2. Миг, проявленный в вечности

2. Миг, проявленный в вечности

Что такое жизнь? Это миг, проявленный в Вечности, хоть миллион лет проживи, хоть миллиард. По сравнению с Вечностью это - ничто. Для чего нужны мы в форме сознания, обозначающего нас? Мы нужны для того, чтобы определить себя по отношению ко всему мирозданию, сущему и живущему. Задача сознательного человека, живущего на Земле заключается не в том, чтобы в той или иной степени возвеличить себя, а в том, чтобы не создавать ситуацию, когда в момент ухода осознание того, что натворил, будет немыслимо тяжким. Все мы не вечные и живем в мире, который тоже не вечен. Жить надо так, чтобы впечатления от жизни не давили так, что не покажется легкой ни смерть, ни то, что будет дальше. Подумай, человек, если собрался гадить другим, ведь в первую очередь ты нагадишь себе. А все, якобы действующие способы черной магии, относятся к категории мифов. Если люди не обращают на эти явления внимания, то с ними ничего не происходит, а если обращают, то с ними будет происходить все, что угодно.

Как все начиналось

Сейчас перед моим сознанием неумолимо и непрестанно разворачиваются картины бытия Мироздания в своих постоянно трансформирующихся формах сверхтонких состояний, несказанно прекрасных или нестерпимо ужасных, но всегда и неизменно привлекательных. Это картины Божественного сознания Сферы. Однако, они оставались для меня сокрытыми до поры, до времени, за занавесом захватывающих, но приземленных событий, которым, в свою очередь, предшествовали дела житейские. События эти, хоть и неординарные, но вполне объяснимые, поначалу никак не проявлялись в потоке моей жизни. Жизнь текла так же, как у большинства во времена позднего застоя и начинавшейся перестройки, как тогда казалось, не предвещавшей никаких потрясений. Проще говоря, белые крылья мне долго примеряли и наметывали, прежде чем пришить окончательно, да и рожки, признаться, не сразу установили на известном месте. И пусть вас не смущает совмещение светлого и темного атрибутов полномочий на одном представителе иерархии высших сил. А куда денешься, в условиях оптимизации протекания процессов в пространстве Сферы, приходится совмещать должности праведника-добродетеля и змея-искусителя в одном лице.

«Поначалу все было как у всех нормальных людей. Многочисленная семья жила в бандитском поселке, а иначе и не скажешь. Обычно в этих местах поселялся контингент, отбывший немалые сроки в местах не столь отдаленных. Хрущевская «оттепель» не мешала ему существовать здесь по «понятиям» зоны. Милиция без надобности не появлялась, а только исключительно по факту засвидетельствования тяжких и особо тяжких последствий выяснения отношений между «контингентом» и «местными» (потомками демидовских каторжан). Женская составляющая поселковских ничуть не проигрывала в вольности нравов мужской. Девки были красивы и своенравны, бабы частенько гнали самогон, пользовавшийся немалым спросом. Его сбыт приносил какой-никакой доход, что, в конечном счете, способствовало выживанию детей.

Жена у Рафаила (как-то поделилась воспоминаниями ее сверстница, жившая в детстве с ней неподалеку на одной улице в том же поселке, что и Рафаил) по молодости была стройной русокосой красавицей с голубыми глазищами и уже тогда проявлявшейся немалой житейской смекалкой. Этому можно поверить, если и сейчас она — пряник медовый, у мужиков глаза теплеют, как на нее глянут. И хозяйством она правит жесткой рукой. Я сам, грешным делом, люблю ее угощать нашими украинскими деликатесами (и салом), когда они с Рафаилом в гости к нам захаживают.

Социализм своим чередом всех детей обеспечивал бесплатным и обязательным школьным образованием, взрослых — работой на заводе, стариков — какой-никакой пенсией. Все честь по чести. И в институт Рафаил поступил, так как не обделен был природой живым, оригинальным умом. Но у Бога, видимо, были другие планы на его счет. Видно не даром были обеспечены юнцу условия, способствующие выработке безыскусного пролетарского отношения к жизни. В те времена Рафу частенько случалось отстаивать справедливость в бескомпромиссных уличных драках (благо старший брат вовремя приобщил к боксу). Приходилось усмирять бушующие страсти и согласовывать несовместимые интересы противоборствующих сторон. Уже тогда безотказно срабатывали честно заработанный авторитет, необъяснимое обаяние и нестандартный подход к жизни, ломающий всякие стереотипы... Да, в институт поступил, но оттуда его попросили, сказав, что ему тут не место с теми вопросами, а тем паче выводами, которые он озвучивает на лекциях по истории КПСС и политэкономии. В те времена с этим было строго, социализм надо было уважать. Все же, покидая alma mater, Рафаил сообщил преподавательнице по политэкономии, что быть ей в недалеком будущем крупным, по масштабам нашего городишки, предпринимателем. Странно, тогда и слова-то такого в обиходе не было... И опять покатилось все как у нормальных людей: учеба в техучилище на электрика, служба в армии на Камчатке. После армии, как положено, женился; дети, дом, работа на заводе. И ведь пошло как все гладко: в стране застой, колбаса и еще много каких продуктов — дефицит, мебели не достать, а Рафаилу продавщицы в магазинах улыбаются, колбаса в доме не переводится, гарнитур мебельный «из-под прилавка» предложили. На работе (завод тогда свою пекарню держал) в столовой поварихи хлеб сверх нормы хоть пару булок, да выдадут. Мужики по субботам в парной ждут — не дождутся, как же, Рафаил такой массаж сделает, любо-дорого. Непостижимым образом что-то в нем притягивало людей, вызывало доверие. Благоразумная жена заставила окончить электротехнический техникум, спасибо ей за то большое, теперь вот особенности мистики познаем на базе этих доступных, как ни как, нашему восприятию знаний» В. П. Набока.