 |
Главы 20-26. Прочие эффекты кальциево-щелочной крови
|
|
|
|
БЕССОННИЦА
Варганя свою неохватную умом биохимию, наш организм производит кислые и щелочные продукты метаболизма. Но кислых – в двадцать раз больше, чем щелочных. Интересно, правда? Посему и сон давайте рассмотрим в ракурсе кислотности крови.
Прежде всего, сон физиологически необходим: это время ремонта и отдыха. Во время сна пополняются запасы АТФ. Для включения сна существует целая нейро-гормональная система. Ну и спали бы себе, как младенцы. Или как абхазские долгожители: по 9-10 часов ночью, да ещё часа полтора днём. Так нет же, шары на лоб. Бессонница! Откуда она берётся, вот в чём вопрос. Но раньше придётся понять, откуда берётся сон.
Может быть, мы спим ради утомлённого нагрузкой тела? Как говорят в Одессе, «если да, то это вряд ли». Во-первых, даже очень сильные нагрузки сна заметно не удлиняют. В горах тащишь рюкзак по десять часов в день, больше вверх, и к вечеру просто падаешь от счастья. Но высыпаешься за то же время, что и дома, хотя под боком далеко не матрас, да ещё и нос мёрзнет. Во-вторых, тело может прекрасно отдыхать и без сна. Ещё лет сто двадцать назад американский инженер Ф. Тэйлор доказал: главное – подражать сердцу. Три года он следил за рабочим, который двигался и отдыхал строго по его режиму. Все три года этот рабочий грузил 47 тонн чугуна в день, особо не уставая. Он постоянно делал паузы, и отдыхал на 12% больше, чем работал. А его товарищи, работая почти без отдыха, полностью выдыхались к полудню. В день они грузили 12,5 тонн, что и считалось предельной нормой выработки.
Более вероятно, что мы спим ради восстановления мозга. Ну, для обновления души, освежения ума и всё такое. За ночь мы «просыпаем» несколько глубоких фаз часа по полтора, почти пробуждаясь между ними. Так вот, в этих глубоких фазах организм расходует даже больше глюкозы, чем днём! У меня есть серьёзные данные, что в это время он занят ремонтом и обновлением тела. Замена устаревших тканей, ремонт повреждений, синтез АТФ, обработка продуктов распада, вывод ненужного…
|
|
|
Но у руля – именно мозг. Именно он обязан организовать весь этот кипеж в оптимальном режиме для сотни триллионов клеточных индивидуумов. Та ещё управленческая работка! Поэтому изрядная доля глюкозы расходуется самим «генеральным». А главный исполнительный директор - «гормон сна», мелатонин. Удивительное вещество! Фантастически универсальный регулятор обмена, направляющий его в сторону «омоложения» всех систем. Он же – важный нейромедиатор, регулятор передачи нервных импульсов. Похоже, с его помощью мозг просто вырубает нас, дабы мы не мешали ему и его команде приводить организм в порядок.
Но мы о бессоннице. Может, это нарушение биоритмов? Может и так, но почему-то далеко не у всех. А пока молодой, никакие ночные смены сон не отбивают. И вообще, у молодых бессонница бывает только по причине большой и чистой любви. Но тогда они дрыхнут днём, и плевать им на биоритмы.
Природный механизм усыпания– нейро-гормональный. Он бывает световой и независимый. Световой совпадает с суточным ритмом. Днём глаза постоянно сигналят мозгу: мол, светло, бодрствуй давай. Стемнело – корка сигналит шишковидной железе (эпифизу), и та стимулирует синтез мелатонина. Он попадает в мозг. Включает тьму реакций, в итоге снимающих возбуждение. Успокаивает - «открывает ворота сна», и мы расслабленно отрубаемся. Мне, например, для засыпания обязательно нужна темнота. Значит, световой мелатонин у меня работает. Но если голова чем-то обеспокоена, его уже явно не хватает.
Но есть и независимый от света мелатонин. Он образуется из другого нейромедиатора, серотонина,по всему телу: в специальных клетках желудка, в разных железах и даже в клетках крови. Если вы поселитесь в пещере, не зажигая никаких фонариков, этот мелатонин будет будить и укладывать вас так же ритмично, только сутки будут длиннее на час-полтора, а то и больше. Он же даёт возможность покемарить днём. Однако и этого мелатонина часто не хватает. Почему?
|
|
|
Прежде всего отметим: бессонница втирается в доверие с возрастом. Это факт. Другой факт: она крепчает от беспокойства, страха, обиды и прочих стрессов. Третий факт: на снотворных сидят именно страны развитого рафинированного питания и фастфуда. И чем фастфудее, тем невозможнее разлеплять глаза по утрам. Выползти из-под одеяла по будильнику нас, потребителей, принуждает только «орально-анальный вау-фактор» Пилевина: зарабатывать, чтобы тратить! Это естественно: в щелочной крови тормозится синтез АТФ – а ведь ради неё мы и спим. Но налицо и недоработка мелатонина.
И наоборот, хорошие физические нагрузки перед сном весьма помогают отключиться баюшки. Многие бегают на ночь именно ради снотворного эффекта. То же самое – баня. Помогает заснуть и кислое питьё перед сном. Уокер считает причиной бессонницы «закисление организма», но на практике рекомендует кислые соки. Никогда не бывает бессонницы у долгожителей: они прекрасно засыпают и ночью,и днём – оба мелатонина работают буквально как часы.
Вывод Друзьяка: мелатонин хорошо работает только в подкислённой крови.
Но тут есть, видимо, ещё один фактор. Я нашёл его в учебнике по реаниматологии. Кардиохирурги обвиняют подкисление крови (ацидоз) в том, что оно снижает прессорный эффект адреналина. Прессорный эффект – это повышение кровяного давления. Ещё ацидоз уменьшает реакцию на электроды дефибриллятора. Ну, неудобно хирургам, работать невозможно.
Адреналин вы знаете: это гормон «А-а-а-ай!!!». Включает взрывное возбуждение – реакцию «бей или беги». Но давление – лишь один из его эффектов. Представьте, сколько всего нужно включить, чтобы вы смогли бить или бежать! Нужно перебросить весь обмен на мышцы и мозг, врубить распад глюкозы и жиров, взбудоражить обмен клеток и разогнать сердечный темп, расширить нужные сосуды и повысить давление. Те же «шары на лоб». И вот, оказывается, в более кислой крови адреналин работает мягче. Он не мешает мелатонину. Вы спокойнее, меньше возбуждены. И, разумеется, лучше засыпаете.
|
|
|
Помните? Спокойные амазонские индейцы, добродушные якуты и эвенки, прочие долгожители… На их благородных лицах – явная интеллигентность адреналина. С бешеным-то по любому долго не проживёшь. Эх, как было бы интересно сравнить знаменитую «кавказскую вспыльчивость» в известняковых районах и в магматических РДЖ!
КАЛЬЦИЙ И КОСТНАЯ ТКАНЬ
Вы, наверное, уже на нервы изошли: а как же кости?! Остеопороз!? Это же недостаток кальция в костях!! Ох, я и сам изошёл. Слава Господу – добрались и до этой главы. Щас всё прояснится!
Верно: 99% всего кальция сосредоточено в костях. Верно, что у многих, особенно с возрастом, костная ткань становится рыхлее и легче, а трубчатые стенки костей – тоньше. Медики «цивилизованного» мира уверены: это из-за плохого усвоения или недостатка кальция. И вот это неверно. Это всё та же цифирная логика.
Прежде всего, непонятно, почему именно кальций, причём не в костях – в крови. Ведь кости состоят отнюдь не только из кальция. Они ведь живые. Треть (!)костного вещества – органика, в основном коллаген. Чем мы моложе, тем коллагена больше (до 40%!), и тем кости гибче и упруже. Именно волокна коллагена обстроены жёсткими пластинками, слагающими костную, как принято говорить, архитектонику. Всё это пронизано живыми ветвистыми клетками. И чем они живее, тем лучше питается и активнее обновляется костная ткань. А жизнь – это вода, и в костях её до 50%. И только 20-22% - минералы, в основном гидроксиапатитСа10(РО4)6(ОН)2. Кальция в нём около 40%, и ещё около 20% фосфора. Так что вовсе не кальцием жива кость.
И медицина это уже учитывает. Самый точный диагноз ставят по разнице белков остеокальц и на и дезоксипиридинол и на. Первый показывает, что синтез костной ткани есть. Второй входит в состав коллагеновых волокон, и при разрушении коллагена выходит с мочой. Если первого меньше, а второго больше нормы, значит, кость больше деградирует, чем обновляется.А почему? Ну, «генетическая предрасположенностьк возрастному нарушению обмена».
|
|
|
Но врачам не до науки, и они привычно сводят всё к дефициту кальция. Воспевается молоко. Прописываются соли кальция и средства принудительного осаждения апатита в костях, в основном гормон кальцитонин. Но результатов нет. И не должно быть: чем кость более минеральна, тем она твёрже и хрупче, и тем меньше в ней жизни и обновления.Насильно впихнутый кальций снижает кислотность крови, и с ней – синтез коллагена. Напомню: коллаген нормально синтезируется только в подкислённой крови.
И вот главное: именно благодаря коллагену срастаются переломы. Это он сплетает первичные каркасные волокна. А строят это всё живые клетки – остеобласты. Им нужна тьма протонов, море кислорода и АТФ. Нужен и кальций, но уж точно раз в сто меньше, чем мы употребим за это время!
