 |
Глава девятая
|
|
|
|
В том, чтобы выдержать сорока пятиминутный разговор о сексе – с девяностолетней секретаршей декана Рипли, вызванной, чтобы «засвидетельствовать» лекцию, – не было ничего веселого. Я перестаю проживать заново этот ужас, однако, когда залетаю в «Бинс» на вечернюю смену, мне кажется, будто зашла в холодильник.
Закидываю пальто в шкаф в подсобке и надеваю фартук на свое чопорное голубое платье, но в ту секунду, как ступаю за стойку, буквально вижу в воздухе пар от своего дыхания.
– Какого?..
Оглядываюсь в замешательстве. Обнаружить причину не занимает много времени: большое переднее окно кофейни отсутствует, у стены стоят несколько деревянных щитов. Несмотря на повреждение и холод, кофейня открыта, клиенты сидят за столиками в куртках, с чашками в руках, от которых исходит парок. Когда люди хотят кофе, они хотят кофе.
– Что происходит? – восклицаю я, когда Нэйт залетает через парадную дверь, застегнутый до самого подбородка и в шерстяной шапке, натянутой на уши.
– Нелепая случайность. Пара парней ремонтировали линию электропередач перед кофейней, и одна из их лестниц упала, разбив окно.
– Кто-нибудь поранился?
– Не-а. Здесь были только мы с Марселой, и оба в подсобке.
– Повезло.
– Ага. – Но на его лице мрачное выражение, и зубы стиснуты – а ведь Нэйт из тех парней, кто нечасто выглядит злым. Это вызывает тревогу.
– Разве нет? – допытываюсь я. – В смысле, помимо повреждения.
Он вздыхает:
– Все в порядке. Все будет в порядке.
– Где Марсела?
– Я послал ее в хозяйственный магазин за парой обогревателей.
Я оглядываюсь. Стремянка исчезла, а осколки уже собрали.
– Как давно это произошло?
– Почти два часа назад.
|
|
|
Коротко киваю.
– Ты искал ее?
– Мне нет нужды ее искать.
Я хмурюсь.
– Ты уверен? Хозяйственный в двух кварталах отсюда. Знаю, Марсела любит шопинг, но два часа – это чересчур даже для нее.
Нэйт вздыхает и пробегает рукой по голове, сбивая шапку набок.
– У нас вышло… разногласие.
– В чем?
– Я встречаюсь кое с кем.
Я не верю своим ушам. Он мог бы признаться в том, что выбил стекло по накурке, и я бы не была настолько удивлена.
– Повтори?
– Ты меня слышала.
– Ты… Я… Но… С кем?
– Спасибо, Нора. Это правда здорово.
– Ну, прости, я просто удивлена. Думала, ты...
Его взгляд предупреждает меня не произносить «влюблен в Марселу», поэтому я прикусываю язык.
– Нет, – коротко говорит он. – Больше нет. Я встречаюсь с Селестией, и все идет хорошо. Не имеет значения, что думает о ней Марсела.
– Селестия?
– Да. Ты, вообще-то, знаешь ее. Она приходит время от времени. Блондинка, по-настоящему симпатичная… в шубе. – Он бубнит последние слова в сгиб руки, притворяясь, что поправляет шапку.
Я в изумлении раскрываю рот:
– Ты только что сказал в шубе?
Он прочищает горло:
– Может быть?
– Типа, в норковой?
– Я не знаю, что это за животное.
– Ты встречаешься с Норковой Шубкой.
– Не уверен, что это норка.
– Не удивительно, что Марсела рассердилась! Ее заказы наводят ужас.
– Они… специфические.
– Она носит норку круглый год!
– А что плохого в… Окей, ладно. Мех – это немного странно, но ты должна согласиться, что в такой день, как сегодня, он идеально подходит.
Я закатываю глаза.
– Ладно, Нэйт. Ты меня подловил.
Он слегка улыбается:
– Иногда приходится мириться с очевидным. – Он жестом указывает на окно. – А иногда нет.
– Не думаю, что эта аналогия уместна.
По крайней мере, пока Марсела не приходит с двумя коробками под мышками. Она плечом толкает входную дверь, заходя вовнутрь, и сваливает обогреватели на стойку.
|
|
|
– Вуаля, – говорит она, не останавливаясь. Мы наблюдаем, как она исчезает на кухне в вихре особенно ледяного порыва воздуха.
Мы с секунду молчим.
– Вау, – наконец говорю я.
– Да.
– Как она отреагировала, когда ты рассказал ей?
Он шумно выдыхает:
– Я не «рассказывал». Мы столкнулись с ней, когда шли домой с ужина, и она выглядела ошарашенной, но не злой. Затем, когда она пришла этим утром, я попытался рассказать ей, что встречался с Селестией весь прошлый месяц…
– Месяц?
– А она просто отшила меня. – Пауза. – Это было перед тем, как разбили окно.
– Жизнь – имитация искусства.
– Или просто дерьмовое везение отражает дерьмовое везение.
– Что ж, как бы там ни было, если тебе нравится Норковая Шубка, я счастлива за тебя.
– Мне нравится Селестия, мне не нравятся норковые шубы.
– В любом случае для норки слишком холодно. Может, лиса.
Он свирепо смотрит на меня, стараясь не рассмеяться.
– Иди работай. Мне нужно позвонить стекольщикам и спросить, почему так долго.
Я отправляюсь в подсобные помещения и обнаруживаю Марселу, которая мажет глазурью остывшие булочки с корицей.
– Пахнет здорово.
– Здесь тепло, и это главное.
– Довольно честно. – Из-за духовок и химических моющих средств на кухне всегда теплее, чем в зале. Обычно мы сетуем на это, но сегодня это благословение. Марсела больше ничего не говорит, и я добавляю: – Нэйт рассказал мне о Селестии.
Она фыркает:
– Мне тоже.
– И ты… злишься?
– Что она встречается с ним, чтобы получать напитки за полцены? Конечно, я обеспокоена.
Вижу, как она расправляется с булочкой во имя заботы.
– Ты выглядишь более чем слегка обеспокоенной.
Она вздыхает и бросает лопаточку.
– Я просто была удивлена.
– Как и я. – Пристально разглядываю ее. – Ты ревнуешь?
– Что? Нет! Слушай, ты тоже должна быть обеспокоена. Теперь она будет приходить сюда в своих шубах еще чаще и делать свои нелепые заказы. Это скажется на всех нас.
– Это не…
Она поднимает руку.
– Я не хочу больше говорить об этом. Это неважно. Расскажи мне о чем-нибудь приятном.
Я напрягаю мозг, отфильтровывая ужас разговора о сексе с деканом Рипли, пока не прихожу к тому, что, знаю, ей понравится:
– Меня пригласили на Хэллоуин в «Альфа Сигма Фи».
|
|
|
Ее глаза загораются:
– Ты шутишь!
– Это правда.
– Мы должны пойти. Я пыталась придумать, как попасть туда, но моей лучшей идеей было найти солдатика, с которым ты трахалась, только я не думаю, что мы когда-либо видели его лицо не раскрашенным зеленой краской.
Я стону:
– Не напоминай.
– Точно. Прости. Теперь давай обсудим наши костюмы. Распутные киски? Распутные иностранки? Распутные медсестры? Нет, о чем я говорю? Мы современные женщины. Распутные докторши!
Я тоже смеюсь:
– Ничего распутного. Может, ты сходишь и потом расскажешь мне?
Она оскорбленно ахает:
– Абсолютно исключено. Мы команда. Куда идешь ты, туда и я… Вообще-то, забудь. Ты проводишь много времени в библиотеке. Но мы идем туда, куда я скажу. А идем мы на эту вечеринку. Мы можем быть Черным Лебедем[10] и… белым.
– Что?
– Или двумя девицами на мели[11].
Я жестом указываю на свой фартук.
– Идеально. Мне не нужно будет переодеваться.
Она хлопает в ладоши, и капли творожной глазировки летят с кончиков ее пальцев.
– Тельма и Луиза[12]!
– Мы…
Но она напирает:
– Идеально. Это классика, они лучшие подруги, они великолепны, и…
– Они умирают в конце?
– И Тельма чпокается с Брэдом Питтом. Во имя нашей дружбы ты можешь быть Тельмой. Думаю, ты могла бы попользоваться Брэдом Питтом.
– Ты же понимаешь, что он грабит ее, верно?
– Твоя собственность помещается в ящик из-под молока. Ты в безопасности.
– Я не думаю…
Она прижимает пальцы в глазури к моим губам.
– Тебе нужно перестать думать и провести вечер вне работы. Хэллоуин в субботу после промежуточных экзаменов. Ты можешь пока закопаться в книги, но тридцать первого октября ты моя. И мы отправляемся в дорогу.
– Они слетают с обрыва.
Она подмигивает мне:
– В этом и изюминка.
* * *
Здравомыслящая часть моего мозга говорит мне держаться подальше от вечеринок «Альфа Сигма Фи», но когда Нэйт закрывает кофейню пораньше, чтобы парни могли вставить стекла в окно, я обхожу квартал, чтобы попасть в «Duds» – магазин подержанных вещей Бернема. Не могу перестать думать о том, чтобы «съехать с обрыва», так сказать. Прошло столько времени, с тех пор как я «ездила» куда-то с кем-то, и хотя у меня есть хороший повод исправить ошибки прошлого года, это не было легко. Или интересно. Или удовлетворительно.
|
|
|
Именно на этой неудовлетворительной ноте я захожу в магазин с затхлым запахом и сталкиваюсь с Келланом. Передний ряд забит всеми видами костюмов для Хэллоуина и разными принадлежностями, а Келлан зачем-то катит тележку.
– Нора! – восклицает он. – Я думал, ты на работе.
– Была. Мы рано закрылись, так что я решила почерпнуть вдохновения для костюма.
Он сияет:
– Я тоже. Кларку Кенту нужен хороший костюм, а где его еще искать, как не в «Duds»?
– Разве у тебя еще нет костюма?
– Да, но я не хочу, чтобы на нем были… физиологические жидкости.
– Спасибо за образность.
– Тогда ты идешь как Лоис Лейн? Потому что это идеально. Мы можем согласовать наши наряды. Мой галстук, твои туфли…
– Я не буду Лоис.
Его лицо тускнеет, затем тут же светлеет, когда он замечает наряд горничной-француженки все еще в вакуумной упаковке.
– Развратная горничная? – делает он попытку, поднимая его.
– Нет, ничего развратного.
– Кто развратный? Я в деле. – Кроссовки Кросби скрипят по кафельному полу, когда он скользит к нам. «Duds» – большой магазин для Бернема, забитый бесчисленным количеством стеллажей с одеждой и рядами полок с обувью и хозтоварами. Он по большей части пустует в это время дня, так что шум вызывает не более чем один осуждающий взгляд от сотрудника, развешивающего поблизости куртки.
Келлан вздыхает и кладет обратно костюм горничной-француженки.
– Не Нора.
Кросби усмехается:
– Ну разумеется. Я думал, мы говорили о ком-то клевом.
Я проталкиваюсь мимо парочки.
– Это было весело.
– Ой, – окликает меня Келлан. – Ладно тебе, Нора. Раз уж ты здесь, помоги мне выбрать прикид.
– Твой прикид всего лишь костюм.
– Но когда я примеряю их и показываю Кросби, он говорит, что я жирный.
Кросби пожимает плечами:
– Так и есть.
Келлан бьет его кулаком в плечо:
– Тупица. Посмотрю галстуки. Сообщу, когда буду готов примерять.
– Помни, синий стройнит!
Келлан жестом посылает его и уходит, оставляя нас с Кросби рядом с наряженным манекеном. С секунду мы просто смотрим друг на друга: Кросби потирает недавно пострадавшее плечо, а я пытаюсь придумать, что бы такого сказать, чтобы не показать, насколько заметно мне было его отсутствие последние несколько недель. Или как привлекательно он выглядит. Его волосы влажные, словно он только что принимал душ, на нем джинсы и дутая черная куртка, из-за которой его карие глаза, рассматривающие меня, кажутся темнее, чем обычно.
|
|
|
– И каким он будет? – наконец спрашивает он.
– Прости?
– Твой костюм. Какой он? – Он кивает на разнообразие костюмов. – Ведьма? Страшила? Викинг?
– А, Тельма.
– Кто?
– Тельма. Из «Тельмы и Луизы». Марсела будет Луизой.
– Которая была Тельмой, Джина Дэвис или Сьюзан Сарандон?
– Джина Дэвис. Я пришла купить джинсы с высокой посадкой и темные очки.
Он оглядывает меня.
– Я могу это представить.
– Что насчет тебя? Выбираешь накидку? Может, новые колготки?
– У меня уже есть костюм Супермена. Сплю в нем каждую ночь.
– Не сомневаюсь в этом. – Направляюсь к женской одежде, и Кросби идет со мной, разыскивая на длинном стеллаже обработанные кислотой джинсы с подходящей плотностью. Через минуту мне становится жарко, и я расстегиваю пальто. Осознаю свою ошибку, когда глаза Кросби залипают на моей груди, затем плавно поднимаются к чопорному отложному воротничку моего платья.
Его брови сходятся, и он указывает на меня пальцем.
– Давай поговорим об этом, – говорит он. – У тебя сегодня было большое свидание? Или, скажем… очень милое свидание?
Я чуть улыбаюсь, вспоминая о сегодняшних неприятных ощущениях.
– У меня была встреча с… кое с кем.
Он заговорщицки наклоняется:
– Это был парень?
Я фыркаю и отталкиваю его.
– А что? Ты ревнуешь?
С секунду он не отвечает. Наши глаза встречаются, и у меня такое чувство, будто моя рука приклеилась к его груди, зарывшись кончиками пальцев в его грудные мышцы. А затем он качает головой, ухмыляется, и я убираю свою руку.
– Ты видишь меня насквозь, Нора.
– Ха. Я совсем не видела тебя с вечера пиццы. – С вечера, когда он притворился, что ищет Келлана, а на самом деле искал меня.
Он возвращает свое внимание к джинсам.
– Я был занят.
– Понятно.
– По учебе.
– Верно. Я тоже.
Пауза.
– А Келлан сказал мне, что у тебя были какие-то неприятности в прошлом году и тебе действительно нужно заниматься, поэтому ты не можешь позволить себе отвлекаться.
– Ты не отвлекаешь меня. – Слова вырываются чересчур быстро.
– Он сказал, возможно, видеоигры были проблемой.
– Я просто не прислушиваюсь к ним, как и к большинству ваших комментариев. Теперь это вроде фонового шума.
Он бросает на меня взгляд.
– Так ты говоришь… я помогаю тебе.
– Вот именно.
– Улучшаю тебя.
– Заткнись, Кросби.
– Ты скучала по мне.
Наши глаза встречаются, и хоть он и сказал эти слова в шутку, думаю, мы оба знаем, что в них есть немного правды. Может, много правды.
– Келлан прав, что мне нужно поднимать отметки, но нет ничего ужасного в том, чтобы иногда иметь компанию.
– Вот как? – Он выглядит решительно довольным и более чем самодовольным.
– Время от времени.
– Я твой лучший друг, да?
– Я передумала. Видеоигры – реальная проблема.
– Поэтому ты идешь на Хэллоуин?
– Почему «поэтому»? Из-за видеоигр?
– Поговорить с кем-то. Познакомиться с народом. Делать то, что делают на вечеринках. – Он многозначительно шевелит бровями и слегка наклоняется – достаточно близко, чтобы я ощутила слабый аромат шампуня от его все еще влажных волос.
Хоть я и знаю, о чем именно он говорит, притворяюсь, что не нюхаю его и спрашиваю:
– Что ты имеешь в виду?
– Ты когда-нибудь была на вечеринке, Нора?
– Конечно.
– Я не о вечеринках в честь дня рождения, когда ты была ребенком.
Я закатываю глаза:
– Ах. В таком случае нет.
– Да? Что тебе нравится на вечеринках? Ты стоишь в углу? Прячешься в ванной? Делаешь пару фоток, чтобы показать, что ты была там, постишь их на Facebook, а потом бежишь домой читать?
Я высовываю язык.
– Между прочим, я отличная тусовщица. – Или скорее Марсела была отличной тусовщицей – для меня было нормой забыть об осторожности после двух напитков.
– Расскажи мне.
– Ну, сначала я направляюсь прямо к столику для закусок.
– Ого.
– Я в самом деле налегаю на бесплатные чипсы.
– Это дикая история, Нора.
– Затем я изучаю все семейные фотографии на стене и расспрашиваю о них хозяев.
Кросби широко улыбается.
– Знаю, ты пытаешься рассказывать это как шутку, но думаю, это правда.
– А затем я иду домой. В девять уже в кроватке.
Он смеется:
– Как я и подозревал.
Я нахожу парочку джинсов и вешаю их на руку.
– Ладно, расскажи мне о своей стратегии на вечеринках.
– Хорошо. Слушай внимательно. Не многим девчонкам достается такого рода информация. По большей части они слишком поражены мной, чтобы оценить процесс.
– Не сомневаюсь в этом ни минуты.
– Первым делом я надеваю футболку.
– Ух ты.
– Затем джинсы.
– Не думаю, что в состоянии вынести больше.
– Затем заявляюсь. Бам. Игра окончена. – Он отряхивает руки, миссия выполнена.
– Послушать тебя, так это очень легко.
Он подчеркнуто самоуверенно пожимает плечами:
– Для некоторых из нас так и есть.
– Йоу! Королевы сплетен! – Мы поворачиваемся и видим, что Келлан машет из угловой примерочной. – Я почти оделся. Готовьтесь к самому незабываемому мгновению в жизни.
Вешаю еще одни джинсы на руку, прежде чем последовать за Кросби вглубь магазина, чтобы увидеть шоу Келлана. Он хватает два дешевых деревянных стула и ставит их рядом, и когда мы садимся, то кажется, что мы единственные зрители в странном дисконтном театре.
– Так чем ты занималась последние пару недель? – спрашивает он, поднимая и изучая одну пару джинсов.
– А что? – спрашиваю я, повторяя его шутку: – Ты скучал по мне?
Он смотрит на меня краешком глаза:
– Отчаянно.
Я смеюсь:
– Ну…
– Хэй, Кросби.
Мы поворачиваемся к двум девушкам, прогуливающимся с разнообразными костюмами в руках. И хоть я и не благодарна им, что прервали разговор, но по достоинству оцениваю, что они сторонятся костюма развратной горничной.
– Хэй, – отвечает Кросби и, улыбаясь им, вытягивает руку вдоль спинки моего стула. Если бы я была идиоткой, то могла бы подумать, что это собственнический жест, будто говорящий: «Эй, я тут занят». Но у меня есть глаза, я понимаю, что жест был больше для того, чтобы его пальто распахнулось, являя четко очерченную грудь под его белой футболкой.
Я вздыхаю про себя, пока они болтают. Мой взгляд перемещается по магазину, останавливаясь на витрине с солнцезащитными очками. Они в любом случае нужны мне, и внезапно мне кажется, что сейчас лучшее время, чтобы подобрать их себе. Однако, когда я встаю, Кросби обхватывает мою талию своими грубыми пальцами и удерживает меня на стуле.
– Не ходи, – тихо говорит он. И добавляет, обращаясь к девушкам: – Увидимся на Хэллоуине, леди.
Они понимают намек и прощаются, но я не упускаю, что перед уходом их взгляды перемещаются на все еще закрытую дверь примерочной.
– Мне нужно посмотреть темные очки, – говорю я, прежде чем Кросби сможет обвинить меня в ревнивости и в чем-то настолько же нелепом и не соответствующем действительности. Но на этот раз меня останавливают не его пальцы, а слова:
– Они разговаривают со мной, только чтобы подобраться к Келлану.
Я замираю:
– Что?
Он барабанит пальцами по спинке моего стула и фокусируется на чем-то за моим плечом, избегая моего взгляда. Что, наверное, к лучшему, потому как нас разделяет лишь около десяти дюймов, и я слишком уж ощущаю тепло от его руки, лежащей вдоль моих плеч, и то, что его колено прижимается к внешней стороне моего бедра.
– Ты меня слышала.
– И это… проблема? – Кросби, которого я знаю – думала, что знаю, – было бы плевать, почему на него обращают внимание, коль скоро он получает это внимание.
Его ноздри чуть раздуваются, когда он делает вдох.
– Я не жаловался на это в прошлом году. Знакомился со множеством девчонок, с которыми я бы не встретился при иных обстоятельствах. Но в этом году… меня не привлекают девушки, которых привлекает Келлан.
Я отшатываюсь от него, уязвленная:
– Ясно. – Внезапно в груди что-то сжимается, я смаргиваю пелену перед глазами.
– Я не имел в виду…
Дверь примерочной с треском распахивается, являя Келлана, опирающегося о стену из дешевой фанеры: его руки в карманах, а ноги скрещены в лодыжках. На нем темно-синий костюм, галстук в красную и белую полоску и очки в черной оправе. Он выглядит скорее как модель, чем журналист, но кто жалуется?
– Что думаете? – Красуясь, он выходит из примерочной и прогуливается шагов десять по ближайшему проходу, прежде чем эффектно развернуться и двинуться назад. Он позирует, задрав подбородок, затем приспускает очки, чтобы впиться в меня комично напряженным взглядом.
Я хихикаю, и мои раненые чувства на мгновение утихают:
– Очень мило.
Он изучает ценники на рукаве пиджака и на галстуке.
– И все это за… двадцать два доллара.
– Благодаря тебе, они выглядят на все сорок.
Он подмигивает мне:
– Я знаю. – Затем поворачивается к Кросби, который выглядит более чем слегка встревоженным. – Не говори мне, что я жирный, бро. Это темно-синий. Ты сказал, он стройнит.
Кросби прочищает горло.
– Десять из десяти. Хороший ход с галстуком.
Келлан задумчиво прикасается к нему пальцами.
– Мне он нравится. – Он снова исчезает в примерочной, и я встаю.
– Нора, – говорит Кросби.
– Спокойной ночи. – Я вешаю джинсы на ближайшую вешалку, более незаинтересованная играть в переодевания или любые другие игры. Обжигающее унижение, которое я почувствовала от его слов, вновь вскипает во мне, угрожая вырваться наружу. Я просто хочу пойти домой.
– Нора. – Он следует за мной по ряду с детской одеждой, пальцами держась за подол моего пальто. – Ты не остановишься?
– Нет, – говорю я, хотя и останавливаюсь. – Отвали. Я просто была мила…
– Я не имел в виду тебя, – перебивает он. – Ты не из тех девчонок, что ему нравятся…
– О, Боже мой. – Я выдергиваю пальто из его хватки. – Об этом я и говорю, Кросби. Заткнись.
– Ладно тебе. Ты поняла, о чем я.
– Нет, – огрызаюсь я. – Определенно, не поняла.
– Ты нравишься ему, – вымученно говорит он, пробегая рукой по своему лицу. – Как и мне. Ты знаешь, что нравишься мне.
Я отвожу взгляд, испытывая большую злость, чем должна бы. Нет, не злость. Печаль. Потому что по какой-то причине, о которой не хочу задумываться, я скучала по Кросби, а он ранил мои чувства.
– Ладно тебе, – снова говорит он. – Тельма суперкрасотка. Я хочу увидеть тебя в тех джинсах. Не иди домой с пустыми руками.
Я мрачно смотрю на него:
– Если бы ты заметил меня на вечеринке, это было бы впервые.
– Что? Там будет много людей, но… – Он качает головой. – Прекрасно. Я поставлю ловушку. Повешу семейные фотографии на стену и буду ждать, пока ты не захочешь спросить о них.
– Не хочу видеть твои фотографии.
– И я куплю самые лучшие чипсы.
Я шумно выдыхаю.
– Мне нужно идти, Кросби.
Он подходит ближе.
– Подожди, пока Келлан освободится, и я отвезу тебя домой.
– Доеду на велосипеде. – Я разворачиваюсь, чтобы уйти.
– Прости, что ранил твои чувства.
Его слова заставляют меня остановиться. Может, это только оттого, что у него был большой опыт в извинениях, но он хорош в этом. Я уже успокаиваюсь и начинаю чувствовать легкую неловкость из-за своей реакции.
– Может, я и слишком остро отреагировала, – ворчу я.
Он легонько подталкивает мою ногу своей:
– Да, ты чертова психопатка.
Я встречаюсь с ним глазами:
– Я живу с Келланом, Кросби. Мне не нужно быть милой с тобой, чтобы подобраться к нему.
Он хмурится:
– Я знаю.
С секунду я смотрю на него.
– Думаю, вряд ли.
|
|
|
