Ответ капитана мак‑куа. Ни глубоководная «плавающая пасть», ни дрейфующий питон

ОТВЕТ КАПИТАНА МАК‑ КУА

Капитан Мак‑ Куа не оставил без внимания саркастические слова знаменитого ученого. Он обмакнул в чернила свое гусиное перо, и 21 ноября 1848 года в «Тайме» появился его энергичный ответ на критику:

«Профессор Оуэн справедливо утверждает, что я совершенно ясно видел движущимся в воде большое животное, отличающееся от всех, прежде виденных мной. Это был не кит, не дельфин, не большая акула, не аллигатор и никакое другое из крупных созданий, которые можно иногда встретить в обычном плавании на поверхности океана. Со всей ответственностью я утверждаю, что это ни в коем случае не мог быть простой ушастый тюлень или морской слон. Его большие размеры и необычная голова исключают возможность, чтобы он оказался представителем рода Phoca. Существо имело плоскую голову, а не „широкую и выпуклую“, и у него не было „твердое и негибкое“ тело, как поспешно заключил уважаемый профессор Оуэн. Это не подтверждается и простым утверждением, что ничто на видимой нами 18‑ метровой части тела не служило для передвижения в воде.

Он также утверждает, что оценка длины тела существа была сделана на основании сравнения его со змеей, но и это замечание противоречит фактам. Только после того, как животное приблизилось к кораблю на минимальное расстояние, и после внимательного его рассмотрения и бурного обсуждения, насколько это возможно было сделать за тот небольшой промежуток времени, который у нас был, мы пришли к выводу, что это змея. Для тех, кто привык определять расстояния и величину предметов в море, не представляет труда на такой незначительной дистанции распознать истинное состояние объекта и не спутать его с гигантским тюленем, который, по словам профессора Оуэна, принял корабль за свой растаявший айсберг.

Возможно, что воображение человека достаточно ограниченно. Поэтому не случайно я сразу же сделал наброски. Моим единственным желанием было предоставить в руки натуралистов, таких, как уважаемый профессор, точные факты, а не какие‑ то преувеличения, вызванные оптическим обманом. Я прошу мне поверить, но тот факт, что старый Понтоппидан украсил своего змея гривой, не мог дать мне идею прибегнуть к подобному приему, так как я до своего возвращения в Лондон не читал его трудов и не слышал о его морском змее. Таким образом, чтобы объяснить это чудесное совпадение в наших наблюдениях, надо поискать другие объяснения.

Также я отрицаю возможность какого бы то ни было чрезмерного возбуждения или оптического обмана. Что касается формы, цвета и размеров животного, то я изложил их в своем рапорте адмиралтейству и настаиваю на них как на фактах, по которым ученые могли бы потренировать свое воображение до тех пор, пока более благоприятный случай не позволит нам ближе познакомиться с «великим Незнакомцем», который совершенно очевидно не является привидением».

НИ ГЛУБОКОВОДНАЯ «ПЛАВАЮЩАЯ ПАСТЬ», НИ ДРЕЙФУЮЩИЙ ПИТОН

Нельзя, однако, считать, что победа осталась за капитаном Мак‑ Куа в его матче против ученого мужа. Капитан конечно же не мог принять за целое животное только его часть, расположенную над поверхностью воды. Тем более такой опытный моряк не мог сделать выводы о размерах животного произвольно, лишь продолжив видимую часть тела под воду. Хотим мы этого или нет, никогда морской слон, даже 9 метров длины, не мог бы выставить из воды часть тела, в два раза большую! Но, с другой стороны, еще менее вероятно, что змееподобное существо, увиденное бравым моряком, могло быть настоящей змеей. Ни ее способ перемещения в воде, ни форма и черты ее головы не позволяют допустить такую возможность.

Но тогда кем мог быть этот таинственный незнакомец? Рассмотрим сначала некоторые предположения, сделанные в то время анонимным корреспондентом одной из лондонских газет. Этот человек ставит следующие вопросы: во‑ первых, не мог ли этот монстр быть одним из взрослых представителей Saccopharynx flagellum доктора Митчела или Ophiognathus ampullaceus д‑ ра Говарда? Это та гипотеза, которая очень понравилась журналистам и была наиболее широко ими распространена в прессе. Напомним, что под этими научными названиями скрываются близкие родственники глубоководных рыб с червеобразными телами и пастью такой огромной, такой безразмерной и чудовищной, что они могут за раз проглотить добычу, в сорок раз превосходящую их по весу. Однако эти «плавающие пасти» глубин не превышают 2 метров в длину. Даже если бы существовал гигантский экземпляр этой твари, в десять раз больше обычного, его необычный вид сразу же привлек бы внимание и не было бы допущено ошибки.

Подобное предположение, вероятно, исходило от профана, который мог случайно услышать о существовании подобных странных существ и немедленно применил свои «познания» к завязавшейся дискуссии вокруг дела «Дедала».

Другой такой же любитель‑ натуралист выдвинул гипотезу, что речь могла идти о какой‑ нибудь гигантской наземной змее, унесенной в море. Действительно, Лансдаун Гильдинг в декабрьском номере «Зоологического журнала» за 1827 год приводит случай, когда огромный удав боа — констриктор оказался у берегов острова Святого Винсента, из группы Малых Антильских островов. Он был принесен ветрами и течениями вместе с деревом, вероятно вырванным с корнем во время бури на берегу одной из южноамериканских рек, которое он обвил своим телом. Отметим, что Антильские острова находятся в 300 километрах от ближайшего континента. Морской змей «Дедала» был замечен в 500 километрах от африканского берега. Не мог ли это быть гигантский питон, унесенный с Черного континента?

Конечно, мы знаем, что питоны — отличные пловцы, и были случаи, когда их видели в нескольких десятках километрах от берега на больших африканских озерах и даже в море, но сомнительно, что они способны совершить большое путешествие в океане. Во‑ первых, он не может утолять жажду в соленой воде, с другой стороны, у него нет органов для стабилизации тела и беспрепятственного передвижения в постоянно волнующихся водах открытого моря. Морские змеи имеют для этой цели сплюснутый с боков хвост, которым они пользуются, как рулем, при плавании в горизонтальной плоскости, и его боковые колебательные движения создают движущую силу. Без сомнения, можно считать с уверенностью, что в нашем случае питон не мог плыть своими силами в открытом океане — так же, как и морской слон Оуэна, предательски увлеченный в океан своим растаявшим айсбергом. Он мог бы лишь проплыть некоторое время, зацепившись за какой‑ нибудь обломок дерева, а затем продолжить путь своими собственными силами и в этот момент встретиться с кораблем.

Все так. Но в любом случае — мы уже об этом упоминали — у неизвестного животного голова не была приплюснутой и треугольной, как у питона. В этом ручаются различные очевидцы. Кроме того, питоны, самые крупные известные экземпляры которых (Python reticulatus) не превосходили 10 метров, имеют характерный яркий рисунок на коже, который невозможно не заметить. Наконец, они плавают, извиваясь в горизонтальном направлении, что не наблюдалось в нашем случае.