Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

3. Кризисы в жизни ребенка. В 1981году в Гейдельберге я слушал Глена Элдера, одного из основных специалистов в мире по социологии семьи; он выступал с докладом перед группой исследовате­лей, интересующихся тем, как дети ухитряются расти в условиях неблаго




3. Кризисы в жизни ребенка

В 1981году в Гейдельберге я слушал Глена Элдера, одного из основных специалистов в мире по социологии семьи; он выступал с докладом перед группой исследовате­лей, интересующихся тем, как дети ухитряются расти в условиях неблагоприятной обстановки. Он рассказал нам об интереснейшем исследовании, над которым он работал в течение всей своей жизни. По его словам, два поколения назад, перед Великой Депрессией, группа ученых-мечтате­лей, его предшественников, взялась за исследование поко­ления, продолжавшееся в течение почти шестидесяти лет. Сейчас объектам этого исследования кому за семьдесят, а


Дети и родители: истоки оптимизма                 205

кому и за восемьдесят лет, и они продолжают участвовать в этой эпохальной работе длиною в жизнь. И не только они, но и их дети, а теперь и внуки.

Глен рассказывал о тех, кто выстоял во время Великой Депрессии, а также о тех, кто никогда не оправился. Он сообщил очарованной его рассказом группе, что девушки из среднего класса, семьи которых разорились, психологически оправились к началу пожилого возраста, после чего их ста­рение протекало нормально с точки зрения и физической, и психологической. Девушки же из низших слоев, разорив­шиеся в тридцатые годы, буквально разваливались к началу пожилого возраста, и их старость была трагической физи­чески и психологически.

Глен высказал свои предположения о причине этого различия.

«Я думаю, что женщины, которые старели нормально, усвоили во время своего детства, которое пришлось на Великую Депрессию, что неблагоприятные обстоятельства будут преодолены. В конце концов, большинство семей воспрянули экономически в конце 30-х — начале 40-х годов. Это научило их оптимизму, и кризис с его разреше­нием сформировал их стиль объяснения по отношению к неблагоприятным событиям, делая их временными, кон­кретными и внешними. Это означает, что в старости, когда умирал их лучший друг, они думали: «Я найду себе еще». И этот оптимистический взгляд способствовал их здоровью и нормальному ходу их старения.

Что же касается девушек из семей низших слоев, то в большинстве своем эти семьи не смогли оправиться после Великой Депрессии. Они были бедны до нее, во время нее и после. Они научились пессимизму. Они убедились, что если приходит беда, то тяжелые времена остаются навсегда. Их стиль объяснения стал безнадежным. И когда впослед­ствии умирал их лучший друг, они думали: «Никогда уже


206____________________ Мартин Я П. Зелигмаи

у меня не будет снова дружбы». Этот пессимизм, впитан­ный в детстве из реалий существования, накладывался на каждый новый кризис и подрывал их здоровье, их успехи и их благосостояние».

«Правда, все это в значительной степени предположе­ния, — сказал Глен в заключение. —г Никто и понятия не имел пятьдесят лет назад о стиле объяснения, соответствен­но никто его и не измерял. Ужасно жаль, что у нас нет машины времени, чтобы вернуться в тридцатые годы и проверить мои умозаключения».

Этой ночью я не мог заснуть. «Ужасно жаль, что у нас нет машины времени», — звучало у меня в голове. В пять утра я стал ломиться к Глену.

«Глен, просыпайся, есть разговор. У меня есть машина времени! »

Глен вылез из постели, и мы пошли прогуляться.

«В прошлом году, — объявил я Глену, — я получил письмо от замечательного молодого социопсихолога Криса Питерсона. Оно прозвучало для меня как подарок судьбы. В письме Крис просил о помощи, сообщал, что он заперт в маленьком колледже, где ведет в течение года восемь учеб­ных курсов; у него много конструктивных идей, готов к переезду. Я пригласил его поработать со мной пару лет в Пенсильванском университете, и он принял мое приглаше­ние. Оказалось, что у него действительно есть прекрасные идеи».

Наиболее конструктивная идея Криса состояла в том, как суметь оценить стиль объяснения людей, которые не согласились бы заполнять соответствующие анкеты: герои спорта, президенты, кинозвезды. Крис неустанно штудиро­вал спортивные страницы и к каждому заявлению футбо­листа, носившему причинный характер, он относился так, как будто это был пункт из вопросника, заполненного этим спортсменом. Так, если в оправдание того, что он не забил


Дети и родители: истоки оптимизма                 207

гол, мазила говорил, что ему помешал ветер, Крис указы­вал, что цитата имеет постоянный, широкий и личный ха­рактер по шкале от одного до семи баллов. Фраза «Мне мешал ветер» получала один балл за постоянство, посколь­ку ничего нет менее постоянного, чем ветер; около одного балла за широту, поскольку ветер мешал только полету мяча, но не личной жизни; и один балл за личностный характер, поскольку футболист не виноват в ветре. Таким образом, «Мне помешал ветер» — очень оптимистичное объяснение плохого события.

Затем Крис усреднял рейтинги всех причинных заявле­ний данного футболиста и получал оценку его стиля объяс­нения, не прибегая к вопроснику. Потом мы показали, что такая оценка более или менее соответствует оценкам, полу­ченным при помощи вопросника. Мы назвали эту технику CAVE (анализ содержания словесных объяснений).

«Глен, — продолжал я, — CAVE — это и есть машина времени. Мы же можем пользоваться этой техни­кой применительно не только к людям, которые не пожела­ют отвечать на наши вопросы, но и к тем, которые просто не могут — например, потому что уже умерли.

Вот почему я тебя разбудил. Сберегли ли твои предше­ственники интервью тридцатых годов, которые брали у де­тей Беркли и Окленда? »

Глен немного подумал. «Это, конечно, было до широ­кого использования магнитофонов, но мне кажется, что беседы стенографировались. Я могу уточнить, когда вер­нусь к своим архивам».

«Если в нашем распоряжении будут подлинные запи­си, — сказал я, — то мы сможем воспользоваться техни­кой CAVE. Каждый раз, когда опрашиваемый ребенок характеризовал в своем ответе причинные связи, мы можем использовать этот ответ по аналогии с пунктом вопросника. Затем, привлекая нейтральное жюри, которому неизвестен


208_____________________ Мартин Э. П. Зелипяаи

источник цитат, оценить степень оптимизма последних. И тогда в результате мы будем знать, насколько оптимистич­ны были все эти дети пятьдесят лет тому назад. Мы смо­жем пропутешествовать во времени и проверить твои пред­положения».

Вернувшись к своим архивам в Беркли, Глен проверил и обнаружил в них стенограммы ранних опросов и полные тексты интервью, взятых в разное время, сначала у дево­чек потом v матеоей, а затем у бабушек. Мы воспользо­вались этими записями, чтобы оценить динамику стиля объяснений этих женщин, для чего извлекли оттуда все ответы, носившие причинный характер, отдали их жюри, не знакомому с источником, и поручили им оценку по всем трем ключевым параметрам.

Предположение Глена оказалось в значительной степе­ни верным. Женщины из среднего класса, которые нор­мально старились, склонялись в основном к оптимизму. Женщины из низших слоев с тяжелой старостью имели склонность к пессимизму.

Первое же использование «машины времени» позво­лило достигнуть трех целей.

Во-первых, «машина времени» оказалась в наших ру­ках исключительно мощным инструментом. Мы теперь могли оценивать оптимистичность людей, которые не стали бы работать с нашими вопросниками; достаточно было иметь стенограмму беседы. При помощи техники CAVE мы те­перь могли прочесать огромное количество материала: пресс-конференции, дневники, беседы терапевтов с пациентами, письма с фронта, завещания. Мы могли оценивать стиль объяснения детей, слишком маленьких даже для теста CASQ, разговорив их, выудив из беседы их причинные заявления и обработав последние по аналогии с ответами на анкету. Мы оказались в состоянии оценить оптимизм давно умер­ших президентов Соединенных Штатов и заключить, возрас-


Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...