Страх и паники. Внешность. Ребенок Pulsatilla

Страх и паники

Фактически все «истерические» типы склонны к панике и тревоге, и Platina не является исключением. Как у Alumina, а также у более психотических типов, таких, как Hyoscyamus, тревога Platina нарастает по мере ослабления связи пациента с реальностью. Страх людей, особенно больших групп людей, — одна из самых распространенных жалоб наряду с вполне объяснимым стра­хом сойти с ума. Прочие страхи, на которые жалуются пациентки Platina, включают страх неотвратимой смерти (Кент: «Предчувствие смерти»), страх призраков (которые могут быть вызваны галлюцинациями привидений) и страх кого-то убить. У наименее психически здоровых Platina также может отмечаться не связанная ни с чем, «разлитая в воздухе» тревога, которая может чередоваться с ощущением собственного превосходства и могущества.

Индивидуумы Platina очень чувствительны, и их подобно Ignatia может напугать интенсивность собственных переживаний. Поэтому после гнева или интенсивного сексуального возбуждения они часто ощущают тревогу. Пациентки Platina очень возбудимы, и, быть может, это является одной из причин, по которой они склонны к замкнутости. Они-знают, что любые внешние стимулы приведут лишь к вспышке эмоций, панике и потеря конт­роля над собой.

Внешность

Я видел лишь небольшое число пациенток Platina, поэтому мне трудно со­ставить полноценное суждение об их внешности. Что бросалось в глаза почти у всех — полные губы, отражающие страстную натуру. Я видел и полных, и худых Platina; среди них были и блондины, и брюнеты.

Pulsatilla

Сущность: принцип женственности.

1 омеопаты обычно считают Pulsatilla распространенным и легкоузнаваемым типом. На основании своего опыта могу сказать, что ни то ни другое нельзя назвать соответствующим истине. Среди взрослых людей Pulsatilla встречается редко, и ее очень легко перепутать с другими лекарственными типами, особен­но такими, как Silicea, Phosphorus, Staphysagria, Lycopodium, Calcarea Carbonica и Natrum muriaticum. Все эти типы могут характеризоваться пассив­ностью и эмоциональностью, однако новички в гомеопатии склонны считать, что эти качества характерны исключительно для Pulsatilla, отчего это лекарство назначается гораздо чаще, чем оно в действительности необходимо.

Ребенок Pulsatilla

Ни один другой тип не воплощает в себе с такой силой сам принцип жен­ственности. Существует небольшое число мужчин Pulsatilla, однако подавля­ющее большинство типа составляют женщины. Рискуя навлечь на себя гнев читательниц-феминисток, я рискну утверждать, что Pulsatilla — «самый женский» тип, поскольку его представительницы живут одними эмоциями, которые они не подавляют и не контролируют. Они могут иметь хороший интеллект, однако он полностью подчинен «обслуживанию» их эмоцио­нальных потребностей и желаний. Вот почему их мысли бывают столь пере­менчивы. Эмоции весьма нестабильны, особенно если они предоставлены самим себе и совсем не контролируются, а поскольку мысли Pulsatilla на­правлены только на получение эмоционального удовлетворения, они склонны к такой же переменчивости и непредсказуемости.

Маленькие дети обоих полов часто относятся к конституции Pulsatilla, По мере взросления большинство из них переходят в другие типы, отчего взрос-

лых Pulsatilla остается на удивление мало (с этим же отчасти связан тот факт, что многие дети сначала бывают более светловолосыми, а по мере взросления их волосы темнеют). В возрастном периоде от двух до пяти лет дети руковод­ствуются преимущественно эмоциями. (Еще раньше они живут в основном своей физической сферой, а позже начинает преобладать интеллект. ) Именно в возрастной группе от двух до пяти наиболее высок процент конституции Pulsatilla. Как только интеллект начинаем брать верх и регулировать эмоцио­нальную жизнь, состояние Pulsatilla уходит.

Дети Pulsatilla обоих полов очень эмоциональны. Это преданные, нежные и мягкие существа, при условии, что их эмоциональные нужды удовлетворяются родителями, однако они склонны требовать постоянного внимания и, будучи лишенными его, становятся капризными и будут плакать, пока не добьются своего. Pulsatilla - очень естественный тип. Если ребенка Pulsatilla обидеть физически или эмоционально, он расплачется. Он не сделает ни малейшей попытки скрыть свою боль, а когда она проходит — она мгновенно забывает­ся. В этом такие дети очень похожи на детей Phosphorus, которых часто пута­ют с Pulsatilla. Различие состоит в степени эмоциональности. Pulsatilla эмоци­ональна всегда (хотя ее эмоции чаще всего бывают несильными и мягкими), поэтому ее реакции и интересы более субъективны, тогда как Phosphorus мо­жет быть более отстранен и объективен. Временами ребенок Phosphorus чув­ствует потребность в опоре и поддержке, и тогда он может быть очень эмоци­онален, однако в целом для него характерна активность, любопытство, стрем­ление к новому в отличие от Pulsatilla, более интересующейся тем, любят ли ее, и не особенно одержимой страстью к приключениям. Зацикленность на лич­ной эмоциональной удовлетворенности - краеугольный камень личности Pulsatilla, вокруг которой вращаются другие ее атрибуты.

Маленькие дети очень часто довольно эгоистичны. Для Pulsatilla это особен­но верно. На детской площадке Pulsatilla будет ревниво оберегать свой запас конфет (Кент: «Жадность»), разве что поделившись одной с каким-то особен­но близким приятелем (одновременно из желания заслужить похвалу и быть «хорошей девочкой»), тогда как ребенок Phosphorus моментально раздаст все конфеты. Подобно Natrum muriaticum, Pulsatilla прежде всего стремится к эмоциональной безопасности и легко может почувствовать себя отвергнутой (Кент: «Чувство покинутости»), тогда как другие гиперчувствительные дети-Silicea или Phosphorus - имеют большую эмоциональную прочность. Чтобщ быть счастливыми, им тоже может быть необходимо внимание и поощрение, равно как и определенное количество любви и нежности, однако они вовсе не нуждаются в ежеминутном подтверждении того, что их любят, что столь характерно для Pulsatilla и Ignatia. Именно эмоциональная незащищенность

делает Pulsatilla столь эгоистичной. Pulsatilla склонна ставить свои эмоцио­нальные нужды превыше всего, и если она чувствует нехватку внимания и заботы, она тут же устраивает бурную сцену. Либо несчастная Pulsatilla может непрерывно стонать и ныть, пытаясь привлечь таким образом к себе внимание (Кент: «Стонет и хнычет»). Как только она получает нужную ей дозу любви, она становится блаженно счастливой, и пока эта любовь изливается на нее, она ни о чем не переживает, по крайней мере не переживает долго. Как и Calcarea Carbonica, Pulsatilla очень проста в своих нуждах. Ей нужно лишь быть любимой, и пока она получает любовь, она довольна, приветлива и мила. Затем она нежится в своем довольстве, извлекая максимум возможного из приятных личных контактов и удовлетворяя свои чувственные аппетиты.

Нетрудно предположить, что ребенок Pulsatilla очень зависим от своих родителей. Стоит им лишь на несколько минут пропасть из его поля зрения, он уже начинает тревожиться, а на людях он буквально жмется к родите­лям, часто держа маму за руку или даже вцепившись в ее одежду. До тех пор пока Pulsatilla уверена, что ее любят, она будет с удовольствием весело играть с родителями, и эти веселые маленькие игры будут занимать большую часть ее общения с родителями. Особенно большое удовольствие доставляет ей телесный контакт — объятия, поцелуи, тисканье. Всем индивидуумам Pulsatilla, и взрослым и детям, нужно очень много тепла и физических прикосновений. Они безмятежно нежатся на руках любящего отца, пребы­вая в полном довольстве и покое, и не упускают ни малейшей возможности получить свою долю физической ласки. Ребенок Pulsatilla также обожает любимых теток, бабушек и дедушек, особенно если они позволяют ему де­лать все что угодно и достаточно ласковы с ним. Когда Pulsatilla чувствует счастье и защищенность, она максимально проявляет столь характерную для нее застенчивость и привлекает к себе максимум нежности и любви. Большие невинные глаза смотрят одновременно робко и игриво, а улыбка неуверен­ная, вопрошающая и немного самодовольная, словно говорящая: «Смотри­те, какая я хорошенькая девочка, будьте со мной ласковыми! ». Взрослые Pulsatilla совершенно не теряют ничего из своего застенчивого очарования и прекрасно знают, как извлечь из него максимальную выгоду.

Вне дома ребенок Pulsatilla очень робок с посторонними. Как и Silicea, ребенок Pulsatilla сначала не идет на контакт, пока не уяснит себе — не опасны ли эти люди и достаточно ли они дружелюбны (Кент: «Робкий, стеснительный»). При малейшем проявлении враждебности такие дети лег­ко пугаются и вообще ничего не будут говорить незнакомцу, предпочитая спрятаться за спину матери. Если же, наоборот, они увидят, что незнако­мец «хороший», они отбрасывают осторожность гораздо быстрее Silicea и

могут очень быстро начать кокетничать с ним, показывать любимые игруш­ки и рассказывая им свои самые ценные секреты (например, имя мальчика из детского сада, которого она любит).

Хотя Pulsatilla очень доверяет тем, кого любит, с посторонними она мо­жет проявлять большую подозрительность, которую не всегда возможно преодолеть внешней дружелюбностью (Кент: «Подозрительность»). Доктор, бормочущий что-то успокаивающее, пвгтаясь при этом вставить в ухо ма­ленькой Pulsatilla ауроскоп, может быть встречен протестующим воплем раньше, чем успеет прикоснуться к ней. Симпатии и антипатии Pulsatilla возникают очень прихотливо, и процесс их формирования не всегда бывает понятен, однако, сделав выбор, Pulsatilla различает только «плохой-хоро­ший». Впрочем, эти оценки живут недолго. Она может ненавидеть против­ного доктора и сжиматься от ужаса при его появлении, в один прекрасный день она может сменить гнев на милость и одарить его своей улыбкой, означающей ее благосклонность.

Кроме тесных контактов с любимыми людьми Pulsatilla вообще любит чув­ственные удовольствия. Кроме тактильных ощущений она обожает наслажде­ние вкусной пищей, а также зрительное восприятие прекрасного. Здесь ее предпочтения не менее субъективны и прихотливы, независимо от того, пять ей лет или пятьдесят. Юная Pulsatilla может наотрез отказаться носить платье, если ей не нравится его цвет, а ее пищевые пристрастия могут быть очень прихотливы. Именно эта склонность к крайне субъективным и прихотливым предпочтениям заставила Кента поместить данный препарат в рубрику « При­вередливый, разборчивый». Pulsatilla не обладает аккуратностью и страстью к порядку, которые сочетаются с привередливостью у Arsenicum album и Natrum muriaticum. Она просто разборчива, словно балованный ребенок, привыкший, чтобы исполнялись его малейшие желания. Фактически, чем больше ребенку Pulsatilla удается манипулировать своими родителями с помощью внезапных взрывов эмоций, тем более избалованным он вырастает. Многие дети Ignatia или Natrum muriaticum не менее прихотливы в своих желаниях и склонны с помощью капризов манипулировать своими родителями. Эти три типа вообще имеют много общего, но принципиальное отличие Pulsatilla заключается в относительном отсутствии подавления эмоций. Аналогично Ignatia или Natrum muriaticum ребенок Pulsatilla очень ревнует, когда внимание родителей пере­ключается на других детей. Фактически они начинают ревновать к любому, кто занимает время родителей или время их лучших друзей (Кент: «Ревность»). В состоянии ревности Pulsatilla становится раздражительной, вздорной, вып­лескивая свое раздражение как на соперника, так и на «неверного» любимо­го человека. Если девочке Pulsatilla покажется, что новая игрушка у брата

красивее, чем у нее, она может разбить его игрушку, а если он окажется в центре внимания на свой день рождения, она может демонстративно отка-чаться от еды и всячески капризничать.

Pulsatilla — один из самых пугливых типов. Дети Pulsatilla в особенности подвержены всем видам страхов, особенно когда они чувствуют свою незащи­щенность вследствие недостаточности родительского внимания или из-за сме­ны обстановки. Подобно Natrum muriaticum и Calcarea Carbonica Pulsatilla не любит перемен и реагирует тревогой на относительно незначительные угрозы личной безопасности. Большинство детей Pulsatilla в той или иной степени боятся темноты. Обычно они говорят, что боятся привидений (Кент: «Страх призраков по ночам»), тогда как почти половина детей Natrum muriaticum, которые жалуются на страх темноты, говорят при этом, что боятся «страш­ных людей», аналогично взрослым представителям этого типа. Оставшись в одиночестве, Pulsatilla, особенно ребенок Pulsatilla, обычно чувствует тревогу. Но даже взрослые Pulsatilla очень зависят от компании.

Особенно пугают Pulsatilla проявления агрессии. Она начинает охать и рыдать при малейших признаках агрессии, физической или вербальной, и в семье предпочитает тихо отступить, нежели открыто противостоять роди­тельскому гневу, а став взрослой, обычно берет на себя роль миротворца. В этой роли она склонна взывать прежде всего к чувствам ссорящихся, нежели приводить разумные доводы. Pulsatilla не выносит дисгармонии, особенно Ю взаимоотношениях тех, кого она любит, и она будет умолять их поми­риться просто ради нее, если она не сможет сказать ничего другого.

Взрослая женщина Pulsatilla: зацикленность на любимых людях

Интересы Pulsatilla больше, чем у любого другого типа, связаны с ее личными взаимоотношениями. Ее принципиально интересуют только те, кого она лю-I иг, и ее жизнь посвящена поиску любви, а когда она найдена— наслаждению этой любовью. У Pulsatilla всегда есть кто-то, кому она предана словно хозяи­ну и которому верно служит. Для ребенка это обычно родители. Затем эту роль играет любимый молодой человек, потом муж, а после — собственные дети. Пока рядом с ней любимый и его любовь к ней очевидна, она счастлива, и, в сущности, ей больше ничего не нужно. Феминистки звереют, когда стал-кивкаются со счастливой Pulsatilla. Она счастлива сидеть дома и ухаживать за мужем и детьми. На самом деле это ее призвание в жизни. Она очень заботли-ва и потакает своим любимым во всем, в чем она хотела бы, чтобы потакали и. Ей нет особого дела до политики, философии или состояния экономики (Кент: «Поглощена домашними заботами»). Пока у нее дома все идет гладко,

она живет в блаженном неведении о разворачивающихся в «большом мире» драмах. В этом Pulsatilla напоминает Calcarea Carbonica (эти типы также имеют выраженное внешнее сходство, поэтому их очень легко перепутать). Однако даже простодушная, любящая дом Calcarea Carbonica склонна больше интере­соваться вещами, не затрагивающими непосредственно ее близких, такими, как карьера или творческое хобби. Pulsatilla же даже развлечения выбирает в соответствии с возможностями и желаниями ее друга или ее детей. Если муж любит шахматы, она тоже научится играть в шахматы. Если его нет дома несколько недель, а дети уже покинули отчий дом, она чувствует себя одино­кой и лишь тогда вынуждена заниматься чем-нибудь для самой себя. Одна моя пациентка Pulsatilla, привлекательная и интеллигентная сорокалетняя дама, вела счастливую жизнь домохозяйки, пока не умер ее муж. После этого она в течение года не могла прийти в себя, чувствуя себя словно в бурном незнако­мом море, поскольку раньше все ее интересы были направлены на него. Затем она стала постепенно учиться жить в мире, не будучи защищенной своим мужем и не занятой одними его интересами. Сначала она очень боялась встречаться с новыми людьми, а практические задачи, типа необходимости продать свой дом, вызывали лишь панический ужас. Постепенно она овладела новой для нее профессией массажистки и рефлексолога и смогла не только добиться высокого уровня мастерства, но и обзавестись обширной клиенту­рой. Чтобы расширить свои возможности и умения, она изучила нутрициоло-гию, проявив при этом серьезность и прилежание. Подобно этой женщине многие Pulsatilla не могут осознать собственной индивидуальности^ пока не лишатся тех, кого любят. Тогда они начинают искать себя, " задаваясь вопро­сом о своем жизненном предназначении, после чего находят себе другого человека, которому они снова будут служить, либо, наоборот, развивают бурную активность, тем или иным способом возвращая своей жизни некую направленность и стабильность.

Подростковый возраст может быть самым тяжелым периодом для Pulsatilla, Ее обычная эмоциональная переменчивость усугубляется гормональными пе­рестройками и давлением созревающей сексуальности. В это время Pulsatilla вынуждена до определенной степени освободиться от привязанности к роди­телям и зависимости от них, причем чаще всего до того, как у нее возникнет стабильная связь с кем-то другим. Девушка Pulsatilla склонна держаться около родителей и зависеть от них несколько дольше большинства ее сверстниц. Когда же в конце концов она покидает дом, у нее начинается очень нестабиль­ный, мучительный период, если только у нее быстро не возникнут прочные романтические отношения. Однажды я столкнулся с подобной девушкой Pulsatilla, которой было около двадцати лет. Она поступила в художественное

училище и снимала квартиру вместе со своей подругой, которую я тоже знал. Эта подруга часто жаловалась мне на свою соседку, которая спрашивала у нее совета по каждому поводу, а затем полностью игнорировала полученный совет, после чего плакалась на свою несчастную жизнь. Для Pulsatilla в этом возрасте очень характерна склонность не думая бросаться в нестабильные ро­мантические и сексуальные связи, после чего внезапно разрывать их, плача в жилетку подруге о том, как плохо ей одной, или о том, как несчастна она со своим парнем. Многие Pulsatilla вступают в отношения абсолютно импульсив­но, в отчаянных попытках обрести эмоциональную защищенность, которая им так нужна. Та девушка, о которой я говорил (несмотря на совершенные лета, она скорее заслуживала именоваться «девочкой»), испытывала мучи­тельное ощущение «покинутости», поскольку она так и не смогла найти проч­ной опоры в жизни. С целью показаться более привлекательной она пыталась погружаться в мир разнообразных модных интересов, в частности в движение «зеленых», участвуя в жарких спорах со своими сокурсниками о вопросах охраны окружающей среды, однако в реальности это ее не очень-то интересо­вало. Ее внешность была достаточно неряшлива, почти в модном в среде студентов-художников панковском стиле, однако внешняя растрепанность до­статочно хорошо демонстрировала неустроенность ее внутреннего мира. Те девушки Pulsatilla, которым посчастливилось сразу сделать шаг из родительс­кого дома в стабильные романтические отношения, переживают период взрос­ления более спокойно, избегая состояния запутанности и острой ностальгии, на которые обречены остальные представительницы этого типа.

Эмоциональная нестабильность

Я хотел было написать, что среди распространенных конституциональных типов Pulsatilla наименее эмоционально стабильна, уступая в этом только Ignatia. Однако я вовремя сообразил, что Pulsatilla — это как раз редкий конституциональный тип. Я встречал гораздо больше взрослых Ignatia, чем взрослых Pulsatilla, причем Ignatia тоже нельзя назвать особенно распрост­раненным типом. Принципиальным отличием между Ignatia и Pulsatilla яв­ляется степень интенсивности эмоций. Оба типа характеризуются перемен­чивостью настроения (Кент: «Колебания настроения»), однако эмоции Pulsatilla значительно более интенсивны, так как они глубже, а позади них лежат подавленные эмоции, которые и придают им такую мощь.

Когда у Pulsatilla все хорошо, когда у нее есть стабильные отношения с любимым человеком, вспышки плохого настроения у нее относительно редки. Если же они возникают, то чаще всего их провоцирует нечто, воспринимае-

мое как угроза для эмоциональной безопасности Pulsatilla. Даже прочные отношения могут переживать хорошие и плохие дни, a Pulsatilla очень чув­ствительна к любому уменьшению нежности по отношению к ней. Если муж устал на работе и поэтому выглядит не таким приветливым, как обычно, она может расстроиться так, словно он ее разлюбил. В своих переживаниях она будет многократно преувеличивать степень его неприветливости, заводясь внут­ри все больше и больше, так что затем одной его неудачной фразы, например о том, что ему не нравятся ее новые духи, вполне достаточно, чтобы она с рыданиями убежала в свою комнату. Pulsatilla может войти в любое отрица­тельное эмоциональное состояние (Кент: «Настроение— робость, угрюмость, подозрительность, слезливость, печаль, беспокойство, грубая ругань» и т. д. ). Причем большая часть этих состояний возникает, когда ей начинает казаться, что ее отношения с любимым человеком находятся под угрозой, либо когда эти отношения прекращаются. Пока она чувствует себя любимой, она остается тихой и уступчивой, но когда чувствам ее любимого к ней что-то угрожает, она никогда не будет делать вид, что все в порядке и держать себя под контро­лем, как Natrum muriaticum. Она не будет подавлять свое отчаяние, она будет рыдать. Она не будет подавлять свой гнев, она будет орать и бить посуду. Когда все еще не так плохо, однако отношения дали маленькую трещину, Pulsatilla может все время находиться в состоянии легкой раздражительности (Кент: «Все раздражает»). В этом состоянии она может не говорить об истин­ной причине проблемы и даже не отдавать себе отчета, что вызвало ее раздра­жение, а просто выливать свое разочарование и недовольство жизнью на свою семью, жалуясь и плача из-за мелочей (Кент: «Беспричинный плач»), Pulsatilla в третьей и второй степени помещена Кентом минимум в пятнадцать рубрик, относящихся к «плачу». Именно плачем Pulsatilla чаще всего реагирует на эмоциональную боль. В большинстве случаев это умеренные слезы, а не тяже­лые рыдания (как у Natrum muriaticum или Ignatia), и их довольно легко осушить успокоением и нежностью. Однако Pulsatilla склонна очень сильно привязываться к людям (и домашним животным), после потери которых у нее может развиться нервный срыв с истерическими рыданиями и чуть ли не мыслями о самоубийстве (Кент: «Горе» [третья степень]; «Настроение— исте­рическое», «Безутешность»).