Братцы, мы опять считаем себя умнее организма. Если ему куда-то нужен авральный кальций, он без проблем возьмёт его оттуда, где он есть. Просто одолжит. Равномерно выцедит из всего скелета – ни одна кость не заметит! А потом возьмёт из пищи и вернёт позаимствованное. И никакой глюканат ему не нужен. Вспомним: у долгожителей в крови – наша половинная доза кальция. И более того: только в такой крови и возможен активный кальциевый обмен. А в щелочной он вынужден тупо оседать по всем углам – просто ввиду нерастворимости своих солей.
В общем, если сломали ногу – делайте выводы и думайте, лопать ли творог, запивая кальмагом и хрустя «коралловым песком». Я сам много лет обожал кальмаг, пия его с чувством особой продвинутости: усвояемый же! А сейчас – видите? – думаю. Вдохновенная писанина – мой любимый способ думания.
Но дело не просто в сломанной ноге. Щелочная дегенерация коллагена – катастрофа универсальная. У нас всё строительное и соединительное – из коллагена. И сосуды, о которых всё уже сказано. И суставы. Ревматоидный артрит – болезнь разрушения коллагена. Вздымающиеся кривые разных «возрастных» болезней солидарны с кривой остеопороза. И всё это – с кривой потребления кальциевых препаратов!
Друзьяк приводит историю американца Нормана Козине из журнала «ФиС» за 1991 год. Он реально умирал от боли во всех суставах. Жуткие дозы аспирина и бутадиена вызвали ещё и воспаление кожи. Излечиться удалось только введением в вену невиданных доз аскорбинки – сначала 10, а потом и 25 г в сутки. Напомню, выразительный пример исцеления от артрита описан и у Джарвиса.
Уокер также лечил артриты соком грейпфрута, советуя таким образом вымывать кальций из суставов. Подагра – те же соли кальция, нерастворимые только в щёлочи. А сегодня даже опытным врачам на их учёбе внушают: при подагре нельзя ничего кислого! И они верят, а куда деваться.
|
|
|
Ревматизм, кроме суставов, поражает и сосуды. Часто развивается как осложнение стрептококковых болезней, включая ангину. Стрептококки – признак щелочной крови.
Видимо, остеопороз имеет самое далёкое отношение к дефициту кальция. Скажу прямее: никакого отношения. Уокер так и написал: «Нарушение структур костной ткани происходит вследствие наличия большого количества в диете молочных продуктов».Обнаружены и давно описаны самые разные причины разрушения костной ткани.Но главная из них – очевидно, всё тот же дефицит кислорода и АТФ. Он вообще разрушает все наши ткани.
А о дефиците кальция можно сказать одно: мы патологически, катастрофически завалены кальцием. Мы раздавлены и задушены его завалами. И не видим этого только потому, что мозги тоже закальцинированы!
РАДИАЦИЯ И ЧЕРНОБЫЛЬ
Из этой главы я узнал много нового. Например, что в Чернобыле был не радиационный, а химический выброс – изотопный. И что не все изотопы для рас разрушительны. Тот же йод-131 полураспадается за неделю. Чтобы уберечься от него, достаточно с месяц капать по три капли йодной настойки на хлеб за ужином. Цезий-137 и стронций-90 уже распались на три четверти. Цезий подобен калию: сгустков в организме не образует и весь выводится за год-полтора. Стронций – опасен, как и кальций. Но его можно избегать чисто организационными мерами, о коих ниже.
Интересно и то, что украинские нормы, принятые после аварии, явно драматизированы. Во всём мире достоверно безопасная годовая доза – от 5 до 0,5 бэр. А у нас уже при 0,5 бэр отселяют в обязательном порядке, а при 0,1 бэр – в добровольном. Почему – понятно, и всё же – зачем?..
Оказывается, на планете куча мест, облучаемых радиоактивными изотопами в куда более «жутких» дозах, и везде живут люди, и ничего с ними не делается. К примеру, в индийских городках Карата и Тамилкад, стоящих на ториевых почвах, годовая доза – до 1,7 бэр, то есть 50 естественных фоновых доз. Эскимосы Канады получают с мясом карибу 35 фоновых доз, австралийцы с мясом кенгуру – до 75. А на пляже в бразильском городе Гуарапари – 17 бэр.Это 500 естественных фоновых доз. И никто не болеет, потому что дозы, реально опасные даже для костного мозга, в сотни раз выше. А у нас и тройной «фон» - страх в глазах и проклятья губернатору. И опять понятно, почему. Но нам-то оно зачем?
Реально опасен только стронций-90, химический «братан» кальция. Он и накапливается там же, где и кальций: в основном в молоке. Из молока и переходит в наши кости. На заражённой территории просто нельзя производить молоко и есть местные молочные продукты, вот и всё. И не навечно, а только на 25 лет полураспада. Но особенно в первые 10 лет: именно в это время наблюдается максимум лейкозов (белокровия).
Нетрудно уберечься и от цезия: просто запрети выращивать на заражённой территории всё, что накапливает много калия: картошку, столовую свёклу, зерновые и кормовые травы для животных. Сахарную свёклу, подсолнух, капусту, бахчи, огурцы с помидорами – пожалуйста. И не будет никаких раков крови и бесп лодий.
Видимо, больше всехзнают о радиации японцы. Они исследовали десятки тысяч детей, родившихся в Хиросиме и Нагасаки после бомб, и сравнили их с ровесниками из безопасных районов страны. Никаких аномальных хромосом или мутаций, никакого детского рака или родовых дефектов не выявлено. Зато обнаружены генетические механизмы самовосстановления ДНК. Они известны всем биологам-эволюционистам. Но почему мы ничего об этом не знали?.. Тьфу ты, да понятно же, почему! Так вот, оказалось: пока ДНК цела, у организма есть все шансы восстановить повреждения. А ДНК гибнет только от очень мощного и быстрого радиационного удара. Фактически, важна не сама доза, а быстрота её воздействия.
Но как именно она воздействует? Оказывается, через те же свободные радикалы: поток электронов (β-частиц) расшибает на них молекулы воды. Параллельно электроны ощелачивают кровь, восстанавливая (Н+) до атомарного водорода. Вот такой вот «источник энергии для клеток» эти летящие электрончики. Напомню: главный инструмент антиоксидантной системы – протоны.
Заметьте: чем дальше, тем яснее, что значит «организм един». Если основные системы жизнеобеспечения – ремонт ДНК, работа гормонов и ферментов, синтез АТФ, отдача кислорода, строительство главных тканей – нуждаются в избытке протонов, то в любом случае надо его обеспечивать. И если болезни вызываются фоновым дефицитом протонов, то всякое прочее «лечение болезней» - всё та же мания замороченного и напуганного Сизифа.
ПОГОДА И МАГНИТНЫЕ БУРИ
Есть такое явление: метеозависимость. И есть сезонность заболеваний. И она опять растёт с возрастом, и параллельно прочим болезням… Ну вот, забежал вперёд, уже всё ясно! Но погодите, это очень любопытная глава.
«Если много людей одновременно заболевают одной и той же болезнью, то причину ее следует искать в том, что является общим для всех людей, – в том, чем они чаще всего пользуются» - писал Гиппократ. Логично? А то!
Чаще всего все пользуются КИСЛОРОДОМ.
В ясные дни атмосфера давит на нас сильнее, и кислород «продавливается» в кровь активнее. И нам хорошо. Накрыл циклон – кислорода в клетках поменьше – многим плохо. Налицо именно признаки гипоксии: голова болит, тяжко, ноль энергии. Давление подскакивает. Суставы ломят. Всё потому, что мы, щёлочь-сапиенсы, живём на грани гипоксии. Чуть уменьши кислород, уже реакция. У молодых и у долгожителей есть протонный резерв крови – им погода не страшна. А мы смотрим прогнозы с особым предвкушением. Поэтому в дождь, в любой промозглый колотун не таблетки надо пить, а горячие кисленькие напитки. Лучшим средством от ненастной погоды вся Европа разумеет глинтвейн – сухое вино, нагретое с мёдом, лимоном и пряностями. И она права, чёрт возьми!
Вторая «патогенная» сторона обозримого космоса – магнитные бури, швыряемые в нас Солнцем. Факт: в первые дни сих катаклизмов графики инфарктов подскакивают. Но вот вопрос: что именно влияет на сердце и сосуды столь удручающе? Установили: в эти дни растут лейкоциты, а эритроциты быстрее оседают. А быстрая скорость оседания эритроцитов – то самое СОЭ – признак патологии. Но откуда эти сдвиги?
Ответ подсказывают полярные сияния. Они сияют из-за падающих на планету потоков заряженных частиц – электронов и протонов. Их заряды возмущают магнитное поле. Мы называем это «магнитной бурей». Но на нас, очевидно, влияют сами заряженные частицы. Это раз. И падают они неравномерно: магнитное поле Земли отклоняет их к полюсам. Это два.
Тут Друзьяк приводит свою геомагнитную теорию, над которой стоит задуматься. Привожу её суть.
На полюсах много воды, и она разносится океаническими течениями. В итоге океаны заряжены сильнее, чем суша. Это показывают полярные сияния: они повторяют береговые линии, не заходя далеко вглубь материков. Это же, как ни странно, демонстрирует и несовпадение магнитного полюса с географическим. Магнитное поле над океанами, из-за их заряда, больше, чем над сушей. Прикидываем расстояния от центров Северной Америки и Евразии до полюса, учитываем разницу в их площади – и получаем магнитный полюс как раз там, где он и есть: сдвинутым к центру Америки. Тем же макаром сдвинут и южный магнитный полюс.
Итак, почти все российские электроны падают за Полярным Кругом, на Крайнем Севере. Там же и магнитное поле особо этим возмущается. Именно из-за этого пришлый туда народ болеет намного раньше и чаще, чем аборигены: адаптироваться к космическим факторам, которых почти не было в Средней Полосе, почти невозможно.
Как выяснилось, солнечные электроны вызывают серьёзные сдвиги в биохимии: чем сильнее буря, тем больше образуется в крови перекиси, и тем больше жиров окисляются перекисно. Иначе – резко снижается антиоксидантная защита и ощелачивется кровь. К тому же, солнечные вспышки могут ещё и атмосферное давление понижать.
Анализируя статистику скорой помощи, свердловские учёные выявили интересную штуку: оказывается, инфаркты случаются не из-за особой силы бурь, а только из-за самого их появления. Важен сам сдвиг в биохимии. Иначе – важна не энергия частиц, а только информация: «мы вот они, здрассьте». Появились – набомбили в крови свободных радикалов, устроили щелочной сдвиг. И чем дольше длится буря, тем сильнее сдвиг. У тебя кровь не подкислена? Понервничал – вызывай скорую. Просто так, на всякий пожарный.
Вот к такому ощелачиванию крови москвичу или кубанцу приспособиться не удаётся. Аборигены, те с детства едят рыбу и жирное мясо, пьют талую воду. Наши так не могут. Наша гипертония на северах вдвое моложе, чем дома. Те, кто возвращается «на материк», доработав на Севере до пенсии, умирают намного раньше своих сверстников. В первую очередь умирают те, у кого не в порядке нервная система и мозг. Естественно: мозг сильнее всего страдает от гипоксии клеток.
Ну, и раз уж мы коснулись нашей планеты, не могу не привести взгляд Друзьяка на озоновые дыры. Обожаю приводить примеры здравомыслия!
Идея, а потом и религия «озоновых дыр» родилась аж целых 85 лет назад. Было сообщено: выше 20 км атмосфера, несмотря на разряжённость, становится теплее. В это же время английский физик Добсон изобрёл озонный спектрофотометр. Определил высоту озонового слоя: те же 20-25 км. И высказал гипотезу: тепло создаёт слой озона, поглощая уф-излучение Солнца. Гипотеза вошла в учебники и стала красивой аксиомой. С тех пор мы верим: тонкая плёнка спасительного озона самоотверженно защищает всё живое от жестокого испепеляющего ультрафиолета.
Наука не пытается это оспаривать, а наоборот, всерьёз окучивает и поливает «озоновые дыры». В начале 80-х Джозеф Форман докладывает миру, что над Антарктидой слой озона уменьшился на 40%, что это – симптом катастрофы, и что виноваты фреоны. Все смотрят вверх, боясь. Половина стран подписывают конвенции против производства фреонов. Корпорация «Дюпон» делает миллиардные прибыли, изобретя «экологичный» хладагент. В общем, веселуха… Знаете, чем отличается крупный бизнес от мелкого? Он может создавать свою науку.
А нам предоставляет прочищать и смазывать свою думалку.
Если озоновый слой «съедает» человек, то дыры должны расти над Арктикой: почти всё человечество живёт в северном полушарии. Но с 1935 года там – никаких дыр. А вот над Антарктидой сколько угодно. Наука: а туда весь фреон стекается! Появилось Солнце – фреонный хлор начинает жрать озон! Как пели в Одессе,«и я б сказал вам, чтобы да – так нет».Дыры там растут задолго до начала антарктического дня. Теория рассыпается под ударами наблюдений, но фреон остаётся пугалкой для впечатлительных натур.
На самом деле, от ультрафиолета озон как раз образуется. Именно уф-лучи дают для этого энергию. Более сильные и короткие отрывают электроны от кислорода, образуя ионы (О+). Более слабые разбивают молекулу на два атома, те притягивают по электрону и становятся ионами (О-). Спаивание тех и других даёт озон Оз. Но это требует энергии. Поэтому озон любит распадаться, и при распаде энергию излучает.
Солнце освещает планету постоянно, и могло бы озонировать всю атмосферу. Мы бы задохнулись, как мухи в ацетоне: озон в полтора раза тяжелее воздуха. Ох, вот это сморозил… Да нас бы вообще не было бы. Но, опустившись ниже и лишившись ультрафиолета, озон распадается. И при этом излучает тепло. Вот так и парит над Землёй озоновое равновесие.
А как же озон нас защищает? А никак.
Уф-лучи – это широкий диапазон волн от 10 до 400 нм. Озон поглощает лишь узкий уф-сегмент от 280 до 320 нм. Почему? А вот почему. Самые короткие лучи (до 100 нм) поглощаются всеми газами на высотах ещё 50-80 км. Следующий блок – до 242 нм – поглощает молекулярный кислород. Есть ещё и молекулярное рассеивание лучей. В общем, отсекаются они много чем. В итоге, начиная с высоты 34 км и ниже, уф-лучей короче 280 нм уже нет. А длиннее 320 нм озон уже не поглощает. Отсюда и такой узкий сегмент поглощения.
