 |
2.6. Освальд Шпенглер о России
|
|
|
|
2. 6. Освальд Шпенглер о России
«Двойной лик России и немецкие восточные проблемы»
«… Необходимо понимать всемирно-историческое значение России, её место между великими старыми культурами: Европой, Китаем, Индией и Исламом, её сложившуюся в течение тысячелетий душу».
«Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории. Т. 1: Гештальт и действительность»
«…прасимвол русскости, бесконечная равнина, не находит пока твёрдого выражения как в религиозном, так и в архитектоническом отношении»; «…отсутствие какой-либо вертикальной тенденции в русском жизнечувствовании проявляется и в былинном образе Ильи Муромца. Русский начисто лишён отношения к Богу-Отцу. Его этос выражен не в сыновней, а в исключительно братской любви, всесторонне излучающейся в человеческой плоскости. Даже Христос ощущается как брат. Фаустовское, совершенно вертикальное стремление к личному совершенствованию представляется подлинному русскому тщеславным и непонятным. Вертикальная тенденция отсутствует и в русских представлениях о государстве и собственности».
«Русский астроном – ничего более противоестественного быть не может. Он просто не видит звёзд; он видит один только горизонт. Вместо небесного купола он видит небесный откос. Это есть нечто, образующее где-то вдали с равниной горизонт. Коперниканская система для него смехотворна в душевном смысле, что бы там она ни значила в смысле математическом… Под этим низким небом не существует никакого ”я“… Русская ”воля“… значит прежде всего отсутствие долженствования, состояние свободы, причём не для чего-то, но от чего-то, прежде всего от обязанности личного деяния…».
|
|
|
«Человек и техника»
«…русский со страхом и ненавистью взирает на эту тиранию колёс, проводов и рельсов, и если сегодня и в ближайшем будущем он с такой неизбежностью мирится, то когда-нибудь он сотрёт всё это из своей памяти и своего окружения и создаст вокруг себя совершенно другой мир, в котором не будет ничего из этой дьявольской техники…».
«…культуры растут независимо друг от друга и одна за другой сдвигаются с Юга к Северу. Фаустовская, западноевропейская культура, быть может, не последняя, но она, наверняка, самая насильственная, страстная, трагичнейшая в своём внутреннем противоречии между всеохватывающей одухотворённостью и глубочайшей разорванностью души. Возможно, в следующем тысячелетии, где-нибудь между Вислой и Амуром, запоздало явится её бледный наследник, но здесь борьба между природой и человеком, восставшим против неё своим историческим существованием, будет вестись практически до самого конца».
«Вместо того чтобы держать в тайне технические знания, величайшее сокровище ”белых“ народов, им стали хвастаться и предлагать всему миру в высших школах, да ещё гордились, глядя на изумление индийцев и японцев. < …> Непременные привилегии белых народов промотаны, растрачены, преданы. Их противники могут достичь того же или даже превзойти свой образец с помощью хитрости цветных рас и перезрелого интеллекта древнейших цивилизаций. < …> Но для цветных – а в их число входят и русские – фаустовская техника не является внутренней потребностью… Для ”цветного“ она лишь оружие в борьбе с фаустовской цивилизацией, что-то вроде времянки в лесу, которую оставляют, когда она выполнила свою роль. Машинная техника кончится вместе с фаустовским человеком, однажды она будет разрушена и позабыта – все эти железные дороги, пароходы, гигантские города с небоскрёбами, как некогда были оставлены римские дороги или Великая китайская стена, дворцы древних Мемфиса и Вавилона. История этой техники приближается к скорому и неизбежному концу. Она будет взорвана изнутри, как и все великие формы всех культур. Когда и как это произойдёт – мы не знаем».
|
|
|
«Прусская идея и социализм»
«Русские вообще не представляют собой народа… В них заложены возможности многих народов будущего… Русский дух знаменует собой обещание грядущей культуры… Разницу между русским и западным духом необходимо подчёркивать самым решительным образом… Нас обманывает впечатление от некоторых, принявших западную окраску, жителей русских городов. Настоящий русский нам внутренне столь же чужд, как римлянин эпохи царей и китаец времён задолго до Конфуция, если бы они внезапно появились среди нас. Он сам это всегда сознавал, проводя разграничительную черту между ”матушкой Россией“ и ”Европой“. Для нас русская душа – за грязью, музыкой, водкой, смирением и своеобразной грустью – остаётся чем-то непостижимым. Наши суждения о России – суждения поздних и духовно созревших городских жителей совсем иной культуры, мы создаём их сами. То, что мы здесь ”познаём“, – это не первые проблески теперь лишь рождающейся души, о которой даже Достоевский говорит лишь беспомощными намёками, но созданный нашим духом образ этой души… Тем не менее некоторым, быть может, доступно едва выразимое словами впечатление об этой душе. Оно, по крайней мере, не заставляет сомневаться в той неизмеримой пропасти, которая лежит между нами и ими. Эта детски-туманная и полная предчувствий Россия была замучена, разорена, изранена, отравлена ”Европой“, навязанными ей формами уже мужественно зрелой, чужой, властной культуры. Города нашего типа… были внедрены в живое тело этого народа, перезрелые способы мышления, жизненные взгляды, государственные идеи, науки, привиты его неразвитому сознанию… Истинный русский – всегда крестьянин, кем бы он ни был: учёным или чиновником… Русский… переносит в душе своей деревню в русские города… Что такое панславизм, как не западнополитическая маска, за которой кроется чувство великой религиозной миссии?.. Но духовные подонки наших городов воодушевляются большевизмом… В России его сменит единственно возможная при таких условиях народная форма в виде нового царизма какого-либо типа, и можно предположить, что этот строй будет стоять ближе к прусско-социалистическим формам, чем к парламентарно-капиталистическим. Однако будущее скрытой в глубоких недрах России заключается не в разрешении политических и социальных затруднений, но в подготовляющемся рождении новой религии, третьей из числа богатых возможностей, заложенных в христианстве, подобно тому, как германско-западная культура начала к 1000 году бессознательно создавать вторую. Достоевский – один из идущих впереди глашатаев этой безымянной, но ныне уже с тихой, бесконечно нежной силой распространяющейся веры. Мы, люди Запада, в религиозном отношении конченые люди… И нет ничего обманчивее надежды на то, что русская религия будущего оплодотворит западную…уР
|
|
|
Русский дух отодвинет в сторону западное развитие и через Византию непосредственно примкнёт к Иерусалиму».
Вопросы.
1. Какой прасимвол русскости выдвигает О. Шпенглер?
2. Каковы, согласно Шпенглеру, внутренние причины цивилизационного распада Европы: творчества, культуры и искусства?
3. Объясните слова О. Шпенглера о том, что «русские вообще не представляют собой народа».
|
|
|
