Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Единое человечество как фикция

 

Таким образом, достижения современной биологии никак не противоречат концепции полигенетического развития ''человечества''. Фундаментальная теория гомологических рядов в наследственной изменчивости, выдвинутая Н. И. Вавиловым еще в начале 20-х годов ХХ века, до сих пор имеет самостоятельную научную ценность и, мало того, по мнению В. П. Алексеева, полностью приложима к теории антропогенеза. В монографии под названием ''Закон гомологических рядов в наследственной изменчивости'' (Ленинград, 1987) выдающийся советский биолог сформулировал два основных правила своей научной системы: ''Ближайшие генетические виды характеризуются параллельными и тождественными рядами признаков и, как правило, наблюдается положение: чем ближе генетические виды, тем резче и точнее проявляется тождество рядов морфологических признаков. Ближайшие генетические виды имеют, следовательно, одинаковые ряды наследственной изменчивости. Вторая закономерность в полиморфизме, вытекающая из первой, состоит в том, что не только генетические виды, но и роды проявляют тождества в рядах генотипической изменчивости''.

Отсюда как раз и вытекает, что ''человечество'' состоит из различных видов, то есть человеческих рас, и внешнее сходство, выражающееся в одинаковом числе рук, ног и т. д., говорит не об общности их происхождения, а о близости принципов параллельного развития. Вавилов делает закономерный практический вывод: ''Уже в настоящее время может стать целесообразным определение полиморфизма у видов не числом описанных и возможных комбинаций, а числом и перечнем расовых признаков, по которым виды отличаются друг от друга''. Данный вывод находится в точном соответствии с идеями классической расовой теории. В основе сходства и различий между расами лежат описываемые наследственные расовые признаки, а не абстрактные внутривидовые мутации, что и составляет основу теории полигенизма.

Н. И. Вавилов разработал также весьма ценные положения о мимикрии живых организмов, то есть об имитации одним видом форм другого, что очень часто наблюдается в среде паразитов и сорняков, имитирующих основную породу, а также о конвергенции, или сходстве в признаках. Доказательства истинности обоих этих положений мы наблюдаем каждый день, ибо не только отдельные люди, но иногда и целые народы имитируют внешний облик и поведение государствообразующих наций, ведя внутри них паразитическое существование.

Эти положения подтверждены и развиты современной наукой. В частности, биолог Ф. М. Шеппард в книге ''Естественный отбор и наследственность'' (М., 1970) указывает: ''Поскольку существуют признаки, обеспечивающие приспособления к различным условиям среды, то не удивительно, что многие группы организмов имеют сходные направления эволюции, например, увеличение тела. При определенных специализированных условиях часто возникают сходные приспособления. Лошади, например, возникали дважды. Другой пример – это мимикрия''.

Известный советский биолог Г. Ф. Гаузе развил основные положения теории Н. И. Вавилова, указывая: ''Известно очень много примеров параллелизма во внешнем проявлении модификаций и мутаций. Этот эффект по Шмальгаузену называется генокопиями ''.

Как здесь вновь не вспомнить слова Джордано Бруно, который еще 500 лет назад говорил, что некоторые люди не являются людьми, хотя и похожи на них наружно. Конкретный пример: известный маньяк Чикатило, у которого во время следственного эксперимента обнаружилось несовпадение группы крови и группы спермы, что невозможно для нормального человека. Будучи ''нечеловеком'' в прямом смысле этого слова, он и совершал нечеловеческие поступки.

Другой корифей отечественной науки В. И. Вернадский в своей работе ''Химическое строение биосферы Земли и ее окружения'' (М., 1965) уделил внимание неравномерности темпов эволюции видов, а также их полигенетическому происхождению: ''Представление о едином или немногих предках современного органического населения Земли не только не подкрепляются прямыми данными палеонтологии, но и противоречат тому, что нам известно о геологическом значении живого вещества. В биосфере всегда наблюдается разнородное живое вещество''.

Наконец, Н. В. Тимофеев-Ресовский, Н. Н. Воронцов и А. В. Яблоков в совместной книге ''Краткий очерк теории эволюции'' (М., 1969) писали: ''Формулировка понятия ''вид'' не только ограничена по содержанию, но и трудно применима практически. Содержание понятия ''вид'' может в разных случаях и разных группах организмов быть очень различным, отражая как тип возникновения, так и историю и дальнейшую судьбу соответствующих видов. Думается, что если последовательно применять концепцию строгой монофилии ко всем таксонам выше семейства, то мы вскоре сможем прийти к выводу о полифилетичном происхождении всех больших групп, поскольку совершенно естественно, что группа родственных видов на уровне семейства часто может развиваться не из одного, а из нескольких видов. Ясно, что у родственных видов, родов, семейств сохраняются гомологичные гены и целые группы генов, и они могут гомологично мутировать. Несомненно необходим отказ от концепции ''строгой монофилии'' в отношении крупных таксонов''.

Но этот отказ чреват уничтожением самого понятия ''человечество'', со всеми вытекающими необратимыми последствиями. Весь гуманизм правозащитников, именем которого они действуют, потеряет не только физическую, но даже и метафизическую основу. Как квалифицированно измерить страдание существа, в жилах которого течет нечеловеческая кровь, но мнящего себя homo sapiens? Если только по статье уголовного кодекса, предусматривающей наказание за ''жестокое обращение с животными''. Н. И. Вавилов писал: ''Одинаковые изменения фенотипического порядка могут быть вызваны и разными генами'', а В. П. Алексеев подтверждал, что внешне похожие народы имеют совершенно различное расовое происхождение.

Советский биолог Ю. А. Филипченко еще в 20-е годы ХХ века предложил выделять параллелизм генотипический, который наблюдается у родственных видов, захватывая преимущественно признаки родственных видов и родов. Кроме того, он выделяет параллелизм анатомический, вытекающий из одинаковых возможностей развития, заложенных в органах. А. А. Заварзин установил общность гистологической структуры аналогичных органов у различных классов животных, независимо от генетических отношений. Все это также говорит в пользу полигенизма в развитии основных рас. Н. И. Вавилов в этой связи отмечал: ''Число фактов конвергенции у живых организмов растет с каждым годом. Существуют мутации, идущие в разных направлениях, но при объединении обнаруживающие общий закон''. Именно поэтому народы, имеющие различное расовое происхождение, нередко обнаруживают сходство внешнего облика. Таким образом, четное количество рук и ног, а также членораздельная речь вовсе не являются критерием принадлежности к единому ''человеческому роду''. Исследования в области биохимических различий основных человеческих рас также целиком подтверждают теорию полигенизма. Крупнейший советский антрополог В. П. Алексеев в монографии ''Историческая антропология и этногенез'' (М., 1989) утверждал: ''Ныне точно установлено, что на протяжении всей истории человечества не было однонаправленных изменений в групповых факторах крови; и в этом отношении сохранялась локальная специфика групп населения. Таким образом, в каждый определенный момент истории человечество представляло собой общность, гетерогенную по генам групп крови''.

Но если никогда не было общности по генам групп крови и, вместе с тем, никогда не было их однонаправленных изменений во времени, то, следовательно, не может быть и речи о едином источнике возникновения ''человечества'', и, как следствие, ''человечестве'' как таковом вообще. Именно поэтому крупнейший немецкий философ и расовый теоретик Эрнст Крик (1882 – 1947) говорил: ''Человечество _ это самое сомнительное целое из всех''. Даже такое светило отечественной антропологии, как В. В. Бунак в своей фундаментальной монографии ''Род homo, его возникновение и последующая эволюция'' (М., 1980) признавал: ''Гибридологический критерий как единственная основа систематики особенно неприемлем в таксономии приматов, так как известны жизнеспособные помеси столь различных форм, как некоторые виды макак и павианов''. Поль Брока также подчеркивал: ''Физиологический феномен плодовитости гибридов не может служить основой ни для различения видов, ни для определения их происхождения''.

Поэтому ''свободная скрещиваемость'' представителей различных рас, о которой говорят генетики, не является основанием для утверждений о видовом единстве человеческого рода. Фатальные морфологические различия между различными видами людей, передающиеся из поколения в поколение, естественным образом проявляются в их психике и стратегии поведения. В. А. Мошков писал: ''В психическом отношении различия между крайними пределами человечества так же велики, как между млекопитающими хищниками, как между львом или тигром и бараном''.

Советский биолог И. И. Шмальгаузен подсчитал, что не менее 25% видов в животном царстве являются целиком паразитическими. Но если перенести и это правило по закону гомологических рядов на ''человечество'', то мы получим, что не менее 25% популяций по сути являются целиком паразитическими, что впрочем без труда можно наблюдать в повседневной социальной практике. Генетиками установлено, что некоторые мутации в организме могут превратить весь генотип в аномальный. Но это справедливо и для целых популяций, ибо мы также наблюдаем целые невменяемые народы.

Французский ученый Жорж Тесье (1900 – 1972) является одним из основоположников синтетической теории эволюции. В 1937 году им была обоснована концепция искусственной популяции. Понятно, что все живое имеет свою врожденную систему ценностей, а нечто искусственное будет неизбежно иметь искусственную ценность. Все это мы без труда можем наблюдать сегодня в условиях современного ''плавильного котла'', или мультикультурного общества, с его нездоровым социобиологическим климатом. А многие голливудские фильмы о репликантах, мутантах, маньяках и прочих генокопиях создаются также на основе теоретических и практических достижений современной эволюционной теории. Уже выдвинута и обоснована частная теория эволюции, рассматривающая самостоятельное развитие отдельных популяций и рас в отрыве от всех остальных и по своим собственным законам. Самая древняя из известных стратегий такого рода – еврейские диаспоры рассеяния, воплощающие идею отдельного мира иудаизма, живущего по своим канонам и эволюционным критериям. Данный феномен подробно описан в книге Кевина Макдональда ''Народ, который может существовать в одиночестве: Иудаизм как групповая эволюционная стратегия''.

В условиях современного политического, финансового, техногенного и информационного диктата создается перспектива сброса биологических конкурентов вниз по эволюционной лестнице. Современная поп-культура и сеть массовой информации, пропагандирующие культ цинизма, жестокости и беспринципности, несут в себе единственную цель пробуждения в человеке рудиментарного животного наследия, дабы замедлить эволюционное развитие неугодных конкурентов. Советский антрополог М. Ф. Неструх в книге ''Происхождение человека'' (М., 1970) указывал, что ''метисация вела человечество к своеобразному биологическому объединению, к замедлению и приостановке видовой эволюции''.

Поэтому совершенно очевидно, что сама идея ''человечества'' принадлежит тем, кто, мимикрируя, паразитирует на идее мнимого единения людей. Общечеловеческие ценности – это всего лишь метки для неискушенных с целью отвлечения их в эволюционные болота.

Фундаментальное открытие новейшего времени – расшифровка генома человека – грозит использованием геномного шантажа и геномного терроризма, направленного против биологических конкурентов. Человечество, или точнее то, что под ним подразумевается, – это сборный пункт разнохарактерных эволюционных групп, естественно, имеющих различную ценность и различные задачи. Градация по принципу ''высший – низший'' простирается как на целые расы, так и на отдельные популяции, а затем сказывается и на уровне отдельных особей. Если же возвратиться к логическому умозаключению Тимофеева-Ресовского, Воронцова и Яблокова, то становится очевидным, что заказной политический моногенизм, доведенный до логического завершения, рано или поздно превращается в свое собственное отрицание.

Для лучшего понимания достаточно обратиться к последней классической работе Е. Н. Хрисанфовой и И. В. Перевозчикова ''Антропология'' (М., 1999). Чтобы буквально притянуть факты за уши в лоно любимой ''однообезьяньей'' теории антропогенеза, авторам книги буквально приходится творить чудеса умственной эквилибристики: ''Сейчас появилось много новых данных в пользу единого (монофилетического) происхождения обезьян Нового и Старого Света. Допускается, что на рубеже эоцена и олигоцена в Южной Атлантике существовала цепь островов, соединявших Южную Америку с Африкой и проходивших от Южной Африки к Фолклендскому плато; могла быть и цепь вулканических островов вдоль Срединного Атлантического хребта, также служившая путем миграции для приматов и грызунов''.

Прежде всего отметим, что строить такие грандиозные обобщающие идеологические конструкции, как происхождение человека, на одном из допущений частного археологического характера, без сверки с результатами смежных дисциплин, недопустимо по всем законам логики, которую антропологам, к сожалению, не преподают. Наконец, как Вы можете представить себе сам процесс целенаправленного перекочевывания обезьян и грызунов с острова на остров на пути в несколько тысяч километров? Если только и те и другие ориентировались по звездам, и обезьяны добирались вплавь, а грызуны, временно отрастив жабры, пробирались по дну, а затем как ни в чем не бывало опять избавились от них. Ну что здесь сказать? Известная в нашей стране детская книжка ''Незнайка на Луне'' представляется вершиной реалистического творчества по сравнению с этим учебником.

Дальше больше: авторы пишут, что ''существует фактический разрыв в палеонтологической летописи в период от 8 до 5 млн. лет назад'' (с. 41). А далее они сообщают: ''Наиболее правдоподобной сейчас представляется гипотеза относительно позднего выделения человеческой линии эволюции – от 8 до 5 млн. лет назад'' (с. 45). Получается, что наибольшая правдоподобность гипотезы вытекает как раз из отсутствия подтверждающих ее палеонтологических фактов.

Римский отец церкви Тертуллиан бросил однажды фразу, обессмертившую его имя: ''Верую, ибо абсурдно''. Столетия спустя великий философ Гегель изрек: ''Если моя теория не согласуется с фактами, то тем хуже для фактов''. Собственно говоря, мы и не вправе рассчитывать на другую логику людей, еще десять лет назад изучавших азы марксистско-ленинской схоластики, густо замешанной на гегельянстве, чтобы обрести свои кафедры и научные степени. Поль Брока поэтому справедливо отмечал, что ''моногенистам неизвестна логика''.

Для того, чтобы объяснить сам процесс морфологического превращения обезьян в промежуточного предка человека, они же ссылаются на возникновение в Восточной и Южной Африке радиации, приведшей к искомым мутациям. Конечно, не объясняется, откуда взялась эта самая радиация и почему одни обезьяны, облучившись, встали на ноги, а другие нет. Кроме того, нет ни одного подтвержденного факта появления нового биологического вида в результате действия радиации, не говоря о том, что большинство мутаций вредны для организма и приводят не к его эволюционному развитию, а к летальному исходу.

В христианской католической этике, для того чтобы скрыть очевидную глупость или неблаговидный поступок, с давних пор существует понятие индульгенции – платного отпущения грехов. В современной биологии этим же целям служит понятие мутации. Могущество ее беспредельно, а направление действия алогично избирательно.

Мы уже указывали, что и Ламарк, и Дарвин, будучи эволюционистами, сами иронизировали над понятием ''вид'', на основе которого строили свои умозрительные конструкции. В этом же духе поступают и Е. Н. Хрисанфова и И. В. Перевозчиков, ибо в конце своей книги пишут: ''При современном положении дел в антропологии ситуация такова, что имеющиеся факты могут быть истолкованы в любую сторону''.

Конечно же, ерничание над собственным многостраничным эпистолярным наследием – личное дело авторов, но вся беда заключается в том, что данный ''шедевр'' рекомендован Министерством общего и профессионального образования Российской Федерации в качестве учебника для студентов высших учебных заведений, ''обучающихся по направлению ''Биология''. Можно теперь не сомневаться, что ''направление Биология'' обретет своих новых непотопляемых кормчих, вроде Лысенко и Презента.

Равным образом перенося расовую логику в область человеческой культуры, мы без особого труда обнаружим те же закономерности. Культура не берется из некоей ''абстрактной среды'', как увещевают нас культурологи. Только раса создает все и вся вокруг, и ценности и цивилизацию, и даже преобразовывает ландшафт. Крупнейший австрийский философ, специалист в области этологии Конрад Лоренц в книге ''Оборотная сторона зеркала'' (М., 1998) указывал: ''Единство человеческой ''цивилизации'' _ такая же фикция, как единство филетического древа жизни. Каждая веточка, каждый вид растет на свой страх и риск в своем собственном направлении – и точно так же ведет себя отдельная культура! Таким образом, человеческие культуры не возникают, как это постулировала унифицирующая философия истории, в линейной последовательности и по единому закону, а независимо друг от друга, точно так же, как возникают виды животных и растений, – исследователь эволюции сказал бы, что они возникают полифилетически. Уравнивание всех народов имеет уничтожающее действие: если все люди всех культур сражаются одним и тем же оружием, конкурируют друг с другом с помощью одной и той же техники и пытаются перехитрить друг друга на одной и той же мировой бирже, то межкультурный отбор теряет свое творческое действие ''.

Корифей советской антропологии Б. С. Жуков в своей монографии ''Происхождение человека'' (М., 1928), перенося закономерности эволюции человеческих рас на их культурные достижения, высказывался вполне конкретно в том же смысле: ''Боковые ветви человеческого древа, развитие которых не могло привести к постепенному совершенствованию человеческих признаков к тому, чтобы они сделались близкими к современным представителям высших человеческих рас, должны были или вымереть, как некоторые ископаемые человеческие расы, или же, почти остановившись в своем совершенствовании, как низшие современные расы, не участвовать в культурном прогрессе человечества''.

В свете всего вышеизложенного сам собою напрашивается простейший вывод. Почему эволюционисты, биологи и антропологи никак не могут на протяжении нескольких столетий прийти к консенсусу по вопросу об истории человечества? Почему все это время они пересматривают эволюционные концепции, выдвигая все новые и новые? По простой и вполне очевидной причине. Они пытаются доказать существование того, чего нет и никогда не было в принципе, а именно: самого ''человечества''. То, что мы все по привычке называем человечеством, есть всего лишь некий эволюционный вольер, в котором вот уже миллионы лет конкурируют организмы, имеющие совершенно различное происхождение и, как следствие, различную ценность.

Если бы все люди имели одно происхождение, они неизбежно имели бы одну тактику биологического поведения и сходные цели в жизни, одну и ту же стратегию воспроизведения потомства. Но ничего подобного мы не наблюдаем в истории ''человечества'', где одни расы без остатка расходуют себя, творя культурные ценности, представляющие из себя мусор в глазах других рас, совершенно не озабоченных созданием культуры, государственности и даже письменности. Разве может наблюдаться что-либо подобное в популяции волков, среди которых одна особь питается мясом убитых на охоте жертв, другая предается пожиранию падали, а третья обратилась в вегетарианство, поедая траву. Меж тем, это явление крайней узкой специализированности в питании целых народов и рас, на которое мы совершенно не обращаем внимания, посещая рестораны национальных кухонь, должно было бы служить первым показателем разнородности ''человечества''.

А можете ли Вы себе представить стаю лебедей, часть из которых хранит супружескую верность и воспитывает детенышей, а другая часть предается блуду, торгуя собственными детьми для умерщвления их на донорские органы? Видели ли вы когда-нибудь муравьев, из которых одна часть занята тем, что строит общий муравейник, а другая тут же его разрушает? Где Вы увидите пчел, часть которых собирает нектар, а другая поколениями живет за счет сдачи его под проценты в соседний улей? Возможно ли такое в природе, когда мы говорим, что все эти виды имеют происхождение из одного источника? Меж тем, эти и множество иных противоречий в ежедневном поведении разных народов и рас не заставляют нас усомниться в подлинности того, что, по недоразумению, называется ''человечеством''. Понятие ''человечества'' – гнусное надувательство, возмутительный миф, который должен быть разоблачен раз и навсегда.

В вопросах сексуально-брачной стратегии поведения, если принимать единство человечества за аксиому, постулируемую ''антропологами-гуманистами'', почему-то ни один другой вид не дает такого шокирующего разнообразия форм. Только попытайтесь себе представить барсука, который в одном регионе стойко придерживается моногамного брака, в соседнем ведет себя как многоженец, а в третьем – придерживается гостевого брака. Любой зоолог-эволюционист на основе этих элементарных фактов, служащих наглядным изображением популяционной специфики размножения, не задумываясь отнес бы этих животных к разным видам. Но стоит нам завести разговор о человеке, как принципы систематики вдруг отступают на задний план по соображениям мнимой политкорректности.

Выдающийся русский психолог В. П. Осипов, соотнеся данные рефлексологии с обширнейшим культурно-историческим материалом, пришел к однозначному выводу, что массовый гомосексуализм как социально-биологическое явление в древнем мире имел своим происхождением исключительно Восток. Древняя Европа не имела о нем представления. Другой русский ученый, этнолог О. В. Мильчевский констатировал, что обычай кастрации зародился в гаремах Эфиопии и Ливии, как следствие ненависти и ревности мужей к мужчинам-сторожам, и распространился далее в Египет, Иудею и Ассирию. Все экзотические формы разврата и похотливости, по мнению Мильчевского, также получили преимущественное первоначальное распространение у южных экваториальных рас и в течение длительного времени были совершенно не известны среди белых культурных народов Европы. Возвышенное, почти божественное отношение к девственницам существует в мифологии всех без исключения народов, принадлежащих к индоевропейскому культурному кругу, сформировавшемуся на биологической базе нордической расы, в то время как среди негров экваториальной Африки до сих пор существует обычай, согласно которому верховный жрец племени каменным ножом публично лишает девственности едва достигших половой зрелости девушек. Девственность – это непозволительная обуза для племен, по наследству исповедующих оргиастические культы. Среди монголоидных племен северо-востока Евразии весьма распространены обычаи гостевого брака и даже сдачи жены ''в ренту''. Подиум с непременным вертикальным шестом, предназначенным для кружения вокруг него в танце раздевающейся танцовщицы, ставший ныне атрибутом любого стриптиз-клуба, почему-то прочно ассоциируются с европейской системой ценностей. На самом же деле, это относится к элементам азиатской храмовой проституции из Древнего Вавилона, на что первым в европейской науке Нового времени обратил внимание крупный немецкий историк Гуго Винклер (1863-1913).

Различие форм и стилей проявления основного инстинкта – инстинкта продолжения рода – лучше всего указывает на отсутствие единой эволюционно-биологической основы, каковой могло бы быть наличие единого человеческого вида. Но его нет в принципе, о чем говорят факты. Единство человечества – это фикция.

Практически в каждом учебнике по судебной психиатрии и сексологии при перечислении половых извращений обязательно упоминается гетерохромофилия – сексуальные действия, при которых партнером может быть только субъект с другим цветом кожи (разновидность фетишизма).

Но тогда логически можно прийти к выводу, что смешанные расы – это результат устойчивого полового извращения, генетических отбросов из числа первоначальных чистых рас, в процессе деградации впавших в фетишизм. А если вспомнить утверждения современных эволюционистов о сетевидном развитии основных рас, где ''верхние этажи'' находятся в непосредственном контакте с ''нижними этажами'', то станет очевидным, что эти смешанные расы есть результат не просто устойчивого полового извращения, но тягчайшей формы наследственной зоофилии, когда объектом полового влечения становится субъект, занимающий промежуточное положение между человеком и животным. Теперь становится понятным, почему в древнем мире обезьян называли ''слугами фетишей'', ибо они и их переходные формы у многих народов выступали в качестве объектов полового влечения, что наглядно отражено во множестве преданий во всех частях земли.

Наши выводы служат иллюстрацией и подтверждением концепции о гибридности рода человеческого, состоящего из неравноценных в эволюционно-биологическом плане видов, несущих в себе разные формы проявления и различную степень концентрации человеческих и животных признаков. Данное положение впервые аргументированно было изложено выдающимся русским ученым В. А. Мошковым в его фундаментальном труде ''Новая теория происхождения человека и его вырождения'' (Варшава, 1907). Мы считаем для себя огромной честью выступить в поддержку этой научной теории спустя почти целое столетие и, основываясь на новых фактах, вновь показать ее достоверность.

И едва вы осознаете себя свободным в суждениях от груза данного вредоносного мифа, Вы тотчас испытаете огромное облегчение. Мир станет прозрачным и понятным в самой своей сути, а большинство повседневных проблем сами собой найдут свое разрешение, едва Вы начнете сортировать ''людей'' по расово-биологической шкале согласно их ценности. Будет меньше разочарований, ошибок и душевных ран. Не сокрушается же у Вас вера в себя от комариного укуса или лая дворовой беспородной собаки. Точно так же нужно поступать и в отношениях с теми, кого Вы раньше по ошибке относили к одному виду ''человеков''. Понимая теперь, что этого видового единства не существует в принципе, Вы претерпите кардинальную ломку морально-ценностных ориентиров. Но этого не нужно пугаться, ибо это закономерный процесс очистки биологической основы совести от шлаков, мешающих эффективному использованию природной расовой самоценности.

Поль Брока писал по этому поводу: ''Поскольку ни один факт не подтверждает теорию моногенистов и ни одна их гипотеза не объясняет происхождение типов, остается предположить, что эти типы возникли разными путями. Моногенисты пытались также говорить о моральном единстве человеческого рода. Но все исследования в этом направлении доказали противоположное: умственное и моральное различие основных рас еще больше, чем анатомическое. Человеческая группа, несомненно, представляет собой род. Если бы этот род состоял из одного вида, это было бы уникальным исключением в природе. Поэтому естественно думать, что этот род состоит, как и все прочие, из нескольких видов''.

Современный философ из Франции Пьер Шассар также заявляет, что ''человечество – это миф, не соответствующий действительности''. Один из видных теоретиков национал-иудаизма Аарон Дэвид Гордон в своих ''Письмах из Палестины'' утверждал: ''Человечество, о котором так часто говорят, – всего лишь абстракция, термин, взятый из безвоздушного пространства и не имеющий никаких соответствий с тем, что действительно существует на Земле''.

Закономерно, что за отсутствием ''единого человечества'' отсутствуют как таковые и ''общечеловеческие ценности''. Поэтому, обращаясь к высокой патетике великого Ницше, можно утверждать, что ''переоценка всех ценностей'' грядет со всей неизбежностью, ''веселая наука'' сойдет на нет, а ''человеческое, слишком человеческое'' даст себя знать, и наступит новая ''утренняя заря'' грядущего ''Сверхчеловека''.

 

«Один генотип – один инстинкт»

Н. П. Дубинин

«Человек легче замечает неравенство, чем равенство»

Д. Н. Узнадзе

Еще великий древнегреческий философ Алкмеон Кротонский около 520 года до н. э. утверждал, что «мозг – это седалище души». Однако весь парадокс развития европейского естествознания состоит в том, что детальное серьезное изучение мозга – органа, отвечающего за отправление психических способностей человека, началось только на рубеже XVIII и XIX веков нашей эры. Еще просветители и гуманисты, а также философы и естествоиспытатели, составлявшие отряд идеологического обеспечения Великой Французской революции, всерьез утверждали, что он представляет собой всего лишь «безобразную связку перепутанных кишок» и служит «защитной оболочкой нижней кости черепа». Неудивительно, что лозунги о всеобщем равенстве и братстве быстро проросли на такой благодатной «натурфилософской» почве.

 

Мозг как седалище души

 

Первым, кто навел порядок в «райском» саду нарождающейся демократии, был выдающийся немецкий врач и анатом Франц Йозеф Галль (1758-1828), создавший учение о локализации различных психических функций в тех или иных частях коры головного мозга и обосновавший совершенно революционное по тем временам положение, согласно которому сила психических и интеллектуальных способностей индивида зависит от степени развитости его мозга. Мало того, свободу воли, религиозный инстинкт и даже способность к моральным суждениям он объявил зависящими от «наследственных предрасположенностей». Галль писал: «Мы приходим к тому заключению, что в организации людей и рас существуют основные различия, часто чрезвычайной важности. Чем больше мы удаляемся от общих свойств и вникаем в особенности отдельных явлений, тем ближе мы к познанию природы. Утверждение, что инстинкты слепы, неверно, ибо мотивы действия предписаны, так же, как животным… Всякий, углубляясь в себя, должен чувствовать и испытывать, что воля и свобода есть одно и то же. Воля есть собирательный мускульный механизм организма(…) Нельзя сомневаться, что род человеческий снабжен особым органом, посредством которого он признает Творца вселенной и удивляется ему. Бог существует, потому что есть орган, чтобы познавать его и удивляться Ему. Физические обстоятельства могут остановить развитие той части мозга, посредством которой Творцу угодно было бы открыться человеческому роду. Если бы было племя, организация коего была бы совершенно не развита в этом отношении, то оно к чувству религии и познанию Бога не могло бы быть способнее животных. Для тех существ, организация коих не развита в значении определенных способностей, Бога нет».

Галль выделил 27 основных зон – органов (как он их называл) локализации высших психических функций, степень развития которых и обуславливает основные психические и культурные различия между отдельными особями, племенами и целыми расами. «Мозг есть орудие всякого чувства, каждой мысли, каждого желания. Разум есть результат одновременного действия всех духовных способностей. Этим можно объяснить, почему один человек может обладать быстрым и верным соображением относительно одних предметов и быть тупым относительно других; так, он может иметь воображение живое и плодовитое относительно предметов одного рода, холодное и скудное для прочих предметов. Один орган может действовать с большей энергией, чем другой и дать причину более сильную. Известно также, что народы с большим мозгом до того возвышаются над народами с малым мозгом, что покоряют и угнетают их, как угодно. Мозг индуса значительно меньше мозга европейца, и всем известно, как несколько тысяч европейцев покорили и теперь держат в зависимости миллионы индусов. Точно так же, мозг американского туземца меньше, чем мозг европейца, а с Америкой случилось то же, что с Индией».

Неустанно проверяя все свои смелые гипотезы на практике, Галль высчитал, что вместимость черепа у белой расы составляет от 75 до 109 кубических дюймов, тогда как у монголоидной расы она простирается от 69 до 93 дюймов. Будучи сыном своего революционного времени и подлинным ученым-реформатором, Франц Йозеф Галль совершенно не боялся переносить данные своих антропологических наблюдений в социально-политическую сферу, а также в область прикладного правоведения. «Все способности и наклонности являются врожденными, поэтому равенство перед законом – величайшая несправедливость».

Однако общество того времени, подверженное поэтическим воззрениям на природу человека, все еще мыслило категориями сердца как первопричинами всех психических движений, да и клерикальное христианское образование также всеми силами противилось распространению «материализма». Галль был осмеян, а его идеи изгнаны из научного обихода. Но бурный расцвет естествознания в Европе уже начинал делать свое дело.

Один из пионеров физиологии немец Иоганн Мюллер (1801-1858) утверждал: «Психологом не может быть никто иной, как физиолог». Английский ученый Джон Бэн в 1866 году опубликовал книгу «Об изучении характера», в которой указывал: «Душа во всех своих проявлениях существенно зависит от головного мозга, она тем развитее, чем развитее головной мозг, и слабеет при недостатках и болезнях мозга». Известный немецкий естествоиспытатель и натурфилософ Лоренц Окен (1779-1851) предпринял попытку соотнесения особенностей психофизиологии органов чувств у представителей различных рас, исходя из степени их развития. Его классификация рас по пяти основным чувствам выглядела так: 1) кожный человек – черный африканец, соответствует стадии низших животных; 2) языковый – коричневый австралиец и малаец, соответствует ступени собаки; 3) носовой человек – красный американец, соответствует ступени медведя; 4) ушной человек – желтый азиат, монгол, ступень обезьяны; 5) глазной человек – белый европеец, стоящий на ступени человека.

Данную психофизиологическую расовую классификацию вовсе не нужно считать каким-то проявлением особо циничного расистского мракобесия, ибо даже Энгельс в своей знаменитой работе «Анти-Дюринг» положительно оценивал вклад Окена в развитие биологии и материализма вообще.

И только с началом исследований таких ученых, как Фридрих Тидеман (1781-1861), Пьер Грациоле (1815-1865), Карл Фогт (1817-1895), Дмитрий Николаевич Зернов (1843-1917), начинается осознанное и целенаправленное изучение специфики и формы строения мозга различных человеческих рас. В частности, Карл Фогт первым обнаружил, что ударная вязкость вещества мозга у негров превышает этот показатель у белых европеоидов.

Наконец, во второй половине XIX века были открыты так называемые «психомоторные центры», возникла теория «новой френологии», называвшаяся также «географией мозговой коры». Галль первым обнаружил речевой центр в левом височном отделе, позднее эту зону назовут «Зоной Брока», в честь крупнейшего французского антрополога Поля Брока (1824-1880). Этот великий ученый первым начал осознанную кампанию по реабилитации научной теории Франца Йозефа Галля. Другой корифей антропологии немец Иоганнес Ранке (1836-1916) в своей фундаментальной монографии «Человек» (СПб., 1901) также подчеркнул: «Первая попытка новейшего времени возвратиться на путь Галля, в смысле точно ограниченного локализирования функций

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...