Из показаний (май 1884 г.). Из показаний (февраль 1884 г.)

Из показаний (май 1884 г. )

Вскоре после того как составился кружок, в Кронштадт на квартиру Завалишина приехал Суханов с Желябовым, и тогда составилась сходка из членов образовавшегося кружка в присутствии Желябова. Сходка эта была устроена, чтобы выяснить цель революционного военного кружка. Желябов говорил, что партия «Народной Воли» стремится организовать революционные кружки среди войска на тот предмет, что если подымется восстание, то чтобы по возможности большее число войска было на стороне народа, а не против него. Как может случиться восстание – об этом было много разговоров; предполагалось, что это может произойти в Петербурге, и именно начаться среди фабричных рабочих; допускалась также возможность, что восстание вспыхнет где‑ нибудь на юге или на Волге и оттуда распространится на всю Россию. Насколько я понял, между членами кружка было такое мнение, что сделать революцию – это дело агентов «Народной Воли», наше же дело принять участие в революции, вступив в ряды сражающихся против правительства. Возможность устройства революции в Кронштадте была отвергнута, но принято было предложение, что во время восстания в Петербурге потребуют войска из Кронштадта для усмирения народа и тогда члены кружка перейдут на сторону народа и постараются увлечь за собой подведомственных им нижних чинов. Но так как было известно, что среди нижних чинов не было сочувствующих революции, то предлагалось, чтобы партия «Народной Воли» послала своих агентов для пропаганды среди матросов. Было выражено мнение, что если в роте найдется несколько толковых людей, сочувствующих революции, то они сумеют в критический момент увлечь остальных за своим ротным командиром.

Я должен еще оговориться, что о том, каким образом может произойти революция, у каждого из членов кружка было свое мнение. О возможности убить государя у нас в кружке не было разговоров, хотя об этом были намеки в каждом революционном издании. Лично я был того мнения, что революция может произойти только в единственном случае, а именно если правительство созовет представительное собрание и предложит ему на обсуждение, как выйти из затруднительного положения, в котором находится правительство благодаря распространению в России революционных идей; тогда, по моему мнению, должно было произойти то же, что происходило во всех других европейских государствах, т. е. революция. […]

Я еще припомнил факт, касающийся несогласия кружка исполнять поручения Исполнительного комитета. Кажется, Завалишин выразил мнение: «Как же я обяжусь исполнять поручение Исполнительного комитета, а вдруг он поручит мне убить кого‑ нибудь? » Желябов же не настаивал на принятии этого пункта программы и сказал, что это в сущности для формы и что никаких поручений и не предполагается делать членам военных кружков, что для исполнения поручений у них есть много своих охотников.

В начале 1881 г., в какой именно месяц не помню, Завалишин, сидя со мной рядом в минном классе, сказал мне: «Будете сегодня в Петербурге, так заходите к Суханову*, у него сегодня сходка, он звал вас». Я действительно в тот день собирался в Петербург и, приехав туда, зашел к Суханову, у которого застал очень много незнакомых лиц и был в сущности удивлен, что меня пригласили на такую сходку. В числе знакомых помню Желябова, были также Завалишин* и Штромберг*, других же не помню. Когда я вошел, то все жарко спорили о Французской Коммуне[341] и в то же время о революции в России, т. е. в одних кружках спорили о Коммуне, в других – о революции в России. В эти споры я не вмешивался и вынес о них впечатление такое же, как и в прежних наших толках о возможности в близком будущем революции в России. Кроме того, припоминаю, что Желябов перечислял силы партии, но говорил это в общих фразах, вроде того, что в таком‑ то городе существует значительное число лиц военного сословия, организованных в кружок, в таком‑ то городе кружка нет, но там несколько лиц энергично работают и имеется в виду составить кружок, и все в этом роде. Он упоминал, что, например, в Петербурге в числе лиц военного кружка есть гвардейские офицеры, академики и вообще всякого рода оружие, а также, что в других городах есть и лица с солидным положением, т. е. батальонные и полковые командиры. […]

Прямо об убийстве государя я не помню, чтобы говорили на сходке Суханова, но, разумеется, здесь было говорено, что убийство государя могло бы служить одним из поводов к возникновению революции. […]

26. Н. М. Рогачев*

Из показаний (февраль 1884 г. )

На собрании Центральной военной группы, между прочим, мне дана была командировка в следующие города: Москву, Орел, Смоленск, Витебск, Динабург, Ригу, Митаву, Либаву, Вильно и Минск. […] Цель этой командировки была сорганизовать местные военные кружки, что мне и удалось сделать почти во всех указанных городах. […]

Перед указанной командировкой я получил сведения о тех офицерах, на которых следовало обратить внимание. Эти сведения давались в таком роде: «офицер NN, был когда‑ то товарищем такого‑ то и тогда сочувственно отзывался о революционном движении в России; живет в таком‑ то городе; позднейших сведений не имеется», – вот и все. Всякий понимает, что на основании подобных указаний немыслимо составить себе хотя бы какое‑ нибудь представление о человеке. И тем не менее всюду, где мне случалось бывать, офицеры сами шли навстречу нашим желаниям; иногда достаточно было сказать 2–3 слова, чтобы человек согласился вступить в партию. Когда же случалось объявить, что я послан в качестве агента от Центра, то интерес возбуждался чрезмерный, даже нежелательный с нашей точки зрения. Так, при назначении следующего собрания тем офицерам, с которыми уже познакомился, просишь, чтобы посторонних никого не было, приходишь и непременно застаешь несколько новых лиц; при этом хозяин квартиры объясняет, что эти люди вполне надежные, что они желают вступить в кружок, согласны на всякие условия и что их неудобно было удалить.

И что всего более знаменательно! В организацию идут офицеры не первых чинов, а поручики, штабс‑ капитаны, капитаны и штаб‑ офицеры. Конечно, с этими последними дело шло не так‑ то легко: они не бросаются очертя голову на первый зов, но зато приобретение их гораздо прочнее для партии, чем обер‑ офицеров. Если они идут в партию, то не по увлечению, не потому, что прочли книжку, а вся жизнь роковым образом направляет их на революционный путь. […]

27. Н. Е. Суханов*