Pulsatilla склонна как к позитивным, так и к негативным эмоциям. Она легко возбуждается, особенно когда влюбляется или когда хочет разделить с любимым человеком свое хорошее предчувствие. Иногда она перевозбуждает­ся вплоть до нервного истощения, когда она может плакать неизвестно от чего или страдает от головной боли (Кент: «Последствия чрезмерной радос­ти»). Обычно Pulsatilla очень общительна и смешлива. Кроме возможности

«порезвиться» и пококетничать с приятными мужчинами (Pulsatilla— великая кокетка, особенно если она еще «ничья»), она любит компанию за возмож­ность поболтать о себе или узнать подробности личной жизни других, тогда как разговоры на более глобальные и отвлеченные темы ее не особенно интере­суют. В этом она напоминает Calcarea Carbonica, а также многих женщин Natrum muriaticum. Она может принять участие в интеллектуальном споре, однако ее мнения скорее всего позаимствованы у мужа, а ее аргументация содержит в основном эмоции и не опирается на факты, за исключением ситуаций, когда ей приходится какое-то время действовать в мире самостоя­тельно. Во всех других случаях ее мнения скопированы у родителей или парт­нера. Если ее муж коммунист, она тоже проникается идеями коммунизма. Если он католик, она не задумываясь принимает его веру. Впрочем, глупой ее назвать нельзя. Просто ее ум занимает подчиненное положение по отноше­нию к сердцу и никогда не пытается управлять ею.

Как и все остальные преимущественно женские типы, Pulsatilla склонна к гормональным расстройствам, а также к сопутствующим гормональным пе­рестройкам психическим нарушениям. Наибольшая нестабильность настро­ения наблюдается у нее в предменструальный период, когда малейшая ме­лочь может спровоцировать у нее ощущение брошенности и слезы брызжут у нее из глаз как по команде (Кент: «Плач перед менструацией»). Для Pulsatilla также характерна раздражительность или гнев перед менструаци­ей, хотя чаще всего наблюдается именно плач. Климактерические и послеро­довые перестройки также обычно нарушают тонкое эмоциональное равно­весие Pulsatilla. Кент помещает Pulsatilla в такие рубрики, как «Безумие — в период менопаузы» и «Безумие— послеродовое», однако мне кажется, что эмоциональная нестабильность в эти периоды гораздо более типична для женщин Pulsatilla, нежели истинный психоз.

Пассивность, простота и чувственность

Pulsatilla нельзя назвать драматическим типом. Как и Calcarea Carbonica, Pulsatilla стремится к стабильной, простой, наполненной чувственными удо­вольствиями жизни. Самое большое удовлетворение женщине Pulsatilla может принести любовь и поддержка со стороны ее семьи. Подобно Calcarea Carbonica и Phosphorus Pulsatilla очень естественна и лишена ненужных слож­ностей, привносимых интеллектуальными ухищрениями психологических за­щит. У нее нет навязчивого стремления к идеальной чистоте в доме или к тому, чтобы обязательно делать что-то «полезное» в свободное время. Она вполне может полениться, когда ей представится такая возможность, и будет полу-

чать от этого удовольствие (Кент: «Вялость»), если только муж не заставит ее в это время что-то делать. Но даже в этом случае она будет пассивно сопротив­ляться его требованиям, делая то, что ей хочется, когда его нет рядом (если только он не слишком агрессивен и не запугал ее либо пригрозил ее бросить). Когда Pulsatilla находится в своей стихии, она подобна вину, наполненному ароматом спелых ягод, дурманящему, но наполненному жизненной силой земли и с щедрой беспечностью дарующему свою энергию всем. В роли матери, жены или возлюбленной она естественна и непосредственна и в отличие от надежной, но слишком солидной наседки Calcarea Carbonica она больше по­хожа на лесную нимфу, страстную и чувственную с любимым, щедрую на ласки и расслабленную с детьми. Различие в том, как Pulsatilla и Calcarea Carbonica ведут себя дома, скорее носит количественный, а не качественный характер. Calcarea Carbonica более приземлена и практична, но также склонна к лени и чувственным удовольствиям. Pulsatilla в первую очередь опирается на чувства, она более нежна и деликатна, более эмоциональна, чем Calcarea Carbonica^ более женственна и менее прагматична.

Сходства между Calcarea Carbonica и Pulsatilla очень много, и сравнение их между собой позволяет более четко понять особенности каждого типа, так как для этого требуется выявление тонких различий, отражающих их истинные сущности. Можно сказать, что сущностью Calcarea Carbonica явля­ется «структура», «инерция» и «материальность». Она ориентируется на постоянство, практичность и здравый смысл. Сущностью взрослой Pulsatilla является «плодородие», чувственность и забота. В ней сконцентрированы все аспекты женской сути. Однако каждый из этих двух типов содержит в качестве «второй темы» что-то от сущности другого. Calcarea Carbonica тоже чувственна и заботлива, a Pulsatilla часто «поглощена домашними заботами» и нередко бывает не только любящей матерью и страстной же­ной, но и прекрасно готовит и ловко управляется с хозяйством.

Замечательным (хотя немного гипертрофированным) примером женщины Pulsatilla^ находящейся в ее родной стихии, является образ Эммы Бэджери из новеллы Питера Кэри «Illlywhacker». Сначала Эмма описана как робкая и добродетельная хозяйка школы в австралийской глубинке. Она быстро влюб­ляется в молодого Чарльза Бэджери после того, как он бросился ей на по­мощь и снял с нее огромную ящерицу, которая почти час просидела у нее на спине, в то время как она, оцепенев от страха, боялась пошевелиться. Молодо­жены отправились в Сидней, где открыли зоомагазин, а Эмма, как настоящая Pulsatilla^ жила, будучи беспрекословно предана своему мужу, счастливая от самой возможности работать рядом с ним и не задумываясь выполняя самую грязную и тяжелую работу, а по ночам предаваясь страстной любви. Двое

невинных влюбленных жили такой счастливой жизнью до тех пор, пока Чарльз, патриотически настроенный и «непреднамеренно нечувствительный» Sulphur, не сказав жене ни слова, пошел записываться добровольцем на фронт (шла вторая мировая война). Во время его отсутствия Эмма узнала, куда он пошел, и в панике бросилась к армейским баракам — однако опоздала, его там уже не было. В конце концов Чарльза в армию так и не взяли по состоянию здоровья, однако его попытка покинуть ее, не предупредив, оставила тяжелый след в их отношениях. Эмма превратилась в карикатуру на Pulsatilla. Когда Чарльз вернулся в их магазин, где они жили, он обнаружил, что жена забра­лась в большую клетку и свернулась там калачиком на соломенной подстилке, прижав к себе своего маленького ребенка. Она казалась оцепеневшей и не реагировала на призывы Чарльза выйти наружу и лишь тихонько скулила, как раненое животное (Кент: «Делирий с сонливостью», «Стоны во сне»). Хотя ее сознание постепенно пришло в норму и она стала выходить из клетки, чтобы поиграть со своими детьми или чтобы попить чаю с подружкой, каждую ночь она забиралась обратно в клетку, которую Чарльз заботливо оборудовал мат­рацем, шелковыми подушками и дорогими шторами. Он служил ей, как пре­данный раб, принося еду, чай и умоляя простить его. Она почти не разгова­ривала с ним (Кент: «Нежелание говорить»), наказывая его своим мрачным молчанием, хотя на самом деле блаженствовала от того, что видела его беспо­койство о ней, наслаждаясь своей роскошной мягкой клеткой и уютно засы­пая там со своими детьми. Я никогда не видел у пациентов Pulsatilla настолько явного истерического поведения, однако сама манера истерии Эммы точно соответствует этому типу. Истерия Эммы — реакция на внезапное лишение любви (Кент: «Последствие разочарования и унижения»), крайне пассивная реакция, очень напоминающая описание истерии Pulsatilla у Кента (« Безумие у женщины, которая всегда была мягкой и склонной к слезам... целый день она сидит в своем кресле, не реагируя на обращенные к ней слова или реаги­руя едва заметным кивком головы — «да» или «нет» »). Женщины Pulsatilla (a также дети) часто наказывают своих любимых разновидностью эмоциональ­ной истерии, которая обычно как по волшебству проходит, стоит их как следует убедить в том, что их любят. Истерия Эммы интересна тем, что она не только заставила мужа проявлять чудеса преданности, но и создала себе уют­ное гнездо, окружив себя самыми приятными вещами, максимально дающими ей столь необходимое Pulsatilla чувственное удовольствие. Несмотря на свое безумие, она вполне могла общаться с подругой (не обсуждая с ней лишь свое странное поведение) и выполнять материнские обязанности. Такая крайне выборочная истерия очень характерна для Pulsatilla. Если в своих отношениях с любимым она не чувствует себя в безопасности, она может вполне нормаль-

но общаться с другими, однако от своего любимого требует абсолютной пре­данности и заботы, а если не получает их, разражается истерическими рыда­ниями или уходит в себя.

Pulsatilla — создание, полное капризов и причуд, которые порой совершен­но невозможно понять с точки зрения логики, полное противоречий (по крайней мере так настоящая женщина выглядит в глазах мужчин). Особенно непредсказуемо ее отношение к сексу. Старые книги по Materia Medica пестрят упоминаниями об отвращении к представителям противоположного пола или к сексу как таковому, хотя на самом деле Pulsatilla очень чувственный, страст­ный тип, для которого характерна преданность своему мужчине. То отвраще­ние к сексу, о котором говорится в старых руководствах, скорее всего возни­кает под влиянием двух факторов. Во-первых, когда Pulsatilla не чувствует себя в безопасности, ее поведение становится капризным и раздражительным, так что она может говорить, что ненавидит мужа и не хочет заниматься с ним сексом, как бы наказывая его. Во-вторых, Pulsatilla очень впечатлительна и очень серьезно относится к воспринятым в детстве истинам. Воспитание в прошлом веке, когда были написаны классические труды по гомеопатии, было основано на религиозных принципах, гораздо более строгих в отношении секса, нежели теперь (Кент: «Религиозное отвращение к противоположному полу»). Pulsatilla— очень чувствительный и уязвимый тип, очень страстный, но для него любовь сама по себе гораздо важнее секса. Нетрудно предположить, что знакомство с грубыми сексуальными проявлениями в раннем детстве легко может привести к формированию стойкого отвращения к проявлениям сексу­альности вообще. Pulsatilla — очень романтичный человек, - и ее фантазии о прекрасном принце могут быть легко разрушены примитивными приставания­ми обыкновенного мужчины. С другой стороны, Pulsatilla стоит в репертори-уме Кента в рубриках «Похотливость» и «Нимфомания». Эмма Бэджери могла пригласить в свою клетку незнакомца, пока муж был на работе, и ее младший сын совершенно не был похож на отца, однако никто не осмелился спросить, откуда у него взялись восточные черты. Я не сталкивался с патологи­ческой похотливостью у пациенток Pulsatilla (Кент: «Эротомания») главным образом потому, что этот симптом является проявлением истерии Pulsatilla, которая в настоящее время встречается редко.

Путаница в голове и предвзятость мышления

Поскольку Pulsatilla живет преимущественно своими эмоциями, ее мышление остается до некоторой степени «размытым». Обычно ему очень не хватает точности и ясности. В ситуациях, требующих логического анализа, Pulsatilla

 

быстро сдается, причем это могут быть самые простые практические задачи типа замены электрической розетки. В лучшем случае, если она вообще отва­жится как-то подступиться к решению этой проблемы, то как-нибудь скрепит контакты на старой розетке. (Хорошим примером подобной личности являет­ся образ Евы из американского сериала «Green acres». ) To, что розетка от этого все равно не будет работать, окончательно убеждает ее в неспособности справиться с подобной задачей, так что в будущем она даже и пытаться не будет это сделать. На самом деле она вполне может сделать все правильно, но ей нужны терпеливые и подробные инструкции, описывающие каждый после­довательный шаг. Впрочем, чаще всего Pulsatilla предпочитает переложить эту работу на мужчину не только из страха не справиться, но прежде всего потому, что ей неинтересно логическое, рациональное мышление независимо от того, на что оно нацелено - на практику или теорию. Ум Pulsatilla скорее можно назвать ленивым, чем острым, и он нередко «ржавеет» без использова­ния, поскольку она предпочитает, чтобы думали другие. Однако, если обсто­ятельства заставляют ее браться за учебу, постепенно она приобретает навык логического мышления и преуспевает в нем.

Pulsatilla склонна к нерешительности. Преимущественно это связано с тем, что она привыкла прислушиваться к своим эмоциям, а любая возможность может вызывать как положительные, так и отрицательные эмоции. Если, к примеру, она выбирает между двумя молодыми людьми, одновременно при­гласившими ее на свидание, она рассуждает примерно так: «Гарольд такой симпатичный (сердце начинает учащенно биться), но немного грубоват (и может быть, недостаточно неясен с ней! ), а Джимми такой ласковый (может утешить, но вдруг с ним будет скучно), хотя у него очень властная мать (как бы она ее не обидела), а с другой стороны... ». Это очень похоже на мышление четырехлетнего ребенка, очень предвзятое и полностью лишенное объективно­сти, в котором преобладают доводы типа «нравится - не нравится». Наибо­лее четкий пример эмоциональной предвзятости мнений мне пришлось на­блюдать у одной из моих пациенток Pulsatilla, обратившейся ко мне по поводу предменструального синдрома. Она была вдовой, занимавшейся изучением техники медитации и эзотерической философии, которые ее восхищали, хотя обе ее сестры, новообращенные христианки, считали ее занятия сатанинскими и угрожали порвать с ней отношения, если она не сменит область интересов. Эта женщина спросила меня, действительно ли эти занятия так вредны, при­чем казалось, что она изо всех сил пытается убедить себя в том, что это действительно так, чтобы как-то оправдать для себя желание забросить свои увлечения, лишь бы не потерять любовь сестер. Я почувствовал, как она разры­вается между двумя решениями, и мой ответ, что само по

⇐ Предыдущая35363738394041424344Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: