А. В. Кривоконь. Потребительские практики российской горожанки. Рубежа XIX – XX вв.

А. В. Кривоконь

Краснодар, Краснодарский ГУ культуры и искусств

ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЕ ПРАКТИКИ РОССИЙСКОЙ ГОРОЖАНКИ

РУБЕЖА XIX – XX вв.

Антропологический поворот в исторической науке, произошедший в середине XX в., актуализировал такое направление, как история повседневности, в рамках которой стала активно развиваться история потребления. В докладе делается попытка рассмотреть современное состояние и перспективы изучения потребительских практик российской горожанки на рубеже XIX – XX вв.

Изучение потребительских практик населения в отечественной историографии обычно ограничивается продовольственными товарами. На исследовании потребления промышленных товаров российскими горожанами сфокусирован ряд работ зарубежных ученых, например, статьи К. Руан^[172] и С. Смита в соавторстве с К. Келли[173]. Профессор факультета истории американского университета К. Руан, специализирующаяся на истории моды в дореволюционной России, считает, что исследование проблемы российского консюмеризма долго игнорировалось западной и советской наукой. Одна из существенных сторон повседневной жизни – покупка и продажа товаров, – прошла для исследователей незамеченной. Она анализирует культурные значения, приписываемые покупке одежды, и полагает, что накануне Первой мировой войны российская культура потребления была определена тремя логически построенными противоположностями: мужчина / женщина, западный / российский и городской / сельский.

Интересны выводы К. Руан о гендерных различиях в отношении к покупке одежды. Для российских мужчин выбор одежды был прост. Большинство военных и государственных служащих носили униформу. Мужчины не на правительственной службе носили костюм, нуждались в верхней и праздничной одежде для театра и других подобных случаев. Женщины же меняли наряды несколько раз в течение дня, имея разный гардероб на каждый сезон.

Для российских модниц посещение магазина одежды было связано не только с собственно актом покупки, но и с возможностью посплетничать и похвастаться своим нарядом. Поскольку все большее число женщин принимало участие в этом «ритуале», то последний стал определяться как «женское» занятие.

Связывая появление потребительского общества в России с отменой крепостного права, историки считают местом зарождения консюмеризма города, в которые хлынула волна мигрантов из деревни. В работе дана характеристика переселенцев и их занятости в городе, описан средний тип переселенца–мужчины (21—22 года, женат, немного более образован, чем его деревенские товарищи) и переселенки–женщины (одинока, безграмотна). Мотивом миграции названа возможность поднять свой жизненный уровень и возвести потребительские модели на одну ступень с потребительскими моделями городского населения^[174].

Причину роста городов С. Смит и К. Келли видят в развитии коммерции, а не крупномасштабной промышленности. Наряду с традиционной розничной уличной торговлей в конце XIX в. появляются магазины нового типа (в том числе универмаги), которые формировали идентичность растущего городского населения, его стиль и вкус. Буржуазия училась одеваться, обставлять свои дома, тратить свободное время. Представители низших слоев общества могли учиться повседневной моде, критериям вкуса, стандартам «респектабельности» и «комфорта» только в том случае, если сами работали в этих магазинах^[175].

Одежда, по мнению авторов, являлась коммуникативным устройством, через которое действовала и изменялась социальная идентичность. Влияние города освободило одежду от власти традиций и обычаев деревни и подчинило ее силам рынка. Мигранты из провинции также попадали под влияние моды. Вкус женщин–рабочих находился под влиянием фасонов, выставленных в витринах универмагов и изображенных на страницах женских журналов. Те из них, кто был одинок, тратили больше денег на одежду, чем одинокие мужчины. Но и мужчины–рабочие не были равнодушны к своему внешнему виду. Несмотря на крайне ограниченную покупательскую способность среднего рабочего, мужчины старались при появлении на публике выглядеть нарядно, что было необходимо для утверждения чувства собственного достоинства и завоевания уважения^[176].

Серьезной проблемой является ограниченность источниковой базы. Женские эгодокументы сохранились слабо. В художественных и публицистических произведениях актуализировалась в основном казачья тематика. Основными источниками служат периодическая печать и справочные издания. Для Кубанской области главным справочным изданием является «Кубанский календарь», который выходил ежегодно с 1898 по 1916 г. На его страницах можно найти не только списки магазинов с указанием адреса и имени владельца, но и рекламные объявления, большинство из которых посвящено именно магазинам одежды, обуви и аксессуаров. Все эти объявления относятся к местным магазинам. Главная же региональная газета «Кубанские областные ведомости» в основном содержала рекламу парфюмерно–косметической продукции, которую нужно было заказывать из Москвы или Санкт–Петербурга. Для ознакомления с товаром столичные фирмы рассылали бесплатные прейскуранты. Журналы мод также выписывалась из Санкт–Петербурга. Провинциальные модно–галантерейные, мануфактурные магазины выкладывали на прилавки в основном привозные товары, ассортимент которых был существенно меньше, чем в столицах. Рекламные объявления также могут рассказать о цене товаров, ассортименте, специализации магазинов (мужской/женский) и т. д.