Ощущения и комплексы ощущений 4 глава

Возьмем еще Авенариуса. По вопросу об "элементах" самое ценное дает его последняя (и наиболее, пожалуй, важная для понимания его философии) работа: "Замечания о понятии предмета психологии".* Автор дал здесь, между прочим, чрезвычайно "наглядную" табличку (стр. 410 в XVIII томе), которую мы и воспроизводим в главной ее части:

	"Элементы, комплексы элементов:
I. Вещи или вещное..........	телесные вещи.
II. Мысли или мыслительное (Gedankenhaftes)	нетелесные вещи, воспоминания и фантазии".

* R.Avenarius, "Bemerkungen zum Begriff des Gegenstandes der Psychologie" в "Vierteljahrsschrift für wissenschaftliche Philosophie",¹⁷ Bd. XVIII (1894) и XIX (1895) (P.Авенариус. "Замечания о понятии предмета психологии" в "Трехмесячнике Научной Философии", т, XVIII (1894) и XIX (1895). Ред.).

Сопоставьте с этим то, что говорит Мах после всех своих разъяснении насчет "элементов" ("Анализ ощущений", стр. 33): "Не тела вызывают ощущения, а комплексы элементов (комплексы ощущений) образуют тела". Вот вам "открытие элементов мира", превзошедшее односторонность идеализма и материализма! Сначала нас уверят, что "элементы" = что-то новое, одновременно и физическое и психическое, а потом тайком внесут поправочку: вместо грубо материалистического различения материи (тел, вещей) и психического (ощущения, воспоминания, фантазии) дают учение "новейшего позитивизма" об элементах вещных и элементах мыслительных. Немного выиграл Адлер (Фриц) от "открытия элементов мира"!

Богданов, возражая Плеханову, писал в 1906 году:

"...Махистом в философии признать себя я не могу. В общей философской концепции я взял у Маха только одно – представление о нейтральности элементов опыта по отношению к "физическому" и "психическому", о зависимости этих характеристик только от связи опыта" ("Эмпириомонизм", кн. III, СПБ., 1906, стр. ХLI).

Это все равно, как если бы религиозный человек сказал: не могу себя признать сторонником религии, ибо я взял у этих сторонников "только одно": веру в бога. "Только одно", взятое Богдановым у Маха, и есть основная ошибка махизма, основная неправильность всей этой философии. Отступления Богданова от эмпириокритицизма, которым сам Богданов придает очень важное значение, на самом деле совершенно второстепенны и не выходят за пределы детальных, частных, индивидуальных отличий между различными эмпириокритиками, одобряемыми Махом и одобряющими Маха (об этом подробнее ниже). Поэтому, когда Богданов сердился на то, что его смешивают с махистами, он обнаруживал только этим непонимание коренных отличий материализма от того, что обще Богданову и всем прочим махистам. Не то важно, как развил или как подправил, или как ухудшил махизм Богданов. Важно то, что он покинул материалистическую точку зрения и этим осудил себя неизбежно на путаницу и идеалистические блуждания.

В 1899 году, как мы видели, Богданов стоял на правильной точке зрения, когда писал:

"Образ стоящего передо мною человека, непосредственно данный мне зрением, есть ощущение".*

* "Основные элементы исторического взгляда на природу", стр. 216. Ср. вышеприведенные цитаты.

Критики этого своего старого взгляда Богданов не потрудился дать. Он на слово, слепо поверил Маху и стал повторять за ним, что "элементы" опыта нейтральны по отношению к физическому и психическому.

"Как выяснено новейшей позитивной философией, элементы психического опыта, – писал Богданов в кн. I "Эмпириомонизма" (2 изд., стр. 90), – тожественны с элементами всякого опыта вообще, так как тожественны с элементами опыта физического".

Или в 1906 году (кн. III, стр. XX):

"а что касается "идеализма", – можно ли говорить о нем только на том основании, что элементы "физического опыта" признаются тожественными с элементами "психического" или элементарными ощущениями – когда это просто несомненный факт".

Вот где настоящий источник всех философских злоключений Богданова, – источник, общий у него со всеми махистами. Можно и должно говорить об идеализме, когда с ощущениями признают тождественными "элементы физического опыта" (т.е. физическое, внешний мир, материю), ибо это есть не что иное, как берклианство. Ни новейшей, ни позитивной философии, ни несомненного факта тут нет и следа, тут просто старый-престарый идеалистический софизм. И если бы спросить Богданова, как может он доказать этот "несомненный факт", что с ощущениями тождественно физическое, то ни единого довода вы не услышите, кроме вечного припева идеалистов: я ощущаю только свои ощущения; "свидетельство самосознания" (die Aussage des Selbstbewußtseins – у Авенариуса в "Пролегоменах", стр. 56 второго нем. изд., §93); или: "в нашем опыте" (говорящем, что "мы – ощущающие субстанции") "ощущение дано нам достовернее, чем субстанциальность" (там же, стр. 55, §91) и т.д., и т.д., и т.п. За "несомненный факт" Богданов принял (поверив Маху) реакционный философский выверт, ибо на самом деле ни единого факта не было приведено и не может быть приведено, который бы опровергал взгляд на ощущение, как образ внешнего мира, – взгляд, разделявшийся Богдановым в 1899 году и разделяемый естествознанием по ею пору. Физик Мах в своих философских блужданиях ушел совсем в сторону от "современного естествознания", – об этом важном обстоятельстве, не замеченном Богдановым, нам придется еще много говорить впоследствии.

Одно из обстоятельств, помогшее Богданову так быстро перескочить от материализма естественников к путаному идеализму Маха, это (помимо влияния Оствальда) – учение Авенариуса о зависимом и независимом ряде опыта. Сам Богданов в I книге "Эмпириомонизма" излагает дело таким образом:

"Поскольку данные опыта выступают в зависимости от состояния данной нервной системы, постольку они образуют психический мир данной личности; поскольку данные опыта берутся вне такой зависимости, постольку перед нами физический мир. Поэтому Авенариус обозначает эти две области опыта, как зависимый ряд и независимый ряд опыта" (стр. 18).

В том-то и беда, что это учение о независимом (от ощущения человека) "ряде" есть протаскивание материализма, незаконное, произвольное, эклектическое с точки зрения философии, говорящей, что тела суть Комплексы ощущений, что ощущения "тожественны" с "элементами" физического. Ибо раз вы признали, что источник света и световые волны существуют независимо от человека и от человеческого сознания, цвет зависит от действия этих волн на сетчатку, – то вы фактически встали на материалистическую точку зрения и разрушили до основания все "несомненные факты" идеализма со всеми "комплексами ощущений", Открытыми новейшим позитивизмом элементами и тому подобным вздором.

В том-то и беда, что Богданов (вкупе со всеми махистами-россиянами) не вник в первоначальные идеалистические воззрения Маха и Авенариуса, не разобрался в их основных идеалистических посылках, – и просмотрел поэтому незаконность и эклектичность их последующей попытки тайком протащить материализм. А между тем, насколько общепризнан в философской литературе первоначальный идеализм Маха и Авенариуса, настолько же общепризнано, что впоследствии эмпириокритицизм старался повернуть в сторону материализма. Французский писатель Ковеларт, цитированный нами выше, в "Пролегоменах" Авенариуса видит "монистический идеализм", в "Критике чистого опыта" (1888-1890) – "абсолютный реализм", а в "Человеческом понятии о мире" (1891) – попытку "объяснения" этой перемены. Заметим, что термин реализм употребляется здесь в смысле противоположности идеализму. Я вслед за Энгельсом употребляю в этом смысле только слово: материализм, и считаю эту терминологию единственно правильной, особенно ввиду того, что слово "реализм" захватано позитивистами и прочими путаниками, колеблющимися между материализмом и идеализмом. Здесь достаточно отметить, что Ковеларт имеет в виду тот несомненный факт, что в "Пролегоменах" (1876) для Авенариуса ощущение есть единственно сущее, "субстанция" же – по принципу "экономии мысли"! – элиминирована, а в "Критике чистого опыта" физическое принято за независимый ряд, психическое же, следовательно, и ощущения – за зависимый.

Ученик Авенариуса Рудольф Вилли равным образом признает, что Авенариус, "всецело" бывший идеалистом в 1876 году, впоследствии "примирял" (Ausgleich) с этим учением "наивный реализм" (цитир. выше сочинение, там же) – т.е. ту стихийно, бессознательно материалистическую точку зрения, на которой стоит человечество, принимая существование внешнего мира независимо от нашего сознания.

Оскар Эвальд, автор книги об "Авенариусе, как основателе эмпириокритицизма", говорит, что эта философия соединяет в себе противоречивые идеалистические и "реалистические" (надо было сказать: материалистические) элементы (не в махистском, а в человеческом значении слова: элемент). Например, "абсолютное (рассмотрение) увековечило бы наивный реализм, относительное – объявило бы постоянным исключительный идеализм".* Авенариус называет абсолютным рассмотрением то, что соответствует у Маха связи "элементов" вне нашего тела, а относительным то, что соответствует у Маха связи "элементов", зависимых от нашего тела.

* Oshar Ewald, "Richard Avenarius als Begründer des Empiriokritizismus", Brl., 1905, S. 66 (Оскар Эвальд. "Рихард Авенариус как основатель эмпириокритицизма", Берлин, 1905, стр. 66. Ред.).

Но особенно интересен для нас в рассматриваемом отношении отзыв Вундта, который сам стоит – подобно большинству вышеназванных писателей – на путаной идеалистической точке зрения, но который едва ли не всех внимательнее разобрал эмпириокритицизм. П.Юшкевич говорит по этому поводу следующее: "Любопытно, что эмпириокритицизм Вундт считает наиболее научной формой последнего типа материализма",* т.е. того типа материалистов, которые в духовном видят функцию телесных процессов (и которых – добавим от себя – Вундт называет стоящими посредине между спинозизмом¹⁸ и абсолютным материализмом**).

** П.Юшкевич. "Материализм и критический реализм", СПБ., 1908, стр. 15.

*** W.Wundt. "Über naiven und kritischen Realismus" в "Philosophische Studien"¹⁹, Bd. XIII, 1897, S. 334 (В.Вундт. "О наивном и критическом реализме" в "Философских Исследованиях", т. XIII, 1897, стр. 334. Ред.).

Это справедливо, что отзыв В.Вундта чрезвычайно любопытен. Но всего более "любопытно" здесь то, как г. Юшкевич относится к тем книгам и статьям по философии, о которых он трактует. Это – типичный образчик отношения к делу наших махистов. Гоголевский Петрушка читал и находил любопытным, что из букв всегда выходят слова. Г-н Юшкевич читал Вундта и нашел "любопытным", что Вундт обвинил Авенариуса в материализме. Если Вундт неправ, отчего бы не опровергнуть этого? Если он прав, отчего бы не пояснить противоположение материализма эмпириокритицизму? Г-н Юшкевич находит "любопытным" то, что говорит идеалист Вундт, но разобраться в деле этот махист считает трудом совершенно излишним (должно быть, в силу принципа "экономии мысли")...

Дело в том, что, сообщив читателю обвинение Вундтом Авенариуса в материализме и умолчав о том, что Вундт считает одни стороны эмпириокритицизма материализмом, другие – идеализмом, связь же тех и других искусственной, – Юшкевич совершенно извратил дело. Либо сей джентльмен абсолютно не понимает того, что он читает, либо им руководило желание облыжно похвалить себя через Вундта: и нас-де тоже казенные профессора не какими-нибудь путаниками считают, а материалистами.

Названная статья Вундта представляет из себя большую книгу (свыше 300 страниц), посвященную детальнейшему разбору сначала имманентной школы, потом эмпириокритиков. Почему соединил Вундт две эти школы? Потому, что он считает их близкой родней, – и это мнение, разделяемое Махом, Авенариусом, Петцольдтом и имманентами, безусловно справедливо, как мы увидим ниже. Вундт показывает в первой части названной статьи, что имманенты – идеалисты, субъективисты, сторонники фидеизма. Это опять-таки, как увидим ниже, совершенно справедливое мнение, выраженное только у Вундта с ненужным балластом профессорской учености, с ненужными тонкостями и оговорочками, объясняемыми тем, что Вундт сам идеалист и фидеист. Он упрекает имманентов не за то, что они идеалисты и сторонники фидеизма, а за то, что они неправильно, по его мнению, выводят сии великие принципы. Далее, вторую и третью часть статьи Вундт посвящает эмпириокритицизму. При этом он вполне определенно указывает, что весьма важные теоретические положения эмпириокритицизма (понимание "опыта" и "принципиальная координация", о которой мы будем говорить ниже) тождественны у него с имманентами (die empiriokritische in Übereinstimmung mit der immanenten Philosophic annimmt, S. 382 статьи Вундта). Другие теоретические положения Авенариуса заимствованы у материализма, и в целом эмпириокритицизм есть "пестрая смесь" (bunte Mischung, S. 57 названной статьи), в которой "различные составные части совершенно не связаны друг с другом " (an sich einander völlig heterogen sind, стр. 56).

К числу материалистических кусочков авенариусовско-маховской мешанины Вундт относит главным образом учение первого о "независимом жизненном ряде". Если вы исходите из "системы С" (так обозначает Авенариус, великий любитель ученой игры в новые термины, – мозг человека или вообще нервную систему), – если психическое для вас есть функция мозга, то эта "система С" есть "метафизическая субстанция", – говорит Вундт (стр. 64 названной статьи), и ваше учение есть материализм. Метафизиками, надо сказать, обзывают; материалистов многие идеалисты и все агностики (кантианцы и юмисты в том числе), потому что им кажется, будто признание существования внешнего мира независимого от сознания человека, есть выход за пределы опыта. Об этой терминологии и о полной ее неправильности с точки зрения марксизма мы будем говорить в своем месте. Теперь нам важно отметить тó, что именно допущение "независимого" ряда у Авенариуса (а равным образом у Маха, иными словами выражающего ту же мысль) есть – по общему признанию философов разных партий, т.е. разных направлений в философии – заимствование у материализма. Если вы исходите из того, что все существующее есть ощущение или что тела суть комплексы ощущений, то вы не можете, не разрушая всех своих основных посылок, всей "своей" философии, прийти к тому, что независимо от нашего сознания существует физическое и что ощущение есть функция определенным образом организованной материи. Мах и Авенариус совмещают в своей философии основные идеалистические посылки и отдельные материалистические выводы именно потому. Что их теория – образец той "эклектической нищенской похлебки",²⁰ о которой с заслуженным презрением говорил Энгельс.*

* Предисловие к "Людвигу Фейербаху", помеченное февралем 1888 года. Эта слова Энгельса относятся к немецкой профессорской философии вообще. Махисты, желающие быть марксистами, не умея вдуматься в значение и содержание этой мысли Энгельса, прячутся иногда за жалкую отговорку: "Энгельс еще не знал Маха" (Фриц Адлер в "Историческом материализме", стр. 370). На чем основано это мнение? На том, что Энгельс не цитирует Маха и Авенариуса? Других оснований нет, а это основание негодное, ибо Энгельс никого из эклектиков не называет по имени, а не знать Авенариуса, с 1876 года издававшего трехмесячник "научной" философии, едва ли мог Энгельс.

В последнем философском сочинении Маха "Познание и заблуждение", 2 изд., 1906 г., этот эклектицизм особенно бьет в глаза. Мы видели уже, что Мах заявляет там:

"нет никакой трудности построить всякий физический элемент из ощущений, т.е. психических элементов", – и в той же книге читаем: "Зависимости вне U (= Umgrenzung, т.е. "пространственная граница нашего тела", Seite 8) есть физика в самом широком смысле" (S. 323, §4). "Чтобы в чистом виде получить (rein erhalten) эти зависимости, необходимо по возможности исключить влияние наблюдателя, т.е. элементов, лежащих внутри U" (там же).

Так. Так. Сначала синица сулила зажечь море, т.е. построить физические элементы из психических, а потом оказалось, что физические элементы лежат вне границы психических элементов, "лежащих внутри нашего тела"! Философия, нечего сказать!

Еще пример:

"Совершенный (идеальный, vollkommenes) газ, совершенная жидкость, совершенное эластическое тело не существует; физик знает, что его фикции лишь приблизительно соответствуют фактам, произвольно упрощая их; он знает об этом отклонении, которое не может быть устранено" (S. 418, §30).

О каком отклонении (Abweichung) говорится здесь? Отклонение чего от чего? Мысли (физической теории) от фактов. А что такое мысли, идеи? Идеи суть "следы ощущений" (S. 9). А что такое факты? Факты, это – "комплексы ощущений"; итак, отклонение следов ощущений от комплексов ощущений не может быть устранено.

Что это значит? Это значит, что Мах забывает свою собственную теорию и, начиная говорить о различных вопросах физики, рассуждает попросту, без идеалистических выкрутас, т.е. материалистически. Все "комплексы ощущений" и вся эта берклианская премудрость летят прочь. Теория физиков оказывается отражением существующих вне нас и независимо от нас тел, жидкостей, газов, причем отражение это, конечно, приблизительное, но "произвольным" назвать это приближение или упрощение неправильно. Ощущение на деле рассматривается здесь Махом именно так, как его рассматривает все естествознание, не "очищенное" учениками Беркли и Юма, т.е. как образ внешнего мира. Собственная теория Маха есть субъективный идеализм, а когда нужен момент объективности, – Мах без стеснения вставляет в свои рассуждения посылки противоположной, т.е. материалистической теории познания. Последовательный идеалист и последовательный реакционер в философии Эдуард Гартман, сочувствующий махистской борьбе против материализма, подходит очень близко к истине, говоря, что философская позиция Маха есть "смешение (Nichtunterscheidung) наивного реализма и абсолютного иллюзионизма".* Это правда. Учение, что тела суть комплексы ощущений и пр., есть абсолютный иллюзионизм, т.е. солипсизм, ибо с этой точки зрения весь мир – не что иное, как моя иллюзия. Приведенное же нами рассуждение Маха, как и целый ряд других его отрывочных рассуждений, есть так называемый "наивный реализм", т.е. бессознательно, стихийно перенятая у естествоиспытателей материалистическая теория познания.

* Eduard von Hartmann. "Die Weltanschauung der modernen Physik", Lpz., 1902, S. 219 (Эдуард фон, Гартман. "Мировоззрение современной физики", Лейпциг, 1902, стр. 219. Ред.).

Авенариус и профессора, идущие по его следам, пытаются прикрыть это смешение теорией "принципиальной координации". Мы перейдем сейчас к ее рассмотрению, но сначала покончим с вопросом об обвинении Авенариуса в материализме. Г-н Юшкевич, которому показался любопытным не понятый им отзыв Вундта, не полюбопытствовал узнать сам или не благоволил сообщить читателю, как отнеслись к этому обвинению ближайшие ученики и преемники Авенариуса. А между тем это необходимо для разъяснения дела, если мы интересуемся вопросом об отношении философии Маркса, т.е. материализма, к философии эмпириокритицизма. И затем, если махизм есть путаница, смешение материализма с идеализмом, то важно знать, куда потянулось – если можно так выразиться – это течение, когда казенные идеалисты стали отталкивать его от себя за уступки материализму.

Вундту отвечали, между прочим, двое наиболее чистых и ортодоксальных учеников Авенариуса, И.Петцольдт и Фр.Карстаньен. Петцольдт с гордым негодованием отверг позорящее немецкого профессора обвинение в материализме и сослался... на что бы вы думали?.. на "Пролегомены" Авенариуса, где уничтожено-де понятие субстанции! Удобная теория, когда можно относить к ней и чисто идеалистические произведения и произвольно допущенные материалистические посылки! "Критика чистого опыта" Авенариуса, конечно, не противоречит этому учению – т.е. материализму, – писал Петцольдт, – но она так же мало противоречит прямо противоположному, спиритуалистическому учению.* Превосходная защита! Энгельс это и называл эклектической нищенской похлебкой. Богданов, который не хочет признать себя махистом и который хочет, чтобы его признали (в философии) марксистом, идет за Петцольдтом. Он полагает, что "эмпириокритицизму нет... дела ни до материализма, ни до спиритуализма, ни до какой метафизики вообще",** что "истина... не в "золотой середине" между сталкивающимися направлениями" (материализма и спиритуализма), "а вне их обоих".*** На самом деле то, что Богданову показалось истиной, есть путаница, шатание между материализмом и идеализмом.

* J.Petzoldt. "Einführung in die Philosophie der reinen Erfahrung", Bd. I, S. 351, 352.

** "Эмпириомонизм", кн. I, изд. 2-е, стр. 21.

*** Там же, стр. 93.

Карстаньен, возражая Вундту, писал, что он совершенно отвергает "подсовыванье (Unterschiebung) материалистического момента", "который совершенно чужд критике чистого опыта".* "Эмпириокритицизм есть скептицизм κατ'εξoχηυ (по преимуществу) по отношению к содержанию понятий". Кусочек правды есть в этом усиленном подчеркивании нейтральности махизма: поправка Маха и Авенариуса к их первоначальному идеализму всецело сводится к допущению половинчатых уступок материализму. Вместо последовательной точки зрения Беркли: внешний мир есть мое ощущение – получается иногда точка зрения Юма: устраняю вопрос о том, есть ли что за моими ощущениями. А эта точка зрения агностицизма неизбежно осуждает на колебания между материализмом и идеализмом.

* Fr.Carstanjen. "Der Empiriokritizismus, zugleich eine Erwiderung auf W.Wundt's Aufsätze", "Vierteljahrsschrift für wissenschaftliche Philosophie", Jahrg. 22 (1898), SS. 73 и 213 (Фр.Карстаньен. "Эмпириокритицизм, одновременно – ответ на статьи В.Вундта", "Трехмесячник Научной Философии", 22-й год изд.., (1898), стр. 73 и 213. Ред.).

3. ПРИНЦИПИАЛЬНАЯ КООРДИНАЦИЯ И "НАИВНЫЙ РЕАЛИЗМ"

Учение Авенариуса о принципиальной координации изложено им в "Человеческом понятии о мире" и в "Замечаниях". Эти последние написаны позже, и Авенариус подчеркивает здесь, что излагает, правда, несколько иначе, не что-либо отличное от "Критики частого опыта" и "Человеческого понятия о мире", а то же самое ("Bemerk".* 1894, S. 137 в цитир. журнале). Суть этого учения – положение о "неразрывной (unauflösliche) координации" (т.е. соотносительной связи) "нашего Я (des Ich) и среды" (S. 146). "Философски выражаясь, – говорит тут же Авенариус, – можно сказать: " Я и не-Я "". И то и другое, и наше Я и среду, мы "всегда находим вместе" (immer ein Zusammen-Vorgefundenes).

"Никакое полное описание данного (или находимого нами: des Vorgefundenen) не может содержать "среды" без некоторого Я (ohne ein Ich), чьей средой эта среда является, – по крайней мере того Я, которое описывает это находимое" (или данное: das Vorgefundene, S. 146).

Я называется при этом центральным членом координации, среда – противочленом (Gegenglied). (См. "Der menschliche Weltbegriff". 2 изд., 1905, стр. 83-84, §148 и след.)

* "Bemerkungen zum Begriff des Gegenstandes der Psychologie", Ред.

Авенариус претендует на то, что этим учением он признает всю ценность так называемого наивного реализма, т.е. обычного, нефилософского, наивного взгляда всех людей, которые не задумываются о том, существуют ли они сами и существует ли среда, внешний мир. Мах, выражая свою солидарность с Авенариусом, тоже старается представить себя защитником "наивного реализма" ("Анализ ощущений", стр. 39). Российские махисты, все без исключения, поверили Маху и Авенариусу, что это действительно защита "наивного реализма": признается Я, признается среда – чего же вам больше надо?

Чтобы разобраться в том, на чьей стороне имеется тут величайшая степень действительной наивности, начнем несколько издалека. Вот популярная беседа некоего философа с читателем:

"Читатель: Должна существовать система вещей (по мнению обычной философии), а из вещей должно быть выводимо сознание".

"Философ: Теперь ты говоришь вслед за философами по профессии.., а не с точки зрения здравого человеческого рассудка и действительного сознания...

Скажи мне и подумай хорошенько перед ответом: выступает ли в тебе или перед тобой какая-либо вещь иначе, как вместе с сознанием этой вещи или через сознание ее?.."

"Читатель: Если я хорошо вдумался в дело, то я должен с тобой согласиться".

"Философ: Теперь ты говоришь от самого себя, из твоей души, от твоей души. Не стремись же к тому, чтобы выскочить из самого себя, чтобы обнять больше того, что ты можешь обнять (или схватить), именно: сознание в (курсив философа) вещь, вещь и сознание; или точнее: ни то, ни другое в отдельности, а то, что лишь впоследствии разлагается на одно и на другое, то, что является безусловно субъективно-объективным и объективно-субъективным".

Вот вам вся суть эмпириокритической принципиальной координации, новейшей защиты "наивного реализма" новейшим позитивизмом! Идея "неразрывной" координации изложена здесь с полной ясностью и именно с той точки зрения, будто это – настоящая защита обычного человеческого взгляда, не искаженного мудрствованиями "философов по профессии". А между тем, приведенный разговор взят из сочинения, вышедшего в 1801 году и написанного классическим представителем субъективного идеализма – Иоганном Готлибом Фихте. *

* Johann Gottlieb Fichte. "Sonnenklarer Bericht an das größere Publikum über das eigentliche Wesen der neuesten Philosophie. – Ein Versuch die Leser zum Verstehen zu zwingen", Berlin, 1801, SS. 178-180 (Иоганн Готлиб Фихте, "Ясное как солнце сообщение широкой публике о подлинной сущности новейшей философии. – Попытка принудить читателей к пониманию", Берлин, 1801, стр. 178-180. Ред.).

Ничего иного, кроме перефразировки субъективного идеализма, нет в разбираемом учении Маха и Авенариуса. Претензии их, будто они поднялись выше материализма и идеализма, устранили противоположность точки зрения, идущей от вещи в сознанию, и точки зрения обратной, – это пустая претензия подновленного фихтеанства. Фихте тоже воображает, будто оп "неразрывно" связал "я" и "среду", сознание и вещь, будто он "решил" вопрос ссылкой на то, что человек не может выскочить из самого себя. Иными словами, повторен довод Беркли: я ощущаю только свои ощущения, я не имею права предполагать "объекты сами по себе" вне моего ощущения. Различные способы выражений Беркли в 1710 году, Фихте в 1801, Авенариуса в 1891-1894 гг. нисколько не меняют существа дела, т.е. основной философской линии субъективного идеализма. Мир есть мое ощущение; не- Я "полагается" (создается, производится) нашим Я; вещь неразрывно связана с сознанием; неразрывная координация нашего Я и среды есть эмпириокритическая принципиальная координация; – это все одно и то же положение, тот же старый хлам с немного подкрашенной или перекрашенной вывеской.

Ссылка на "наивный реализм", якобы защищаемый подобной философией, есть софизм самого дешевенького свойства. "Наивный реализм" всякого здорового человека, по побывавшего в сумасшедшем доме или в науке у философов идеалистов, состоит в том, что вещи, среда, мир существуют независимо от нашего ощущения, от нашего сознания, от нашего Я и от человека вообще. Тот самый опыт (не в махистском, а в человеческом смысле слова), который создал в нас непреклонное убеждение, что существуют независимо от нас другие люди, а не простые комплексы моих ощущений высокого, низкого, желтого, твердого и т.д., – этот самый опыт создает наше убеждение в том, что вещи, мир, среда существуют независимо от нас. Наши ощущения, наше сознание есть лишь образ внешнего мира, и понятно само собою, что отображение не может существовать без отображаемого, но отображаемое существует независимо от отображающего. "Наивное" убеждение человечества сознательно кладется материализмом в основу его теории познания.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: