ГЛАВА ПЯТАЯ. Эндогенные преступники. Главные их разновидности. Обитая характеристика.

ГЛАВА ПЯТАЯ.

Эндогенные преступники. Главные их разновидности. Обитая характеристика.

I.

Изучение эндогенных преступников должно быть направлено, прежде всего, на их предрасположение к преступлению, которое должно быть изучено и со стороны его состава и содержания, и со стороны большей или меньшей его диференцированности и конкретизации, и со стороны его силы и устойчивости. Поэтому, как скоро есть основание предполагать, что данный субъект является эндогенным преступником, необходимо обратить особен­ное внимание на собирание и проверку таких данных о его лич­ности и преступлении, из которых было бы ясно отсутствие или наличность у него известного предрасположения к преступлению и свойства последнего По содержанию своему предрасположение к преступлению пред­ставляет собою склонность прибегать для достижения известной цели к преступлению или к способу действий, сходному с престу­плением, подготовляющему, адоптирующему к последнему. Таковы, например, склонности получать средства для материального ком­форта способом насильническим, обманным или скрытно-хищниче­ским, воровским, склонность в насилии над другим человеком искать удовлетворения определенного чувства и т. д. Подобные склонности вырастают у человека как особые отложения или наросты в его психической конституции и выкристаллизовываются на почве разных других склонностей его характера и известных его взглядов. Они представляют собою сочетание склонностей к известным целям со склонностями к определенным способам их достижения. В составе их можно, таким образом, различать два элемента: комплексы, содержание которых образуют общие пред­ставления известных результатов, сопровождаемые более или менее сильным эмоциональным тоном и влечением к ним. Эти комплексы можно назвать комплексами цели или целевыми. Таковы цели: лишить жизни, причинить боль или расстроить здо­ровье, лишить другого имущества и приобрести последнее себе, унизить, выразить пренебрежение или дать почувствовать боль оскорблением и т. д. Второй элемент составляют комплексы, содержанием которых являются представления определенных спо­собов достижения известных целей, появляющиеся в сознании с определенным эмоциональным тоном и моторной силой. Таковы: ударить, совершить вообще по отношению к другому насильствен­ное действие, оскорбить, вырвать что-либо и т. д. Эти два рода комплексов сочетаны в предрасположении в одну склонность, в один целостный образ действия, который появляется в сознании с более или менее значительной моторной силой.

Для того, чтобы узнать, каково именно предрасположение к преступлению того или иного эндогенного преступника и как на него можно действовать, необходимо, прежде всего, выяснить вхо­дящий в его содержание главный целевой комплекс, так как, для предупреждения повторной преступной деятельности, нужно или уничтожить этот комплекс, или внушить преступнику иное пони­мание данной цели и иной взгляд на разные способы ее дости­жения.

В одних случаях та главная цель, ради которой субъект совер­шает преступление, покоится на более или менее сложных и ясных интеллектуальных построениях, и тогда предрасположение субъ­екта к преступлению носит по преимуществу интеллектуальный характер. В других случаях на первом плане стоят непосредствен­ные импульсы к получению известных приятных ощущений или к удовлетворению определенного волнующего субъекта чувства, и тогда предрасположение к преступлению носит по преимуществу сенсорный характер.

Те цели, которые встречаются у эндогенных преступников, как главные двигатели их поведения, можно свести к следующим основ­ным видам:

Осуществление или содействие осуществлению известной общей идеи, которой субъект придает объективное значение, зна­чение объективно ценной моральной или социальной идеи, и кото­рой он подчиняет свое поведение и личность, как чему-то высшему.

Достижение резонерки обоснованного известными общими идеями идеала личного благополучия, или отдельных элементов последнего.

Достижение известной более или менее широкой индиви­дуальной, эгоистической цели данного субъекта или близкого ему лица, не прикрытое никаким резонерством и софистикой. Под более или менее широкими целями я разумею цели, имеющие не мимолетное значение в жизни данного субъекта, а заключающиеся в результатах, более или менее надолго и серьезно изменяющих течение его жизни, его семейное, социальное, служебное, имуще­ственное положение.

Приятное удовлетворение известного волнующего субъекта чувства.

Получение известных приятных ощущений от совершения определенного действия или обладания чем-либо.

В последних двух случаях целью является отдельное, мимолет­ное, приятное состояние личности, связанное с удовлетворением данного чувства или с данными приятными ощущениями.

В соответствии с указанным различием главных целевых ком-плесков можно установить следующие виды эндогенных пре­ступников.

Идейные преступники: у них главной целью, ради которой они совершают преступление, является служение известной общей моральной или социальной идее, которой они подчиняют свою лич­ность и поведение.

Резонеры, которые при помощи искусственных, софистиче­ских построений обосновывают свои своекорыстные стремления известными общими идеями.

Расчетливо-рассудочные преступники, которые стремятся, с вредом для других лиц или всего общества, к достижению более или менее широких целей, изменяющих известное положение их самих или близких к ним лиц;

Эмоциональные преступники, у которых главной целью, ради которой они совершают преступление, является приятное состоя­ние, связанное с удовлетворением известного сильно развитого у них чувства.

Импульсивные преступники, руководящий целевой комплекс которых сводится к получению приятных ощущений, связанных с совершением какого-либо действия или с обладанием чем-либо.

Эти пять групп надо пополнить еще шестой — группой мораль­ных психастеников. Этому термину я придаю следующий смысл. Деля эндогенных преступников на типы по существенным различиям тех целевых комплексов, которые входят в содержание их пред­расположения к преступлению, надо поставить особо группу тех из них, существенную черту которых образует осуждение их нравственным сознанием той цели, ради которой они совершают преступление. У них есть другая, нравственная цель, которая и служит источником протеста против преступной цели и вно­сит в их внутреннюю жизнь двойственность, находящую свое вырождение в более или менее длительной нравственной борьбе. Эта борьба приводит их к колебаниям, к решению поступить то так, то иначе, то согласиться на участие в преступлении, то отка­заться от этого. Моральные психастеники, это — преступники с более или менее глубоким и резко выраженным раздвоением и антагонизмом руководящих целей их поведения, с более или менее сильной и длительной нравственной борьбой совершающие преступление. Если у других эндогенных преступников и встре­чаются колебания и отсрочка исполнения, то вызванные или лишь эгоистическими опасениями риска и технических трудностей выполнения, или иногда — глухим протестом отдельных добрых чувств, не развивающимся в открытый протест нравственного сознания; последнее, напротив, иногда осуждает у них этот глухой простеет как нравственную слабость или нерешительность. Нравственной борьбы, как протеста нравственного сознания, хотя и недостаточно сильно затормаживающего стремление к престу­плению, у них нет. Они думают, что по тем или иным соображе­ниям им преступление совершить следует, но им иногда как-то боязно это, неприятно по мягкости характера, по неуверенности, сойдет ли с рук, не избили бы или не убили бы на месте преступле­ния, при поимке и т. д. В виду практической важности, имея дело с преступниками, знать все, что в них криминогенно и кримино-репульсивно, выделить тип морального психастеника необхо­димо.

Случаев моральной психастении не встречается у идейных преступников. Их нравственное сознание не только примирилось с преступлением, но и предписывает последнее; сбитое с правиль­ного пути неверными общими идеями, лежащими в основе их пре­ступной деятельности, или плохим их применением, оно привлекает на службу к выполнению их преступных планов их чувство долга и альтруистические чувства.

У резонеров также не бывает внутренней нравственной борьбы, если они, действительно, являются искренними резонерами, а не выдают только себя за таковых. Запутанное искусственными, резонерскими построениями их нравственное сознание не проте­стует против преступления; часто, притом, оно бывает настолько, так сказать, изношено или недоразвито, что вообще неспособно к сколько-нибудь сильному протесту.

У рассудочных расчетливых преступников, обыкновенно, нрав­ственная борьба заканчивается к моменту постановки той общей цели, которая лежит в основе их предрасположения к преступле­нию. У них исход этой борьбы выливается в форму известной общей цели и расчета. Однако, бывают случаи, когда они заново переоценивают поставленную эгоистическую цель и выбранный ими способ ее достижения и когда у них да сменяется, нет, а потом, после колебаний, соблазненные выгодами намеченной цели, они, наконец, решаются вступить на преступный путь. В этих случаях решение действовать преступным путем вырастает из более или менее серьезной и длительной нравственной борьбы. Такая борьба, и колебания могут быть и у субъектов с предрасположением, свой­ственным эмоциональным и импульсивным преступникам, если кримино-репульсивная часть их конституции не сильно недораз­вита или разрушена. Из подобного рода преступников и соста­вляется группа, названная мною моральными психастениками.

Не следует, однако, думать, что всякий преступник, который осуждает свое преступление и осуждал его в момент учинения, — психастеник. Такое осуждение вовсе не свидетельствует еще о внутренней борьбе и колебаниях и может, так сказать, лишь скользить по преступному стремлению субъекта, не вызывая даже хотя бы временной задержки его роста. Оно может иметь, так сказать, лишь словесное значение и быть высказано только потому, что субъект слышал подобное осуждение от других и хочет показаться своему собеседнику, а иногда и самому себе лучше, чем он есть.

Внешним проявлением происходящей у преступников-психасте­ников внутренней борьбы служит изменчивость их решения то совершить, то не совершать преступления, их первоначальный отказ от участия в преступлении, более или менее долгие колеба­ния перед согласием принять участие в последнем, вызванные не одними соображениями невыгодности и большого риска, а мораль­ной или социальной оценкой намеченного деяния.

 

⇐ Предыдущая6789101112131415Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: