Открытое кино. Хрестоматийные примеры

Открытое кино

Мы любим кино, даже обожаем, и все-таки недооцениваем... Нам все кажется, что как искусство оно слишком юно, что оно слишком тесно связано с политикой, слишком жадно относится к деньгам, слишком мало взяло от мировой культуры и слишком много от всемирного бескультурья. Все это так: кино менее других искусств претендует на звание духовной пищи, зато именно кино стало для современного человека источником жизненной энергии, оптимизма, тем самым хлебом насущным, без которого невозможно ни работать, ни отдыхать. Жизнь без воздуха исчисляется секундами, без воды – днями, без пищи – неделями. А сколько времени проживет среднестатистический человек без кино?

Итак, кино – это наша пища, помогающая добывать энергию, но тогда мы просто обязаны разобраться в качестве этой пищи, определить, какое кино действительно дарует нам силы, а какое подобно жвачке – челюсти работают, сок течет, а толку никакого. Быть может, когда-нибудь будет изобретен прибор, измеряющий потоки белой и черной энергии, проходящей через экран кинотеатра или телевизора в минуту времени. Ну а пока такого прибора нет, есть смысл обратиться к теории структурного гороскопа, научившейся распознавать один из самых энергоемких типов кино. Условно можно назвать это кино открытым.

Речь здесь пойдет только об отечественных фильмах. Это не значит, что в других странах нет бодрящих, жизнеутверждающих картин, они там есть, но делаются по совершенно другим рецептам. У нас же создание кино, призванного объединить народ, вселить в него присутствие духа, жестко связано с государственным ритмом. Подчиняясь законам времени, оно почти не зависит от политической воли и вопросов финансирования, что чрезвычайно сильно отличает его от всемирного кинематографа. Стоит в нашей стране вступить в период двенадцатилетнего идеологического подъема, как тут же является открытый кинематограф в качестве главной силы, осуществляющей этот идеологический подъем. И наоборот, если время двенадцатилетнего идеологического подъема пока еще не подошло, то никакие спонсоры, никакие технические ухищрения, никакие самые гениальные артисты и режиссеры не в состоянии породить открытое кино, единственное кино, способное вдохнуть жизнь в заснувший народ, зажечь огонь в погасших было глазах. Главная идея открытого кино, сознательно или неосознанно внушаемая зрителю, очень проста – оставь свое тесное жилище и иди к людям, ибо только вместе вы – сила...

Такое вот кино рождается у нас каждые 12 лет после перерыва в 24 года. Теоретически даты рождения открытого кино выглядят так: 1925–1937, 1961–1973, 1997–2009. Реально же первый из трех приведенных интервалов, быть может, чуть-чуть сдвинут вперед. Что касается последних временных границ, то они, как ясно читателю, являются чисто гипотетическими, так как этот период пока еще только начинается.

Для создания открытого кино время – условие необходимое, но не самодостаточное. Очень важно, чтобы сценаристы, режиссеры, актеры и операторы успели пропитаться идеями открытого времени. Легче всего это сделать тем, кто родился под открытым знаком (Коты, Петухи, Лошади, Крысы). Идею открытости могут поддержать так называемые природные оптимисты (Бык, Кабан), ибо открытость и оптимизм во многом тождественны. Есть еще несколько знаков, которые в потенциале могут отнестись к открытым идеям с большим пониманием и сочувствием, среди них Собака, Обезьяна, Змея, но все-таки без решающего влияния открытых знаков открытое кино невозможно.

Что касается жанровых ограничений, то чаще всего открытое кино представляют комедии, приключенческие фильмы, фильмы для детей, хотя все это несущественно. Главное, чтобы картина была достаточно простой, непременно доброй и светлой и конечно же воспевающей радость пребывания в открытых пространствах. Именно поэтому в открытом кино бесконечно повторяется ситуация с преодолением каких-либо ограничений, заборов, запоров и т. д. Отсюда же любовь открытого кино к яркому свету, свежему ветру, панорамным съемкам, морским темам, ко всему, что ассоциируется у нас с широтой.

Привилегированное положение в открытом кино занимают четвертый (7–12) и шестой (17–24) возрасты человека, ибо именно в этих открытых возрастах человек резко расширяет границы своего обитания, излучает ту самую необходимую зрителю энергию всеобщего братства и единения.

Хрестоматийные примеры

В последние пару-тройку лет мы так жутко истощились энергетически, так стали нуждаться в открытых фильмах, что телевидение не выдержало и вместо привычной чернухи буквально обрушило на нас со всех каналов вал шедевров открытого кино и даже разрешило нам считать эти энергетические шедевры произведениями высокого искусства. В момент создания этих фильмов и много позже критики причисляли их к самому низкому жанру, считали дешевкой, пустышкой, ерундой, ибо в большинстве своем они были лишены идеи, морали, не содержали глубокомысленных намеков, не обладали солидной тяжеловесностью. Теперь эти фильмы дозволяется хвалить, однако хвалить их по старой системе координат не за что, а новой не предложено, кроме одной-единственной – народной любви.

1964 год. Георгий Данелия. «Я шагаю по Москве».

Фильм, хрестоматийный для открытого кинематографа по всем понятиям. Знак режиссера – Лошадь, знак композитора, создавшего удивительно светлое настроение этой картины (Андрей Петров), – тоже Лошадь. Все главные роли без исключения отданы молодым людям шестого возраста, к тому же открытых знаков: Никита Михалков (Петух), Евгений Стеблов (Петух), Галина Польских (Кот). Все они, с одной стороны, открывают для себя взрослый мир, попутно открывая самих себя, а с другой – символизируют приход нового, более открытого времени, героями которого становятся более открытые люди. Кстати, Ролан Быков (Змея), Владимир Басов (Кабан), являясь представителями закрытых знаков, через своих персонажей отлично передали дух старых (закрытых) времен, отсюда и хрестоматийность фильма.

Критиков, осудивших фильм, понять нетрудно, ведь он, по сути дела, ни о чем; картина не напрягает, не заставляет думать, в ней ничего не происходит, просто есть такой замечательный город Москва, где живут молодые люди, у которых все хорошо.

1965 год. Константин Воинов (Лошадь). «Женитьба Бальзаминова».

Этот фильм никак не должен был получаться открытым. Экранизация Островского, казалось бы, неотделима от морали, уже заранее навевающей скуку. Да, великий драматург, да, хорошие пьесы, но... прошлый век! Однако Воинов вместе с оператором Куприяновым (Крыса) умудрились-таки снять именно открытый фильм. Заборы купеческой Москвы становились незаметными, когда мимо них легкой походкой проходил главный герой. Тяжеловесный и грубый быт под шутливую музыку Бориса Чайковского (Бык) превращался в легкий и шутейный. В фильме нет ни плохих, ни хороших людей, а есть просто люди, обыкновенные, живые, такие, как они есть. «Во всем мире замирение», – говорит сваха, во всем мире уютно и хорошо, и на крышах, и во двориках, и на улицах. Никто никого не бьет, не унижает, человека выгоняют из дома, но он не обижается, раздевают среди бела дня – тоже нормально. Одним словом, весь мир похож на общий дом, в котором всем хорошо. Что уж говорить о мечтаниях Бальзаминова – рай для убогих, робких и застенчивых людей, тех, кто в жестоком мире прятался бы по углам, а вот в мире открытом чувствует себя свободно. Главные роли, разумеется, играют актеры открытых знаков. Георгий Вицин родился в год Лошади, а Лидия Смирнова в год Кота. Уникальный фильм, всю картину просмеешься, а что, собственно, смешного – непонятно, просто хорошо.

1970 год. Владимир Мотыль (Кот). «Белое солнце пустыни». Про этот фильм критики выдумали легенду, что он якобы снят по канонам самого что ни на есть обыкновенного западного вестерна. Как будто бы среди сотен западных вестернов есть хоть один подобный! Сколько лет мы все смотрим и смотрим на это «Солнце» и никак не насытимся, никак не устанем греться в его лучах. Кроме режиссера к открытым знакам принадлежит сценарист Валентин Ежов (Петух), создатель песен Булат Окуджава (Крыса), автор писем Сухова Марк Захаров (Петух), ну и конечно же главные герои фильма Анатолий Кузнецов (Лошадь), игравший Сухова, и Павел Луспекаев (Кот), игравший таможенника Верещагина. А вот нехорошего Абдуллу играет закрытый Кахи Кавсадзе (Кабан), а хорошего, но одинокого (закрытого) Сайда Спартак Мишулин (Тигр).

Можно перечислять один за другим эпизоды этого фильма, и в каждом из них будут решаться пространственные задачи, причем решаться так, чтобы зритель печенкой ощутил, если головой не поймет, что открытое пространство всегда лучше замкнутого.

К хрестоматийным открытым фильмам можно отнести «Три тополя на Плющихе» (1968): Татьяна Лиознова – Крыса, Татьяна Доронина – Петух, Олег Ефремов– Кот; «Неуловимых мстителей» (1967): Эдмонд Кеосаян – Крыса, но дело здесь не в идеальном соответствии ожидаемым параметрам, а в энергетической мощи такого кино, которое иногда столь же непредсказуемо, как и природная стихия.