Но и в нём озон не выявляет никаких талантов. По факту, он так редок, что его весь можно собрать в плёнку толщиной всего 3 мм – это без сжатия, при атмосферном давлении! В общем, если учесть все факторы, то эффективность молекулярного рассеивания прочих газов в 100 000 раз выше, чем у озона. Это и видно: лучи длиннее 290 нм вполне себе долетают до земли. Озон и не думал их задерживать. Их как раз в 100 000 раз меньше – из-за рассеивания.
Это рассеивание можно видеть совсем наглядно, впёршись в горы с рюкзаком. Залез на 2300 – уф-лучей в полтора раза больше, вскарабкался на 4000 м – почти вдвое. А озона тут нет вообще.
И ещё более того. Выяснено: никакого нагрева в озоновом слое нет. Наоборот, это самый холодный слой атмосферы: -50ºС. Значит, озон вообще не поглощает ультрафиолет. Он бездействует. Озоновый слой потому и озоновый, что только там озон сохраняется.
А откуда же дыры? Это уже не важно, но всё же?..
При комнатной температуры озон живёт минуты. Выключил УФ-лампу, и«свежестью» пахнуть перестало. Если бы при -50ºС он жил часы, то каждую ночь создавалась бы дыра, а за день она заполнялась бы. Значит, он живёт намного дольше. Может, больше полугода? Как раз полярная ночь длится полгода, и всё это время озон не образуется. И как раз через 5-5,5 месяцев мы видим дыру над Антарктидой. Весь озон умер. Но появляется Солнце – дыра заштопывается.
А почему дыры то есть, то нету? А потому что атмосфера подвижна, и озон заносится из округи. Обычно так и бывает. Но в некоторые «ночи» над Антарктидой создаются длительные восходящие потоки. Озон не заносится – образуется дыра. Но как бы ни было, каждый год к концу октября эти дыры залатываются. Так происходит уж миллионы лет. Циркуляция озона – такое же природное явление, как круговорот воды. От нас оно абсолютно не зависит. И слава Богу!
А уф-лучей на землю падает немало. Но все мы к ним приспособлены, и они нам необходимы. Самые длинные (320-400 нм) повышают наши урожаи, усиливают семенную продуктивность фитоценозов. Самые короткие из достигающих земли (290-320 нм) стимулируют рост и фотосинтез, что особенно видно в горах. И даже мы вырабатываем свой витамин Д только с их помощью.
Напоследок факт: производство озона забирает 5% падающей на планету солнечной энергии. Всё производство человечества рядом с этой величиной – исчезающий мизер. И мы хотели убить озон своими фреонами?..
ПОЧЕМУ ОДЕССИТЫ ЖИВУТ ТАК НЕДОЛГО?
Родной город Николай Григорьевича – Одесса – самый неблагополучный из всех областных городов Украины. Там и живут короче, и чаще умирают от рака, и от инфарктов. А казалось бы, курортный город с прекрасным климатом! Исследуя эту ситуацию, Друзьяк обнаруживает: факторы ощелачивания крови зашкаливают именно у одесситов.
Табак? Нет, курят в Одессе не больше, чем в других городах. И вообще, как ни странно с точки зрения медицины, но сам по себе табак не мешает многим людям доживать до глубокой старости. Есть даже невероятный прецедент: в Таиланде живёт 144-летний старик, уверенный, что жить ему помогает его самосад. Надо только учесть: в его районе очень мягкая вода. Это главное. Потому что табак, в первую очередь, ощелачивает кровь: одна сигарета убивает 25 мг аскорбинки. Именно поэтому курильщики так рискуют здоровьем, и вовсе не только лёгких. И точно так же болеют все, для кого лучшая рыба – колбаса, а лучший овощ – поросёнок. Общий знаменатель тот же: 7,4.
Может, выхлопные газы? Но Одесса коптит в разы меньше Токио, а раком лёгких болеет в разы больше. Вообще, если разобраться без политики, то «загрязнение воздуха в городах» - настолько мизерный фактор здоровья, что достоин звания мифа и отправки в компанию к озону. Воздух всерьёз испорчен только в подветренной близи старых и особо вонючих химических заводов.
Остаётся питание и экология. Экология – это вода.
И тут Друзьяк пишет детальную главу о раке. Не могу обойти её стороной. Австралийский писатель Ян Гоулер сумел победить свой рак кости в тяжёлой стадии, а потом основал группу поддержки онкологических больных, где делился своим опытом, который описал в книге «Вы можете победить рак». Он не знал о подкислении крови, но осознал: рак – болезнь нарушения всего обмена. Это состояние, когда организм больше не выдерживает внутреннего дискомфорта и напряжения. Главное, что рекомендовал Ян – ежедневно пить полтора литра фруктовых соков, употреблять до 18 г аскорбинки, отказаться от молочного. И это давало хороший эффект.
Автор макробиотики и целитель, доктор Ниши Кацудзо одной из причин рака считал недостаток витамина С. Онкологию он лечил усиленными дозами аскорбинки, кислыми соками, дробным голоданием и подкисляющей пищей. А молочного тогда, в 30-е годы, в Японии почти не было.
В книге «Рак и витамин С» певец аскорбинки Лайнус Поллинг описывает свои наблюдения за неизлечимыми раковыми больными. Те из них, кто принимал каждый день по 10 г аскорбинки, прожили от 2 до 8 лет. Остальные не прожили и года.
Совершенно тот же эффект получил шведский доктор Странджер с помощью лекарственного интерферона. Гоулер и Ниши – с помощью подкисления крови.
Исследуя эффекты молока в «антимолочные» годы, американцы установили: любовь к молочному всерьёз угрожает раком начиная уже с 25 лет.
Ещё американцы пытались заразить раком акул. Как ни старались, ничего не вышло! И вообще, акулы ничем не болеют, хотя иммунная система у них очень слабая. Живут себе и не меняются уже 150 миллионов лет. Почему – учёным не понятно. Но взгляд Друзьяка проясняет и это.
Как и у всех рыб, кровь акул втрое преснее океанской воды. И чтобы соль воды осмотически не вдавливалась в плазму, акулы насытили кровь мочевиной. Её у них в сто с лишним раз больше, чем у нас, и кровь получается концентрированнее, чем окружающая вода. Поэтому из океана они получают не раствор, а чистую воду без солей. Их кровь намного кислее нашей. И живут многие из них за сотню лет. Так же мало кальция в крови морских черепах, и живут они в разы дольше сухопутных видов, у которых скорлупа известковая.
Тем, кому не повезло, и кого уже облучили: облучение сильно ощелачивает кровь. Все облучённые, кому Друзьяк рекомендовал подкислять кровь, быстро улучшали своё состояние и показатели крови. Подкисление необходимо вообще всем травмированным и прооперированным – делящимся клеткам нужен кислород и нужны протоны!
Итого: рак – болезнь острой гипоксии клеток, вызываемой всеми факторами ощелачивания крови, главный их которых – переизбыток кальция. А я бы добавил ещё и нервозность.
Но медики не согласятся с этим никогда. Исторически, фатально, кармически медицина обязана делать одно: продавать продукцию фармакологов и вырезать негодное. У неё нет выбора: мы не хотим от неё ничего другого. Если бы мы хотели от медицины здоровья, медицина бы… не появилась вообще! Профессии такой не было бы. Понимаете? Это очень непросто осознать.
Но мы захотели себе врачей. Они пишут: вот-вот чудо-наукой будет изобретён чудо-препарат, и рака не станет. Не станет диабета, инфарктов, язв, гипертонии.... И мы верим! Смотрим, как болезни съедают всё больше народу – и продолжаем верить в сказочку о волшебной таблетке и добрых врачах. И стремясь за морковкой для ослов, мы утеряли главное: способность отвечать за своё здоровье. Но даже этого мы не осознаём. Мы согласны послушно умирать – лишь бы кто-то другой отвечал за наше тело и душу. Богатые спихивают это на академиков кремлёвских лечебниц. Продвинутые – на целителей и ясновидящих. Верующие – на Господа. Но какая разница, на кого?
«Человек имеет такое здоровье, какое сам хочет иметь. К этому выводу подводят все исследования ученых-социологов, которые утверждают, что человека нельзя принудить сохранять и укреплять свое здоровье ни уговорами, ни угрозами» (Н. Номоконов, «ФиС» за 1991 г.).
Что же ощелачивает кровь одесситов?
Одесситы любят белый хлеб и выпечку. Мы уже знаем, почему это не безобидно. Есть и уважаемые исследования. Их провёл американский профессор Лев Строгат, автор книги «Рак» (1990). Он проанализировал статистику разных стран. Среди прочих факторов – табак, мясоедение, плохая экология – главным он нашёл пшеничный хлеб. И чем меньше в муке отрубей, тем больше смертей от рака. Строгат предполагает: проблема в том, что клейковина становится неусвояемой. Но скорее всего, всё иначе. То, что не усваивается, как раз не опасно – оно просто выходит через кишечник. Намного опаснее вредное усвояемое.
Ещё Строгат нашёл, что онкология связана с пивом. Но также не смог дать этому ясного объяснения. А дело, очевидно, в составе злаковых белков.
Их четыре типа: легко усвояемые и полноценные альбумины, менее полноценные глобулины, трудно усвояемые и очень неполноценные проламины и хорошо усвояемые в кишечнике глютелины. В пшенице и ячмене преобладают как раз проламины и глютелины – из них в основном и состоит клейковина. А вот альбуминов немного. Поэтому основная часть хлебных белков дезаминируеся с выходом аммиака, и кровь ощелачивается. Мы это уже знаем. А в пиве, благодаря спирту, растворяются и проламины – и тоже окисляются, выделяя аммиак.
С этой точки зрения, братцы, любой пшеничный хлеб опасен просто тем, что он – пшеничный. Даже отрубной и зерновой. Пшеница – лидер по неполноценным белкам. Ржаной хлеб лучше: в нём просто меньше белков. Больше доля альбуминов. Но главное, его не будешь трескать целыми булочками с кофе и метать связками бубликов с чаем, не станешь сослепу съедать тринадцать кусочков торта вместо трёх – вот и польза!
Ещё лучше, видимо, рис: белка в 2,5 раза меньше, чем в пшенице, зато он ещё более полноценный. Так что предлагаю научиться печь рисовые вьетнамские лепёшки.
Очень жёсткая одесская вода тоже вносит свою ложку кальция, и немелкую. Друзьяк навёл справки и обнаружил: все районы, указанные Строгатом как особо пшеничные, ещё и особо жёсткие по воде. И те же районы – лидеры по потреблению молочного. И по числу прочих болезней тоже. Паззл опять сложился. Анализ показал: по раку лидируют страны с самым низким кислотным потенциалом крови.
Одесситы очень любят молочное. О нём уже не будем.
Но есть ещё два фактора – сугубо одесских. Первый, казалось бы, ерундовый – хамса и килька. Их можно считать одним из символов города. Эту рыбёшку постоянно ловят, солят и продают. Наверное, столько кильки едят только в Одессе – здесь это любимая закуска ко всему. Едят, разумеется, с костями. Кальций костей + соляная кислота = хлористый кальций, легко всасываемый. Кровь ощелачивается. Кстати, очень много кальция и в тройной ухе, и в наваристых костяных бульонах, и в холодцах.
И наконец, все эти факторы объединяет и усиливает главная одесская ценность – море. Для одесситов море – часть быта, религия и жертвенный культ. Одесский пляж забит в десять раз плотнее сочинского и в сто раз – сухумского. Помните рассказ Жванецкого о воскресном одесском пляже? Он просто срисовал с натуры.
Я, сочинец, прекрасно знаю: уважающие себя местные на пляж почти не ходят. Чего там жариться, в потной толпе «здыхов»?! Здыхи – это «издыхающие». Но одесситы – загадочные ребята. Они почитают за долг проводить на пляже все выходные, начиная с майских праздников. Туда выезжают семьями, таща с собой детей и внуков, корзинки и баулы, и щедро накрывая поляны, как мы на пикниках. Ну, как будто море – чужое! Целый день жарятся на солнце, едят от пуза и пьют пиво. Домой приползают измождённые, обгорелые, изрядно «наобщавшись». Я бы от такого измывательства просто умер. Такая жуткая доза солнечной радиации –терминальный стресс, даже без пива. Такое переутомление – тоже. А они терпят. И рак кожи у них – второй по злостности!
Интересно, ну откуда у нас эта «санаторная» вера в пользу загорания?..Сначала, наверное, от романтической прелести южных отпусков. А потом от женщин, косящих под сексуальных мулаток… Ведь на самом деле, южное солнце – страшная штука. Нет, страшнейшая! Вот вам факт: летом на Кубани садовые растения с 10.00 до 17.00 не могут фотосинтезировать – замирают от переоблучения. Но затени их пятнами наполовину – увеличивают фотосинтез на порядок. Отсюда такие мощные и здоровые огурцы в кронах деревьев и такой же виноград под навесами.
Известное дело: приехал с юга – на больничный. Почему? Потому что у всех разный резерв и разная переносимость, а на пляж лезут одинаково. А радиация Солнца, чуть зашкалив, взрывает в крови щелочной криз и отправляет иммунитет в нокаут. Друзьяк специально ходил по пляжам, выбирал обгоревших молодых и проверял их кровь. Результаты потрясли. Все эти здоровые ребята, поджарившись, были в предынсультном состоянии! Их кровь стала настолько густой и свёртываемой, что даже в крупных сосудах мог встать тромб. Выстрелил бы в сердце – инфаркт, в мозг – инсульт. При таких анализах людей немедленно кладут под капельницы! Вот вам и внезапные пляжные смерти «от перегрева» или от «отравления».
Очень выразительный пример – ваш покорный слуга. Загар ко мне не пристаёт. Лет с пятнадцати я, сочинец, впал в совершенную непереносимость солнца. Стоило побыть на солнцепёке без широкополой шляпы минут сорок, как бахался в постель с «солнечным ударом»: тошнота, температура под сорок. Заботились, поили молоком… Ещё и поэтому в горы полез: там всегда прохладно. До сих пор пекло ненавижу.
Оказывается – и правильно делаю. Никогда вы не увидите абхаза или дагестанца работающим без одежды. Только мы огородничаем в купальниках! А они даже по пояс не разденутся. Женщины, вообщ
|
|
|
