 |
Об эквивалентах и контекстуальных соответствиях
|
|
|
|
Наша экспертная комиссия оказалась перед очень трудной задачей. Ведь даже пользуясь совершенно другим методом перевода, можно заимствовать из имеющегося перевода решение наиболее трудных мест. С нашей точки зрения, плагиат при переводе (пусть частичный) заключается в несамостоятельном решении тех сложных переводческих задач, которые каждым переводчиком могут решаться по-своему. Для того чтобы установить, каковы эти трудности, мы применили положения лингвистической теории перевода, теории словарных соответствий. В то же время для установления закономерностей отбора стилистических средств мы пользовались методом литературоведческого анализа. Таким образом, мы применили комплексный способ проведения экспертизы — и лингвистический, и литературоведческий.
При переводе важно различать эквиваленты, то есть постоянные равнозначные словарные соответствия, как правило, не зависящие от контекста, и соответствия контекстуальные, словарями не регистрируемые. Речь идет, конечно, не только о соответствиях между словами, но и между словосочетаниями и смысловыми группами в разных языках.
Сколько бы переводчиков ни переводили одно и то же произведение, если они будут переводить правильно, они вынуждены будут пользоваться одними и теми же эквивалентными соответствиями. Именно поэтому, когда мы вслед за экспертами секции переводчиков Союза писателей сопоставили различные переводы «Госпожи Бовари» Г. Флобера, «Ярмарки тщеславия» У. Теккерея и «Тихого американца» Грэма Грина (по пять страниц из разных глав романов), то, даже отбрасывая собственные имена и личные местоимения, мы получили в среднем свыше 40% совпадений слов, а на некоторых страницах — до 62%; совпадения неизбежны, и процент их может быть очень высок. Между тем Н. М. Любимов явно не списывал свой перевод у А. Ромма, а М. Дьяконов — у Гей. «Тихий американец» переводился одновременно под таким же названием двумя парами переводчиков для журнала «Иностранная литература» и для книжного издательства.
|
|
|
Мы подсчитали количество совпадающих слов в переводах Т. Озерской и С. Серпинского. Оказалось, что на 114 страницах (11 глав) из 337000 слов у Озерской совпадают с переводом Серпинского 29000 слов, то есть 9%. Почему же так мало по сравнению с приведенными выше примерами? На этот вопрос мы оказались в состоянии ответить лишь в конце экспертизы.
Сложней обстоит дело с грамматической стороной перевода. При переводе художественного произведения любые грамматические эквиваленты могут оказаться непригодными, то есть соответствия грамматических форм и синтаксических конструкций могут быть отброшены из-за несоответствия структуры более крупного синтаксического целого ритмомелодике предложения или внутреннему ритму повествования. Особенно важно учитывать синтаксическую сторону перевода там, где у автора грамматические средства использованы в стилистических целях.
Конечно, стилистический фактор играет решающую роль и при выборе словарных соответствий в художественном переводе. Эксперты МГУ совершенно не учитывали этот фактор. Например, они не приняли во внимание, что в романе Причард почти все действующие лица оснащают свою речь просторечием и слэнгом. Между тем при переводе почти исключается возможность нахождения для каждого английского слова, принадлежащего к разговорному, просторечному или сдвиговому пласту языка, русского слова такой же категории. Важно, чтобы общая тональность речи совпадала, чтобы речевая характеристика была редана правильно. Переводчик действует здесь по методу компенсации: передает нужный оттенок там, где это возможно по законам русского языка.
|
|
|
Истец вообще причисляет слова и выражения разговорного и просторечного рядов* (*Под просторечием мы понимаем тот языковой слой, который выделен этой пометой в новом «Словаре русского языка», тт. I-IV, Изд-во АН СССР, 1957-1961) к своим переводческим «находкам», не понимая, что в данной ситуации это единственно возможный и естественный выбор. Вот примерный перечень части этих так называемых «находок»:
бахвальство, вранье, потаскушка, разглагольствования, мой старик, зашагал, затащил, удрала, повезло, смылись, повыходили замуж, кликнуть, обозлиться, обронила, оправила юбку, нипочем, навеселе, просто сил не было терпеть, просто не знаю, что мне делать, кто помоложе, уж не и т. п.
Эксперты МГУ в доказательство наличия плагиата настаивают на том, что вместо 'бахвальства' в английском подлиннике 'хвастовство', вместо 'вранья' — 'ложь', вместо 'потаскушки' — 'проститутка' (английское разговорное Tart!), а вместо 'ему повезло' — 'он был счастлив'. Всюду, где в обоих переводах совпадают отдельные слова, эксперты предлагают свой подстрочный, как правило, совершенно неприемлемый перевод, взятый из англо-русского словаря. Бездоказательность такого приема особенно наглядна, когда автор использует слово в его контекстуальном значении. Рассмотрим с этой точки зрения аргумент экспертов МГУ № 1 под рубрикой «буквальные совпадения в переводе, которые по своему характеру никак не могут быть признаны случайными» (стр. 13 судебного' дела).
«Эми была хороша собой и полна задора». (Пер. С. Серпинского, стр. 57).
«Эми была хороша собой, весела и задорна». (Пер.Т.- Озерской, стр. 56).
А вот и подстрочный перевод, предлагаемый экспертами: «Конечно, Эми была хорошенькой и живой».
Прямое значение последнего эпитета (vivacious) не удовлетворило обоих переводчиков, оба написали «задорна» (из чего эксперты заключают, что у Озерской — плагиат). Но вчитаемся внимательно в перевод Озерской и на предыдущей странице увидим:
«Но когда Лора вышла замуж за Тима Мак-Суини, она стала брать девочку по воскресеньям домой, и к той быстро вернулся ее шаловливый задор» (стр. 55).
Находим перевод этой же фразы у Серпинского: «... и вновь обрела свою жизнерадостность» (стр. 56) — книжный штамп вместо живой характеристики. Эпитет 'задорна' в применении к Эми встречается в переводе Озерской еще раньше. На стр. 39 читаем:
|
|
|
«Эми уселась на ручку кресла Морриса. Пышные белокурые волосы небрежно рассыпались вокруг задорного разгоряченного личика, карие глаза с наивным кокетством нежно поглядывали на Дика».
Таким образом, 'задор', повторенный три раза в переводе Озерской, превращен ею в постоянный эпитет, очень метко характеризующий легкомысленную и темпераментную девицу.
Оправдано ли подобное раскрытие прилагательного vivacious в переводе с лингвистической точки зрения? Несомненно, если учесть, во-первых, что английские словари приводят в качестве его синонимов слова lively, sprightly и, во-вторых, что Русско-английский словарь под редакцией О. С. Ахмановой дает: задорный — provocative, perky, full of life, full of mirth.
Важно учесть, что обвинение в плагиате в основном опирается на совпадение коротких элементарных фраз, поддающихся дословному переводу. В первых трех главах романа таких предложений всего одиннадцать. Вот они (в скобках показаны разночтения в переводах):
1. Говорили, что Фред Кэрнс женился на ней. (Пер. Озерской, стр. 7).
2. Он получил (сейчас) хорошую работу в (аналитической) лаборатории на (в) Боулдер-Рифе (стр. 12).
3. Пэдди ни перед чем не остановится, чтобы добиться своего (стр. 16).
4. Разрешите представить мою жену (стр. 18).
5. Эми уселась на ручку (ручке) кресла Морриса. (стр. 39).
6. Он выглядит чудесно, не правда ли? (стр. 36).
7. Ваш муж знает, что у нас здесь попросту (просто), без церемоний. Мы в это время обычно пьем чай (стр. 18).
8. Там, под землей, пройдены (целые) мили (стр. 22).
9. 6.400 тонн теллуридов дали за несколько месяцев (золота примерно) на 3/4 миллиона фунтов стерлингов! (стр. 25).
10. Миссис Гауг будет очень рада повидать тебя и твою женку (жену) (стр. 31).
11. А миссис Моллой теперь бабушка (стр. 32).
Трудно представить себе, как можно иначе перевести перечисленные предложения. Указанные в скобках отклонения показывают, что и здесь полного совпадения не наблюдается.
|
|
|
В тексте романа Причард довольно много технических терминов. Поскольку ни один из членов комиссии не знаком с техникой, к участию в экспертизе был привлечен специалист по обогащению руд кандидат технических наук Д. С. Соболев, переведший на английский язык несколько трудов по этой специальности. Тщательно сверив оба перевода с подлинником, Д. С. Соболев не обнаружил никаких признаков заимствования перевода терминов. Единственное совпадение ошибочного перевода термина «обогатительный стан» объясняется опечаткой в Англо-русском политехническом словаре Белькинда (правильно: став).
О роли многоточия
На переводе 7-го предложения необходимо остановиться, так как совпадение переводов этих двух фраз фигурирует в решении нарсуда как главное доказательство плагиата. Сопоставим оба перевода всего абзаца:
— Очень рада познакомиться с вами, миссис Морфе. Прошу вас, пройдемте в дом. Сегодня такое жаркое утро… Ваш муж знает, что у нас здесь попросту, без церемоний. Мы в это время обычно пьем чай. (Пер. Т. Озерской, стр. 18).
— Я рада познакомиться с вами, миссис де Морфе. Не хотите ли войти в дом? Такое жаркое утро... Ваш муж знает, что у нас здесь просто, без церемоний. Мы обычно пьем чай в это время. (Пер. С. Серпинского, стр. 22).
"I am pleased to meet you, Mrs. De Morfe. Will you come in? It’s such a hot morning, and your husband knows our free and easy way on the goldfields. We usually have a cup of tea at this time " (р. 23).
В судебном решении отмечается замена слов 'на золотых приисках' словами 'у нас здесь' в обоих переводах. Однако говорящие знают, где они находятся, и было бы странно это подчеркивать. Замена вполне естественна. Только игнорируя нормы разговорной речи, можно настаивать, как это сделали эксперты МГУ, на том, что для перевода фразеологизма free and easy way следовало взять словарное соответствие 'непринужденный, чуждый условностей'. Но в данном случае, то есть в речи Салли Гауг, такой перевод нарушал бы разговорность стиля и звучал бы книжным штампом.
Конечно, суд должен был обратить внимание не только на совпадающие в двух переводах слова, но и на расходящиеся. Для перевода Серпинского характерен буквализм в передаче личного местоимения: «Я рада познакомиться с вами», тогда как Озерская дает естественное опущение 'я': «Очень рада познакомиться с вами». У Серпинского странный обрубок фразы: «Такое жаркое утро», у Озерской—осмысленное с естественной интонацией: «Сегодня такое жаркое утро». У Серпинского логическое ударение в последнем предложении смещено: «Мы обычно пьем чай в это время». Конечно, главное ударение падает не на обстоятельство времени. Правильный порядок слов дан в переводе Озерской.
|
|
|
Но главный упор в обвинении сделан не на совпадение переводов отдельных слов и выражений, а на совпадение... многоточия! Как указывается в мотивировочной части решения нарсуда, после слов 'такое жаркое утро' в обоих переводах имеется многоточие, «чего в оригинале нет» (стр.812 Дела).
Признаться, это многоточие сначала привело в смущение и членов нашей комиссии. Но только сначала, пока мы не разобрались в том, почему в переводе на русский язык Появляется многоточие там, где его нет в английском подлиннике. Мы отметили все случаи употребления многоточия во всех одиннадцати главах романа, переведенных Озерской, за исключением тех, где многоточие стоит и в оригинале. У Причард многоточие появляется только там, где не закончено высказывание. В переводе Озерской многоточие встречается девять раз — на стр. 15, 33 (два раза), 82, 90, 104, 107, 112 и в процитированном выше месте на стр. 18, причем ни в одном из этих случаев в подлиннике многоточия нет. В двух фразах находим в оригинале тире, в одной — запятую, а в остальных шести никаких знаков нет. Что же это значит? Почему в переводе появляется многоточие? Сопоставив все примеры, мы увидели, что в русском переводе многоточие обозначает интонационную паузу, сигнализируя о том, что между частями высказывания есть какой-то логический разрыв. Например, в цитированном выше примере: «Сегодня такое жаркое утро... Ваш муж знает, что у нас здесь попросту». Какая связь между жаркой погодой и тем, что знает Фриско де Морфе? В английском языке интонационная пауза часто никак не обозначается, иногда обозначается запятой или тире. Например, в следующей фразе, где тоже в обоих переводах появилось многоточие, в подлиннике тире:
— Дьявольщина, не будь я... Нет! (Пер. Серпинского, стр. 35).
— Клянусь святым... нет, что ты! (Пер. Озерской, стр. 32).
Так, с ужасом восклицает приехавший на прииски Билл Джеррити, когда товарищ предлагает ему тряхнуть стариной и пойти в заведение Берты Кувалды. Но здесь переводы настолько несхожи и первый так выдает беспомощность переводчика, что эксперты МГУ не заметили наличия многоточий в обоих переводах. Не заметили они и того, что в переводе первой части трилогии Причард «Девяностые годы» многоточие встречается ровно 30 раз там, где его нет в подлиннике. Озерская, переводившая и этот роман (вместе с В. Станевич), использовала тот же прием для передачи интонационных пауз в тексте.
Центральное место в иске занимает обвинение Озерской в том, что она заимствовала переводческие «находки» С.Серпинского общим числом 99. Что и говорить, цифра внушительная. Но тщательное сопоставление двух переводов с подлинником опрокидывает это обвинение. Во-первых, подавляющее большинство этих «находок» оказывается стандартным переводом стандартной английской фразеологии. Это те соответствия, которые можно найти в словаре В. К. Мюллера или в Англо-русском фразеологическом словаре А. В. Кунина. Например, 'он жил на широкую ногу' (he lived in grand style); 'откуда вы взялись?' (where did you spring from?); 'не терпится выскочить замуж' (eager to get married) и даже такие штампы, как 'игра не стоит свеч', 'сойти с рук', 'уплывать за море', 'черта с два' и т. п.
В перечне «находок» было отмечено около десятка выражений, которые действительно могли бы сойти за индивидуальное, оригинальное решение переводческих трудностей, так как двуязычными словарями они не предусмотрены. На них-то и было сделано истцом и экспертами МГУ особое ударение, как на неопровержимое доказательство плагиата. Как они неоднократно заявляли, случайность совпадения переводов совершенно исключается.
|
|
|
