Контрольные вопросы. Тема задания

Контрольные вопросы

1. Какие предположения можно высказать о влиянии ситуационной мотивации на структуру и результативность решения задач?

2. Как формулируются экспериментальная и контргипотезы о влия­нии познавательной мотивации и дефицита времени на эффективность мышления?

3. Что такое асимметричные эффекты последовательности и почему в данном задании более репрезентативной является межгрупповая схема?

4. Чем отличаются комбинированные гипотезы от гипотез с одним от­ношением?

5. Какие статистические решения необходимо принять для выбора между экспериментальными и контргипотезами?

6. Как связаны операциональная валидность предложенного экспери­мента и пути обобщения его результатов?

Литература: 1, с. 313-316; 38, с. 77, 93-97, 103-105, 211-216; 55; 65, с. 28-311, 116-122.

§29

Задание 10. Принятие решений в зависимости от целевого контекста

Тема задания

Студенты знакомятся с проблемой правдоподобных конкуриру­ющих гипотез, возникающих в связи с методическими особенно­стями организации эксперимента для проверки эксперименталь­ных гипотез с одним отношением и контрольной переменной. В этом случае варьирование второй независимой переменной (НП)

требуется для уточнения характера связи зависимой переменной (ЗП) с первой НП. В задании предлагается проанализировать ре­зультат действия основной НП (т. е. основной экспериментальный эффект) и эффект взаимодействия ее с фактором «конкретных технических компонентов» предъявления задач. Контроль действия основной НП с помощью этой второй переменной осуществляет­ся для расширения обобщения, т. е. вывода о действии основного фактора.

Введение

В данном учебном задании рассматривается один из аспектов про­цесса принятия решений — зависимость субъективной оценки «по­лезности» вероятных исходов в задачах, содержащих риск, от более общего целевого контекста. Задачи, содержащие риск, могут быть раз­ного характера -— практическими или собственно мыслительными, но их общим свойством является то, что условиями задана неопреде­ленность, связанная с вероятным характером положительного успеха решения. При решении таких задач от человека требуется активность не столько в формировании конкретных гипотез или путей решения, сколько в выборе критерия приемлемости решения. Для целого класса заданий, в условиях которых субъекту уже заданы готовые альтерна­тивы решения, процесс принятия решения является ведущим. Интел­лектуальная деятельность в ситуации принятия решений осуществля­ется по особым закономерностям, специфичным по сравнению с про­цессами решения задач. Поэтому не случайно, что для анализа деятельности человека, принимающего решения в ситуациях с фак­тором риска, используются иные экспериментальные условия и при­влекаются другие теоретические представления, чем при психологи­ческом анализе мышления как процесса решения задач. _ Простота условий задач, требующая от субъекта выбора из гото­вых альтернатив, свернутость во времени тех базисных процессов, которые опосредуют выборы субъектом определенных исходов, вне­шняя схожесть ситуации интеллектуальных выборов с формально пред-ставимыми выборами абстрактного «рационально» действующего субъекта, известные трудности экспериментальной разработки пси­хологических проблем волевой и мотивационной регуляции деятель­ности человека — все это обусловило преобладание на современном этапе изучения принятия решений формальных моделей по сравнению с собственно психологическими объяснениями особенностей принятия решений. В целях экспериментального изучения принятия решений ис­пользуются две основные группы методов: методы оценки субъектом степени предпочтительности или «полезности» для него разных исхо­дов (это прямые методы оценки полезности) и методы, предполага­ющие реализацию субъектом возможных выборов в конкретной, чаще всего игровой ситуации⁷ (косвенные методы, которые в бихевиорист-208

ски ориентированной психологии прямо называются «поведенческим принятием решений»).

Однако психологические исследования показали, что формаль­ные модели теории игр «не работают» в психологии, так как не опи­сывают реально осуществляемых стратегий выборов и не учитывают факторов психологической регуляции деятельности, содержания це­лей субъекта, значимости для него осуществляемых выборов, развер­тывание разноуровневых процессов оценок последствий принимае­мых решений, включающих как осознанные субъектом критерии, так и неосознанные, интуитивные компоненты регуляции направленнос­ти действий. В настоящее время происходит переориентация направ­ленности психологических исследований принятия решений в сторо­ну выявления их собственно психологических механизмов. Эмпири­чески установлены закономерности принятия решений, еще ждущие своего психологического объяснения. К таким эмпирически установ­ленным закономерностям можно отнести функцию полезности выиг­рываемых денег (в качестве таковых чаще всего выступают условные выигрышные величины, хотя это могут быть непосредственно выпла­чиваемые испытуемому деньги), имеющую отрицательный показатель степени по сравнению с функцией полезности проигрываемых денег.

В психологии выделен ряд переменных, определяющих степень стремления испытуемого к определенному исходу своих действий. Сформулированные в школах К. Левина и теориях «мотивации дости­жения» понятия валентности, субъективной вероятности исходов, базовой мотивации субъекта как детерминант описывают некоторые из этих переменных. Их более полная картина выявляется при анали­зе детерминант процесса целеобразования в рамках общего представ­ления мышления как деятельности, осуществляемой посредством раз­ноуровневых процессов (О. К. Тихомиров). В ряде исследований было показано, что побудительность цели для субъекта зависит от ее места в общей иерархии целей и того целевого контакта, в котором субъект формирует самостоятельные оценки разных исходов при решении задач. Возникновение переживаний успеха—неуспеха зависит поэто­му не от непосредственно достигнутого результата, а от его отнесен­ности к другим целям, достигаемым субъектом посредством оцени­ваемых действий.

Учитывая эти зависимости оценки целей от общей целевой иерар­хии и разницу субъективной полезности при накоплении положитель­ных и отрицательных исходов, можно сделать следующее предположе­ние о «сдвиге» субъектом критерия принятия решений в условиях осу­ществления «положительных» и «отрицательных» предвосхищений. В условиях неопределенности относительно достижимости конкретных исходов при разной валентности предвосхищений {потеря или приобре­тение) субъект принимает решение по двум основаниям: 1) обеспе­чивает сдвиг субъективных вероятностей в сторону их увеличения для

14-6187

отрицательного исхода⁷ и 2) одновременно варьирует принятие риска решений для положительных исходов (в зависимости от их высоты) в зоне величин возможных приобретений, превышающей величины | возможных потерь. Хорошо известна двуликость субъективной вероят­ности наиболее значимых событий: одни субъекты ее переоценивают, как бы подстораживая желаемые исходы и боясь пропустить наиболее полезный исход, в то время как другие недооценивают вероятность такого исхода, считая его более редким по сравнению с менее значи­мыми исходами. Таким образом, при общем контексте «положитель­ности» исхода вступает в силу сравнительная оценка субъектом вели­чины исхода при указанной индивидуальной изменчивости субъек­тивной вероятности более «полезных» событий. Однако эти различия полезности в случае положительных исходов не должны снимать об­щего результирующего эффекта. Предполагается, что рационально дей­ствующий субъект стремится к максимизации выигрыша.

Таким образом, если предположить, что на решения субъекта вли­яют два основных фактора — «знак» целевого контекста и величина альтернативы, относительно которой принимается решение, то сле­дует ожидать включение второго из указанных факторов в зоне оце­нок полезности, превышающих уровень величин отрицательных ис­ходов. Это означает, что в условиях равновероятности разных целевых контекстов субъект при принятии решений ориентируется в первую очередь на необходимость компенсации возможных «проигрышей», после чего уже осуществляет относительную оценку полезности «вы­игрышей». На основании этих предположений можно выдвинуть для проверки следующую экспериментальную гипотезу: вероятность при­нятия положительного решения о выборе альтернатив должна быть больше при «положительном» целевом контексте (по сравнению со столь же часто заданным «отрицательным» контекстом). В таком слу­чае контргипотеза формируется как отсутствие влияний целевых кон­текстов на принятие субъектом решений.

Проверяемая экспериментальная гипотеза включает одно отноше­ние — в соответствии с одной бивалентной независимой переменной, которую можно операционализировать в виде средней частоты при­нятия решений идти на риск. Однако в общее предположение об ос­нованиях сдвига критериев этих решений входит указание на важ­ность такой переменной, как величина исхода, поскольку функция полезности предполагает варьирование абсолютной величины пред­полагаемого выигрыша или проигрыша. Высота целей не может быть исключена из анализа решений и должна поэтому учитываться в ка­честве дополнительной переменной. Действительно, уровень денеж­ных величин, для которых устанавливается функция полезности, ог­раничен: от 0 до чуть более 100 «злотых» («долларов» и т. д. ). Как про­исходит оценивание субъектом полезности величин на порядки выше — об этом данных мало, хотя обобщение распространяет степенную за-

висимость и далее по шкале абсолютных величин «условных денег». Но и в пределах указанной зоны величин варьирование их уровня должно быть небезразлично к решениям хотя бы в зоне положитель­ного целевого контекста.

И действительно, проведенные предварительные эксперименты показали возможность следующих видов взаимодействия основной переменной и величины исхода при принятии решения продолжать игру. Испытуемыми принимались решения участвовать в игре и идти на риск покупки лотереи разной стоимости в условиях двух целевых контекстов: возможность выиграть (либо получить 0) или проиграть (либо получить 0) при следующих уровнях условных «рублей»: 1-й уровень — 0; 2-й — 5—10 «рублей» и т. д., включая 7-й уровень — 100 «рублей и больше».

На рис. 20 приведены графики решений трех испытуемых, демон­стрирующие разные виды взаимодействий основных переменных в индивидуальной регуляции стратегий принятия решений.

Они могут рассматриваться как классические варианты трех видов взаимодействия: перекрестного, расходящегося и нулевого. Первый ис­пытуемый при принятии решений ориентировался как на контекст, так и на величину «выигрыша» или «проигрыша», второй учитывал уровень второй переменной только для «выигрыша». Третий почти не изменял решений в зависимости от уровня второй переменной, но четко разделял решения в разных целевых контекстах. Следует учесть, что инструкция требовала решений на основании их опосредования предполагаемыми отрицательными или положительными эмоциями удовольствия или неудовольствия (от приобретения или потери). На основании приведенных графиков можно считать, что эта часть инст­рукции не выполнялась третьим испытуемым. Для второго испытуе­мого все отрицательные исходы уравнены одинаковым «неудоволь­ствием», но в области положительного контекста есть ориентация ве-

Рис. 20. Виды связи целевого контекста и высоты целей в индивидуаль­ных функциях вероятности «продолжать игру». Р — средние показатели принятых решений, выраженные в оценке вероятности принимать условия игры при заданном уровне В; В — величины, относительно которых принимались решения (заданные высоты целей).

⇐ Предыдущая57585960616263646566Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: