда, когда большинство из проблем, вызывавших молодежный бунт, были сняты или значительно ослаблены... Такой активности больше уже не было в нашем столетии. Это был, без сомнения, "золотой век" в истории музыки, да и в истории молодеж­ной культуры... начиная со второй половины 70-х, новые молодежные дви­жения и музыкальные жанры стали появляться все реже и реже»²⁵.

Хиппи стали первым поколением американской молодежи, ценностные ориентации которого лежали далеко от бизнеса, денег, карьеры и делового успеха. Социологи во главе с Дж. Мейном выяснили, что лишь 18% соглас­ны с тем, что деньги играют большую роль в жизни, 12% студентов хотят стать бизнесменами, в то время как 79% — художниками, музыкантами, учителями, психологами, учеными, изобретателями, журналистами и рево­люционерами, т.е. творческими работниками²⁶.

²⁴ Козлов А. Указ. соч.

²⁵ Козлов А. Указ. соч.

²⁶ Fortune. 1969. June.

GENERATION X

Каждое поколение в американской культуре последних десятилетий име­ет свое название: битников сменили хиппи, потом пришли панки и яппи в 1980—90-е настала пора «поколения X», вступавшего тогда в пору активного общественного взросления. Что его ожидало? Рост числа разводов, массовое увлечение наркотиками, волна политических скандалов, плохая конъюнкту­ра на рынке занятости, кризис ценностей, вторжение в культурное простран­ство новых информационных технологий и прежде всего компьютеров и ка­бельного телевидения. «Дети работаю­щих родителей», как еще называют это поколение, выросли в так называемых двухкарьерных семьях (оба супруга тру­дятся). Пока родители строили свою карьеру, дети дни напролет оставались в одиночестве. От них нередко откупа­лись новыми игрушками вместо того, чтобы уделить им теплоту и внимание. Как никакое другое поколение оно было увлечено потребительскими цен­ностями и консьюмеризмом. Неудиви­тельно, что у Generation X сформиро­валась негативистская картина мира. Кажется, оно разуверилось во всем — своих родителях, социальных институтах, общественном устройстве. Generation X стало символом упадка Америки сере­дины 1990-х гг.

В 1980-е в Америке было немало других проблем: яппи все активнее зах­ватывали власть, свирепствовал СПИД, пала Берлинская стена и разваливался Восточный блок. Обществу было не до инксеров, но они уже существовали. К рассматриваемому поколению в зарубежной литературе принято отно­сить тех, кто родился в период с 1961 по 1981 г.²⁷ Хронологически оно следует за поколением «baby boomers» (родившиеся в период с 1943 по 1960 г.), в истории США это тринадцатое по счету поколение молодежи. Во множественном чис­ле их называют Xers («иксеры»). Другие наименования — post-baby boom generation, Gen X culture, «twentysomethings». Численность Generation Хъ США — 46 млн человек.

Среди негативных характеристик этого поколения используют такие тер­мины, как немотивированные бездельники, прогульщики, безответственные, уклоняющиеся от службы в армии. Они нигде не работают, любят компьюте­ры, природу, «экстази», конструкторы «Лего», дешевую еду и техно-party- Менеджеры крупных и средних корпораций даже не знают, что с ними делать и как ими управлять. В России «поколением Икс» часто называют клубную молодежь, читателей «Птюча» и «ОМа», поклонников ботинок «Dr. Martens» и цветных джине «Diesel».

²⁷ Smith В. Managing generation X // USA Today Magazine, 2000. November (www.britanica.com).

История группы 27-летних молодых людей, страдающих «успехофобией», ра

⇐ Предыдущая45464748495051525354Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: