 |
Обдумывай свои слова
|
|
|
|
Урок 34
Обдумывай свои слова
Прежде чем что‑ нибудь о ком‑ нибудь сказать, задай себе три вопроса:
Это добрые слова?
Это верные слова?
Это необходимые слова?
Ответ на все три вопроса сойдет за «вот и поговорили» для большинства людей – включая меня.
Некоторое время назад проводилась национальная общественная кампания за исключение из обихода сплетен. В ее социальной рекламе принимали участие Том Круз, Голди Хоун и Бет Мидлер.
В Огайо один местный раввин дал старт кампании под девизом «Слова способны исцелять», чтобы побудить людей избегать лашон‑ ара ( эта фраза на иврите означает «злословие»). Эта кампания охватила всю страну. Рабби Хаим Фельд называет сплетни любимым времяпрепровождением в Америке. Он хочет положить конец вербальному насилию.
Рабби определяет лашон‑ ара как «любую форму речи (включая сплетни), которая может причинить ущерб, например психологические травмы, финансовые утраты, физическую боль, очернение репутации или понижение самооценки человека в глазах других».
Его старания были быстро подхвачены людьми. Появились наклейки на бампер со словами «Поставь тормоза на лошон‑ ара ». Однажды я сидела в кофейне, соседний столик заняли три человека и стали разговаривать. Когда одна женщина начала критиковать кого‑ то из отсутствующих, мужчина, сидевший напротив нее, поднял руки, чтобы прервать ее, и сказал: «Нам не следует говорить о ней. Ее здесь нет, она не может защитить себя».
Женщина возразила: «Но это же правда! »
Мужчина покачал головой: «Все равно это неправильно. Это лона харан, та самая еврейская штучка. Мы не должны этого делать».
|
|
|
Женщина все равно продолжала говорить, тогда мужчина покачал головой и отвернулся от нее вместе со своим креслом.
Не так давно моя подруга начала было сплетничать, но поймала себя на полуслове: «Нет, опять я делаю это лошер хора. Боже мой, это действительно трудно! »
Это лошон‑ ара, и я борюсь с ним всю свою жизнь. Вы представить себе не можете, как мне хочется рассказать кому‑ нибудь о коллеге, которого засекли в стрип‑ клубе! Но я не рассказала. Пока.
Прежде чем что‑ нибудь о ком‑ нибудь сказать, задай себе три вопроса: Это добрые слова? Это верные слова? Это необходимые слова?
Фельд говорит, что большинство людей сплетничают, чтобы укреплять дружеские узы, демонстрировать свое остроумие, скрывать нехватку навыков разговора, отомстить кому‑ то или впечатлить других. Если его кампания увенчается успехом, сплетни могут стать столь же социально неприемлемыми, как и курение. Но как же без сопротивления! Некоторые люди оскорбляются, когда говоришь им, что не желаешь слушать сплетни. Они считают, что сплетни вполне можно пересказывать, если они верны или способны развлечь.
Этот ребе хочет, чтобы мы подняли наши стандарты. В его книге «Слова способны исцелять» изложены следующие советы.
Когда слышите оскорбительные шутки, не повторяйте их и старайтесь не смеяться. Когда ощущаете желание посплетничать, прикусите язык, смените тему или отойдите прочь. Когда шутите, спросите себя, за чей счет вы блистаете остроумием. Когда кто‑ нибудь спрашивает: «Вы слышали о таком‑ то и таком‑ то? » – отвечайте нечто вроде: «Нет, и, вероятно, лучше мне этого не слышать». Не повторяйте ничего, под чем вы не захотели бы подписаться.
А если это вас не остановит, может быть, это сумеет сделать испанская пословица: «Кто сплетничает с тобой, тот сплетничает и о тебе». Это пугающая мысль.
Невозможно осознать, какая ты сплетница, пока не попытаешься остановиться. Поначалу ловишь себя на этом всякий раз, когда отпускаешь критическое замечание в адрес человека, который тебе по‑ настоящему нравится. Потом не даешь себе распространять сплетни о людях, которые тебе не нравятся. Наконец, обнаруживаешь, что тебе становится неуютно, как только кто‑ то другой начинает о ком‑ нибудь сплетничать.
|
|
|
Это все равно что бросать курить. Люди, которые выкуривали по пачке в день, отказываются от этой привычки, а потом раздражаются всякий раз, стоит им уловить дымок чужой сигареты.
Сплетни – привычка, с которой трудно расстаться. Опуская кого‑ то, ты возвышаешь себя – примерно секунд на пять.
Попытайся остановиться. Я посадила себя на «диету без сплетен». Если ты думаешь, что бросить курить – трудно, попробуй перестать сплетничать. Ты не представляешь, насколько ты зависим, пока не попытаешься воздерживаться. Труднее отказаться от пяти негативных мыслей, чем сбросить пять фунтов веса!
К концу первой недели я позорно провалилась. Я просто не могла не рассказать подруге, что думаю о том способе, которым одна знакомая воспитывает своих детей. И не удержалась, отпустив замечание о том, насколько она в гигантском ярком многоцветном свитере напоминала пиньяту.
Большинство людей сплетничают, чтобы укреплять дружеские узы, демонстрировать свое остроумие, скрывать нехватку навыков разговора, отомстить кому‑ то или впечатлить других.
Ах, если бы только Фельд сумел изобрести «антисплетенный» пластырь, чтобы его наклеить – и пусть он поставляет позитивные мысли через систему кровообращения прямо к нашим мозгам! Я подумывала было носить резиновый браслет на кисти, чтобы дергать себя всякий раз, как поймаю себя на том, например, что говорю: «Ах, как глупо выглядит мужчина, зачесывающий тонкую, как зубная нить, прядку волос поперек лысого черепа». Какой уж там резиновый браслет! Да у меня бы просто рука отвалилась.
Может быть, я просто прирожденный критик. Ведь в большой семье выживает самый остроумный. Приходится развивать в себе умение насмехаться над другими среди старших братьев и сестер, которые непрестанно дразнят тебя, говоря, что ты им не родная. И умение держать на расстоянии младших, которые таскались бы за тобой повсюду, если бы ты на них не рявкала.
|
|
|
Отец как мог старался пресекать злословие. Единственный телефон в нашем доме – а нас, детей, было 11 человек – стоял на его письменном столе в гостиной. Всякий раз, когда слышал, что я неодобрительно отзываюсь о ком‑ то более популярном, чем я сама (а в старшей школе это были почти все девчонки), он говорил: «Это нехорошо», – достаточно громко, чтобы услышал мой собеседник на другом конце провода. Или, того хуже, спрашивал: «А ты сказала бы ей это в глаза, если бы она стояла перед тобой? »
Мама тоже не бросалась меня выручать. Она наставительно твердила: «Если не можешь сказать о человеке что‑ нибудь хорошее, лучше вообще ничего не говори». Ах, мамочка, если бы все мы придерживались этой философии, мы были бы молчаливы, как монахи!
Я такая не одна. Признай это. Скажи, разве тебе не приятно чуточку посплетничать? Это одно из маленьких греховных удовольствий жизни.
В свою защиту могу сказать, что я не такая плохая, как некоторые люди, которые каждое свое предложение начинают словами: «Не знаю, правда ли это, но…» По крайней мере, у меня есть некие стандарты. Сплетня должна быть правдой, чтобы я пустила ее дальше. У меня есть репутация, которую надо поддерживать. Кто захочет слушать сплетню, которая еще и лжива?!
Таковы были мои низменные стандарты до тех пор, пока добрый раввин не дал мне пищу для размышлений. Пищу полезную, как брюссельская капуста, но не особенно вкусную. Он заставил меня задавать себе эти три вопроса, прежде чем я раскрою рот. Бо́ льшая часть того, что я говорю, не проходит по второму критерию.
Невозможно осознать, какая ты сплетница, пока не попытаешься остановиться.
Я не уверена, что смогу воздерживаться вечно, но сократить объемы мне удалось. К концу второй недели своей «диеты» я продолжала мыслить критически, но создала внутреннюю кнопку «редактировать». Вместо того чтобы, как прежде, выпаливать каждую мысль, вылетавшую из моего рта подобно комочку жвачки, я начала делать короткую паузу, в которую успевала вклиниться моя совесть и сказать: «Не делай этого».
К третьей неделе мой разум наполнили позитивные мысли. Только две из каждых пяти негативных мыслей добирались до моих уст.
Да, моя «диета» несовершенна, но я и впрямь чувствую облегчение.
|
|
|
