От судьбы не уйдёшь

Однако, чтоб все время гладко было - это нашему брату-человеку по программе не положено. То ли повышенный радиационный фон на службе в армии повлиял, да мало ли чего еще было в жизни, только я жестоко заболел... События, с которых начал разворачиваться необычный этап моей жизни случились 6 марта 1991 года (в этот день умерла моя теща, почему я и запомнил эту дату). Я шел домой с работы, было полдевятого вечера, ничего не видно, темно, как всегда, когда идешь по нашей стороне. Мы тогда уже в другом поселке жили. Вдруг что–то заблестело, стало светло, хоть иголки собирай, но я, как-то, не особо внимание обратил, устал до невозможности. Подходя к дому, однако, огляделся и увидел – над глиняным карьером что неподалеку разрабатывался, зависла «тарелка», закрыла собой весь карьер. Было тихо, только еле слышное потрескивание неприятно раздражало слух. Верхний диск «тарелки» вращался вправо, нижний - влево, а иллюминаторы почему-то стояли на месте. Постоял, посмотрел, да и пошел к своему дому. На звонок в дверь вышел тесть, я ему показал на «тарелку», а это примерно метров сто от нас. Он удивился, спросил почему людей не видно, на что я ему ответил, что это научно-исследовательский корабль – робот, там людей не может быть. На следующий день пошел на работу и почувствовал себя несмазанным механизмом, руки–ноги захрустели. Короче – заболел. И эта канитель продолжалась до 1993 года. Все это время я пролежал в больницах и постоянно испытывал нестерпимую боль в костях. Но приехала на работу в нашу больницу практикантка из Ленинградской военно-медицинской академии. Я к ней подрулил, ну она татарочка молодая, симпатичная и, как своему, попросил объяснить ситуацию, что может у меня такого быть? Она так - полиартрит уже болезнь не излечимая, а тут еще есть конкретные системные нарушения. И я понял, что у меня. Впрочем, я и раньше догадывался. Еще когда служил в армии, случилось так, что я сообщил «дедам» о приказе о демобилизации (служил-то в системе связи). Они меня, по тогдашней традиции, схватили и начали брить. Тогда и срезали все бородавки, одна из них была на горле. На этом месте и началось уплотнение. Через некоторое время стало ухудшаться состояние. Я внимания, конечно, не обращал. Все обострилось после того, как попал под облучение НЛО, меня тогда буквально вели под лучом прожектора, как я уже рассказал. Так я и заболел. Выписали меня на дневной стационар. Ну, что делать, пошел домой. Настроение, сами понимаете, какое. Иду, впереди меня две девицы, разговаривают между собой, хотят приворожить понравившихся им мальчиков. Подходят они к киоску и покупают книгу «Черная магия». Я тоже подошел, смотрю стоит книжка «Чудо голодания» Поля Брега, купил от нечего делать, пришел домой, прочитал. Про голодание было написано все. Я подумал- подумал, если уж звери голодают, я что, хуже их? Почему я не могу поддержать себя? И начал заниматься собой. Занимался голоданием, попутно дыханием по Бутейко (правда, Бутейко не смог кое-что правильно объяснить). Не знаю почему, но мне вспомнилась система дыхания майя - ацтеков. Вот по этим каналам связи я и начал заниматься сам с собой. За одно к этим занятиям привлек свою супругу. Супруга, к сожалению, через некоторое время стала отбрыкиваться от занятий, мотивируя тем, что у нее не получается, она не хочет, и пусть в этих делах будет каждый сам по себе. Пришлось заниматься одному. Через некоторое время начал выздоравливать, самочувствие стало более-менее нормальное. Ложусь как-то спать… просыпаюсь на вокзале, смотрю, стоит поезд «СВ». Захожу в мягкий вагон в двухместное купе, закрываю дверь. Только собрался спать, заходит Порфирий Иванов. Ну, я тогда не знал, кто он такой. Заходит мужик волосатый, бородатый, садится напротив меня. В чем он был одет, не знаю, мне было тогда не до него, я спать хотел. Долго он на меня смотрел и долго я это терпел. Только хотел сказать ему, чтобы он делал свое дело, а не пялился, на меня, как он мне сообщил, что я занимался массажем. Вспомнил, да, в детстве и по молодости делал в бане массаж мужикам. При этих процедурах я почему-то видел, как у них бегали искорки по телу. Я просто проходил пальцами по этим точкам. Скажем так, это была интуиция. А Порфирий далее вещает мне, что буду мол заниматься костоправством, потом мануалкой, потом лечением... Я слушал-слушал и «вежливо» так отказался от всех его рекомендаций. Сказал, что ничем заниматься не буду, а ему посоветовал уйти так же, как пришел, что сейчас выздоравливаю и ничего мне этого не нужно. Что мне дело только до себя, а не до людей. Он на меня посмотрел так и сказал, что мои рекомендации и советы ему тоже не нужны и что я буду делать то, что нужно. Потом исчез. Я просыпаюсь. Мне удивительно. Сон мы с супругой расшифровали как предстоящую длинную дорогу. Так и случилось.

Через две недели, гуляя по парку с семьей, прочитали объявление о посещении нашего города плеядой знаменитых магов и искусников того времени. Там были Сергей Горный, Сергей Южный, Чумак, Кашпировский, как раз по предложенной во сне тематике. В два часа пополудни должен был выступать Сергей Южный, доктор, всемирно известный костоправ, как значилось в афише. К началу выступления зал был переполнен, места занимались задолго до начала действа. Но, благодаря знакомым, благо, у меня их много, нам таки нашлось место на галерке. Ждем. Выбегает на сцену толстенький, лысенький, в очках человек, представляется всемирно известным костоправом и предлагает желающим выйти на сцену и полечиться. Я не успел выйти на сцену - меня опередил мужчина, и я остался стоять поблизости. Южный только успел поднести руку к позвоночнику мужчины, а у меня в голове как что-то включили, и этот человек стал для меня прозрачным. Я вижу его меридианы, сектора, точки бегают белые, красные. Смотрю на него и для себя делаю диагностику, а, как оказалось, комментирую свои выводы вслух и люди слышат. Мужчина на сцене тоже слышит, сравнивает с диагнозами, поставленными врачами и, увиденное мной, подтверждает. Чем являются красные и белые точки я тоже понял – кровь, ее белые и красные кровяные тельца. Потом увидел забитые проходы лимфы, гематому под мышкой. Мужчина на сцене подтвердил: «Падал с лестницы, сломал ребро и гематому врачи обнаружили, велят ложиться на операцию». А целитель между тем с этим человеком занимается. Начал ему позвоночник выправлять. Я рассуждаю, что не так надо делать, просто чуть приподнять и развернуть для того, чтобы освободить зажим в районе крестца, там что-то вроде грыжи было. Южный тоже слышит, что я говорю, и предлагает мне проделать эту манипуляцию. Я отказался. Спросил он у меня, занимаюсь ли я целительством. Нет, говорю. Сделал он сам, как я сказал, а у мужчины - щелк в позвоночнике и все встало на свои места. Предложил мне тогда костоправ встретиться с ним в следующий приезд, на что я согласился. Приезжали они в мае, встреча была назначена на август. Но он так и не приехал больше в наш город. Такое впечатление у меня создалось, что приезжали они для того, чтобы меня «включили» с помощью этого события. В августе моя сестра выходит замуж. На свадьбе было человек сорок. Смотрел я на них, смотрел, все кривые-косые. После второго стакана водки подошел к одному родственнику, другому, к концу вечера позанимался с каждым мануалкой. А вскоре попал на самстрой, но занимался там не отделкой помещений, а в день по восемьдесят человек принимал, диагностировал, мануалку делал.

Чем длительнее был мой переход к следующему уровню сознания, сопровождавшийся освоением новых методик работы с людьми, тем меньше и меньше мне хотелось видеть людей. При переходе происходит очень мощный информационный сдвиг и некоторые аспекты предыдущей работы перестают интересовать вовсе. Каждый новый этап предварялся (это происходит и по сей день) оптимизацией протекающих в структуре энергетических процессов. Оптимизация моих процессов выражается в немыслимо-тяжелых физических состояниях, невыносимых болях. Меня «ломали, ковыряли» по всем параметрам, мне же пришлось самого себя возвращать к жизни, ставить на ноги, сосредотачивать, консолидировать. Очень много было таких этапов, которые не дай Бог кому пройти. А еще, такое количество людей через меня проходило, что если нормального человека поставить на мое место, то живой он, может быть бы и остался, но в здравом уме навряд ли. Так что было очень тяжело и очень страшно, да и сейчас не легче. Потому что каждый человек – это судьба, это неимоверная ответственность. Люди же и по сей день идут и идут, я же все больше и больше нарабатываю материал, все больше и больше упорядочиваю информации.