Оккупация Орловской области и организация Локотского самоуправления

АНТИПАРТИЗАНСКАЯ РЕСПУБЛИКА

События, происходившие в начале войны в западных районах Орловской области, не совсем согласуются с привычными представлениями об общем патриотическом подъеме советского народа и мобилизации всех сил на отпор врагу. В докладной записке начальника штаба партизанского движения на Брянском фронте старшего майора госбезопасности Матвеева сообщается о том, что в первые месяцы войны с Германией в Брасовский, а также в некоторые другие из соседних районов вернулось несколько десятков раскулаченных и высланных в период проведения коллективизации, которые в расчете на близкий конец советской власти "уже присматривались к бывшей своей собственности, прикидывая, во что обойдется ремонт жилого дома, каким образом использовать "свою" землю, выгодно ли восстановить мельницу и т.д.", - нисколько не скрывая своих настроений от окружающих. В той же записке отмечались и сильные антисоветские настроения среди крестьян Брасовского района, и засоренность местных партийных и советских организаций "чуждым элементом", и то, что в годы войны "по сравнению с соседними районами Брасовский район дал из числа партийно-советского актива относительно меньший процент партизан и относительно больший - предателей".
30 сентября 1941 года 2-я танковая армия Вермахта генерал-полковника Г. Гудериана при поддержке авиации начала наступление из района Путивля на Орел. Не встретив на своем пути серьезного сопротивления, уже 3 октября она достигла Орла. В ходе продвижения основных сил 2-й танковой армии, действовавший на ее левом фланге 47-й моторизованный корпус (17-я и 18-я танковые и 29-я пехотная моторизованная дивизии) повернул на северо-запад в направлении Брянска, устремившись навстречу соединениям 2-й полевой армии генерал-полковника М. Вейхса. Последней при поддержке 2-го и 4-го воздушных флотов, а также действовавшей севернее 4-й танковой армии генерал-полковника Г. Геппнера, удалось в короткий срок проделать в советской обороне огромную брешь и выйти к Брянску. В результате оборонявшиеся здесь 3-я и 13-я армии Брянского фронта подверглись почти одновременным ударам 2-й полевой армии с запада и 2-й танковой армии, зашедшей им в тыл, - с востока. 14 октября кольцо окружения сомкнулось, в результате южнее Брянска образовался огромный котел, запертые в котором соединения двух советских армий вплоть до своей капитуляции 20 октября не прекращали попыток вырваться из окружения, реализовать которые удалось лишь немногим частям в наиболее слабых местах германской обороны.
Еще до того, как на улицы городов и сел Орловщины вступили немецкие танки, создававшаяся в течение двух десятилетий система политического, экономического и идеологического господства большевиков на местах рушилась подобно карточному домику. В последние дни накануне прихода немцев местные органы власти явно не контролировали ситуацию. Уже цитировавшаяся нами докладная записка сообщает о том, что "эвакуируемые семьи партийного и советского актива провожались под свист и недвусмысленные угрозы со стороны распоясавшейся антисоветчины, а часть сотрудников учреждений упорно избегала под различными предлогами эвакуации".
В обстановке крушения фронта и безвластия в покидаемых Красной Армией районах крестьяне начинали делить колхозную землю. Они вооружались брошенным войсками в лесах и на дорогах оружием и создавали отряды самообороны с тем, чтобы защитить свои деревни от грабежей со стороны голодных солдат-окруженцев и уже начинавших разворачивать свою деятельность партизанских отрядов. Антисоветские настроения, связанные, прежде всего, с разочарованием в способностях военного и политического руководства, поставившего армию и государство на грань катастрофы, коснулись и части бойцов и командиров, тысячами скитавшихся по Брянским лесам после окружения. Многие из них уходили в окрестные деревни и нанимались там на работу, стремясь избежать немецкого плена. Другие переходили на сторону противника и шли на службу во вспомогательные части германской армии или в местную самооборону. Часто именно окруженцы составляли наибольшую прослойку в организованной оккупационными властями полиции.
Все это было довольно характерно для оккупированной немцами в 1941 году территории Советского Союза, однако степень готовности населения к сотрудничеству с оккупантами была различной. Что же касается западных районов Орловской области, то здесь, по свидетельству справки Украинского штаба партизанского движения, "в первые дни оккупации в селах Орловской области всплыл на поверхность весь антисоветски настроенный элемент - кулаки, подкулачники, люди в той или иной степени чувствовавшие себя обиженными. Среди них была и часть сельской интеллигенции - учителя, врачи. Этот народ по-своему воспринял пришествие немцев, подбивал и остальной неустойчивый элемент села принять новый порядок как истинно народный, свободный от притеснений коммунистов".
Основная роль в организации новой власти в поселке Локоть принадлежала Константину Павловичу Воскобойнику. Об этом человеке известно, что он родился в 1895 году в г. Смела Черкасского уезда Киевской губернии в семье железнодорожника. В 1915-1916 гг. К.П. Воскобойник учился на юридическом факультете Московского университета, затем участвовал в Первой мировой войне, уйдя добровольцем на фронт. В 1919 году он вступил в Красную Армию, а спустя год, будучи демобилизованным в связи с ранением, устроился на работу секретарем в Хвалынский военный комиссариат. Когда на Тамбовщине вспыхнуло крестьянское движение, вызванное недовольством суровыми мерами военного коммунизма, Воскобойник вступил в действовавший на территории Саратовской губернии отряд эсера Попова.
После разгрома отряда советскими частями особого назначения (ЧОН) Воскобойнику с подложными документами на имя И.Я. Лошакова удалось бежать в Астрахань. Здесь он вторично зарегистрировал брак со своей женой, наделив ее, таким образом, своей новой фамилией. В Астрахани чете "Лошаковых" удалось получить квартиру. Вскоре у них родилась дочь, также получившая новую фамилию родителей. Еще некоторое время Воскобойнику удавалось запутывать следы, переезжая сначала в Сызрань, затем в Нижний Новгород, пока в 1924 году они не оказались в Москве, где он закончил электромеханический факультет института народного хозяйства имени Г.В. Плеханова и устроился на работу начальником электротехнических мастерских при Всесоюзной палате мер и весов. Однако новые проверки по-прежнему ставили Воскобойника перед угрозой разоблачения, осознавая неизбежность которого, он в 1931 году добровольно явился в ОГПУ, в результате чего получил минимальный срок - 3 года, по отбытии которых переехал с семьей в Кривой Рог, затем - в Орск, а в 1938 году - в Локоть, где до начала войны работал преподавателем физики в лесохимическом техникуме.
Знавшие К.П. Воскобойника отмечали, что он зарекомендовал себя как знающий свой предмет преподаватель, хороший организатор, владевший в то же время ораторским искусством. Так, один из его учащихся вспоминал позднее, как однажды администрация поручила Константину Павловичу выступить перед большой аудиторией учащихся с лекцией на тему "Новая книга". Несмотря на столь внешне неинтересную тему, Воскобойнику в первые же минуты удалось всецело завладеть вниманием слушателей. Среди коллег и учащихся Воскобойник несомненно пользовался авторитетом, ибо не отказывался ни от каких общественных поручений, кроме того, часто сам проявлял инициативу, например, организовав в техникуме кружок технической самодеятельности. В местных органах НКВД о нем сложилось представление как о лояльно настроенном к советской власти интеллигенте, человеке энергичном и, в то же время, высокого о себе мнения.
При приближении линии фронта Воскобойник получил документы на эвакуацию, но не воспользовался ими, решив остаться на орловской земле. Искренне поверив в возможность освобождения с помощью германской армии от власти ненавистного режима, с падением которого, как он предполагал, будет дан зеленый свет всему тому, о чем раньше можно было только мечтать, считая, что основой жизни народа должен стать свободный труд, гарантированный государством, инженер увидел свою миссию в том, чтобы внушить населению, что теперь люди сами являются хозяевами своей земли, способными устроить жизнь по своему желанию. 4 октября 1941 года, когда в Локте появились германские войска, по указанию которых было образовано местное самоуправление, Воскобойник был назначен старостой.
Ближайшим помощником Воскобойника в деле организации самоуправления и его заместителем стал Бронислав Владиславович Каминский, также имевший все основания негативно относиться к советской власти. О Каминском известно, что он родился в 1899 году в Витебской губернии. Его отец был поляком, а мать - немкой. В 1917-1918 гг. Каминский учился в Петроградском политехническом институте, пока не вступил добровольцем в Красную Армию. Демобилизовавшись после окончания Гражданской войны, он продолжил учебу в Петроградском химико-технологическом институте и одновременно работал на химическом заводе "Республика". В 1935 году в жизни Каминского, успевшего к тому времени обзавестись семьей и стать отцом четверых детей, началась темная полоса. За критику коллективизации он был исключен из рядов ВКП(б), а в 1937 году - арестован НКВД по обвинению в принадлежности к так называемой "чаяновской контрреволюционной группе", известной также как "Трудовая крестьянская партия". Каминский отбывал срок в Шадринске, где работал в "шарашке" технологом по спиртопроизводству, а после освобождения в 1941 году был направлен на поселение в Локоть, где устроился инженером на местный спиртзавод. При приближении фронта Каминский организовал эвакуацию имущества завода и рабочих, а также своей семьи, а сам остался ждать прихода немцев.
16 октября оккупационные власти официально утвердили Управление Локотской волости, в состав которого кроме Воскобойника и Каминского также вошли: Степан Васильевич Мосин - бывший заведующий Брасовским районным отделом народного образования, исключенный в свое время из ВКП(б) и отбывавший в течение полутора лет тюремное заключение за "контрреволюционные действия", и Роман Тихонович Иванин - также в прошлом судимый уроженец села Брасово, занявший в самоуправлении пост начальника полиции.
Стремясь установить контакты с высшими германскими инстанциями, Воскобойник в декабре 1941 г. направил Каминского в двухнедельную поездку в Орел к начальнику тылового района 2-й танковой армии (532-й тыловой корпус) генерал-майору Брандту за инструкциями "по ряду политических и военно-хозяйственных вопросов", а также для того, чтобы убедить его в наличии среди населения оккупированных районов большого количества людей, готовых помогать немцам и с оружием в руках бороться против коммунизма. Одним из результатов этой поездки явилось преобразование Локотской волости в Локотской район под русским автономным управлением и назначение Воскобойника бургомистром. Оставив несколько офицеров для связи, обеспечив население трофейным оружием и, обложив его налогом, немцы вывели с территории района свои войска и комендатуры, фактически оставив его на произвол судьбы. Предоставленное самому себе население начало самостоятельную жизнь под руководством районного самоуправления, органы которого были размещены в Локте.
Существует несколько совокупных причин, почему русским здесь были предоставлены широкие суверенные права, разительно отличающиеся от тех, которыми они пользовались на других оккупированных территориях. Прежде всего, это было связано с наличием в этой части брянских лесов значительного количества партизанских отрядов, созданных усилиями органов НКВД и руководимых исключительно его сотрудниками. На вооружении партизан были все виды стрелкового оружия, артиллерия и даже танки. Попавшие в окружение бойцы и командиры 3-й и 13-й армий Брянского фронта нередко, в стремлении избежать плена, с оружием в руках присоединялись к партизанам, доставляя им значительное пополнение. Германским частям и оккупационным учреждениям могла грозить постоянная опасность со стороны столь мощных партизанских сил. Вторая причина невмешательства немцев в дела Локтя состояла в том, что экономическая база района была сравнительно слабой и не представляла большого интереса для завоевателей. Промышленность, к тому же в значительной мере разрушенная при отступлении Красной Армии, была ориентирована в основном на удовлетворение местных потребностей. Третья причина, пожалуй, самая существенная - необходимость обеспечения коммуникаций 2-й танковой армии, для чего немцам требовалось или распылить силы, оставив здесь значительный воинский контингент, или же возложить эту задачу на местное население, предоставив ему за это самостоятельность.
Вскоре успешными антипартизанскими действиями самоуправление во главе с Каминским, сменившим погибшего от рук партизан Воскобойника, завоевало расположение немецких военных властей. В итоге последние сочли справедливым поднять его статус и преобразовали Локотской район в уезд, с присоединением к нему территорий Навлинского и Комарического района Орловской области и Дмитровского района Курской области. А в июле 1942 г. приказом командующего 2-й танковой армии генерал-полковника Рудольфа Шмидта Локотской уезд был реорганизован в Локотской округ:

"Главнокомандующий
Армией____________
№ 1023-42
Ставка 19.7.42
Бургомистру Локотского уезда -
Господину Инженеру Б. Каминскому
Настоящим я поручаю Вам организацию самоуправления в администр. округе Локоть и назначаю Вас командующим созданной в пределах этого округа милицией, на правах командира бригады войск милиции.
Ваш адм. округ охватывает, кроме района Локоть, районы Дмитриев, Дмитровск, Севск, Комаричи, Навля и Суземка.
Для решения вопросов военной подготовки, в качестве совещательного органа, Вам придается штаб инструкторов под руководством майора фон Вельтгейм. Майор фон Вельтгейм является одновременно офицером связи к главному административному округу Брянск и к штабу Армии. Для координации вопросов управления в соответствии с данными германским главным командованием установками, ему приданы административный чиновник, а для решения вопросов сельского хозяйства - руководитель по сельскому хозяйству.
Германским учреждениям, которые равным образом будут организованы в районах, приказано не вмешиваться непосредственно в дела управления. Они подчиняются исключительно майору фон Вельтгейм, и им надлежит ограничивать свою деятельность на помощи и совете. Я надеюсь, что таким образом в короткое время удастся дать стране самоуправление, охраняющее интересы крестьян и промыслов.
Что касается условий подчинения милиции Штабу фон Гильза, для совместной борьбы против партизан в лесах восточнее реки Десна, положение этим не изменяется.
Германский подлинник имеет подпись:
Шмидт, Генерал-Полковник
и Главнокомандующий.

Точность перевода удостоверяется:
Зондерфюрер (К) - подпись".

Данный приказ был перепечатан всеми районными газетами округа и широко обсуждался среди населения. Так, "Дмитровская газета" в № 40 от 29 августа 1942 г. писала:
"В предыдущем номере газеты от 25 августа помещен исторический приказ Главнокомандующего Германской армии № 1023-42 г. от 19-го июля 1942 года на имя бургомистра Локотского уезда господина Каминского.
Согласно этого приказа, организован автономный Локотской округ, в состав которого входит и наш Дмитровский район, Локотской округ является пока единственным округом, где все управление находится в руках русских. Германские учреждения на территории Локотского округа не вмешиваются непосредственно в дела управления округа и районов, они ограничивают свою деятельность лишь помощью и советами руководителям округа и его районов.
На нашу долю, граждан Дмитровского района, выпало счастье быть включенным в состав Локотского округа и нарасне с другими районами самим строить свое светлое будущее".
С выходом этого приказа, то есть с июля 1942 года, глава Локотского округа Б.В. Каминский становится обер-бургомистром и одновременно комбригом, ввиду того, что вооруженные формирования самоуправления ("Русская Освободительная Народная Армия") получили официальный статус бригады. Заместителями Каминского стали: на посту обер-бургомистра - С.В. Мосин, на посту командира бригады - Р.К. Белай. Должность начальника штаба бригады занял капитан Шавыкин, полицию округа возглавил Р.Т. Иванин. Бургомистром Локотского (впоследствии Брасовского) района округа стал М.И. Морозов, состоявший до января 1943 года в должности старшины Брасовской волости.