 |
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 15 глава
|
|
|
|
— Дуг, не обижайтесь, — искренне огорчившись, попросил Генри. — Я не сомневаюсь, что вы прекрасный человек. Просто с тех пор, как Эдит попала в дом престарелых, моя дочь с зятем считают, что мне уже нельзя ничего доверить. Мы с вами хорошо сторговались, вы взяли на себя хлопоты по бумажным делам и даже позвонили меня предупредить — в наши времена такую вежливость встретишь нечасто. А своему зятю я еще объясню, что почем.
— Рад был вам помочь, Генри. Перезвоню денька через два-три, чтобы убедиться, дошли ли по почте документы.
«Ну, дня два с фургоном проблем не возникнет, — стал рассуждать Зак, когда захлопнул мобильник. — Никаких документов за это время они не получат, и зять Генри отправится за разъяснениями в дорожное управление, а оттуда сразу в полицию. Может, удача уже отвернулась от меня... Но прежде чем меня схватят — если, конечно, схватят, — я все же вернусь ради своей Эмили».
У Белл Гарсия на душе скребли кошки, ведь ей предстояла ссора с мужем. За тридцать пять лет семейной жизни они лишь несколько раз серьезно повздорили, и то из-за ее непреодолимого упрямства. Но сейчас дело было совсем в другом, и Белл это хорошо понимала... Однако мысль о том, что она собственными руками ввергает мужа в беду, была для Белл хуже всякой пытки.
В пять часов она услышала, как заскрежетал замок входной двери, и на пороге возник Сэл. Вид у него был измотанный.
«Он столько трудится», — жалостливо подумала Белл.
— Привет, милая, — буркнул Сэл, целуя жену в щеку.
Он устремился на кухню, достал из холодильника баночку пива и направился в гостиную. Вскрыв банку, Сэл устроился в своем любимом кресле и поведал жене о ближайших планах:
— После ужина немного посмотрю телевизор — и на боковую.
|
|
|
— Сэл, — осторожно начала Белл, — я понимаю, что ты сегодня сильно устал... Но ты должен быть в курсе... я кое-что сделала утром. Меня так мучил вопрос, нанимал ли ты когда-нибудь Джимми Истона или нет, что я решила порыться в твоих коробках, которые ты держишь в подвале.
— Что ж, Белл, — с покорным видом отозвался Сэл. — Нашла что-нибудь?
— Сам знаешь, что да. Я нашла записную книжку с номером Истона и квитанцию на доставку в квартиру Олдрича с датой как раз накануне убийства Натали Райнс...
Белл смущало, что муж прячет от нее глаза.
— Сэл, вот они, взгляни... мне кажется, ты давно вспомнил, что Джимми Истон работал у тебя и доставлял разные вещи на квартиры.
Протянув мужу квитанцию и для большей убедительности ткнув в нее пальцем, Белл требовательно спросила:
— Тебе известно про эту доставку? Был там Истон или нет?
Сэл закрыл лицо ладонями.
— Да, известно, — дрогнувшим голосом ответил он. — Мы были там вместе. Мы входили в квартиру. И он мог воспользоваться случаем и открыть столик.
Белл поглядела на обветренные натруженные руки мужа и ласково промолвила:
— Сэл, я понимаю, что тебя тревожит. Понимаю, чего ты боишься. Но как ни крути, мы должны сказать правду. Иначе нас совесть замучает.
Она поднялась со стула, подошла к мужу и крепко обняла его, а затем сняла телефонную трубку. Номер «Судебных кулуаров» был у нее записан заранее. Дозвонившись до передачи, Белл сообщила:
— Меня зовут Белл Гарсия, а моего мужа — Сэл Гарсия. Он управляет фирмой по перевозке грузов. У нас есть свидетельства, что два с половиной года назад, третьего марта, в тот самый день, когда Джимми Истон якобы встречался с Грегом Олдричем в его квартире, он на самом деле помогал моему мужу доставлять по этому адресу антикварную лампу.
Сотрудник телестудии попросил не вешать трубку, а затем добавил:
— Миссис Гарсия, на случай, если нас вдруг разъединят, не назовете ли вы ваш телефонный номер?
|
|
|
— Конечно, — согласилась Белл и скороговоркой протараторила цифры.
Не прошло и минуты, как в трубке раздался знакомый голос.
— Миссис Гарсия, это Майкл Гордон. Мне передали, что вы располагаете ключевой информацией по делу Олдрича.
— Да, — подтвердила Белл и повторила то, что уже поведала другому сотруднику программы.
В заключение она созналась:
— Мой муж платил Джимми в обход бухгалтерии, поэтому до сих пор молчал.
Надежда мощной волной захлестнула Майкла; несколько мгновений от переизбытка чувств он не мог говорить.
— Миссис Гарсия, где вы живете?
— На Двенадцатой улице, между Второй и Третьей авеню.
— Могли бы вы с вашим мужем взять такси и прямо сейчас приехать ко мне в офис?
Белл задала мужу вопрос Гордона, сопроводив его умоляющим взглядом. Сэл лишь утвердительно кивнул.
— Мы приедем, как только соберемся, — пообещала Белл. — Наверное, муж захочет принять душ и переодеться. Он недавно пришел домой: целый день перевозил клиентов с Лонг-Айленда в Коннектикут.
— О, разумеется! Сейчас у нас полшестого... К семи успеете?
— Ах, конечно! Сэл будет готов за десять минут...
«Мне бы тоже надо принарядиться, — подумала Белл. — Но во что? Позвоню маме, пусть что-нибудь посоветует».
Теперь, когда все свершилось, облегчение от собственного поступка затмило опасения по поводу грядущих неприятностей Сэла в налоговой службе.
— Миссис Гарсия, не потеряйте ту квитанцию. Вам ведь известно, что, если она окажется подлинной, вы получите право на вознаграждение в двадцать пять тысяч долларов?
— Боже мой, — пролепетала Белл. — Я ведать не ведала про вознаграждение!
В понедельник в шесть часов вечера Эмили вела Бесс на поводке к своей машине. Участок, включающий три дома: ее собственный, Мадлен Кирк и Зака Лэннинга, — был огражден кордонной лентой, ограничивая доступ к месту преступления. У обочины стоял вместительный фургон с надписью: «Судебно-медицинская экспертиза». Вдоль всей улицы выстроились полицейские патрульные автомобили.
Смерть соседки глубоко потрясла Эмили, но еще больший шок она испытала оттого, что Зак Лэннинг не только подглядывал за ней, но и тайком пробирался в ее дом. Она сказала Джейку Розену, что ей необходимо проветриться. Джейк проводил Эмили до машины и заверил, что обо всем позаботится. Она и сама понимала: ее жилище подвергнут тщательному осмотру в поисках отпечатков пальцев, электронных устройств и прочих улик, связанных с Заком Лэннингом.
|
|
|
— Постарайся успокоиться, — мягко посоветовал ей Розен. — Тебе и вправду лучше уйти куда-нибудь на пару часов, а когда вернешься, доложу обо всем, что удалось обнаружить. Обещаю ничего не утаить, — добавил он с улыбкой. — Полного разгрома в доме мы тоже устраивать не будем.
— Спасибо, Джейк... Мне непременно нужно знать, и сейчас же, ставил ли он камеры или еще какие-то устройства в моем доме. И не щади меня, если найдешь их. — Эмили натянуто улыбнулась и пробормотала: — До скорого...
Она поехала к зданию суда. Одной рукой поправляя перекинутые через плечо две вместительные спортивные сумки, а другой сдерживая поводок весело семенящей впереди Бесс, Эмили вошла в лифт. Во всей конторе к тому времени осталось лишь несколько сотрудников.
По пути в кабинет Эмили столкнулась с двумя начинающими следователями. Они уже слышали о происшествии и, ласково потрепав Бесс, выразили свое возмущение тем, как поступил Лэннинг по отношению к Эмили и ее пожилой соседке. Проявив сочувствие, они предложили Эмили любую помощь, но она, поблагодарив, отказалась.
— Со мной все в порядке. Хочу отпроситься на пару деньков: сменю дома все замки, да и сигнализация требует обновления — в этом меня лишний раз убеждать не надо. Я и заскочила-то всего на несколько минут. У меня скопилась целая кипа дел, пока я занималась процессом Олдрича. Сейчас в моем доме обыск, но я могу, по крайней мере, выбрать те папки, которые не терпят отлагательств.
— Давай поможем донести их до машины.
— Это было бы очень кстати. Когда закончу — вас позову.
Эмили вошла в кабинет и заперла за собой дверь. И действительно, на столе лежало множество судебных дел, но они-то как раз могли подождать. Эмили намеревалась упаковать и отвезти домой все материалы по делу Олдрича, поэтому и захватила с собой спортивные сумки, в которых, в отличие от пакетов, не видно содержимого. Она собиралась еще раз изучить сотни страниц документов по процессу, вчитаться буквально в каждое слово и понять, что же упустила.
|
|
|
Ей потребовалось около получаса на то, чтобы разобрать и последовательно сложить в сумки все папки. Особый интерес вызывала одна из самых толстых подшивок: копии донесений нью-йоркской полиции об убийстве почти двадцатилетней давности, когда в Центральном парке неизвестный разделался с Джейми Эванс — тогдашней подружкой Натали Райнс, с которой они вместе снимали комнату.
«Это было так давно... Может, мы недооценили важность тех сведений», — думала Эми-ли, глядя, как коллеги загружают сумки в ее машину.
По дороге домой она размышляла, удастся ли ей сегодня заснуть в собственном доме и вообще когда она теперь сможет заснуть спокойно.
«Как это унизительно, когда кто-то посягает на твою частную жизнь», — призналась она себе. От обиды ком подступал к горлу, но гораздо сильнее был страх, ведь психопат Зак Лэннинг пока разгуливал на свободе. Тем не менее, только в своем жилище Эмили могла обрести душевное равновесие-
Джейк, увидев ее машину на подъездной аллее, выбежал из дома навстречу.
— Эмили, внутри мы все закончили. Для начала поделюсь хорошей новостью: ни камер, ни подслушивающих устройств, кроме того, что было в кухне, мы не нашли. И плохая новость: везде в доме полно отпечатков Лэннинга, и они полностью совпадают с отпечатками Чарли Муира. Мы обнаружили их даже в подвале, где хранятся инструменты.
— Слава богу, хоть камер нет, — выдохнула Эмили с таким чувством, будто у нее камень с души свалился. — Не представляю, как бы я это пережила... Во всем остальном дело, конечно, плохо. Неужели он спускался даже в подвал и трогал отцовские инструменты? Помню, когда я была маленькой, папа все время что-то ремонтировал. Он так гордился своей мастерской...
— Эмили, теперь послушай меня. Мы оба в курсе, что Лэннинг до сих пор где-то скрывается и что он маньяк, более того, маньяк, зацикленный именно на тебе. Если ты твердо решила продолжать здесь жить, мы приставим к дому полицейского, и он будет нести круглосуточное дежурство, пока не поймают Лэннинга.
— Джейк, за эти два часа я совсем извелась. Не представляю, как лучше поступить. Полагаю, можно все же остаться, но полицейский у дома, конечно, не помешает. — Эмили вымученно улыбнулась. — Только попросите его наблюдать и за черным ходом: Лэннинг привык входить в дом со стороны веранды.
— Не беспокойся, Эмили, в местной полиции уже знают, что дежурный должен регулярно осматривать каждый угол.
|
|
|
— Спасибо, Джейк, мне стало легче от твоих слов. Надо будет перезнакомить всех караульных с Бесс, иначе она надоест своим лаем.
Заметив на заднем сиденье машины объемистые спортивные сумки, Джейк спросил, не отнести ли их в дом. Ему можно было доверять, но Эмили предпочла не распространяться, какого рода документы лежат в сумках.
— Да, пожалуйста, они довольно тяжелые. Я захватила несколько дел и заодно взяла отгул на пару дней. Хочу лично присутствовать при смене замков и обновлении моей никудышной сигнализации, с которой Лэннинг разделался в два счета. Заодно и поработаю спокойно.
В тот же понедельник в полдевятого вечера детектив Билли Трайон привез в прокуратуру некоторые вещественные доказательства убийства Кирк. Он с самого начала присутствовал на месте преступления и не раз побывал во всех трех домах, контролируя сбор улик. Однако основное внимание он сосредоточил на доме и гараже Мадлен Кирк.
После разговора с Эмили на кухне сбежавшего преступника Билли не испытывал горячего желания сталкиваться с ней вновь. Около шести Эмили куда-то отлучилась, и Билли поинтересовался у Джейка Розена, куда она пропала. Джейк ответил, что, по ее собственному выражению, ей захотелось проветриться.
Трайон почти не сомневался: Эмили отправилась в прокуратуру. Кузен Тед поведал ему, что Эмили явилась после суда над Истоном и сообщила о своем намерении поэтапно проследить весь ход процесса Олдрича. Тед в гневе признался Билли, что еще чуть-чуть, и он запретил бы ей тратить попусту время, но быстро опомнился: осторожность говорила ему, что Эмили тоже может не вытерпеть и подать на него этическую жалобу.
— А уж в этом случае — как пить дать! — не видать мне места генерального прокурора, — заключил Уэсли.
Со своего наблюдательного пункта в доме убитой старушки Билли следил, когда же вернется Эмили. Около полвосьмого она, наконец, появилась, и Трайон вновь увидел ее на аллее вместе с Розеном. Билли совсем не нравились ни их частые беседы, ни дружеская манера по отношению друг к другу. Затем Джейк втащил в дом две тяжеленные сумки.
Дождавшись Розена, Билли подозвал его и спросил:
— Что было в сумках Эмили?
— Она отпросилась на два дня и взяла домой несколько дел, чтобы просмотреть их на досуге. А с чего такой интерес?
— Просто у нас с ней ко всему разные подходы, — отрезал Трайон. — Все, я сматываюсь отсюда. Заброшу в контору пакеты с уликами — и домой.
По дороге в прокуратуру Билли кипел от злости.
«Она задумала отменить вердикт и очернить меня! Не на того напала! Ничего у нее не получится! Не позволю испортить жизнь ни себе, ни Теду!»
Поговорив с Белл Гарсия, Майкл Гордон нетерпеливо набрал номер Ричарда Мура.
— Здравствуй, Майк, — обрадованно отозвался адвокат. — Видел тебя сегодня в суде, но подойти не получилось: как только зачитали приговор Истону, я сразу помчался в тюрьму — так спешил поделиться новостями с Гретом. Оптимистические известия ему сейчас не повредят; кажется, впервые после оглашения вердикта мне удалось возродить в нем надежду.
— Это мелочи по сравнению с тем, что нас ждет впереди, — заверил Майкл. — Я потому тебе и звоню. Только что общался по телефону с женщиной, которая кое-что знает об Истоне, и если ее слова — правда, то все обвинение против Грега разлетится на мелкие кусочки!
Передав Муру суть сведений, полученных от Изабеллы Гарсия, Майкл услышал от друга именно то, что ожидал:
— Если эта женщина вменяема и если у нее действительно есть на руках та квитанция и телефонная книжка, то мне удастся добиться освобождения Грега под залог на весь период дальнейшего расследования. — По голосу Ричарда чувствовалось, как он взволнован. — Хотя если все это окажется правдой, то никакого нового расследования не будет. Вряд ли Эмили Уоллес захочет вторично пройти весь путь. Скорее всего, она будет ходатайствовать судье Стивенсу об отмене вердикта и об аннулировании обвинения.
— И я на это надеюсь, — согласился Гордон. — Скоро подъедет моя собеседница с мужем, тогда и выяснится, не напрасны ли наши надежды. Если они привезут то, что обещали, я приглашу их на свое вечернее шоу. Тебя я тоже хочу позвать...
— Майк, я совершенно не против, но сразу предупреждаю, что у меня эти люди вызывают неоднозначные чувства. Не уверен, что смогу удержаться в границах вежливости. Если все завершится наилучшим образом, разумеется, я буду безумно рад за Грега, но, с другой стороны, меня глубоко возмущает этот тип, который до сих пор молчал в тряпочку лишь потому, что боялся, как бы с него задним числом не стребовали налоги. Какая подлость!
— Послушай, Ричард, я вполне разделяю твои эмоции. Конечно, они должны были позвонить намного раньше; не сомневаюсь, что ты все это выскажешь им сегодня вечером. Но если ты появишься в студии лишь затем, чтобы их обличить, ты окажешь Грегу плохую услугу. Надеюсь, в твои планы не входит отпугнуть других таких же трусов, которых разные обстоятельства вынуждают молчать?
— Я понял твою мысль, — ответил Мур. — Я не стану их позорить. Возможно, я их даже расцелую. Но все равно с их стороны это низость.
— Гораздо большая низость, если Джимми Истону кто-то помог состряпать его историю, — заметил Гордон.
— Эмили Уоллес на такое не способна, — безапелляционно заявил адвокат.
— Я и не обвиняю лично ее, но давай рассмотрим дело под другим углом: когда все вы-плывет наружу, разве не придется им выдвинуть Истону обвинение в лжесвидетельстве?
— Конечно, без этого не обойдется.
— Ричард, к гадалке не ходи: если кто-то в прокуратуре или в полиции снабдил Истона нужными сведениями для подкрепления его показаний, то Джимми непременно заложит этого человека. И станет клясться, что ему грозили максимальным сроком за последнюю кражу, если он откажется солгать со свидетельской трибуны.
— Вот чего жду не дождусь! — пылко воскликнул Мур.
— Позвоню тебе сразу, как встречусь с супругами Гарсия. Боже, неужели вот оно, спасение?
Без десяти семь Белл и Сэл Гарсия прибыли в студию Гордона. Следующие полчаса, посадив рядом с собой в качестве свидетеля молодого помощника режиссера, Майкл выслушивал их рассказ.
— Это был тяжелый мраморный торшер, — нервно объяснял Сэл. — Я тогда сотрудничал с одним торговцем, который держал на Восемьдесят шестой улице небольшую мастерскую по ремонту старинных вещей. В тот день я нанял в помощники Джимми Истона. Вместе мы отвозили этот торшер. Домоправительница велела нам пронести его в гостиную. Тут зазвонил телефон, и она отлучилась на кухню ответить на звонок. Я дал Джимми указание дождаться ее и подписать квитанцию о доставке, а сам ушел: мне грозил штраф за двойную парковку. В общем, я оставил Истона одного в гостиной. Сейчас я уже подзабыл, сколько времени он провел в квартире. А на той неделе мне вдруг позвонил мой приятель, Руди Слинг...
«Руди Слинг, — пронеслось в голове у Майкла. — Его жена Рини уверяла, что знает, где работал Истон».
— Руди напомнил, что, когда я перевозил их в Йонкерс, я тоже привлекал Истона и жена Руди, Рини, застала его за обшариванием ящиков комода. То есть Джимми вполне мог открыть у Олдрича тот скрипучий столик. Он наверняка хотел что-нибудь стянуть, пока домоправительница болтала по телефону, а я убежал к своему грузовичку.
Сэл с трудом сглотнул и схватил стакан с водой, принесенный секретаршей.
«Руди и Рини Слинг придут ко мне завтра утром, — думал между тем Майкл. — Они смогут подтвердить правдивость его слов. Все совпадает».
Постепенно привыкая к перспективе счастливой развязки, Гордон вдруг поймал себя на неуместной мысли, что они с Грегом все же сыграют в гандбол в спортивном клубе.
Сэл залпом осушил стакан и вздохнул.
— Вот, наверное, и все, Майк. Я был с вами честен. В придачу я захватил несколько квитанций из той же мастерской на доставку других товаров, чтобы вы не сомневались, будто это какая-то фальшивка.
Гордон внимательно изучил подпись домохозяйки на злополучной квитанции и нацарапанное в телефонной книжке имя Истона, а затем бегло просмотрел прочие расписки, предусмотрительно принесенные Сэлом.
«Есть! — ликовал Майкл, с трудом сохраняя профессиональную сдержанность. — Есть!»
Затем он объявил супругам Гарсия, что приглашает их в свое вечернее телешоу.
— Замечательно, — с готовностью отозвалась Белл. — Сэл, как хорошо, что я настояла и ты надел костюм и галстук. И мне мама удачный комплект посоветовала.
Сэл отчаянно замотал головой.
— Нет, ни за что! Белл, ты притащила меня сюда, и я уступил, но на эту передачу, где меня будут осыпать упреками, я идти не собираюсь. Даже не уговаривайте!
— Нет, ты пойдешь, Сэл, — твердо возразила Белл. — Ты ничем не лучше тех, кто предпочитает отмалчиваться в уголке, потому что открывать правду опасно. Ты станешь для них примером, ведь ты совершил серьезную ошибку, а теперь сам же ее исправил. И я тоже хороша: целую неделю подозревала, что Джимми Истон на тебя работал. Надо было уже давно покопаться в твоих коробках! Тогда процесс закончился бы гораздо раньше, и Грегу Олдричу не пришлось бы выслушивать обвинительный вердикт. А все потому, что мы с тобой сильно промедлили. Но люди, я надеюсь, проявят снисхождение. Что бы ты ни решил, лично я поучаствую в шоу.
— Подумайте еще раз, мистер Гарсия, — обратился к Сэлу Майкл. — Вы были в гостиной Олдрича вместе с Истоном в тот самый день, когда он якобы встречался там с Грегом и обсуждал подробности убийства его жены. Истон показал это под присягой, и для многих зрителей важно услышать опровержение из ваших уст.
Сэл покосился на жену, сидящую рядом с ним на диванчике в кабинете Майкла. Вид у Белл был хоть и встревоженный, но упрямый. Она едва сдерживала набегавшие на глаза слезы, потому что сама боялась до смерти.
Сэл нежно обнял жену и сказал:
— Если уж ты готова идти в самое пекло, то я и подавно. Не отпускать же тебя одну!
— Вот и прекрасно! — Гордон вскочил, чтобы пожать гостям руки. — Вы наверняка еще не ужинали. Попрошу секретаршу проводить вас в конференц-зал и заказать еду.
Как только чета Гарсия удалилась, Майкл сразу позвонил Ричарду Муру.
— Мчи сюда на всех парусах! — на подъеме воскликнул он. — Ричард, эти люди не врали! Квитанция о доставке подписана рукой домохозяйки Грега — той, что скончалась. Мне кажется, я сейчас заплачу.
— Я тоже, Майк, — прерывающимся голосом ответил Мур. — И знаешь что? Я теперь снова верю в чудеса! Выезжаю буквально через пару минут, до города доберусь примерно за час, так что на студии буду задолго до начала передачи. — Изменившимся от волнения голосом он добавил: — Но сначала я отправлю Коула в тюрьму — пусть поведает Грегу, что у нас тут творится! И надо предупредить Элис и Кейти.
— Хотел бы я оказаться рядом с ними в тот момент, когда они услышат радостную новость, — заметил Майкл, вспомнив о другом моменте — об ужасном мгновении в зале суда, когда слово «виновен» повторилось двенадцать раз.
— Мне предстоит сделать еще один важный звонок, — более спокойным и твердым тоном произнес Ричард. — Эмили Уоллес. И если честно, Майк, не думаю, что сильно ее удивлю.
Посмотрев сюжет о себе, Зак выключил телевизор. Его в который раз обеспокоило сходство фоторобота со своим нынешним обликом. Зак понимал, что оставаться в домике хоть на минуту опасно. За конторкой у портье он заметил маленький экранчик — очевидно, так старик коротал время в отсутствие наплыва туристов. Неважно, на работе ли портье или уже дома перед телевизором, в любом случае у него может быть включен тот же канал. И приметы маньяка даже его ленивый мозг заставят работать активно.
Фургончик Зака был припаркован на стоянке у домика. К счастью, занося фамилию Зака в регистрационную книгу, портье не спросил номер автомобиля. Если однажды сюда нагрянет полиция, кто-то, возможно, сумеет описать внешний вид фургона, включая его цвет, но ему вряд ли удастся восстановить в памяти номерной знак.
Лихорадочно перебрав в голове разные варианты, Зак наконец решил задернуть шторы, включить кое-где свет — так он сфальсифицирует свое присутствие, по крайней мере, до завтрашнего утра — и не мешкая уносить ноги.
Он безмерно досадовал, что портье обратил на него внимание, ведь иначе домик в этом мотеле обеспечил бы ему относительную безопасность не на одну неделю. Теперь же придется рвануть куда-нибудь в Северную Каролину и искать там спокойное местечко, а через несколько месяцев, когда кипеж утихнет, снова объявиться в Глен-Роке и разделаться с Эмили.
Но тут внутренний голос сказал ему, что удача от него отвернулась и, куда бы он ни поехал, его везде будет преследовать полицейская машина с сиреной и мигалками, а громкий голос из рупора будет принуждать его остановиться.
Заку вспомнилась Шарлотта, не только настоявшая на разводе, но и убедившая судью отдать ей в собственность его, Зака, дом. Ему вспомнились Лу и Вилма: он был так добр к ним! Тем не менее, обе они его бросили...
Сейчас Эмили уже наверняка известно, что он подглядывал за ней и забирался к ней в дом. Зак надеялся, что она догадалась, почему он не уничтожил интерком, установленный на ее кухне: так он давал понять, что они еще встретятся.
Он вполне мог вообразить, что там теперь происходит. «К коттеджу Эмили приставили часового на случай, если я вернусь по ее душеньку. Но ведь я могу настигнуть ее в другом месте. Почему бы мне не подкараулить ее не в доме, а где-нибудь поблизости?»
Имущество Зака так и хранилось в фургоне. Садясь в кабину, он уже знал, что через северную часть Нью-Джерси выберется на Нью-йоркскую автостраду и остановится в мотеле одной из бесчисленных сонных деревушек на пути к Олбани. Его чрезвычайно порадовала случайно пришедшая в голову мысль. Неделю назад Зак прихватил в доме Эмили нарядную ночную сорочку, судя по всему, неношеную.
«Пусть хоть разок наденет, — подумал Зак. — Наверное, красиво будет смотреться, если ее сначала убить, а потом обернуть этой сорочкой!»
Эмили опустила шторы в кухне и поставила греть воду для макарон.
Она собиралась приготовить калорийный ужин, который сейчас был как раз кстати. Слава богу, что хоть Глэдис заботилась о ней и не давала умереть с голоду!
Домработница, бывало, приносила в пластиковых контейнерах соус или куриный суп домашнего приготовления и ставила в морозилку. Теперь одна из емкостей с соусом размораживалась в микроволновке.
Пока варились макароны, Эмили сделала салат и поставила на поднос, чтобы потом отнести в гостиную. Она решила, что сегодня не стоит повторно разбирать дело Олдрича: слишком свежо потрясение от происшедшего.
«Вчера вечером я шла мимо дома Мадлен Кирк и размышляла, что не хотелось бы к старости превратиться в такую же затворницу. А она уже лежала в багажнике машины, в пластиковых мешках».
Погожий осенний денек обернулся исключительно промозглой ночью. Эмили натянула пижаму, накинула сверху теплый халат и вдобавок включила отопление, но никак не могла до конца согреться. Как же говорила ее бабуля? Да, вот: «Я промерзла до мозга костей». Столько лет прошло, и только сейчас Эмили стала понимать смысл этих слов.
В кухне на полу посапывала Бесс, устроившись на специальной подушке. Вынимая из духовки подогретый итальянский хлеб и наливая в бокал вино, Эмили то и дело посматривала на собачку, словно лишний раз подбадривая себя ее присутствием.
«Если этот ненормальный вернется, Бесс предупредит меня, — успокаивала себя Эми-ли. — Она всех поднимет на ноги своим лаем. К тому же у дома есть полицейский. Он меня защищает. Мой личный телохранитель. — Эмили улыбнулась. — Чего мне бояться?»
Неожиданно ее пронзила мысль, как бы Бесс, чего доброго, не обрадовалась Заку. «Вдруг она вообразит, что он собирается взять ее на прогулку? Он ухаживал за ней, когда я ездила к папе и потом к Джеку. Да уж, услужливый сосед...»
Вспомнив, как Зак сидел на веранде в полной темноте с Бесс на коленях, Эмили невольно поежилась и подумала: «Мне просто повезло, что он не убил меня в ту ночь».
По кухне распространился аппетитный запах томатного соуса маринара. Спагетти тоже сварились. Эмили откинула их на дуршлаг, отделила порцию и положила ее на тарелку, затем вынула контейнер из микроволновки, щедро зачерпнула из него и выложила душистый соус на макароны.
В гостиной она поставила поднос на широкий сервировочный стол, подкатила его к своему любимому креслу и села ужинать. Бесс пробудилась от перемещений хозяйки, посеменила вслед за ней и улеглась рядом с ее креслом.
На часах было без десяти восемь. «Посмотрю что-нибудь подходящее, пока не начались "Кулуары", — решила Эмили. — Сегодня эксперты, скорее всего, будут обсуждать выходку Джимми Истона. А потом в новостях наверняка покажут массу материалов о Заке Лэннинге».
«Джимми Истон и Зак Лэннинг — отличная подборка для вечернего развлечения, — иронизировала Эмили, неторопливо наматывая на вилку спагетти. — Майкл Гордон тоже был на суде. Он наверняка включит фрагмент выступления Истона в свою программу. "Я выполнил то, чего от меня требовали..." Что же из показаний Истона по делу Олдрича — чужая подсказка?»
Ее взгляд время от времени падал на объемистые спортивные сумки с документацией по процессу, приставленные к стене в столовой. «Завтра с утра пораньше ими займусь», — пообещала она себе.
Зазвонил телефон. Сначала Эмили хотела включить автоответчик, но потом рассудила, что это может быть отец. «Конечно же, он слышал о Мадлен Кирк, и теперь тревожится обо мне...»
Но в трубке раздался голос не ее отца, а Ричарда Мура.
— Эмили, мне известно о серийном убийце, который расправился с вашей соседкой, а Коул выяснил, что маньяк, оказывается, охотился и за вами. Искренне сочувствую; наверное, вы пережили массу неприятных минут...
— Вы очень деликатно выразили мое состояние, Ричард. Конечно, мне пришлось несладко. Теперь у моего дома постоянно дежурит полицейский.
— По-моему, очень благоразумно. Эмили, я настоятельно советую вам посмотреть сегодня «В судебных кулуарах».
— Я и сама собиралась. Полагаю, передача будет целиком посвящена моему свидетелю, Джимми Истону.
— Кому, как не ему. Но речь пойдет не только о том, что произошло сегодня в суде. Майк пригласил в студию человека, который может доказать, что накануне убийства Натали Джимми Истон работал на доставке и помогал отвозить торшер по адресу Олдрича.
После некоторого замешательства Эмили спокойно произнесла:
— Если так, то я хочу видеть этого человека завтра утром у себя в кабинете. Желаю лично взглянуть на его доказательства. Если они подлинные, Грега Олдрича выпустят под залог, и мы начнем все сначала.
— Другого ответа я и не ждал от вас, Эмили.
Меньше чем через час, обняв Бесс и едва притронувшись к ужину, Эмили внимательно следила за событиями в программе «В судебных кулуарах». Когда шоу закончилось, она перешла в столовую, зажгла свет и вынула папки из первой сумки.
|
|
|
