КНИГА ПЕРВАЯ 6 страница

Однако есть и более мягкие способы держать численность в разумных пределах, например, поощрение и вознаграждение лесбиянства, содомии и детоубийства, а в Спарте, кроме того, почиталось воровство. Это вроде весов, которые надо поддерживать в равновесии без того, чтобы убивать плод еще в утробе, как это распространено в Анголе и на Формозе.

Например, во Франции, где население слишком велико, практика «полового бродяжничества», которую я ценю очень высоко, могла бы довести цифру детопроизводства до нормального уровня, чтобы исключить ненужные излишки и, как я уже говорила, поощрить незаконную сегодня связь между людьми одного пола. В таких идеальных условиях строгого контроля над рождаемостью правительство могло бы легко контролировать число своих защитников, и в стране не было бы городов, кишащих тысячами нищих, которых приходится подкармливать в голодные годы. Польза от такого гуманного средства будет еще больше, если учесть, что не придется убивать детей в чреве матери или, хуже того, после рождения.

В Китае есть общины наподобие таитянских или византийских. Я имею в виду ту, что называется «Обществом счастливых мужей». Мужчины выбирают себе, жен только при условии, что те будут отдаваться за деньги другим мужчинам; супруги живут в необыкновенной роскоши, а нежелательные плоды, такой торговли топят в реке.

В Японии есть женщины, даже замужние, которые с согласия своих мужей приходят на площадь перед храмом и ложатся на видных местах; они обнажают себе груди, как это делают итальянские шлюхи, и находятся в постоянной готовности удовлетворить желание любого прохожего.

В порту Камбей в Индии вы увидите красивую пагоду, место паломничества, за ее стенами каждой женщине воздаются божественные почести; там они продают себя, и мужья не имеют к ним никаких претензий. Некоторым удается, в конце концов, кое‑ что скопить, и они обычно покупают юных рабынь, которых готовят к такому же занятию, потом отдают их в пагоду и сколачивают таким способом целые состояния[30].

В Пегу[31] муж крайне презрительно относится к своей будущей супруге, пока она девственница; он призывает на помощь друга, который устраняет препятствие; очень часто ему помогает опытный, но совершенно посторонний мужчина. Однако подобные традиции не годятся для инициации юношей, так как среди жителей Пегу совокупление с мальчиками ценится превыше всего.

Индианки Дарии[32] продаются каждому встречному и поперечному. Если они выходят замуж, заботу о ребенке, чей бы он ни был, берет на себя муж; если девушка не обручена, беременность ее бесчестит, поэтому она делает сама себе аборт или соблюдает все возможные меры, чтобы предохраниться.

В далекой Кумане[33] девушка‑ новобрачная лишается невинности в объятиях священника; муж не имеет права прикоснуться к ней, пока не произойдет церемония дефлорации. Таким образом, так называемое сокровище — девственность — обязано своей ценностью только национальным традициям, как и множество других вещей, хотя мы никак не желаем признать это.

А известно ли вам, как давно феодальные лорды некоторых стран Европы, прежде всего Шотландии, перестали пользоваться таким правом? Предрассудки, суеверия, причуды… вот что такое скромность, добродетель, целомудрие.

Что бы там не говорили, ни один народ не уважает девственниц. Чем больше любовных приключений было у женщин в Северной Америке, тем больше вокруг них поклонников. Там с презрением отворачиваются от девственницы, ибо невинность является большим недостатком для девушки, свидетельствуя о ее некрасивости.

На Балеарских островах муж самым последним наслаждается своей невестой: до него в торжественной церемонии участвуют знакомые, домочадцы и все родственники; очень странным и подозрительным покажется поведение мужа, который будет возражать против такой очередности. Такой же обычай соблюдают в Исландии; его придерживаются «назамеяне» — египетские племена, у которых обнаженная супруга после свадебной церемонии выходит к гостям, по очереди ложится с каждым и от каждого получает за это подарок.

Известно, что у массагетов[34] все женщины были общими: любую понравившуюся ему женщину мужчина тащил в свою повозку, а чтобы никто не мешал, вешал на оглоблю свое оружие. Совсем не для того, чтобы узаконить брак, а напротив — чтобы установить вседоступность женщин, скандинавы, сильные и воинственные в свое время, три или четыре раза за свою историю повергали в ужас всю Европу и наводняли ее своими выходцами.

Таким образом, брак вреден, и на земном шаре много народов, которые презирают этот институт. Следовательно, в глазах Природы он противоречит счастью отдельных личностей и вообще всему, что обеспечивает земное счастье человека. И если прелюбодеяние разбивает брак вдребезги, если оно попирает людские законы и тем самым отвечает законам Природы, значит, его проще всего считать добродетелью, а не преступлением.

И вы, нежные создания, божественные останки древних культур, сотворенные ради удовольствий, выбросьте из головы, что вы созданы для наслаждения одного‑ единственного мужчины; наберитесь мужества и сотрите в пыль эти абсурдные кандалы, приковывающие вас к мужу и мешающие счастью, которое даст вам боготворяющий вас возлюбленный! И знайте, что, отказывая его домогательствам, вы оскорбляете Природу. Сделав вас более чувствительными, более пылкими, нежели противоположный пол, Природа в ваше сердце бросила семя желаний и обещала с благосклонностью взирать на все ваши поступки без исключения. Разве она сделала вас пленницей одного мужчины, когда дала вам силу, достаточную, чтобы опустошить семенники четверых или пятерых подряд? Так презрите же гнусные каноны, унижающие вас, ибо все это выдумки ваших врагов и завистников. Никто и никогда не спрашивал вашего мнения, так по какому праву эти грязные свиньи, ваши мужья, подрезают крылья вашим страстям? Помните, что когда‑ нибудь вы перестанете нравиться и на закате своих лет прольете немало горьких слез, если юность ваша уйдет, не оставив воспоминаний о сладостных минутах величайшего блаженства. А что вы получите взамен за вашу скромность, стыдливость, самоотречение, что будет вашей наградой, когда заодно со своей красотой вы потеряете всякое уважение? Ах, останется уважение собственного мужа? Полноте! Что за слабое утешение! Какая мизерная компенсация за такие великие жертвы! Более того, кто вам сказал, что они оправданы? Кто или что вам докажет, что ваша верность была нужна и полезна и что ваш муж следовал вашему примеру? Вот тогда‑ то вы поймете, что все было напрасно и что вы питались собственной гордыней. Ведь вы — женщины, созданные для любви, и даже самые скудные удовольствия, какие может дать вам любовник, несравнимы с тем, что вы получаете от своего самоотречения; разбитые иллюзии будут вашим утешением и жалким удовольствием в тайном одиночестве; никто не узнает о них, никто их не оценит, ничья благодарность не согреет вас, и каждый раз, когда вам суждено будет стать жертвой, вы будете погибать жертвой предрассудка, но не любви.

Любовь! Служите этому богу, юные красотки! Пока вы молоды, служите ему без страха и упрека, этому щедрому, этому очаровательному богу любви, который создал вас для того, чтобы вы его боготворили, и на его алтарях, в объятиях его верноподданных вы будете вознаграждены за мелкие неприятности, омрачившие начало вашей карьеры. Стоит только сделать первый шаг — остальное все просто, стоит дозволить себе первый поступок — и с глаз ваших спадет пелена, и вы увидите, что не скромность озаряет ярким румянцем ваши свежие щечки, а негодование от того, что в какой‑ то момент вы оказались в паутине презренных правил приличия, в которую вас заманили жестокие родители или ревнивые мужья.

При нынешнем плачевном состоянии общества — и это будет второй частью моей лекции — в эпоху удручающего дискомфорта и насилия над личностью ничего не остается, кроме как дать женщинам совет: научитесь справляться со всем этим хаосом, научитесь жить в нем и тогда, внимательно присмотревшись, решите, стоит ли тот плод вашего чрева, который муж согласился принять в качестве своего чада, таких неудобств.

Но прежде всего решим, что такое женская честь, и не бессмысленный ли миф стоит за этим понятием, придуманным мужьями ради своего спокойствия.

А что такое мужская честь? Не кажется ли вам, что понятие мужской чести — это всего‑ навсего еще одно сильное средство, придуманное и употребляемое мужьями для того, чтобы больше получить от своих жен, чтобы еще крепче привязать их к себе? Ох уж эта честь! Получается, что когда мужья предаются безграничному разгулу и ведут себя так, как им заблагорассудится, честь их при этом не страдает. А жена, которой пренебрегает муж‑ развратник, страстная пылкая жена, чьи желания он удовлетворяет на одну пятую, неужели она бесчестит его, когда отдается другому? И находятся люди — кто бы мог в это поверить! — которые отвечают на это утвердительно. Это не иначе, как тот же самый род безумия, встречающийся у разных народов, который состоит в том, что муж в ужасе прячется, когда рожает его жена.

Когда же мы поймем, что наша честь — это наша честь, и она не зависит от того, как поступают или думают другие, что невероятная глупость — думать, будто совершенные другими ошибки могут иметь к нам какое‑ то отношение.

Абсурдно полагать, что поведение жены может навлечь позор на мужа или более того — принести ему ущерб. Здесь мы имеем одно из двух: либо мужчина любит свою жену, либо не любит. В первом случае, когда жена предпочитает другого, это она не любит его, и тогда, скажите на милость, разве не верх безумия продолжать любить человека, который к вам уже испытывает холодность? Обманутый муж должен незамедлительно отвернуться от жены‑ изменницы, и тогда неверность будет считаться обыденным, хотя и далеким от благочестия, делом. Перейдем ко второму случаю: если муж разлюбил свою жену и ускорил тем самым ее измену, то кого ему винить? Он пожинает то, что посеял, что должен был получить из‑ за своего поведения; и будет величайшей несправедливостью, если он примется хныкать, скулить, допрашивать жену или осуждать ее; разве под рукой у него нет десятка тысяч других объектов, на которых он может выместить злобу и на том утешиться? Так пусть бедняга уйдет от нее и найдет себе другие развлечения. Разве не он сам сделал ее несчастной? Разве не он заставлял ее ограничивать и сдерживать себя, между тем как сам, прыгая как кузнечик, творил свои грязные делишки средь бела дня и ни разу не услышал ни одного осуждающего слова в свой адрес? Пусть же тогда он оставит ее в покое, чтобы она могла вкусить удовольствия, каких он не в состоянии дать ей, а он, успокоенный, может в один прекрасный день найти женщину, которая будет в восторге от его поведения. Ведь благодарностью можно добиться того, что не удалось сделать сердечностью; возродится доверие, и оба, на закате своей жизни, заключив друг друга в горячие объятия, возможно, получат то, в чем им прежде отказывала любовь.

И вы, несправедливые мужья, изводящие своих жен за их неверность, имейте же мужество критическим взглядом посмотреть на самих себя, поймите, наконец, что первоначальную ошибку совершили именно вы, и передайте остальным, что только предрассудками можно объяснить неприязнь к женской измене. Мы пришли к тому, что, желая стать либертиной, женщина должна преодолеть бесчисленные препятствия и совершить немало подвигов, и будет естественно и логично, если забитый нежный пол порой преступает такие далекие горизонты распутства, принужденный к тому объективными причинами. Может быть, моя гипотеза ошибочна? Возможно, виновата в первую очередь жена? Ну что ж, даже если так, какой будет прок от того, что муж сделает из этого трагедию? Только полный идиот может страдать по‑ настоящему из‑ за поведения супруги. Разве маленькие безобидные шалости жены приносят ему физическую боль? Конечно же, нет. Его страдания — это всего лишь умственные упражнения. А в чем их причина? Легкомысленные поступки жены, которые доставили кому‑ то удовольствие за пятьсот лье от Парижа. Почему же тогда он страдает? Да потому что таким воспитали его местные предрассудки. Что же ему делать? Освободиться от них, наложить на них большую кучу и немедленно. Глупо мучить себя из‑ за каких‑ то мелких неприятностей, которые испытала его мужская честь, когда, будучи мужчиной, он может броситься в океан плотских утех? И самое умное для него — нырнуть в тот океан, и все пакости его супруги вскоре будут забыты.

Получается, что причина его расстройства — не поступок супруги, а его материальные следствия, то есть нечто, вылупившееся из яйца, которое он не оплодотворил, но тем не менее должен признать своим потомством; неужели стоит расстраиваться из‑ за этого? Какое ребячество! Ведь у оскорбленного мужа есть два выхода: продолжать сожительствовать с женой, даже если она и неверна ему, чтобы иметь наследников, или оставить ее. Либо он живет с ней по‑ прежнему, как это делают распутные мужья, зная, что нет никакой уверенности в том, что ребенок, которого она носит в себе, его собственный. Либо он заставит жену избавиться от плода, что не составит ей никакого труда. В первом случае ему останется, как впрочем, и его сопернику, продолжать трудиться над увеличением рода человеческого, и кто знает, возможно, следующий плод произойдет от его семени. Шансы здесь примерно равны, и надо быть круглым идиотом, чтобы отказаться от такой возможности. Итак, одно из двух: поступить таким образом и сразу прекратить всякие сношения с женой, заподозрив ее в измене, что есть самый надежный способ сохранить свое лицо; или, согласившись возделывать тот же 'сад, где трудится ее любовник, он не должен осуждать его — соперник достоин осуждения не более, чем он сам, ибо бросает в ту же почву семена, которые могут принести плоды.

Некоторые мужья могут привести свои контраргументы, и я отвечу на них так: здесь опять одно из двух — либо, сударь, у вас не будет детей, либо они будут и с равной долей вероятности они могут быть как вашими, так и вашего соперника. Что касается второй возможности, мы снова имеем выбор: скажем, ваша супруга захочет скрыть свою связь за беременностью, и в этом случае — будьте уверены! — она из кожи вылезет, чтобы улечься в вашу постель, потому что не успокоится до тех пор, пока не убедится в том, что вы ее не подозреваете; тогда ее свобода гарантирована, и с этого момента она может вволю наслаждаться со своим любовником. Следовательно, ваше беспокойство не имеет под собой никаких оснований: ребенок ваш, можно быть уверенным на сей счет, ведь жена бесконечно заинтересована в, том, чтобы он принадлежал вам. Сопоставьте все аргументы и получите то, чего вам так страстно хочется знать: ребенок ваш, вне всякого сомнения, он ваш, исходя из того самого соображения, по которому из двух бегунов первым доходит до финиша тот, кто получает за это вознаграждение, побеждая соперника, который ничего не выигрывает в этом забеге. Однако давайте на минуту допустим, что ребенок не ваш. Ну и что из того? Что здесь такого? Разве вы не желали наследника? И вот он у вас есть. Не брошенное в благодатную почву семя, а воспитание формирует сыновьи чувства. Будьте уверены, что ребенок этот, у которого нет никаких сомнений относительно вашего отцовства, который привык постоянно видеть вас, произносить ваше имя, любить вас как отца, будет уважать вас и, быть может, еще больше, чем если бы вы сами приняли участие в его создании. Так стоит ли терзаться? Разумеется, вас мучает ваше больное воображение, однако нет ничего легче, чем избавиться от этого недуга. Хорошенько встряхните свое воображение чем‑ нибудь таким, что еще сильнее подействует на вас, и вы быстро направите его в нужное вам русло. Детали и нюансы лечения не столь важны — главное, что моя философия предлагает вам все, что необходимо. Ничто так безусловно не принадлежит нам, как наше потомство — ну, и слава Богу, вы получили сына, вот он, ваш законный наследник. Ничто не является вашим в такой мере, как подаренная вещь. Осуществляйте свои права и помните, что несколько фунтов живой организованной материи — будь она вашей или чьей‑ нибудь еще — очень мало значит в глазах Природы, которая непрестанно, каждую секунду, работает над ее дезорганизацией и разрушением, как бы это нас ни удручало.

А теперь для вас, прелестные жены, милые мои подруги, приведу я такой пример. Я успокоила ваших мужей и преподала урок этим господам, которых, независимо от вашего поведения, не стоит лишать драгоценных минут сна; теперь я научу вас искусству обманывать их, но вначале заставлю вас содрогнуться от ужасной картины наказаний, предусмотренных за прелюбодеяние. Я покажу вам эту картину для того, чтобы вы увидели, какие неслыханные удовольствия сулит это мнимое преступление, если вам посчастливилось родиться в милосердном краю, где общественное мнение, оставляя ваше предосудительное поведение на суд вашей собственной совести, не выносит вам приговора, а только пытается пробудить в вашей душе легкое чувство стыда за позор, который вы на себя навлекли. А ведь этот позор — давайте признаем это — многим из нас придает дополнительный шарм.

Закон, обнародованный императором Константином, предусматривал за супружескую неверность такое же наказание как за отцеубийство, а именно: преступницу сжигали заживо или же зашивали в мешок и бросали в море; несчастные, обвиненные в этом преступлении, даже не имели права оправдаться.

Губернатор одной провинции отправил в ссылку женщину, уличенную в прелюбодеянии, консул же посчитал наказание слишком мягким и выгнал ее из Италии, кроме того, он объявил, что император разрешает любому желающему убить ее.

Древние датчане карали прелюбодеяние смертью, тогда как за убийство полагался простой штраф, это показывает, какой из двух поступков считался серьезнее.

Монголы разрубали изменницу на две части.

В Тонкинском королевстве ее затаптывал слон.

А в Сиаме обычаи были более терпимы, хотя и здесь участвовал слон. Виновницу помещали в специальное хитроумное приспособление, и слон мог наслаждаться несчастной, думая, что это самка‑ слониха. За этим, несомненно, кроется извращение.

В аналогичных случаях древние бретонцы, также скорее всего из извращенных побуждений, засекали прелюбодеек до смерти.

В Африке есть маленькое королевство Луанго, где существует обычай сбрасывать изменницу и ее любовника с крутой скалы.

Галлы обычно мазали ее грязью, потом волокли ее тело по земле через весь город.

В некоторых странах жену судил сам супруг: казнил ее на месте, если считал, что она виновна; это можно назвать отголоском той давней традиции, по которой мужья могли избавляться от наскучивших им жен.

Такой же обычай имелся у готов, который давал мужу право казнить жену своими руками, если обнаруживалась ее измена[35].

Дикари племени Майами отрубали прелюбодейкам нос, абиссинцы вытаскивали их на улицу и разрывали на куски.

Аборигены Канады делали им надрез на голове, потом сдирали скальп.

В Восточной Римской империи грешниц продавали на рыночной площади всем желающим.

В Диарбекире преступницу казнили всей семьей, и каждый должен был нанести ей хотя бы один удар кинжалом.

В некоторых провинциях Греции, где, в отличие от Спарты, адюльтер не разрешался, безнаказанно убить изменницу мог любой человек.

Дикари племени Гуакс‑ Толиам, обнаруженного французскими исследователями в Америке, бросали изменницу к ногам вождя, разрубали на куски, и все присутствующие съедали их.

Готтентоты, допускавшие отцеубийство, убийство матери и детей, сурово относились к супружеской неверности. Они карали изменницу смертью, причем доказательством вины служило даже свидетельство ребенка[36].

Ах, милые сластолюбивые распутницы! Если бы только, на что я надеюсь, эти примеры еще больше вдохновляли вас! Ведь уверенность в порочности поступка служит еще одним удовольствием для таких просвещенных умов, как наши, поэтому, любезные подруги, внимайте моим словам и извлеките из них урок. Итак, я изложу вам теорию прелюбодеяния.

Будьте вдвойне ласковы и внимательны к мужу, когда собираетесь обмануть его. Если он — распутник, предугадывайте его желания, уступайте всем его прихотям, восхищайтесь всеми его причудами, как бы невероятны они вам ни казались, по собственной воле предоставляйте ему любую часть своего тела, которая вызывает у него вожделение. Потакая его вкусам и наклонностям, окружайте его красивыми девочками или мальчиками и выполняйте все его требования. Преисполненный признательности, он и не подумает ни в чем упрекнуть вас, более того — разве может он обвинить вас в том, что в такой же мере относится и к нему?

Вам не обойтись без наперсницы: заниматься этим делом в одиночку — значит, увеличивать риск разоблачения, поэтому найдите надежную и верную вам женщину, чьи страсти совпадают с вашими. Прежде всего — хорошо платите ей.

Для удовлетворения ваших желаний доверяйтесь больше вашей помощнице, чем любовнику. Первая будет верно служить вам и хранить тайну, второй раструбит на весь свет о своей победе и покроет вас позором.

На лакея, слугу, секретаря никто не обратит внимания, но едва лишь вы заведете себе друга, вы пропали.

