 |
Популизм в Европе в наши дни
|
|
|
|
На рубеже веков популизм стал поворотом на горизонте европейской политики. С тех пор число европейцев, голосующих за популистские партии на национальных выборах, выросло с 7% до более чем 25%. [9]Еще в 1998 году только две небольшие европейские страны - Швейцария и Словакия - имели популистов в правительстве. Два десятилетия спустя, еще девять стран стали примыкать к популизму.
Число граждан стран, где в правительстве по крайней мере один популист, увеличилось с 12,5 миллиона до 170 миллионов. Причиной этому является миграция, социальные сети, глобализация.
Чешский опыт показывает, только 2,3% потенциальной рабочей силы страны не имеют постоянной работы, что является самым низким показателем в ЕС. В последние годы ее экономика росла на 4%, что намного выше среднего показателя по блоку, и страна не была затронута кризисом европейских беженцев 2015 года. Но на всеобщих выборах 2017 года популистские партии выиграли с рейтингом более 40%, что в десять раз больше, чем в 1998 году.
Чешская Республика демонстрирует, что факторы, вызывающие всплеск популизма, являются гораздо более сложными и бесконечно более разнообразными, чем предполагалось на первый взгляд, и что решение избирателя отдать свой голос за популистскую партию столь же часто отражает психологическое состояние, как обстоятельства и идентичность.
Послевоенные народники нашли раннюю опору в Европе в альпийских странах с долгой историей националистических или крайне правых тенденций. Исключение, небольшая правительственная Швейцарская «Народная партия», основанная на «подлинном» сопротивлении сельского населения городскому и иностранному влиянию, провела на референдуме поражение от стремления Швейцарии присоединиться к ЕЭС в 1992 году и с тех пор подействовала на национальную политику.
|
|
|
Швейцарская партия практически изобрела правовую «формулу победы» Популизма: националистические требования к иммиграции, враждебность по отношению к неолиберализму и ожесточенный акцент на сохранение национальных традиций и суверенитета.
В Австрии «Партия Свободы» - куда более прямолинейное ультраправое движение, основанное бывшими нацистами в 1956 году, впервые в 1994 году получила более 20% голосов и теперь входит в правительство, как младший партнер по коалиции в четвертый раз.
Италия, еще одна страна с историей радикальной правой политики, четыре раза голосовала за популиста Сильвио Берлускони. Но до конца 90-х годов эта тенденция оставалась ограниченной.
Прилив начал меняться с начала века. Политический ландшафт в Нидерландах был потрясен в 2002 году быстрым ростом правого популиста Пима Фортейна, а затем его убийством. В том же году Жан-Мари Ле Пен из крайне правого Национального фронта потряс Францию, выйдя во второй тур президентских выборов. Дважды в 2005 году референдумы во Франции и Нидерландах отклоняли проект конституции ЕС, который в то время рассматривался как победа «простых людей» против европейской элиты.
В 2008 году наступил финансовый кризис и рецессия. По мере того, как многие люди, особенно в южной Европе, видели снижение уровня жизни, очевидной целью стали центристские партии, которые до сих пор управляли - и еврократы в Брюсселе с их жесткой экономией.
В наибольшей степени пострадавшие от кризиса греки отдали 27% своих голосов радикальным левым народникам из «Сиризы» в 2012 году, избрав их в правительство три года спустя, набрав на 10 пунктов больше. В Испании демократические социалисты, фанаты Че Гевары и Уго Чавеса из партии«Подемос» получили 21% в 2015 году на выборах в Парламент, всего через год после основания партии.
|
|
|
В Италии десятилетия коррупции, неумелого руководства и последствий кризиса беженцев 2015 года привели к тому, что «Движение пяти звезд»с программой по борьбе с установлением налогов и расходами пришло к власти в 2018 в маловероятной коалиции с ультраправой антиэмиграционной «Лигой».
Совсем недавно сплошной внутренний круг Западной Европы начал поддаваться популистской волне. В Германии крайне правая антиэмиграционная Альтернатива для Германии, основанная как прямой ответ на утверждение канцлера Ангелы Меркель в разгар финансового кризиса о том, что у ЕС не было «альтернативы» спасению Греции, имеет 92 места в бундестаге. В Германии праворадикальной партией в полном смысле этого слова является лишь «Национал-демократическая партия Германии» (НДПГ). Вместе с тем, всё более популярной в Германии становится именно АдГ, разделяющая многие праворадикальные идеи, но считающаяся правопопулистской. В 2013-2014 гг. АдГ успешно эксплуатировала лозунг выхода Греции из еврозоны и требовала прекратить помощь ей и другим погрязшим в долгах странам ЕС. В то время немецкое правительство решило не обращать внимания на АдГ, будучи уверенным, что по мере преодоления финансово-экономического кризиса в еврозоне АдГ быстро сойдет с политической сцены. Но вскоре грянул миграционный кризис, и правые популисты нашли свою нишу на политическом поле Германии. Партия прошла процесс отсеивания более умеренных политиков, вроде бывшего лидера Бернда Люке, который настаивал на лояльном отношении к легальным мигрантам, в результате однопартийцы поддержали на роль лидера более националистического политика— Фрауке Петри и сделали ставку на жесткую критику миграционной политики правительства.[10] Эта тактика принесла АдГ успех. Лозунги, с которыми партия выступала перед избирателями в федеральных землях, были по преимуществу антимигрантскими и исламофобными: «За нашу страну, за наши ценности», «Быть смелым, говорить правду», «Спасти немецкую культуру» и.т. п.После выборов в парламент в 2017-ом году, Фрауке Петри вышла из данной партии из-за того, что не смогла противостоять более радикальным членам АдГ, которые открыто поддерживают скинхедские движения, вроде ПЕГИДА, а также выступают за реабилитацию роли Гитлера в истории Германии.[11]
|
|
|
Дочь Ле Пен, Марин, прошла во второй тур президентских выборов во Франции в 2017 году. Возможно, столь же примечательным является то, что ее результат в первом туре был немного выше, чем у Жана-Люка Меланшона из растущей популистской левой группы «Непокорённая Франция». В Нидерландах «Партия свободы» Герта Вилдерса стала второй по величине парламентской силой. Партия свободы организационно представляет собой достаточно интересное явление: у неё отсутствуют такие признаки партии, как фиксированное членство, устав или штаб-квартира. Официально в партии есть только один член – Герт Вилдерс, все остальные представляющие партию, депутаты – члены «депутатской группы Вилдерса». Программа ПС на последних на данный момент парламентских выборах (2017 г.) вызвала вал критики, в том числе, из-за своей лапидарности: Вилдерс уместил все свои программные положения на одном листе формата А4, озаглавленном «Нидерланды снова наши» и содержащем краткие лозунги о необходимости вышеупомянутой «деисламизации Нидерландов» (путём, в том числе, закрытия всех мечетей и мусульманских школ и запрета на распространение Корана), выхода из ЕС, введения прямой демократии, а также популистские экономические лозунги повышения зарплат, снижения налогов и индексации пенсий – без какой-либо детализации необходимых тактических мер для реализации данных целей, в итоге партия хоть и заняла второе место на выборах, она уступила лидерство на популистском фронте более умеренному «Форуму За Демократию».[12]
Самые большие успехи были сделаны в центральной и восточной Европе. Здесь бывшие социалистические страны управляются популистскими партиями, в том числе Виктором Орбаном в Венгрии, где националисты и ультраконсерваторы получили 63% голосов на выборах в 2018, и Ярославом Качиньским «Закон и справедливость» в Польше.[13]
Обе страны только начали показывать свою идеологию- популистскую, культурно-консервативную, авторитарную - после того, как они были впервые избраны. В настоящее время они нападают на основные либеральные институты, такие как независимая судебная система и свободная пресса, все в большей степени определяя национальную идентичность с точки зрения этнической принадлежности и религии, и демонизируют противников, таких как американский финансист еврейско-венгерского происхождения Джордж Сорос, на языке, напоминающем 1930-е годы.
|
|
|
Даже в известной либеральностью Скандинавии антиэмиграционные популисты обрели голос за последнее десятилетие. Крайне правые шведские демократы, партия из неонацистского фланга, получившая в 1998 году всего 0,4% голосов, но на последних выборах достигла рекордного уровня в 17,6%..
Основные северные партии долгое время сопротивлялись формированию коалиционных правительств с правыми популистами, но были вынуждены уступить позиции в Норвегии, где «Партия Прогресса» находится в правительственных коалициях с 2013 года, и в Финляндии, где небольшая партия «Голубая реформа» - ответвление популиста Финны - тоже в коалиции.
По всей Европе правые популистские партии также преуспели в оказании влияния на политику, даже когда они не входят в правительство, причем такие партии, как: «Партия Независимости Соединённого Королевства», датская «Народная партия» затягивают дискурс доминирующего центра своих стран.
Популистский прогресс почти везде сопровождался глубоким изменением послевоенного политического ландшафта Европы и продолжающейся раздробленностью национальных голосов. Поскольку крупные основные партии правительства сократились, меньшие партии - некоторые из них популистские, но далеко не все - стали неуклонно расти.
Хотя этот процесс затронул как правоцентристские, так и левоцентристские группировки, больше всего пострадали традиционные социал-демократические партии Европы, которые потеряли голоса радикальных правых и левых. Эту тенденцию трудно изменить: некогда могучая Социал-Демократическая Партия Германии опускается до 14% в опросах, «Социалистическая партия» Франции набрала всего 7,4% на парламентских выборах 2017, а также в том же году Голландская «лейбористская партия» выиграла всего 5,7%. %.[14]
Заключение
Проблема популизма сегодня широко обсуждается в Европейском сообществе.До сих пор идут дискуссии, представляет ли данное явление однозначную угрозу для демократического устройства общества или же это обязательный процесс в условиях эпохи постмодернизма, Под данным вопросом подразумевается всё: от миграционной политики и безопасности, так и роль Европейского Союза в принципе.
|
|
|
Популизм приносит в политику оценочный, субъективный элемент, сводя демократию к народному суверенитету. Отмечаются также универсальность программы, лидерский тип партии, гиперболизированная социальная направленность предвыборных обещаний. Являясь лишь политической стратегией, популизм способен комбинироваться с любыми идеологическими конструктами. В сочетании с националистической идеологией популистов зачастую сравнивают с ультраправыми, в сочетании с демсоциалистической идеологией таких популистов зовут ультралевыми, хотя и те, и те очень далеки от подобных разделений, ибо в обоих случаях представлена смесь идеологий (Национальное объединение Ле Пен, к примеру, имеет левую экономическую программу и правую миграционную) Предлагаемое определение популизма выглядит следующим образом: политическая стратегия, основывающаяся на комбинации национализма (в случае с правым популизмом), антиплюрализма (проявляющегося в представлении о народе как о единой группе и стремлении исключить «нарушителей» единства) или самоотождествлении с народной волей (в случае с левым популизмом), направленная на достижение электоральных успехов.
Поскольку избирателями выборы в Европейский парламент часто рассматриваются как «выборы второго порядка», у антисистемных и право- или лево популистских партий в данном случае больше шансов на привлечение электората, чем на выборах в национальные парламенты. В свою очередь, проведшие своих кандидатов в ЕП популистские партии используют это членство как средство поднятия авторитета на родине, как возможность привлечения финансирования, а также в качество отличной площадки для агитации и поднятия рейтинга.
Таким образом, с одной стороны, популистские партии включают в политическую жизнь те группы населения, взгляды которых программы «традиционных» партий не отражают. С другой стороны, популисты исключают в своих программах из «единого общества» некоторые группы, обозначаемые ими как «подрывающие единство», т.е. в любом случае мы имеем дело с политическим исключением отдельных групп граждан. Можно сказать, что правый или левый популизм –процесс, идущий неотвратимо в разных степенях в большинстве стран Европейского сообщества, и без него политическая жизнь была бы гораздо беднее. В тоже время, политический истеблишмент, мировое сообщество и гражданское общество должны обозначать границы для популистких партий, чтобы те не переходили черту в агитации против того, против чего выступают, быть политкорректными.
Приложения:
Рис 1- Рост популизма в Скандинавских странах
Рис. 2 – популизм в Южной Европе
Рис. 3- Популизм в Западной Европе
Рис 4 – популизм в Восточной Европе
|
|
|
