 |
Если вы знаете код, то можете выбирать правила: избавление от парадигмы ложных ограничений
|
|
|
|
[В имитационной реальности имитаторы могут менять те законы, которые управляют их мирами.
Джон Д. Барроу (р. 1952), астрофизик, лауреат Темплтонской премии 2006 года
Каждый человек рождается с безграничной силой, на фоне которой ни одна земная сила не имеет ни малейшего значения.
Невилл Годдард(1905-1972), философ
Верим ли мы в самом деле в то, что являемся частью имитации космоса, или просто используем эту идею как метафору наших взаимоотношений с повседневным миром, для нас это менее важно, чем те возможности, ко- торые предлагают подобные концепции. Метафора или факт, они дают нам в руки некий язык, на котором мы можем вести диалог со Вселенной, и указывают место, откуда мы можем его начать. И в том и в другом случае жизнь со всеми ее перипетиями основывается на некой программе — коде реальности, — которая переводит возможности в реальность. Этим кодом является убеждение. Если мы узнаем, как формировать правильное убеждение, тогда наши представления о том, что для нас возможно, а что — нет, изменятся навсегда. Другими словами, в мире, основанном на убеждении, возможно все.
Поверить в убеждение
Помнится, год назад мне довелось увидеть фрагмент из популярной вечерней научно-фантастической программы, которую каждую неделю транслировали в 1960-х годах по черно-белому телевидению. Возможно, вы тоже помните этот фрагмент. Передача открывалась видом, открывавшимся наблюдателю, сидевшему в боевом самолете, пролетавшем над одним из мест в Европе во время Второй мировой войны. Под фюзеляжем самолета была сделана стеклянная кабинка, служившая своего рода смотровой площадкой для находившегося в ней летчика-наблюдателя. Она выглядела как стеклянный пузырь, подвешенный к днищу самолета, что позволяло наблюдателю видеть все, что происходило вокруг. Находясь в этой выгодной точке, он оповещал пилота и штурмана о приближении вражеского самолета, которого те не видели.
|
|
|
Общий сюжет развития событий вполне предсказуем. Поэтому не удивляешься тому, что в самолет попадает снаряд, выпущенный зенитками противовоздушной батареи, и наносит ему тяжелые повреждения. То, что происходит Дальше, уже не так предсказуемо.
Несмотря на то что самолет поврежден, он все еще не I утратил способности летать. Пилот решает совершить аварийное приземление в ближайшем аэропорту на территории союзной державы. Когда он с командой начинает проверять работу оборудования, то обнаруживает, что самолет в результате попадания снаряда потерял свой посадочный механизм (шасси). Неожиданно пилот оказывается в подвешенной (одновременно хорошей и плохой) ситуации. Хорошая сторона ситуации в том, что он может посадить самолет «на брюхо» прямо на посадочную полосу. А плохая в том, что смотровая кабинка под фюзеляжем будет раздавлена весом самолета и его боевой товарищ, находящийся там, погибнет.
Драматизм этого фрагмента сосредоточен на эмоциональных переживаниях пилота, исчерпавшего все прочие альтернативные варианты и пришедшего к жестокому, но вынужденному решению. Чтобы спасти себя и экипаж, ему остается только сесть, иначе погибнут все. Об этом не говорится, но члены экипажа тоже понимают, что при попытке посадить самолет их товарищ — наблюдатель в стеклянной кабинке погибнет. Да и сам он знает об этом. Именно здесь история принимает неожиданный оборот.
Следующий фрагмент показывает, как пилот кричит от безысходности, когда начинает последний заход на посадку, ибо знает, что должно вот-вот случиться. В этот момент наблюдатель в стеклянной кабинке под фюзеляжем самолета неожиданно впадает в транс. И тут вдруг обнаруживается, что этот наблюдатель — художник, вооруженный карандашом и блокнотом. Мы видим, как он быстро, мастерски и свободно рисует силуэт самолета, в котором якобы находится, завершая рисунок смотровой кабинкой с ним самим впу гри. Не имея ключа к тому, что происходит, мы бы так и остались в недоумении относительно того, почему это вдруг он рисует картинку, когда самолет вот-вот ударится фюзеляжем о землю.
|
|
|
Нарисовав самолет во всех деталях, художник позволяет себе свободу добавить последний, завершающий штрих к своему творению: он пририсовывает к самолету шасси, совершенно целые, невредимые и раскрывшиеся. Однако это не какое-то там банальное старое шасси, а круглые-ирекруглыс, как пышки, огромного размера шины, словно заимствованные из мультфильма о Микки Маусе. Да и оснащены они спицами из сахарных палочек, а их поверхность так и брызжет лучами света.
Окончательные штрихи к рисунку добавляются, когда самолет касается земли и пилот к этому времени эмоционально опустошен, ибо считает, что убил своего товарища. Ну а что случилось дальше, вы вполне можете догадаться и сами. Когда пилот сажает самолет, он вдруг понимает, что у того невесть откуда взялись колеса и что они действуют. Он выруливает самолет на посадочную полосу.останавливает, и сразу же весь экипаж срывается со своих мест, выскакивает из самолета на гудронное шоссе и бежит прочь, ища укрытия.
Когда же они оборачиваются, чтобы посмотреть, как им удалось сесть, то видят, как их товарищ, выбравшись из поврежденного снарядом, пробитого пулями и покореженного в сражениях войны самолета с мультипликационными шинами мчится вслед за ними, чтобы не отстать.
А вот ключ к разгадке этой истории. Хотя художник находится в сознании, он в то же время словно пребывает в трансе — то, что мы сегодня называем измененным состоянием сознания. То есть он как бы видит сон наяву или попросту грезит. И пока он грезит, вымышленные колеса на месте, самолет опирается на них и все спасаются. Но когда летчики заключают своего боевого товарища в крепкие объятия, радуясь его спасению, тот пробуждается от «транса», и в этот момент мы видим на заднем плане самолет. Шины, которые он выдумал, неожиданно начинают растворяться и исчезают. Кажется, что самолет секунду-другую висит в воздухе, а затем с силой врезается в землю в клубах дыма и огня, начисто снося наблюдательную кабинку, в которой несколькими секундами раньше он сидел, привязанный ремнями. Вопрошающими глазами, полными немого изумления и неверия в случившееся, оставшиеся в живых летчики смотрят друг на друга и плачут. И на этом месте история заканчивается.
|
|
|
Хотя фрагмент этот вымышленный, он мощно воздей-' ствует на зрителя, и воздействует по двум причинам. Во-первых, он напоминает нам о том, что такие качества, как воображение и вера, которые в нашей культуре принято недооценивать, являются мощной творческой силой. Эта сила живет в каждом из нас, и, чтобы ее использовать, не нужно никакой специальной подготовки — достаточно знать, что она есть. Во-вторых, это свидетельствует о следующем: для того чтобы в нашей жизни происходили чудеса, необходимо, чтобы мы верили в себя и в само чудо.
Эга история служит прекрасной иллюстрацией наших' чудесных возможностей. Вера'художника имеет под собой фактическую основу, изучению которой мы и посвятим остальные главы этой книги. Главное здесь то, что художник верил в силу своего воображения и знал, что оно напрямую связано с событиями его жизни. В приведенном примере, вместо того чтобы просто предполагать или наполовину верить, что он мог бы переписать свою реальность, он знал это всеми фибрами своего существа.
Он знал это настолько, что соматизировал (то есть сумел выразить на соматическом уровне) свою веру, сделав образ из собственного транса реальностью своего мира. Неустанно растущее количество научных свидетельств доказывает, что все мы обладаем силой творить нечто подобное. Я прибег к этой вымышленной истории, чтобы распахнуть перед вами двери и приобщить к такой возможности. Данная история наглядно показывает, сколь великую пользу может извлечь множество людей (в описанном случае экипаж самолета) из ясных образов одного человека, причем даже не понимая самой этой силы. К тому же она демонстрирует — и это, вероятно, самое важное — наивность или душевную простоту летчика, выражавшего в искусстве свой сон. Она показывает.сколь простой может быть сила убеждения.
|
|
|
Ниже приводится вполне достоверный рассказ на ту же тему. Это история об одной женщине, решившей добиться успеха там, где до нее его никто не добивался, и о ее убежденности в том, что именно она должна сделать это первой.
«Чудеса» реальной жизни
В 2005 году Аманда Деннисон из канадского города Альберта была занесена в Книгу рекордов Гиннесса как рекордсменка, дольше всех ходившая босиком по раскаленным углям. В принципе этот феномен не нов, и на него то и Дело ссылаются руководители многочисленных семинаров, посвященных личностному росту, как на метод, основанный на безраздельной вере в себя и свои силы. Однако то! что огличаег Аманду от всех прочихогнеходцев, — это про- \ должительность ее концентрации или фокусировки, что и позволило ей достичь столь выдающегося результата. В тот день она прошла но раскаленным углям, нагретым до тем! пературы 1700 градусов по Фаренгейту (примерно 927°СИ расстояние в 225 футов (около 195 м), и это с учетом того, что первый человек, установивший рекорд в огнехождении! в отличие от нее получил сильные ожоги.
В прошлом выдвигалось немало научных теорий, пытавшихся объяснить, как люди ходят но раскаленным углям (причем на куда более короткие расстояния), не получая ожогов. Они учитывали и фактор быстрой ходьбы, и воз! можность того, что ступни огнеходца покрываются тонкой пленкой пота, защищающей их от раскаленных углей. Но в| случае с Амандой, прошедшей по углям более 200 футов, все эти теории гроша ломаного не стоят. Так что же произошли с Амандой? Что было в ней особенного, что отличало ее о! людей, окружавших эту женщину летним днем 2005 года и наблюдавших за тем, как она устанавливает свой рекорд? Тот же вопрос можно поставить и шире: что происл ходит с теми, кто совершает нечто столь же чудесное?
*
Сколько раз мы слышали о людях, совершающих то, что! казалось бы, противоречит здравому смыслу повседневно! реальности и даже нарушает «законы» физики и природы по крайней мере в том виде, как мы понимаем их сегодня! Журналы, выходящие по горячим следам телевизионны! новостей, например, пестрят историями о солдатах, возвра тившихся после войны в Ираке с ранениями, от которых, п!
словам врачей.они никогда уже не оправятся и даже не смогу г ходить. А затем что-то происходит — некая внутренняя метаморфоза, которую врачи не в состоянии осмыслить и найти ей адекватный медицинский термин, — и год спустя этот человек пробегает марафонскую дистанцию.
|
|
|
Или мы слышим о самых обычных людях, которые вдруг, ни с того ни с сего обретают сверхчеловеческую силу, которой раньше у них не было. Например, силу спасти жизнь другому человеку, как это случилось с Томом Бойлем из Тусона, штат Аризона, летом 2006 года. Увидев, как юношу сбила машина и остановилась, придавив его тело к земле, Бойль бросился к машине и поднял настолько, что шофер смог вытащить из-под нее 18-летнего Кайла Холтраста.
После случившегося Бойль дал нам возможность оценить то состояние ума, которое владело им, когда он поднимал машину.«Что, если бы это был мой сын? — вот все, о чем я мог думать в это время, — сказал он. — Случись с ним такое, я бы хотел, чтобы кто-то сделал для него то же самое Хотя истории, подобные той, что случилась с Бойлем, редки, они отнюдь не уникальны. И мы не всегда можем объяснить их одной лишь силой человеческого тела.
Летом 2005 года на канале «Би-Би-Си Ньюс» передавали репортаж о женщине, поднявшей тяжесть, более чем в 20 раз превышавшую вес ее собственного тела, чтобы спасти своего друга, попавшего в результате несчастного случая под ее машину. Она сделала это, даже несмотря на то, что сама была ранена. Эта женщина, 23-летняя Кайла Смит, ростом всего-то пять футов и семь дюймов, потеряла контроль над управлением машины, и та, вылетев на обочину, перевернулась. Когда Кайла пришла в себя и осмотрелась, то увидела, что нога ее друга придавлена машиной. Она выбралась наружу через окно дверцы и приподняла машинщ на шесть или семь дюймов, чтобы освободить своего друга! «Я знала лишь, что должна освободить его, — сказала Кайла! после инцидента, — а никого, кроме меня, в то время nol близости не было».
Хотя подобные происшествия случаются не каждый день, они все же случаются. И если они случаются с одниш человеком или дюжиной людей, то это, возможно, указы! вает на то, что есть нечто, доступное всем нам. И самоа важное здесь, судя но всему, то, что мы основываем свои! жизнь на вере в собственные ограниченные возможности! как, например, на вере в то, что машина слишком тяжелая и нам ее не поднять. И только когда что-то случается и меняея нас — что-то вроде несчастного случая с другими людьми чья жизнь зависит от наших действий, — то вместе с нами меняются и наши ограниченные убеждения. Даже если эта перемена длится лишь мгновение, для нас понять эта «что-то» — значит открыть двери навстречу еще больший возможностям и пониманию себя и мира.
Чтобы понять, что именно меняется в людях настолько, что они могут поднять машину, дабы кого-то освободитн или совершать действия, противоречащие всякому здрЯ вому смыслу, мы должны спросить себя: каковы представ! ления и мысли этих людей о себе, делающие их отличными от окружающих, думающих иначе? Или — что, вероятнЯ еще важнее — как перемена в их внутренних убеждениях претворяется в перемену в их внешних способностях, точ| нее — в способности действовать в мире?
Убеждение-код №24: Чудо, доступное одному, до- < ступно всем!
Ответить на эти немудреные вопросы — значит раскрыть, возможно, величайшую тайну бытия. А для этого необходимо вступить в ту неопределенную реальность, которая на протяжений столетий являла собой поле битвы между философами и религиями, а ныне рассматривается как передний край науки, — в мистерию сознания и реальности.
Самое грудное в этой мистерии и для ученых, и для философов то, что наш повседневный мир вовсе не является «реальным». Скорее мы живем иллюзией — тем, что древние называли теневой реальностью, являющейся отражением куда большей реальности, чем та, которую мы воспринимаем как свою повседневность. Красной нитью через все представления древних проходит мысль, что подлинная реальность не здесь. Ее здесь и близко нет. Хотя наши тела, безусловно, принадлежат этому миру, та жизненная сила, которая выражает себя через наши тела, в действительности находится где-то еще — как некая гораздо большая реальность, которую мы не в состоянии разглядеть из точки нашего обзора.
Исторически наука всегда стремилась избегать подобных сравнений, причисляя их к разряду «побасенок», сочиняемых людьми, далекими от науки, с целью объяснить то, чего они не понимают или для чего просто не имеют других объяснений. Во всяком случае, до недавнего времени это было именно так. Теперь же существование высших измерений, а также становящаяся все более очевидной вероятность того, что наш мир — это имитация, и представление о том, что сознание есть субстанция, из которой сформировано все, являются темами, с которых, собственно, и начинаются научные диспуты! Однако смотрим ли мы на это с позиции науки или с позиции духов ности, проблема по-прежнему сводится к вечному вопросу: насколько реальна паша реальность?
|
|
|
