Глава 6 Плохое начало

ФАКТ: каждые 47 секунд на свет рождается психопат [51].

Родители детей с серьезными трудностями поведения часто обращаются ко мне с просьбой о помощи. Часто письма начинаются с откровенных слов о той тревоге, которую испытывают родители из-за того, что им пришлось обратиться ко мне, ведь это значит, что они поняли один мрачный факт: их ребенок может быть растущим психопатом. Никто не хотел бы пережить такого и тем более принять. У меня скопилась довольно толстая папка с копиями этих писем. Время от времени, когда исследование заходит в тупик или натыкается на препятствие, я возвращаюсь к папке с родительскими письмами и перечитываю их. Они дают мне дополнительный стимул, чтобы выйти из тупика и преодолеть преграды, не упуская из вида цель: найти ответ на те вопросы, которые задают в своих письмах родители.

Читать их – душераздирающее занятие; не могу даже представить, как трудно их писать. Они приходят ко мне со всего мира, но все они об одном и том же. Родители обычно начинают с того, что уже много лет пытаются справиться с проблемами детей. С первых лет они старались понять, почему их ребенку трудно испытывать привязанность к ним, особенно к матери. Ребенок неспокоен, импульсивен и легко сердится, гораздо легче, чем его братья и сестры или другие дети, с которыми родителям приходилось иметь дело. Он постоянно попадает в ссоры и драки, в которых его противник получает травмы, но ребенок не хочет или не может взять ответственность на себя и не считает себя виноватым. Наказания никак не влияют на его вспыльчивость и злость. Родители часто, хоть это и трудно, говорят о случаях жестокости к животным. Рыбки вдруг оказываются вытащенными из аквариума, в каком-нибудь месте, где они не могут плавать, например на дне раковины, откуда слили воду, так что ее осталось чуть-чуть на дне, чтобы рыбка в ней билась. Хомячки, морские свинки и другие подобные животные таинственно исчезают или оказываются мертвыми в клетках. Часто выходки детей оканчиваются ранами и даже смертью кошек и собак.

Обычно у ребенка бывают большие проблемы в детском саду, и они постоянно повторяются; и, когда он идет в школу, репертуар поведенческих трудностей расширяется: он постоянно бьет других детей разными предметам, кидается камнями, затевает драки на игровой площадке, и из-за этого его часто вызывают к директору.

Ребенок не старается заводить друзей или проводить с ними время. Кажется, что проблемный ребенок предпочитает быть сам по себе (обычно это мальчики). Ребенок мало или вовсе не переживает в любых жизненных ситуациях. Он слабо привязан к людям. Такие дети проявляют признаки глубокой неспособности понимать отношения между людьми и принципы социального поведения, например сотрудничества и необходимости делиться. Некоторые родители думают, что у их ребенка какое-то недиагностированное нарушение способностей к обучению или эмоциональное расстройство; они хотят знать, согласен ли я с такой оценкой.

Одна из самых показательных особенностей этих писем – то, что каждый ребенок описывается как ненормальный с самого рождения. Родители говорят, что замечали в нем нечто странное, необычное или ненормальное с первых дней. Письма никогда не рассказывают о нормальных детях, с которыми случилась резкая перемена в поведении, вызванная, например, травмой головы или стрессовым событием (как развод родителей или смерть близкого человека). В них не встретишь такого, что ребенок какое-то время не отличался от других, но постепенно его состояние ухудшилось. Такое случается при некоторых психических болезнях и называется продромальной стадией – когда происходят медленные, прогрессирующие изменения в нормальном функционировании, пока не случается настоящий психический срыв. Истории этих детей с самого раннего возраста качественно отличаются от историй их братьев и сестер или других детей; их поведение, к разочарованию родителей, с первых лет было в лучшем случае постоянным, если не ухудшалось.

Я всегда оказываюсь уже не первым специалистом по психике, к которому обращаются родители за советом. Обычно они начинают задавать вопросы еще в кабинете педиатра. Довольно часто родители рассказывают, что ребенку сначала поставили диагноз синдром дефицита внимания с гиперактивностью (СДВГ). После приема амфетамина (главный компонент лекарств для СДВГ, таких как риталин и аддерол) поведение ребенка сначала смягчается, но потом, как только его организм привыкает к стимулирующему действию, взрывается еще более пугающим набором поведенческих проблем. Родители снова идут к детскому врачу, он ставит другой диагноз, потом следующий, и выписывает целый коктейль лекарств. Дежурные диагнозы – это биполярное расстройство личности и расстройство аутистического спектра, которые часто цепляют, как ярлыки, на ребенка с серьезными проблемами поведения, но это ошибка. Разочарованные родители обращаются к школьным психологам, потом к клиническим психологам, консультируются у одного, второго, третьего детского психиатра. И потом некоторые из них обращаются к ученым. К таким, как я, потому что им кажется, что обычные специалисты по психическому здоровью что-то упускают. О тех диагнозах, которые ставили их детям, родители узнали все, что смогли, и зачастую не согласны с врачами. Они изучили и классифицировали все симптомы своего ребенка и вдруг осознали, что некоторые вписываются в понятие психопатии. Иногда им кажется, что они открыли новое расстройство психики, которое нужно изучить. Но в большинстве своем они просто хотят знать, как помочь ребенку. Каждое письмо пронизано нервным напряжением.

Несколько моих коллег, которые изучают психопатов, поделились со мной, что к ним за помощью часто обращаются родители трудных детей. Я каждый год встречаюсь с коллегами на научных конференциях. Почти всегда за обедом кто-нибудь обязательно расскажет о каком-то особо душераздирающем письме отца, матери или другого родственника с просьбой о помощи. Мы интересуемся друг у друга, не появились ли с прошлого года новые методы лечения, лекарства, группы помощи или другие варианты, которые помогли бы ответить на вопросы родителей и облегчить их боль.

За обедом с коллегами мы часто обсуждаем клинические истории взрослых психопатов, которые попали к нам за последний год и хорошо иллюстрируют это расстройство. Кто-нибудь отмечает сходство между ребенком из письма родителей и психопатом, записавшимся на исследование в тюрьме.

Рассматривая конкретные случаи психопатии, можно во многом разобраться. Я хочу подробно разобрать два таких случая – Брайана и Эрика. В этой главе я расскажу о детстве обоих мальчиков. Потом мы поговорим об их юношеских и взрослых годах, и я покажу симптомы психопатии в разные периоды жизни и развития.