 |
Глава 72. Кто-то теряет, а кто-то находит.
|
|
|
|
19 апреля 1998 года, воскресенье
Возможно, что в другое время, в другом месте и при других обстоятельствах Гарри Поттера терзали бы определенные сомнения, вроде тех, о чем сокрушалась миссис Уизли, вздыхая о своем старшем сыне, и его «поспешном» выборе невесты. Но здесь, в Выручай-комнате, места каким-либо колебаниям не находилось в принципе.
«Молодые люди убегали из дому...»
Напротив, они с Гермионой наконец-то дома. И Хогвартс их приветил.
«Женились без согласия родителей...»
Обоим давно приходится жить своим умом. По мере сил, разумеется, но если бы не держались друг за друга, то уже бы просто не жили.
«Ну, мы были созданы друг для друга, так чего же нам было ждать?»
Действительно: чего ждать молодым людям, у которых столь впечатляюще совпадают заветные желания? В противном случае, при отсутствии искреннего желания, магия Выручай-Комнаты элементарно не откликнулась бы на их просьбу.
- Интересно, они и в самом деле золотые? – спросила Гермиона, внимательно разглядывая зажатое между большим и указательным пальцем кольцо.
- Есть сомнения? – Гарри даже спрашивать об этом было неловко.
- «Лепрекон» - есть не что иное, как золото, полученное в результате элементарной трансфигурации, – ответила Гермиона тоном человека, продолжающего рассуждать о недосягаемом. – Просто не понимаю, откуда...
- Здесь не нужно понимать, Гермиона, - мягко перебил Гарри. – Попробуй просто верить, - добавил он, улыбнувшись.
- А если... – начала Гермиона, для которой, по всей видимости, понятие «просто верить» было суждением почти невозможным.
- С чистой совестью будем считать себя свободными людьми, - серо предложил Гарри, озвучив тем самым наиболее пессимистичные опасения, следа которых еще минуту назад не наблюдалось.
|
|
|
- Я просто дура, Гарри! – сокрушенно произнесла Гермиона. – Глупая гриффиндорская заучка! – добавила она, но испуг, отразившийся на лице девушки, сказал Гарри много больше, чем слова.
- Тогда ты первая, Гермиона, - строго, словно в наказание, сказал юноша. – Видишь ли, я совершенно не представляю, что в таких торжественных случаях делают, и что говорят, - поспешно добавил он, заметив в глазах подруги немалое смятение.
- Но это магловская клятва... – несмело пробормотала Гермиона. – И вроде бы они, то есть Билл и Флер, вовсе не обменивались кольцами...
- Но коль скоро кольца оказались в наших руках, значит так надо, - истина казалась Гарри настолько непосредственной, что он от души не понимал, почему должен это доказывать. – И потом, мы с тобой, к счастью, не из чистокровных.
- Ладно, - похоже, Гермиона сдалась. Разжав кулак, где таилось мужское кольцо, она осторожно, насколько позволяли дрожащие от волнения руки, взяла золотистый кружочек и попросила Гарри протянуть вперед свою левую руку.
«Я дарую тебе это кольцо и пред лицом Господа, клянусь разделить с тобой всю себя и все, чем владею», - вполне разборчиво, если не очень придираться, пролепетала Гермиона, надевая подарок Хогвартса на безымянный палец юноши.
- Но списывать не даст, - отчетливо донеслось из кармана куртки. Великий Артефакт потешался, Гарри демонстративно пронес кулак над карманом, прежде чем разжать пальцы и приготовить женское колечко.
Оставалось только повторить за Гермионой: «Я дарую тебе это кольцо и пред лицом Господа, клянусь разделить с тобой всего себя и все, чем владею», - что Гарри сделал немедля, торжественно и внятно, надев кольцо на безымянный палец девушки. Учитывая, что Гермиону внезапно прошибла совершенно жуткая дрожь, подвиг был тот еще...
- Вернее, все, что останется от меня и фамильного сейфа после очередного спасения мира, - второе замечание Бузинной палочки звучало ничуть не менее ехидно чем первое.
|
|
|
«Интересно: Гарри Поттер доживет когда-нибудь до того момента, когда его личная жизнь перестанет волновать кого бы то ни было? - подумалось Избранному мимоходом. У Поттера вообще давно возникло подозрение, что Великий Артефакт прочно засел в его голове, и, что самое печальное: ему там очень даже комфортно. – Ладно, валяй, милый друг! Развлекайся... Позже разберемся».
- Как умею, так и развлекаюсь, - буркнул Великий Артефакт в ответ. – Мне вообще со свадьбами не часто везло, все больше на похоронах...
Великий Артефакт замолк, верно уловив, что его бухтение и жалобы на жизнь попросту не слышат. Гарри уже не вспоминал о деревяшке. Он смотрел на девушку, не отпуская ее трясущейся руки, и соображал о том, что делать дальше: все-таки политес и традиции – это вам не импровизация с Экспеллиармусом.
- Чего застыл? Чай не на смотринах, - буркнул Великий Артефакт под ухо. – Целуй девку, балбес! Ой, жениииих... – брюзгливо протянула деревяшка. – Работай уже, хозяин! Чуешь: слезу умиления выдавливаю. Кстати, одной хватит или тебе целых три надо?
«Да, с шафером повезло...» - Поттер привычно посетовал на судьбу.
- Какой шафер? – возмутился Великий Артефакт. – Я распорядитель. Ладно, отворачиваюсь. Целуйтесь уже, дети мои! Время-то идет... – добавил он без малого судьбоносно.
Услышав напоминание о времени, Гарри спохватился. В самом деле, что это он медлит? Уже, наверное, целую минуту мог прижимать невесту к своей груди и ощущать вкус ее губ, а вместо этого стоит, как истукан. Поддавшись порыву, Гарри потянулся навстречу девушке, стараясь, тем не менее, соблюдать галантность. Гермиона, окончательно смутившись, среагировала как-то неловко: просто продолжала стоять без движения, уставившись на парня, и взгляд был странный, рассеянный.
Пришлось применить грубую мужскую силу. Гарри, отставив обходительность в сторону (не ровен час, воевать уже надо будет через минуту-другую), властно притянул к себе девушку.
Может быть, каким-нибудь краем сознания он чувствовал, что даже колючие шпильки от Великого Артефакта не помешают ему любить его Гермиону, погружаясь в блаженное забвение от прикосновения к ней, но едва их губы соприкоснулись, как все мысли – и вполне осознанные, и неосознанные – растворились, растаяли, как весенний снег.
|
|
|
Комната, горы рухляди, старый шкаф, обшарпанный бюст в парике – все закружилось перед глазами, и вроде бы свет, струящийся из высоких окон, слегка померк. Но откуда-то изнутри, из самого сердца повеяло долгожданным теплом, уютным и домашним, и это горячее и такое желанное сейчас тепло окутало их обоих с ног до головы, отгородив от внешнего мира.
У Великого Артефакта и вправду хватило такта не свистеть под ухо свои бредни, а терпеливо помолчать пару минут. Впрочем, кто бы стал его слушать?
Удивляло другое: отсутствие неистовой пульсации крови в висках и жгучего желания не останавливаться, идти дальше по тропе вожделения, охватывающего все его юношеское тело, едва Гермиона оказывалась в опасной близости. Сейчас он держал в руках не девушку, но само счастье – бесхитростное и земное – словно беспомощного маленького птенчика, которому еще предстояло обрасти золотисто-красными перьями и превратиться в прекрасного феникса.
И потому его руки, неловкие и безудержно-грубоватые вначале, быстро обмякли и бережно прижимали Гермиону к себе, губы ловили ее дыхание, а душа переполнялась радостью.
Мгновенья, одно за другим, убегали в небытие, куда неизбежно уходят все мечты и надежды, и не имеет значения, сбылись они или не сбылись.
- Куда деваются исчезнувшие предметы? – прорычало под ухом, едва касание губ прервалось.
Поттер резко тряхнул головой от неожиданности. Этот великий деятель его когда-нибудь с ума сведет своими выходками!
- В небытие, то есть во все, - ответил Гарри, не особо задумываясь, просто вспомнив урок, полученный не так давно у дверей гостиной Когтеврана.
- Вот там и советую поискать! – ржавый хриплый голос, скрежещущий, точно несмазанная калитка, раздался сверху.
Ничего хорошего подобные неожиданности не предвещали, в душе что-то резко вздрогнуло и напружилось. Подняв глаза к шкафу, Гарри с трепетом увидел, что обшарпанная голова неизвестного волшебника уже не таращит глаза, бессмысленно упираясь мертвым взглядом в пол. Теперь взгляд был живой, но, к полному смятению Избранного, до дрожи знакомый: глаза как будто налились кровью, а зрачки, которых раньше вроде бы и не замечалось, трансформировались в вертикальные черточки.
|
|
|
- Что... что он говорит? – заикаясь от ужаса, спросила Гермиона.
Ответить Гарри не успел, на лету догнав убийственную мысль, что джентльмен, черт возьми, болтает на парселтанге. Впрочем, каменный волшебник вовсе не собирался дальше утруждать язык. Сверкнув напоследок глазами, издав леденящий душу звук, который, по-видимому, должен был означать смех, он неожиданно начал раскручиваться вокруг своей оси, резко набирая скорость оборотов.
- Фините!
- Петрификус Тоталус!
Заклинания не действовали. Невозможно было остановить то, что началось само по себе, без предварительного заклинания, а камень не мог окаменеть еще раз.
- Протего! – заревел Гарри: чего доброго, болванка прямо на них срикошетит.
- Импедимента! – выкрикнула Гермиона в отчаянии.
Поздно. Так некстати оживший бюст сорвался с места и, все еще продолжая вращаться, точно заправский бладжер, со свистом полетел над грудами хлама к другому концу Комнаты Спрятанных Вещей.
«Кажется, ответ на один вопрос есть, - невеселая мысль уныло помаячила в сумерках разума.
- ИМПЕДИМЕНТА!
- Импедимента!
- ИМПЕДИМЕНТА! – «Кальсоны Мерлина тебе на голову, Поттер!!!»
Чары помех благополучно пролетели мимо, и Гарри с горечью взирал на вертящуюся с бешеной скоростью болванку. – Классный удар: летит по кривой, такой крутой квоффл даже Оливер Вуд пропускал».
В какой-то момент и парик, и диадема слетели с головы каменного джентльмена, последняя улетела далеко вперед, скрывшись за очередной высоченной стеной из полуразвалившейся мебели, а тяжелый бюст, потеряв начальную скорость, начал резко падать вниз, рискуя разбиться.
- Вингардиум левиоса! – пронзительно закричала Гермиона.
- ВИНГАРДИУМ ЛЕВИОСА! – подхватил Гарри.
Оба промахнулись. Обезумевшую скульптуру подцепить заклинанием не удалось, и она скрылась за высокой кучей хлама, с грохотом опустившись на ворох неопознанной рухляди, подняв целое облако пыли и разогнав добрую дюжину приютившихся там кусачих тарелок, которые, чихая и прищелкивая зубами, недовольно разлетелись в стороны.
- Вообще-то могло быть и хуже, - обмолвилась Гермиона, пока они, злые как черти, угрюмо пробирались к тому, что осталось от бюста, петляя между многочисленных завалов. Место падения удавалось определять только благодаря маячившему пыльному столбу из-за горы скарба.
|
|
|
- Да куда уж хуже-то?! – в сердцах выплеснул Гарри.
- Хуже Поттер – это когда такая нехилая штука падает на чью-нибудь лохматую голову, - вполне убедительно проскрипел зажатый в руке Великий Артефакт.
- Ну да... Твоя правда! – от неожиданности Гарри замер на месте, почему-то живо представляя свою подругу, сраженную насмерть. Он отчаянно замотал головой, отгоняя непрошеное видение, но оно упорно возвращалось. А ведь они вдвоем стояли у самого шкафа, прямо под этой гадостью! – Так что ж он так... растерялся? – с сарказмом спросил Поттер, имея в виду крестраж.
- Энергию накапливал, - авторитетно заявил Великий Артефакт.
Ответа Гарри не понял. Что значит «накапливал»? За фиг знает, сколько лет не накопил, что ли?
- Энергия от вас, олухов, шла, - участливо пояснил Великий Артефакт. – Если уж начистоту, мой мальчик, за всю свою долгую, полную удивительнейших приключений, жизнь не видел такого мощного всплеска наичистейшей, наисветлейшей магии, – скороговоркой забормотал Великий Артефакт, в его неровном шепоте Гарри мрачно отметил нотки восторженного удовлетворения.
- Ты что, не мог предупредить? – жестко спросил Гарри, с трудом удерживаясь от более весомых и значимых фраз.
- А кто, спрашивается, вас, голубков, из ступора вывел? – обиженно заявил Великий Артефакт. – Ну, ты-то ничего, привычный... Тебе ж череп уже два раза зашивали. А красавица твоя...
- Ну, ты и... – Гарри осекся, не зная, каким словом определить поведение Бузинной палочки. Гадина, сволочь, мерзавец – все казалось недостаточно внушительным.
- Ну, ты загнул, хозяин, - неожиданно миролюбиво присвистнул Великий Артефакт. – Я ж наблюдал! Это эксперимент такой был, понимаешь? А-ааа... – разочарованно протянула деревяшка. – Вижу: ничего ты не понимаешь! Мне удалось приблизительно подсчитать количество выделенной энергии в мегаморганах, так вот я тебе скажу...
- Силенсио! – забористо посоветовал Гарри, не особо, впрочем, надеясь, что деревяшка заткнется, но слушать ее болтовню дальше не было никаких сил.
«Наблюдатель хренов... Но это еще так, ориентировочно...»
- Гарри, о чем вы спорили? – спросила Гермиона, все это время терпеливо выжидавшая конца переговоров.
Вздохнув, Гарри бегло начал пересказывать суть разговора, и когда дошел до «мерзавца», вдруг осознал, что значит наличие крестража там, где его, по всем мыслимым допущениям, быть никак не могло.
Напряжение, вызванное потасовкой, головокружительное отчаяние при одной мысли о том, что Гермиона могла бы лежать на полу с проломанным черепом, лютая злость на Великий Артефакт, который хладнокровно отмерял эти... мегаморганы, разбитый бюст, вновь утерянная диадема – все это на короткое время задвинуло на задворки сознания предательство Дамблдора, закрывать глаза на очевидность которого теперь было невозможно. Впрочем, как и на свою вселенскую глупость.
- Ладно, пошли, - тихо сказал он немало огорошенной Гермионе, покрепче взяв ее за руку. Подруга не стыдила его за умственную недоразвитость, но легче от ее молчания не становилось. Сейчас он с повинной головой готов был выслушать все, что угодно в свой адрес, но девушка шла за ним, не обронив ни слова, напряженно стиснув зубы.
Минут через десять они добрались до обломков каменного бюста. Скульптура раскололась на несколько крупных частей, затылок вовсе превратился в крошево, но лицевая часть каким-то чудом уцелела, и сейчас лежала на полу, тупо уставившись в потолок. В мертвом камне уже ничего не осталось от Волан-де-Морта, пустые глаза потухли, вернув себе прежнее безжизненное выражение.
- Совсем мертвый... - еле слышно просипел Великий Артефакт, деловито посветив кончиком в глазницы неизвестного волшебника.
«Быстро отошел, однако... И тот, который вроде крепкий на вид был, тоже...»
- Хорошо, хоть нос на месте и подбородок, - наконец-то и Гермиона подала голос.
- Это утешает, да... – мрачно произнес Гарри.
- На самом деле и утешает! – с жаром ответила Гермиона. – Бюст вполне возможно восстановить и вернуть на прежнее место. Он должен там стоять, Гарри! Во что бы то ни стало.
Надо признать: Гермиона говорила дело. Они долго ползали среди завалов, отыскивая и выкапывая завалившееся обломки в расщелины между книг, бутылок, каких-то штуковин, неподдающихся опознанию. Наконец, спустя битых полчаса, Гарри, с грустью оглядев пыльную кучку того, что удалось наскрести, направил на нее Бузинную палочку: - РЕПАРО!
Великий Артефакт – надо отдать ему должное – оказался на высоте. Он не только собрал и намертво склеил немногочисленные крупные куски, но и маленькие обломки пристроил к месту, а откровенную труху засыпал в затылок. Сияющую там огромную дыру это не закрыло, но, с другой стороны, кто ж будет приглядываться-то?
- Будет жить, - Гарри вынес вердикт, оглядывая со всех сторон отрепарированную скульптуру. – Благо, ему недолго осталось.
- Все-таки надеюсь, что пациент скорее мертв, чем жив, - хмуро заметила Гермиона. – Если второй раз так навернется, то никакое «РЕПАРО!» не поможет. Затылок париком прикроем...
-...пирамидку соберем, - подхватил Гарри, вглядываясь в завалы и тщетно пытаясь представить, куда могло закрутить летящую диадему. - Вот только боюсь, что разыскать крестраж среди этого бескрайнего моря мусора теперь будет весьма проблематично. А у меня, к несчастью, как раз закончились мегаморганы, - съязвил Гарри, немало удивляясь тому, что способен выдавать остроты в такой безнадежной ситуации. – Ты хоть заметила, куда он улетел?
- Весьма приблизительно, Гарри, - удрученно призналась Гермиона. – Парик тоже потерялся, - добавила она безрадостно.
- Ну, парик – это проще, чем диадема, - сказал Гарри, с надеждой взмахнув Бузинной палочкой.
- Ассио, парик!
- Комната ведь не выдает вещи на «Ассио», - начала Гермиона, но замолчала, потому что парик уже летел к хозяину Старшей палочки, размахивая на ходу спутанными локонами.
Легко поймав парик свободной рукой, и немного воодушевившись одержанной победой, которой, признаться, не ожидал, Гарри вновь взмахнул волшебной палочкой. На это раз ничего не произошло. Впрочем, диадему комната не выдала и в «прошлом» измерении.
- Наверное, на нее все-таки наложено контрзаклятие, - пояснила Гермиона. – Чары, не позволяющие приманивать крестраж посредством магии.
- Логично! – заливисто ввернул Великий Артефакт, как будто и не хрипел еле-еле всего несколько минут назад. – Доброго всем здоровьишка...
- Помолчи уже, а? – устало, но почти по-дружески предложил Гарри: Великий Артефакт гораздо удобнее было иметь в союзниках, хоть он и заслуживал пару ласковых. Но это потом, когда время будет... – Лучше бы порекомендовал что-нибудь дельное. Можно в мегаморганах, - уныло добавил Гарри, скривившись от вновь нахлынувшей злости на деревяшку, затеявшую несуразные эксперименты, на недотепу-Поттера, выделяющего эти самые мегаморганы в неприличном количестве в пожароопасном месте.
- Вот именно! – с готовностью подхватил Великий Артефакт. – Какая разница, где и что будет валяться, если все равно в итоге все сгорит?
- Солнышко, - умиленно произнес Поттер. – Диадему надо на головку напялить, соображаешь?
- Ну, это не вопрос, - с готовностью откликнулся Великий Артефакт. – Да я тебе щас штук пять таких выдам. Меч Годрика поддельный видел? Моя работа! – хвастливо добавил он, подмигнув кончиком.
«Тоже выход», - подумал Поттер, хватаясь за предложение волшебной палочки, которое тут же передал Гермионе.
- Это только на крайний случай, Гарри, - сурово сказала Гермиона.
- А на ближний?
- Можно попробовать поискать вручную, - предложила Гермиона, впрочем, без особого энтузиазма.
Рон бы непременно сказал: «Роскошная мысль!». Тоскливо вглядевшись туда, куда предположительно была направлена траектория полета диадемы, Гарри предложил сначала ливитивировать злосчастный бюст на законное месторасположение. Гермиона согласилась, но прежде чем двинуться в путь, она зачем-то выхватила из ближайшей кучи огромный старый саквояж и, перекрасив его в ярко-оранжевый цвет, опустила на то самое место, куда предположительно упали обломки бюста.
- Локотомор! - не тратя больше времени на разговоры, Гермиона наставила волшебную палочку на каменную скульптуру, и, немного приподняв ее над полом, начала осторожно двигать в сторону буфета.
Гарри молча шел следом в самом мрачном расположении духа, которое только можно было вообразить. Чертов крестраж обвел их вокруг пальца, причем за «просто так», по ходу дела. Умен товарищ, ничего не скажешь... Почему-то назвались недобрым словом и не так давно упомянутые Луной сифоны для ловли мозгошмыгов, которые мистер Лавгуд использовал для создания копии. Наловил, наверное, чертов крестраж, этих... мегаморгов? Сволочь.
