Аргументация и интуиция

Наиболее остро вопрос о возможностях логических средств в контекстуальной аргументации встает, когда речь заходит о взаимо­отношениях логики и интуиции. И тут прежде всего необходимо проанализировать интуицию и ее связи с бессознательным.

Изучение проблемы взаимодействия бессознательного и интуи­ции принципиально важно для развития логической науки, для раскрытия механизмов получения нового научного знания.

Бессознательное — совокупность психических процессов, опера­ций и состояний, не представленных в сознании субъекта; оно иг­рает принципиальную роль в процессах научного творчества, которые не могут быть сведены к чисто логическим процедурам. Бес­сознательное подразделяется на две разновидности: подсознание и сверхсознание.

Интуицию обычно определяют как прямое усмотрение истины, постижение ее без всякого рассуждения и доказательства.

О проблемах интуиции писали многие мыслители. Так, выдаю­щийся отечественный ученый В.И. Вернадский подчеркивал: «Ин­туиция, вдохновение — основа величайших научных открытий, в дальнейшем опирающихся и идущих строго логическим путем, — не вызываются ни научной, ни логической мыслью, не связаны со словом и с понятием в своем генезисе». Известный английский фи­лософ и специалист в области математической логики Бертран Рас­сел в статье «Мистицизм и логика» писал об интуиции следующее: «Она, как правило, сильнее у детей, чем у взрослых, у людей необ­разованных, чем у образованных. Вероятно, у собак она превосхо­дит все, что может встретиться у человеческих существ. Но тем, кто видит в этих фактах похвалу интуиции, следует вернуться к дикой жизни в лесах, раскрасить свои тела краской и жить на подножном корму».

Интуиция играет весьма важную роль в процессе получения но­вого знания, а также в процессе принятия решения — очень важ­ной процедуры, позволяющей отбирать нечто ценное и новое, когда нет достаточно полной информации для логически безупречного заключения.

Приведенные высказывания, с одной стороны, свидетельствуют в пользу эвристических возможностей интуиции. С другой стороны, в применении интуиции в процессе аргументации имеются трудности:

· многозначность, доходящая до прямых противоречий, в ис­толковании самого термина «интуиция»;

· неизученность многих сторон, моментов в механизме дейст­вия интуиции;

· неосознаваемость момента интуитивного озарения;

· безудержное стремление всевозможных иррационалистов, ин­туитивистов и тому подобных «мыслителей» паразитировать на этом не исследованном до конца феномене.

Интуицию нельзя заменить строгими логическими процедурами, ибо тогда процесс получения нового знания мог бы быть представлен только как выведение его логическим путем из некоего набора напе­ред заданных аксиом. Вполне понятно, что даже предположение о подобном всезнайстве не может рассматриваться серьезно.

Характерными чертами интуиции являются неожиданность, не­вероятность, непосредственная очевидность и неосознанность ве­дущего к ней пути.

Интуитивная аргументация представляет собой ссылку на непо­средственную, интуитивную очевидность выдвигаемого положения.

В чистом виде интуитивная аргументация используется редко. В «непосредственном схватывании», внезапном озарении и прозре­нии бывает много неясного и спорного. Тем не менее интуиция существует и играет заметную роль в познании. Далеко не всегда процесс научного и тем более художественного творчества и пости­жения мира осуществляется в развернутом, расчлененном на этапы виде. Нередко человек охватывает мыслью сложную ситуацию, не вдаваясь во все ее детали, да и просто не обращая на них внимания. Особенно наглядно это проявляется в военных сражениях, при по­становке диагноза и т.п.

Велика роль интуиции и интуитивной аргументации в математи­ке и логике. Существенное значение имеет интуиция в нравственных отношениях, в историческом и вообще гуманитарном познании. Ху­дожественное мышление вообще немыслимо без интуиции.

Существует давняя традиция противопоставлять интуицию ло­гике. Нередко интуиция ставится выше логики — даже в математи­ке, где роль строгих доказательств особенно велика.

Логика и интуиция играют каждая свою необходимую роль. Ло­гика, способная дать достоверность, есть орудие доказательства; интуиция есть орудие изобретательства. Логика и интуиция не ис­ключают и не подменяют друг друга. В реальном процессе позна­ния они, как правило, тесно переплетаются, поддерживая и допол­няя друг друга.

Доказательство санкционирует и узаконивает завоевания интуи­ции, оно сводит к минимуму риск противоречия и субъективности, которыми всегда чревато интуитивное озарение.

Таким образом, логику и интуицию не стоит направлять друг против друга. Каждая из них необходима на своем месте и в свое время. Внезапное интуитивное озарение способно открыть истины, вряд ли доступные строгому логическому рассуждению.

Однако ссылка на интуицию не может служить твердым и тем более окончательным основанием для принятия каких-то утвержде­ний. Интуиция дает интересные новые идеи, но нередко порождает ошибки, вводит в заблуждение. Интуитивные догадки субъективны и неустойчивы, они нуждаются в логическом обосновании. Чтобы убедить в интуитивно схваченной истине не только других, но и самого себя, требуется развернутое рассуждение, доказательство.

Аргументация к вере

Вера — это принятие каких-либо утверждений без критического их осмысления, глубокое и искреннее убеждение в их справедливости.

Вера принимает какие-то положения за достоверные без крити­ки и обсуждения. Как и интуиция, вера субъективна. В разные эпо­хи предметом искренней веры были диаметрально противополож­ные воззрения: то, во что когда-то верили все, спустя время боль­шинству представлялось наивным предрассудком. Вера затрагивает не только разум, но и эмоции; нередко она захватывает всю душу и означает не только интеллектуальную убежденность, но и психоло­гическую расположенность. В отличие от веры интуиция, даже ко­гда она наглядно-содержательна, затрагивает только разум. Если интуиция — это непосредственное усмотрение истины и добра, то вера — непосредственное тяготение к тому, что представляется ис­тиной или добром.

Вера противоположна сомнению и отлична от знания. Если че­ловек верит в какое-либо утверждение, он считает его истинным на основании соображений, которые представляются ему достаточными.

Различают рациональную веру, предполагающую некоторые ос­нования для своего принятия, и нерациональную веру, которая слу­жит оправданием самой себе; сам факт веры считается достаточным для ее оправдания. Ни рациональная, ни тем более нерациональная вера не гарантируют истины. Например, если кто-то твердо верит, что на Марсе тоже есть жизнь, то отсюда не следует, что это дейст­вительно так.

Иногда знание определяется как оправданная, истинная вера: человек знает какое-то утверждение, если он верит в данное утвер­ждение, и оно является истинным независимо от веры в него. Дан­ным определением знание сводится к вере и истине, но вряд ли это делает понятие знания более ясным.

Религиозная вера имеет много общего со знанием, поскольку вера и знание относятся к дополняющим друг друга, но не сопоста­вимым сторонам действительности.

Соотношение знания и веры во многом неясно. Очевидно толь­ко, что они существенно переплетены, нередко взаимно поддержи­вают друг друга, и разделение их и отнесение к разным, не сопри­касающимся друг с другом сторонам действительности может быть только временным и условным.

Знание всегда подкрепляется интеллектуальным чувством субъ­екта. Предположения не становятся частью науки до тех пор, пока их кто-нибудь не выскажет и не заставит в них поверить.

Ссылка на твердую веру, решительную убежденность в правиль­ности какого-либо положения может использоваться в качестве ар­гумента в пользу принятия этого положения. Однако аргумент к вере кажется убедительным и веским, как правило, лишь тем, кто разделяет эту веру или склоняется к ее принятию. Другим аргумент к вере может казаться субъективным или почти что пустым: верить можно и в самые нелепые утверждения.

Аргумент к вере в редких случаях выступает в явном виде. Обычно он подразумевается, и только слабость или неотчетливость приводимых прямо аргументов косвенно показывает, что за ними стоит неявный аргумент к вере.

Иногда аргумент к вере маскируется специально, чтобы создать впечатление, будто убедительность рассуждения зависит только от него самого, а не от убеждений аудитории.

⇐ Предыдущая1234Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: