 |
Из книги «Весны и осени Люя»
|
|
|
|
Когда по пути из Чэнь в Цай[455] бедствия обрушились на Конфуция, он не мог съесть даже и простой похлебки из лебеды, семь дней не держал во рту ни единого зернышка и среди бела дня спал от слабости.
Его ученик Янь Хуэй с трудом раздобыл рису и начал варить его. Когда рис был уже почти сварен, Конфуций открыл глаза и вдруг увидел, что Янь Хуэй выхватил что‑ то из котла и съел. Конфуций притворился, что ничего не видит.
Немного погодя рис был готов, и Янь Хуэй попросил Конфуция его отведать. Поднявшись на ноги, Конфуций сказал:
— Нынче видел во сне покойного отца, но принести жертву его душе можно, лишь если пища чиста.
— Увы, это невозможно! — ответил ему Янь Хуэй. — Только что в котел упал уголек, и ваш ученик достал и съел его, чтобы устранить недоброе предзнаменование!
И Конфуций, вздохнув, произнес:
— Мы доверяем своим глазам — но и им нельзя верить; мы полагаемся на свое сердце — но и на него не стоит полагаться. Запомните же, ученики: поистине нелегко познать человека!
* * *
Это случилось в царстве Сун. У семьи по фамилии Дин не было своего колодца. Когда наступало время полива, один из Динов то и дело уходил со двора. Наконец семья вырыла колодец, и Дины сказали людям:
— Вот выкопали, мы колодец — считайте, получили еще одного человека!
А те стали передавать другим:
— Слыхали, Дины выкопали колодец и получили оттуда еще одного человека.
Россказни эти пошли по всему царству и дошли наконец до сунского царя.
Царь отправил посланца, чтобы тот расспросил самих Динов. Те ответили ему так:
— Не человека из колодца мы получили, а добыли себе лишнего работника!
* * *
В царстве Ци жили некие двое похвалявшиеся своей храбростью, один жил у Восточной стены, другой — у Западной. Случайно они встретились на дороге и тут же решили: «Не выпить ли нам вместе? »
|
|
|
Пропустили по нескольку чарок, и вот один из них сказал:
— Не раздобыть ли нам мяса?
Другой ответил:
— Ты из мяса, и я из мяса, к чему же еще куда‑ то за ним ходить?! — И они купили только подливку.
Потом вынули ножи и стали поедать друг друга; лишь смерть остановила их...
Чем такая храбрость, не лучше ли и вовсе без нее?!
* * *
Конфуций как‑ то остановился в пути на отдых, а лошадь, освободившись от пут, ушла. Она потравила посевы одного селянина, и тот загнал ее к себе.
Цзы Гун[456] вызвался поговорить с ним. Он истощил свое красноречие, но селянин не желал ничего слушать.
С Конфуцием был еще человек — неотесанный, едва приступивший к учению. Он сказал:
— Дозволь мне пойти поговорить с ним.
Он отправился к селянину и сказал ему:
— Ты у Восточного моря пашешь, а я пашу у Западного. Что же, моей лошади и попробовать твоего хлеба нельзя?!
Селянин широко улыбнулся и ответил:
— Вот это так! Ты меня убедил — не в пример тому, первому. — Отвязал лошадь и отдал ее.
* * *
Один житель Чуского царства переправлялся через реку. И его меч свалился с лодки в воду. Сделав зарубку на борту лодки, он сказал: «Вот здесь упал мой меч! »
Как только лодку остановили, он бросился в воду на поиски меча с того места, где была зарубка... Однако лодка уже прошла вперед, а меч‑ то на дне не двигался...
Разве не глупо разыскивать меч подобным образом!
* * *
Река Вэй[457] сильно разлилась, и в ней утонул один чжэньский богач. Некто выловил его труп. Родные богача просили продать им его тело[458], но тот требовал очень много золота. Тогда обратились к Дэн Си[459].
Дэн Си сказал:
— Не тревожьтесь! Кому еще, кроме вас, он продаст его!
|
|
|
Завладевший телом тоже беспокоился и обратился, в свой черед, к Дэн Си. Дэн Си сказал:
— Не тревожься! Где еще, кроме тебя, они его купят?!
* * *
На севере царства Лян[460] стоял Черный холм, где жил бес‑ оборотень, любивший принимать облик чьего‑ нибудь родственника.
Некий житель тамошнего села, бывший уже в летах, как‑ то возвращался с рынка домой под хмельком. Бес тотчас принял облик его сына: вроде бы и поддерживал, а сам всю дорогу мешал идти!
Селянин добрался домой протрезвел и обратился к сыну с упреком:
— Разве я тебе не отец, разве я тебя не любил, не оберегал? За что же ты мучал меня по дороге, пьяного?!
Сын его зарыдал, бросился на землю и сказал:
— О, горе! Не было этого! Спросите людей: я ходил на восточный конец села получать долги!
Отец поверил ему и сказал:
— Э‑ ге!, Наверняка это был тот самый бес‑ оборотень, про которого я давно уже слышал!
На следующий день он уж нарочно отправился на рынок и напился пьян в надежде повстречать снова беса и убить его. А его сын, опасаясь, что отец не дойдет до дому, вышел его встречать. Селянин увидел сына, выхватил меч и пронзил его. Разум отца был затуманен тем, кто принимал сыновний образ, а своего настоящего сына он убил!
* * *
Среди жителей царства Лу был некто Гунсунь Чо, который объявил во всеуслышанье:
— Я могу поставить на ноги мертвого!
Люди стали допытываться о его секрете.
Он же отвечал так:
— Я ведь способен излечивать тех, у кого отнялась половина тела, а ныне у меня двойная порция этого снадобья, следовательно, я в состоянии поднять на ноги мертвеца! ...
«Весны и Осени (то есть летопись. —Б. Р. ) Люя», сочинение, составленное учеными из окружения министра Люя Бу‑ вэя (? — 237 г. до н. э. )
|
|
|