«И сам тоже хорош! Рванули в Хогвартс, сломя голову... Сидели бы тихо в палатке, так нет – на подвиги потянуло! Хотя, рванули-то из-за медальона хозяина Регулуса... И тут – хоть волком вой! - иначе никак нельзя было».
А теперь «пациента» еле собрали, крестраж неизвестно где, и, что хуже всего, гнусность махинаций Дамблдора слишком уж рельефно вылезла на поверхность. Думать об этом не то, чтобы не хотелось. Опасаясь давать волю чувствам, он словно поставил мысленный барьер на эту зону нейронов (книгу о защите разума зря, что ль штудировал?), потому что нахлынувшая злость, подобно грязевому потоку, непременно сметет те немногие трезвые мысли, что еще сохранились в его буйной голове.
«А голова сейчас нужна была, как никогда, и желательно в здравом уме и твердой памяти. Эх, хотели ведь, как лучше... Еще и «Великий наблюдатель» вдохновенно насвистывает под ухом какую-то ерунду. Складно, кстати, у товарища получается...»
Удача в жизни – это случай,
Была б для ПОДВИГА среда.
Хотел бы сделать все, как лучше!
Выходит, правда, как всегда...
«На злобу дня стишки, да...»
Кривая улочка, петляющая между залежами хлама, наконец-то уперлась в знакомый буфет. Гермиона, с осторожностью опустив «пациента» на пол, старательно начала прикрывать париком пролом в черепе.
- Слушай, поэт, - обратился Гарри к Бузинной палочке. – Кончай трепаться! С тебя должок, между прочим.
- Уно моменто! - буркнул Великий Артефакт, - только не жми сильно, работа тонкая.
Он и вправду начал выделывать какие-то замысловатые движения кончиком, плавно вращаясь в руке хозяина. Через полминуты в воздухе появились очертания диадемы, а спустя минуту Гермиона, не скрывая изумления, держала в руке весьма искусную копию знаменитого артефакта.
- Последний штрих, - самодовольно пропел Великий Артефакт, снимая с металла лощеный блеск и наводя потускнение от времени. – Да не сомневайтесь вы: формула верная! Я таких еще до знакомства с Вулфриком сделал штук этак... Много, одним словом. Да и медальоны от Салазара клепаю, и чашки с барсуком...
- Хобби, что ль? – вырвалось у Гарри.
- Да хозяин один был... Давно еще, века три тому назад. Лавочку в Косом переулке держал, безделушками торговал. Я снабжал. Историк настоящий, ни какой-нибудь там Лавгуд полоумный, артефакты исторические по древним книжкам выискивал. И формулы эти все – его изобретения, но без внутреннего наполнения, конечно. А я на память не жалуюсь, - с гордостью закончил Великий Артефакт.
– Тогда давай чашку! – деловито предложил Гарри. - Что-то горло от подвигов пересохло.
Чаша начерталась в воздухе быстрее, чем Гермиона успела водрузить многострадального каменного джентльмена на буфет чарами ливитации. Когда проблемы с бюстом худо-бедно завершились, Гарри протянул девушке золотистую чашу, доверху наполненную водой.
- Не развеется? – спросил Поттер, указывая на чашу.
- Да за кого ты меня держишь? – обиделся Великий Артефакт. – Три года гарантии! Слушай, а может мы с тобой, хозяин...
- Может, может, - поспешно пообещал Гарри, увидев, что Гермиона утолила жажду. Забрав чашу, прошептал: - Агуаменти!
Оранжевый саквояж, который Гермиона оставила как ориентир, сокрытый за стеной старых чемоданов, был не виден с того места, где стоял буфет, но Гермиона, приподнявшись на цыпочках, все равно оглядывала окрестности.
«Траекторию полета, что ли, вычислить хочет? Так это невыполнимо: такой крутящий удар, заставляющий кфоффл лететь в кольцо из-за угла – фирменный, кстати, прием Анджелины – это вам не пункт «А» соединить с пунктом «В» тонкой прямой линией. У Кэти иногда получалось, но очень редко. Да к тому же угадать надо не кольцо, а место падения. Тоже мне, нумерология...».
Подобрав с полу несчастный учебник Принца, Гарри, недолго думая, попытался запихнуть книгу в карман. Наткнулся на уменьшенные заклинанием метлы, прихваченные в чуланчике. Оглянулся. На сердце похолодело: то, что торчало из кучи в непосредственной близости от них, назвать полноценной метлой можно было лишь весьма условно. Да и какой дурак будет прятать здесь приличную метлу? Метла - удовольствие не из дешевых.
- Гермиона, куда мы втроем побежали, когда Кребб наколдовал заклятый огонь? – спросил Гарри, озираясь и пытаясь сориентироваться. – К выходу?
- Да если бы! – откликнулась девушка. – Огонь шел как раз со стороны Исчезательного шкафа, перекрыв ближайший путь. Так что или туда, - Гермиона показала на переулок слева от буфета. – Или сюда, - рука подруги указала направо. А что случилось?
Вместо ответа Гарри достал из кармана куртки все спрятанные там метлы, в общей сложности три штуки. Гермиона в ужасе прихлопнула ладошкой открывшийся от изумления рот.
- Надеюсь, этого хватит, - сказал Гарри, увеличивая первую метлу. – К счастью, все как на подбор, тяжелые. Троих выдержит, - добавил он, демонстрируя метлу.
- Знать бы еще, куда подкинуть? – пробормотала Гермиона, оглядывая проходы. – Гарри, мы же неслись в панике... Сворачивали, наверное, петляли по проходам...
Даже заботы о сгинувшем в «небытие» крестраже покинули голову. Устало прикрыв глаза, Гарри пытался вспомнить, но в глазах стояла только удушливая огненная стена и перепуганная насмерть Гермиона, пытавшаяся перекричать гудящее пламя. Откуда же он выхватил это – сразу две отличных грузоподъемных метлы?
Отчаяние уже подбиралось к горлу, когда снизу прозвучало спасительное: «Легилименс!» Картинка закрутилась перед глазами, точны кадры из фильма-боевика, которые кузен Дадли проглатывал вместе с пирожными в немереном количестве. Вот к ним навстречу бегут слизеринцы, главный поджигатель впереди всех. Свернули налево... Да, точно: налево! Когда он, воодушевленный подсказкой, решительно зашагал по искомому проулку, Гермиона уже смотрела на него, да и на Бузинную палочку тоже, как на божество.
- Слушай, дружище, - со вздохом прошептал Гарри, обращаясь к Великому Артефакту, когда полновесные метлы были пристроены в нужном месте, - похоже, мы все перед тобой в неоплатном долгу?
- Пустяки, дело житейское... – пробормотал в ответ Великий Артефакт, однако по голосу чувствовалось, что он польщен. А Гарри почему-то впервые всерьез подумал, что не так уж плохо иметь под рукой Старшую палочку на крайний случай. Правда, почему-то его, Поттера, положение, всегда оказывалось в крайнем ряду.
«Карма, что ль, такая? Но с этим «наблюдателем» договориться можно, однозначно... Дело вполне житейское!»
- Мечты сбываются, - лукаво подмигнув, доложил Поттер (мысль, что хоть одно дело сегодня совершено ради «всеобщего блага» без каких-либо «но...» заметно подняла настроение), поднимая вверх последнюю оставшуюся метлу. – Летим, - шепнул он Гермионе, мотнув головой в сторону стены, за которой около часа назад скрылся неуловимый крестраж.
Девушку подсадил на метлу бережно, вскочил сам, и когда руки Гермионы крепко обхватили его торс, с силой оттолкнулся ногами от пола. Летели медленно, разыскивая глазами оранжевый саквояж. Заметив среди серого хлама яркое пятно, Гарри все же провел мысленную прямую от буфета до саквояжа, и, определив, что прочерченный вектор упрямо упирается в высоченную стену из побитой мебели, направил метлу туда же.
*****
Немного подумав, решила оставить героев «в полете» до следующей главы. У них впереди еще так много приключений, что, ради светлого праздника, стоит дать им немного помечтать, ведь Гарри так этого хотел.
Дорогие русалкины читатели!
С РОЖДЕСТВОМ ВАС! Всего вам самого-самого наилучшего!
|
|
|