Не поддавайтесь соблазну размножения. Нет меньшего удовольствия, чем производить на свет детей. Беременность вредна для здоровья, портит фигуру, ослабляет ваши чары, не говоря уже о том, что над вами постоянно будет витать тень неуверенности по поводу событий, которые ухудшают настроение супруга. Есть тысяча способов избежав зачатия и пятьсот — чтобы предупредить рождение ребенка; самый надежный и лучший из всех — сношение в задний проход, при этом надо завести служанку, которая в эти моменты будет ласкать вам клитор, и такие наслаждения скоро покажутся вам несравненно более приятными, . нежели все прочие; кроме того, это доставит больше удовольствия и вашим партнерам, муж ничего не заметит, и все будут довольны.

Может быть, сам муж предложит вам испробовать содомию. В таком случае не следует сразу соглашаться — сначала помучьте его и не уступайте его домогательствам. Если боязнь забеременеть заставляет вас самой предложить этот способ, сделайте вид, будто вы смертельно боитесь этого: мол, одна ваша знакомая дама рассказывала, как она занимается такими делами со своим мужем. Испытав такие наслаждения, смело занимайтесь этим же со своим любовником, таким образом, вы рассеете возможные подозрения и избавитесь от страха беременности.

Отправьте шпионов по следу своего мужа‑ тирана, следите за каждым его шагом, чтобы он не застал вас, когда вы будете испытывать истинное блаженство на стороне.

Но если связь ваша обнаружится, если вас застанут на месте преступления и при этом невозможно будет оправдаться, примите вид кающейся грешницы, окружите мужа еще большим вниманием и заботой, предупреждайте все его желания. Если прежде, чем пуститься в разгул, вы уже завоевали его своими ласками, он скоро простит вас и будет любить еще сильнее; если он упорствует, намекните ему, что вам известны его тайные дела, пригрозите вывести его на чистую воду, но для того, чтобы постоянно держать его в руках и властвовать над ним, вы должны, с самых первых дней супружеской жизни изучив его вкусы, потакать и угождать им. В конце концов, он станет ручным и в случае вашего провала непременно к вам вернется. Когда он вас простит, будьте еще ласковее и внимательнее, но не слишком успокаивайтесь — удвойте предосторожности, искуснее скрывайте свою вторую жизнь: умная жена всегда должна быть начеку, дабы не раздражать мужа.

Наслаждайтесь сверх всякой меры, впрочем, никакой меры здесь не существует — только одна непрерывная череда сладостных открытий. Так стремитесь к ним и ни от чего не отказывайтесь!

Держитесь подальше от проституток и продажных женщин, насколько это возможно. Общение с ними не доставит вам большого удовольствия, зато может причинить серьезный вред. Они действуют не столь скрытно, как любовники, кроме того, известно, что можно скрыть свою связь с мужчиной, но с женщиной почти невозможно.

Если вам случится оказаться в компании из двух пар, постарайтесь завоевать дружбу второй женщины и разузнать все ее вкусы, интересы и привычки; никогда не присоединяйтесь к компании, если у другой женщины нет тех обязательств, какие есть у вас, так как в противном случае ей не нужно скрываться и прятаться, и ее неосторожность может вас погубить.

Всегда ищите способ полностью контролировать окружающих и их интимную жизнь. Если вас предал мужчина, не задумывайтесь и ответьте ему тем же. Судьба и жизнь другого человека — ничто по сравнению с вашим спокойствием, и я убеждена, что во сто крат лучше разделаться с опасным свидетелем, чем быть от него в зависимости и опасаться, что он вас скомпрометирует.

Самое главное — ваша репутация, она нужна для того, чтобы расширить ваши возможности наслаждаться. Женщина, которую считают добропорядочной, получит намного больше удовольствий, чем дама с запятнанной репутацией.

Однако при любых обстоятельствах берегите покой вашего супруга. Советую это совсем не потому, что на свете есть кто‑ то, кого стоит поберечь, даже если это противоречит вашим собственным интересам, а потому, что в данном случае ваш собственный интерес заключается в том, чтобы муж жил как можно дольше. Познать своего мужа — это долгая и трудная наука для жены, но если этого добиться, ей не придется начинать заново с другим мужчиной, к тому же нет никакой уверенности в том, что второй окажется лучше первого. В муже она должна найти не возлюбленного, но доброго, чуткого и предсказуемого человека, и залогом успеха здесь служит скорее привычка, нежели новые ощущения.

Если способы наслаждения, о которых я говорила только что, не возбуждают вас, тогда совокупляйтесь во влагалище — я не возражаю, но сосуд, не успев наполниться, пустеет, так что не допускайте зачатия; это особенно важно, если вы не спите с мужем, хотя важно и в том случае, когда вы с ним спите, ибо, как я говорила, неуверенность дает пищу для сомнений, а сомнения почти всегда ведут к разрыву и краху.

Прежде всего уничтожьте в себе всякое уважение к гражданским и религиозным церемониям, приковывающим вас к мужчине, которого вы не любите или перестали любить или которого вам недостаточно. Свадебная месса, благословение, брачный контракт, вся эта белиберда — разве это не кандалы, на всю жизнь сковывающие вас? Данное вами слово или обет — это лишь пустой звук, который дает мужчине право, пожизненное право, на женщину и который ни в коем случае не должен связывать ни одну, ни другую сторону. Тебе, Жюльетта, суждено выйти отсюда в мир, — при этом наставница обратила свой взор на меня, — и ты должна презирать эту бессмысленную чепуху и смеяться над ней от всей души — большего она не заслуживает. Это смешные церемонии, но тем не менее их приходится соблюдать: балаганный фигляр скачет вокруг стола, размахивает руками, что‑ то бормочет, заглядывая в толстенную книгу, а второй плут заставляет вас вписать свое имя в другую книгу — подумай сама, неужели это может впечатлить настоящую женщину? Пользуйся правами, данными тебе Природой, послушай, что она тебе шепчет: наплюй на эти презренные обычаи и распутничай вволю. Твое тело — это храм, в котором Природа требует к себе поклонения. Природа глумится над алтарем, за которым глупый священник бормочет свои дурацкие ритуальные заклинания. Клятвы, которых ждет от тебя Природа, — совсем не те, что ты повторяешь вслед за этим жалким шутом, и не те, что ты запечатлела на бумаге, услужливо подставленной его помощником, истекающим от похоти негодяем. Природа хочет, чтобы ты поклялась, что будешь наслаждаться мужчинами, пока хватит сил. Природа предлагает тебе истинного Бога — не тот круглый кусочек засушенного теста, который дешевый арлекин заталкивает в твое горло; в качестве божества она предлагает тебе удовольствия и сладчайшие наслаждения, но, пренебрегая своими обязанностями перед этим божеством и перед своими желаниями, ты вызываешь гнев матери‑ природы, по‑ настоящему любящей своих чад.

Выбирая любовника, всегда предпочитай женатого человека, так вы оба будете заинтересованы в сохранении тайны, и будет меньше опасность разоблачения; желательно просто‑ напрасто нанять его за деньги. Я уже говорила: наемные партнеры — самые лучшие и их можно менять как белье; разнообразие и множественность — вот два самых мощных двигателя вожделения. Пусть у вас будет как можно больше мужчин: ничто так не восторгает нас, ничто так не распаляет, как избыток; никто в отдельности из этой толпы не в состоянии дать вам полное удовлетворение, и вы вообще ничего не поняли в жизни, если изведали только один мужской член. Обслужи вас целая армия, для вашего мужа ничего от этого не изменится, и согласитесь, что тысячный любовник опозорит его не более, чем самый первый, в сущности позора при этом будет даже меньше, так как каждый новый позор в какой‑ то мере стирает предыдущий. Если муж ваш не дурак, он более склонен простить распутство, нежели любовь на стороне: последняя наносит ему личное оскорбление, между тем как первое означает просто небольшое отклонение вашего физического состояния. Причиной может быть и его немощь, но в принципе разницы здесь нет; что же касается вас и ваших принципов, либо вы не обладаете философским складом мышления, либо должны понять, что, сделав первый шаг, вы не совершите большего греха, если сделаете еще десять тысяч подобных. Таким образом, остается суждение окружающих. Но судить вас может только ваш собственный разум. Все зависит от искусства притворяться и обманывать: если вы его усвоите или хотя бы поставите перед собой такую цель, вы будете делать все, что захотите, и с общественным мнением, и со своим мужем. Никогда не забывайте, что не сама ошибка губит женщину, но вызванные ею толки и пересуды, что десять тысяч преступлений, оставшихся безвестными, менее опасны, чем маленький проступок, который бросается в глаза окружающим.

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: