 |
ЗЕМЛЯКИ НА ВОЙНЕ. Последние дни Ивана Сидоренко
|
|
|
|
ЗЕМЛЯКИ НА ВОЙНЕ
Последние дни Ивана Сидоренко
В Комсомольске‑ на‑ Амуре есть улица имени Ивана Сидоренко.
Из передовой «Правды» за 27 октября 1974 года «Честь фамилии»
Летом сорок второго года в большой излучине Дона, куда прорвалась ударная группировка немецко‑ фашистских войск, развернулась величайшая битва минувшей войны. Не считаясь с огромными потерями в технике, живой силе, враг остервенело пробивался к Волге. Наперерез его танковым колоннам наше командование выдвинуло соединения, снятые с других фронтов или переброшенные из глубины страны.
В самые трудные дни одной из первых преградила дорогу врагу сформированная в Хабаровске 205‑ я стрелковая дивизия, которой в то время командовал генерал‑ майор Иван Алексеевич Макаренко. Она выгрузилась из эшелонов на станции Качелинская, 13 июня переправилась на западный берег Дона и вступила в бой с противником у села Верхняя Бузиновка.
В 577‑ м стрелковом полку дивизии политруком шестой роты был Иван Данилович Сидоренко – в годы первой пятилетки известный на всю страну строитель Харьковского тракторного завода, затем строитель Днепрогэса и Комсомольска‑ на‑ Амуре.
С фотографии, сделанной незадолго до отъезда на Дон, смотрит на нас веселыми, смелыми и ясными глазами очень молодой человек. В петлицах его гимнастерки по два малиновых квадратика – «кубаря», как тогда говорили. Через сильные рабочие плечи перекинуты тугие ремни новехонькой портупеи и тоненький ремешок планшета.
Он и его боевые товарищи в то жаркое и трудное лето два месяца стойко бились в излучине Дона с врагом, в три раза превосходящим их по численности и вооружению. Они не давали немецким колоннам продвигаться, удерживали линию фронта на плоской, как столешница, местности.
|
|
|
«…Мы деремся здорово, по‑ дальневосточному, – писал Иван Сидоренко в своей первой весточке с фронта жене Евдокии Петровне на далекий Амур. – Фашисты чувствуют наши удары. Только вот самолетов у нас маловато, а фашисты бомбят. Но и это не так страшно.
Пишу эти строки под гул артиллерии и разрывы фашистских мин. Лежу в окопе, зарывшись в землю, а значит, – в безопасности. Но скоро атака, к которой я готовлю гранаты. Ношу их в сумке и в карманах, сплю на них. Верю – они меня выручат…»
Бок о бок с русскими и украинцами в шестой роте воевали нанайцы – аборигены Приамурья, истинные сыны тайги, меткие стрелки, привыкшие на охоте без промаха бить белок и соболей. Политрук Сидоренко организовал из нанайцев отряд снайперов.
Из вереницы фронтовых дней выделяются особо памятные.
Один из них – 6 июля, когда Иван Сидоренко вызвал на соревнование лучшего снайпера роты Чокчо Бельды: кто за светлое время суток уничтожит больше врагов? Политрук ночью оборудовал для себя две огневые позиции – основную и запасную. Чокчо Бельды действовал на левом фланге.
Утром Иван Сидоренко увидел немецких связистов. Они шли в полный рост и тянули провод от командного пункта к минометной батарее. Прозвучали подряд три выстрела – и у противника тремя связистами стало меньше.
До темноты политрук сразил еще шестерых гитлеровцев.
– А как у тебя дела, Чокчо? – спросил он у Бельды.
– Мало…
– А все‑ таки сколько?
– Тринадцать и двух испортил…
Абсолютно точные в подсчете результатов своей фронтовой охоты на фашистов, снайперы‑ нанайцы в боевой счет включали лишь врагов, убитых наповал.
Дивизионная газета «В бой за Родину» 9 июля напечатала заметку бойца шестой роты Магибаева под заголовком «Наш политрук», посвященную Ивану Сидоренко. Ее заключали слова: «За ним мы готовы идти в огонь и воду».
|
|
|
Еще два памятных дня – 3 и 5 августа. О них вспомнил сам Сидоренко во втором, последнем письме с фронта, посланном жене:
«…Особенно большой бой был 3 августа, в котором я лично из снайперской винтовки убил десять фашистов. Возможно, об этом вы прочтете в сводке Информбюро.
Возможно также, вы получите извещение, что я убит 5 августа, но не верьте. Я был окружен и упал под пулеметным огнем фашистов. В часть попал только на второй день, когда меня занесли уже в списки убитых. Как видите, я воскрес».
* * *
После двух месяцев боев противнику удалось оттеснить дивизию на территорию Клетского района. Близко были теперь Волга, Сталинград.
Поздно вечером 14 августа 577‑ й и 721‑ й стрелковые полки, оторвавшись от наседавшего на них врага, заняли новый рубеж – высоты в пяти километрах к югу от станицы Ближняя Перекопка, расположенные на направлении ожидавшегося главного удара фашистских войск. За ночь солдаты отрыли окопы и оборудовали огневые позиции для противотанковых ружей, пулеметов, минометов и пушек.
В семь часов утра на краю степи показались черные точки. Постепенно приближаясь, они все увеличивались и увеличивались. Через несколько минут отчетливо стала видна катившаяся к высотам лавина танков.
Танки шли строем, развернутым от края до края широкого пшеничного поля. За ними двигались бронетранспортеры с автоматчиками. Вперед вырвались быстрые, как тараканы‑ прусаки, мотоциклисты.
Когда вся эта армада приблизилась метров на пятьсот, артиллерия дивизии открыла шквальный огонь. На голубом фоне чистого утреннего неба мгновенно выросли огненно‑ черные кусты разрывов. Над танками взметнулись столбы черного дыма. Пять – в разных местах поля – застыли обгорелыми коробками. Остальные, маневрируя, попятились.
Первая атака отбита. Но это было только начало. Артиллерийские батареи и танки врага тридцать минут обрабатывали массированным огнем позиции дивизии, пытаясь сокрушить ее огневые средства.
После артподготовки гитлеровцы начали новую атаку.
Группе тяжелых танков удалось прорваться через заградительный огонь к высоте, которую оборонял второй батальон 577‑ го полка. Защитники высоты ударили по ним из противотанковых ружей, забросали их связками гранат и бутылками с зажигательной смесью. Загорелось еще шесть вражеских машин. Уцелевшие опять отступили.
|
|
|
– Молодцы, дальневосточники! – похвалил бойцов своей роты политрук Сидоренко. – Оказывается, пехота может укрощать и тяжелые танки.
И вот тогда налетела вражеская авиация. Пронзительно визжа, обрушились бомбы. От их разрывов закачалась земля. Тучи дыма и пыли застили солнце.
Сбросив груз, фашистские самолеты повернули к своему аэродрому. Рвущий душу грохот сменился тревожной тишиной. Но тут же короткую паузу тишины оборвали лязг гусениц и рев моторов. Фашисты пошли в третью атаку.
Большие потери понесли 577‑ й и 721‑ й полки, но оставшиеся в строю бойцы, вооруженные гранатами и бутылками с зажигательной смесью, вступили в новый поединок с танками, прорвавшимися к высоте. В дымные костры и в груды металлолома превратилось еще девять танков. А всего в этом бою их было уничтожено двадцать восемь!
Потерпев очередную неудачу, фашистское командование изменило тактику. Оно послало танки в обход флангов советских полков, а на штурм высот бросило мотопехоту.
Цепь за цепью появлялись перед передним краем полка гитлеровцы в надвинутых на глаза касках. Несмотря на потери, они ломились вперед. До вечера наши воины отбили десять атак фашистов. Пять раз группы атакующих проникали в окопы шестой роты. Командир роты Пастухов и политрук Сидоренко поднимали бойцов в рукопашные схватки – шел страшный штыковой бой.
Передовые батальоны 577‑ го и 721‑ го полков почти полностью полегли на поле боя. Фашисты, обойдя танками фланги, окружили дивизию. Оставшиеся в живых бойцы шестой роты и ее политрук Сидоренко, обороняя командный пункт дивизии, уже в сумерках отбивали одиннадцатую, особо яростную атаку гитлеровцев на высоту 103. 6.
Этой атакой и завершился трагический день 15 августа. Последними удерживали высоту, куда враги прорвались дорогой ценой, три солдата и политрук Сидоренко. Они стояли за уступом окопа в желтом дыму. Не осталось ни одного патрона – отбивались штыками. А потом, чтобы не даться врагу живыми, подорвали себя гранатами…
Всего у станицы Ближняя Перекопка в упорном и жестоком бою с фашистами пали смертью храбрых тысяча пятьсот бойцов, командиров и политработников 205‑ й стрелковой дивизии.
Песок на высотах стал темно‑ красным от пропитавшей его крови.
Остальные батальоны дивизии трое суток пробивали вражеское кольцо и 17 августа вырвались из окружения у станицы Сиротинской.
|
|
|
