Религиозная философия С.Н. Булгакова, Н.А. Бердяева.

Основные идеи. Он отвергает в корне как фальшивое мировоззрение ту позицию, которая отрицает роль правовых гарантий и которая столь характерна для «старых славянофилов». В марксизме он видит «попытку отрывать мораль от социальной политики, принеся первую в жертву последней». Его осуждению подверглось также византийско-монашеское понимание соотношения политик и морали в учении (Льва Толстого). В последнем Булгаков усмотрел тенденцию ограничивать лишь «отрицательными заповедями неучастия во зле, без положительного требования борьбы со злом», что естественно сближает это учение с таким же «социально-политическим нигилизмом» византийско-монашеской доктрины.

Право. В истолковании природы права Булгаков движется в русле идей и конструкций Вл. Соловьева: высшей нормой личной морали является заповедь любви к ближнему. «Применено в качестве критерия социальной политики, это начало превращается в требование справедливости, признание за каждым его прав....Любовь к ближнему просто как человеку предполагает равное отношение ко всякой человеческой личности, чуждое всякого произвольного оказываемого предпочтения одному перед другим... Спор о социальных идеях есть не что иное, как спор о справедливости и правильном понимании ее требований...»

Формула справедливости: каждому – свое. Тем самым за каждой личностью признается «сфера его исключительного права и господства». Естественное право – это «правовое и социальное долженствование, это те идеальные нормы, которых в реальной действительности нет, но которые должны быть и во имя своего объективного долженствования отрицают действующее право и существующий уклад жизни. Критика права и социальных институтов есть неотъемлемая и неустранимая потребность человека, без этого остановилась бы и замерла общественная жизнь».

Естественное право как идеальная и абсолютная норма для оценки положительного права сводится, по Булгакову, к нескольким морально-правовым аксиомам. Первая из них касается равенства людей. «Люди равны между собой как нравственные личности; человеческое достоинство, святейшее из званий человека, равняет всех между собой. Человек для человека должен представлять собой абсолютную ценность; человеческая личность есть нечто непроницаемое и самодовлеющее, микрокосм».

При этом идея равенства людей необходимо, как считает Булгаков, включает в себя идею свободы как норму человеческих отношений и идеал общественного устройства. Право есть свобода, обусловленная равенством. В этом основном определении права индивидуалистическое начало свободы неразрывно связано с общественным началом равенства, так что можно сказать, что право есть не что иное, как синтез свободы и равенства. Понятие личности свободы и равенства составляет сущность так называемого естественного права.

Требованием свободы никак не отрицается зависимость личности: «Зависимость от государства представляется нам политическим гнетом не как таковая, не потому, что вообще существует государство со своими требованиями, а лишь в тех пунктах, где эти требования противоречат нашему нравственному чувству, не могут бы и приняты и исполнены свободно, без принуждения. Нам не кажется, например, нарушением свободы запрещение красть или убивать; получая полную санкцию со стороны нравственного сознания, эти требования государства исполняются нами свободно. Напротив, ограничения частно- и публично-правового характера, которые встречают решительное осуждение со стороны нашего нравственного сознания (как ограничение свободы личности, совести, слова и т.д.), испытываются как политический гнет». Идеал политической свободы заключается поэтому не в уничтожении государства (такова теория анархизма), а в преобразовании его в соответствии с требованиями нравственного сознания.

Принимая на себя задачу защиты свободы личности, общественная организация может осуществлять ее только энергичным поддержанием правового порядка против посягательств на него произвольных действий и поступков отдельных личностей. Отграничить точно и бесспорно, где кончается общество и государство и где начинается область неприкосновенных прав личности, не возможно даже в теории. В истории эта граница постоянно пере двигается то в одну, то в другую сторону, она постоянно отыскивается заново под влиянием меняющихся исторических условий. «Благодаря этому антиноминизму постоянно существует глухая борьба личности с обществом, и она всегда может вспыхнуть, перейдя в открытое неповиновение с одной стороны или насильственные действия – с другой. В силу этого антиномизма даже самое идеальное общественное устройство может иметь лишь неустойчивое равновесие».

Бердяев принадлежал к легальным марксистам, а затем был сторонником теории этического социализма.

Этический социализм – система взглядов, обосновывающая социалистический идеал, исходя из нравственных принципов. Выдвинута представителями неокантианства[1] в конце XIX - нач. XX вв. Трактует социализм как этический идеал, опирающийся на основные гуманитарные ценности (свобода, справедливость, равенство и др.) и утверждающийся в результате нравственной эволюции и самоусовершенствования людей.

Центральная идея политико-правового учения Бердяева – примат личности и ее свободы: «Нужно утверждать относительные формы, дающие максимум возможной свободы и достоинства личности, и примат права над государством».

Государство. Бердяев считал, что существование государства необходимо, и относился к нему, как, к своего рода, злу, но злу необходимому, т.к. именно государство «призвано упорядочивать общественную жизнь». «Государство существует не для того, чтобы превращать земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад».

Происхождение государства. Государство, по его мнению, имеет одинаково человеческое, субъективно-произвольное и божественное происхождение, и при этом Бердяев отвергал теории общественного договора и классового (экономического) происхождения государства.

Форма государства. Как юрист он критиковал универсальные политические формы. Он писал о том, что диктатура, в каких бы формах она не выступала (буржуазная или социалистическая), неизбежно вырождается в тоталитарные режимы.

Формирование русского государства. Его основу составляют природная, языческая стихия и аскетически-монашеское православие.

Бердяев выделял в русской истории «пять разных Россий»: киевскую, татарского периода, московскую, петровскую (императорскую) и новую советскую Россию. Эти России, сменяя друг друга, вместе с тем накладывались друг на друга, не образуя органического единства и преемственности. Каждый переход от одного периода к другому сопровождался ломкой, энергичными мерами по отрицанию и разрушению отвергаемого прошлого. Бердяев считал, что Россия в результате революции перешла от средневековья, минуя пути новой истории (капитализм) к новому царству, обратному теократии. Но это государство деспотическое и бюрократическое, с сильной тоталитарной властью. Он писал, что социалистическое государство есть единственный в мире тип тоталитарного государства, основанный на диктатуре миросозерцания.

Право. Бердяев отвергал естественное право, предпочитая ему право историческое. А к абсолютным, неотчуждаемым правам, которые являются духовными, а не естественными, и идут от Бога, общества или государства, а не от природы, он относил свободу духа, свободу совести, мысли и слова. Естественным для каждой нации он считал стремление к образованию и укреплению своего государства. Право народа на революцию против омертвевшей государственности он также относил к естественным правам. Эти неотчуждаемые права он называл также «идеальным правом».

Отношение Бердяева к позитивному праву столь же негативное, как и к государству. Позитивное право (принуждающий закон) трактуется им как орудие государства, как фактическое выражение его неограниченной власти.

Бердяев полагал, что все политическое устройство этого мира рассчитано на среднего, ординарного человека, в котором нет ничего творческого, поэтому ему необходимы ориентиры в этой жизни. Одним из таких ориентиров является право, так как оно охраняет свободу человека от злой воли, как отдельных людей, так и государства. В основании права должен лежать закон, так как именно он изобличает человеческий грех, возможность преступлений.