 |
И еще, доколе у человека сердце необрезанное и оправдывающееся,– когда он входит в церковь, к нему не приходят ни умиление, ни истинное благоговение перед Богом и божественным, ни небесная любовь. Он стоит в церкви только телом, как неплодное древо, котор
|
|
|
|
И еще, доколе у человека сердце необрезанное и оправдывающееся, – когда он входит в церковь, к нему не приходят ни умиление, ни истинное благоговение перед Богом и божественным, ни небесная любовь. Он стоит в церкви только телом, как неплодное древо, которое, как неплодное, должно быть посечено и ввержено в огонь, по реченному: Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь. Ибо молитва такого человека не имеет никакой сердечной теплоты, но творится одним только сухим и холодным помыслом и посему обращается ему в осуждение, что и приключилось с фарисеем.
Но тот, чье сердце смирила и сокрушила напряженная молитва, – как только войдет в церковь, сразу же бывает охвачен и окружен истинным и живым благоговением пред Богом и божественным. И божественное благоговение настолько овладевает им, что он сам постигает действия его, ибо от радости ему кажется и он уверен в том, что стоит не в земном храме, а в Горнем Иерусалиме, в той божественной славе, где мириадами божественных Ангелов воспевается препетый и прославленный Царь. Поэтому от радости и благоговения текут и льются рекой из его очей теплейшие слезы, которые очищают его от всякого греха, как сказано: Омыеши мя, и паче снега убелюся.
Вскоре за таким благоговением его посещает и окружает некая иная благодать. То есть вместе со слезами к нему приходит и некое иное божественное утешение, которое чувственно не видно в нем, но хорошо видно умно. И он созерцает умными очами, как сия благодать непостижимо сходит с неба, подобно росе на верх главы или как роса пророка Гедеона. И с главы его разливается по всему телу и благоухает, то есть освящает. Потому и Писание говорит: «Благословен Бог, изливаяй благодать Свою на священники Своя, яко миро на главе, сходящее на ометы одежды его», так что с этого времени все тело становится легким и исполненным духовной сладости и утешения.
|
|
|
Следовательно, он получает от благодати и некое извещение, что примирился с Богом, и говорит вместе с Пророком: Слуху моему даси радость и веселие, возрадуются кости смиренныя. Это значит: «Благодарю Тебя, Господи, известившего меня и от знамения благодати Твоей давшего мне понять, что Ты совершенно простил мне все мои прегрешения. И утешился я, Твой недостойный раб, потому что так смирил меня грех, что я всегда стремился к пропасти и кости мои трепетали от страха геенны».
Эти и многие другие слова Священного Писания приходят к нему на уста в тот час, свидетельствуя, что Бог принял его покаяние и молитву, как сказано: Дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит.
Он наслаждается и многими другими божественными и небесными помыслами, исходящими из его сердца. Потому что от просвещения умной молитвы рассеялось и исчезло темное облако греха. Тогда человек помышляет о гармонии священного изречения: Он отверз им ум к уразумению Писаний. И другое: Кто верует в Меня, у того из чрева потекут реки воды живой, потому что сердце человека изобилует божественными помышлениями и уста его говорят притчами, как сказано: Отверзу в притчах уста моя, провещаю ганания исперва. Ибо и в тот час он – весь огонь в своем сердце, потому что зажегся в его сердце огонь, о котором говорит Христос: Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся! Потому в тот час сей небесный человек, воспламененный действием Святого Духа, принимает сам в себе твердое решение непоколебимо сохранить все заповеди Христовы, как говорит и пророк Давид: Кляхся и поставих сохранити судьбы правды Твоея. Это живое и огненное действие божественной любви дано ему соразмерно тому подвигу, который он предпринял в молитве.
|
|
|
Потому что если кто-либо помолится указанным образом полчаса, то и действие сердечной молитвы остается почти на полчаса или, самое большое, на день, но никак не более. Ведь и железо, вынутое медником из огня, и видом схоже с огнем, и горит так же. Но если оно останется вне огня, то постепенно начнет терять жгучесть и приходить в свое естественное холодное состояние и вид. Так и человек, когда произносит молитву с понуждением и сокрушением, возгорается по действию Святого Духа, и из сердца его бьет ключом живая вода божественных помышлений. Но если он прекратит такую молитву, иссякает тотчас и живая вода божественных помышлений.
Это происходит по Домостроительству Божию, чтобы человек не пренебрегал молитвой, дерзко помышляя, что более не имеет нужды в такой молитве, о который мы сказали, и чтобы он снова не впал в прежние греховные страсти, особенно же в большие и худшие. Ибо сказано: Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и, не находя, говорит: возвращусь в дом мой, откуда вышел; и, придя, находит его выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там, – и бывает для человека того последнее хуже первого.
Посему необходимо человеку молиться всегда, дабы молитва его была непрерывной, как заповедует нам и апостол Павел, говоря: Непрестанно молитесь, чтобы не впасть в искушение. Пусть молится человек непрестанно, хотя бы и не всегда с сокрушением и понуждением сердца, по сказанному, потому что это почти невозможно; пусть продолжает молиться, но иным образом. Помолившись с понуждением и сокрушением сердца, доколе не заболит грудь внутри, там, где происходила молитва с сокрушением и понуждением, и место то уже совершенно перестанет принимать сокрушение и понуждение, пусть молится без понуждения, без сокрушения, спокойно, умеренно и без напряжения, пока не поправится и не излечится то уязвленное место в груди.
И когда исцелеет и поправится, тогда пусть начинает снова подвиг сокрушенной и сердечной молитвы, с понуждением, как прежде. А ум пусть всегда находится во внимании и непрестанно хранит сердце от прилогов диавольских. И когда диавол принесет прилог, пусть тотчас восстает ум и сильно-сильно сокрушает сердце молитвой, пока оно не заболит. Тогда тотчас пропадет и исчезнет сатанинский прилог, подобно тому как исчезает облако от ветра.
|
|
|
Совершенно невозможное дело, чтобы человек изгнал и изгладил из сердца прилоги диавольские иным способом, кроме сердечной и сокрушенной молитвы. Если он небрежет о ней, то подвергается опасности душевной смерти, как мы и сказали прежде. Это являет и поемое Христовой Церковью: «Аще праведник едва спасается, где обрящется грешник? ». Наш заклятый и немилосердный враг диавол различными способами воюет против нас до самого смертного часа – так будем и мы противостоять ему именем Христовым до последнего нашего дыхания. А о том, что этот образ молитвы изгоняет из нашего сердца и уничтожает страсти и демонов, которые воюют с нами посредством наших страстей, узнай, читатель, из повествования о некотором видении отцов.
Некий брат, молясь однажды в своей келии с сокрушением и понуждением сердца и воздыхая при каждой молитве, пришел в исступление и увидел несметные демонские полчища. Некоторые демоны были похожи на псов, другие – на онагров, третьи – на коз, четвертые – на лис, иные – на других зверей (мы говорим, что страсти людские многочисленны и разнообразны). Скопище демонов покрывало большое пространство, потому что каждое их полчище было многочисленным. Брат, увидев их, нисколько не испугался, но со всем дерзновением и упованием на Владыку Христа (ибо в тот час молитва сама наполняла его и сердце его было подобно пламени огня) накинулся – ему так казалось – на демонов, как рыкающий лев, чтобы побороть их не чувственными и зримыми колесницами, но колесницами незримыми и непобедимыми – именем Господним. Ибо, став пред ними, он начал из глубины сердца произносить: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». И так сильно он понуждал и утеснял свое сердце именем Христовым, что оно едва не разорвалось и не выпрыгнуло со своего места.
|
|
|
И вот, когда он один раз таким образом произносил: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», ему казалось, что он брал одного демона и отбрасывал его далеко оттуда. Снова произнося молитву с такой же силой, избавлялся и от другого. Поступая так, он именем Христовым изгнал большинство демонов (мы говорим, что освободился благодатью Христовой от большинства страстей). Но некоторые из демонов, особенно упорные и сварливые, не сдвинулись со своего места, но, смотря на брата с яростью и свирепостью, говорили: «Мы ни за что не отступим отсюда, потому что это место – наше исконное жилище» (то есть некоторые страсти, будучи старыми, отсекаются с трудом).
Тогда брат, услышав это слово, сильно огорчился. И, благодаря этому огорчению, обрел иной образ умной молитвы, гораздо более высокий, редкий и трудный. Ибо он говорил, что, когда понуждал чрезмерно свое сердце молитвой «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», сердце его будто все стало молитвой и единым с молитвой. После этого преестественного сокрушения сердца он издал глубокий и тяжкий вздох, как говорит пророк Давид: рыках от воздыхания сердца моего. От безмерного понуждения и чрезмерной скорби брат чуть было не испустил дух. Когда же закончился этот глубокий и тяжелый вздох, свирепые и лютые прежде демоны убежали от лица брата, как будто он преследовал их неким огненным мечем. Как мне кажется, об этом говорит следующее изречение: «И из глубины воздыханьми во сто крат болезни уплодоносил еси». Потому что чем глубже было воздыхание, исходящее от болезни его сердца, тем больше он уничтожал тех могущественных демонов. И, уничтожая их, он приносил стократный плод.
Когда брат очистил от демонов все то место, тогда поднял голову и увидел, что на расстоянии брошенного камня или чуть далее стояли изгнанные демоны и смотрели все назад, помышляя о том, как возвратиться, найдя подходящее время (мы говорим: когда преестественным понуждением сердечной молитвы страсти будут отсечены от сердца, тогда в памяти остается только воспоминание о них; если же покинет человека страх Божий и молитва, то они снова оживают и обновляются). Брат же, желая прогнать их и оттуда, сел, как будто на скамью, и, преклонив голову пред собою на колени, молился так, как молился некогда боговидец Моисей, когда услышал глас Божий, говорящий ему: Моисей, Моисей, что ты вопиешь ко Мне? И когда брат молился подобным образом, выходили из его уст то огонь, который доходил до демонов и попалял их, то раскаленные пули, подобные тем, которые называют пиратскими. Они, выходя из уст брата, как из некоего ружья, с такой силой обрушивались на демонов, что многих из них уничтожали совершенно. И поистине это было достойно удивления. Ибо в соответствии с усердием в умной молитве исходили из его уст и пули. Чем сильнее было усердие брата в молитве, тем большего размера вылетали ядра, которые сразу побивали многих и сильных демонов. Когда же он произносил молитву без большого понуждения, то вылетали небольшие, но меткие пули, которые поражали меньших демонов. Увидев это, брат пришел в себя и вот видит ясно, что молитва бурлит в его сердце, подобно кипящей и бурлящей воде в котле, который стоит на огне.
|
|
|
Так же и некий иной брат, молясь однажды умно, пришел в следующее созерцание. Он увидел демонов в одежде воинов, число же их было подобно песку морскому. Они как будто с сильной яростью напали на брата, желая стереть его с лица земли. Поэтому показалось брату, что он испугался их страшного наступления и стремительно прибежал в церковь, прося помощи у Христа и Божией Матери. И вот, войдя в храм, он видит на иконах Христа и Божию Матерь как живых: они сидят, подобно славным царям, на Престолах славы.
Брат, тотчас взглянув на Христа, увидел, что Он благ и красив, как сказано: Красен добротою паче сынов человеческих. Эта неизреченная и чудная красота Его радостного и пречистого божественного лика усиливалась еще некоей иной славой, чистейшей и светлейшей света солнечного, как сказано: Во исповедание и в велелепоту облеклся еси, одеяйся светом яко ризою. Поэтому брат уже не смог смотреть на Христа, подобно тому, как никто, дабы не ослепнуть, не может второй раз посмотреть на круг солнца. Он только поклонился Ему и со страхом и радостью облобызал Его пречистую десницу, как сказано: «Радуйся душою и трепещи рукою». Потом брат подошел и к Божией Матери и, поклонившись Ей, облобызал Ее девственную и чистую руку. Он даже осмелился посмотреть на Ее пресвятой лик, но свет и слава Божией Матери так были похожи на свет и славу Христа, как похожи сверкание молнии на сияние солнца. Только слава Божией Матери была лишь немногим меньше, и брат смог снова посмотреть на Нее и увидеть Ее всенепорочный и честной лик. Подобно этому не слепнет и смотрящий на молнию снова.
Господь же наш Иисус Христос покоился как Младенец на святой руке Божией Матери, восседая, словно на херувимском Престоле. А Божия Матерь смотрела на брата милостивым и сладчайшим взором. Сладчайший же мой Иисус был настолько сладок, благообразен и прекрасен во всем, и так украшал и прославлял Божию Матерь Своим царским восседанием, свободно покоясь в Ее объятиях, и так подходил Чистый для Чистой, Безупречный для Безупречной, Владыка для Владычицы, Господь для Госпожи, Препетый для Препетой, Честный для Честной, Девственник для Девственницы, то есть Иисус для Марии, – так Он подходил для Нее, как подходит благоухание розы для красоты самой розы.
А Христос смотрел на брата с великой сладостью и непостижимой веселостью. И как держащий в своей руке розу и обоняющий ее благоухание не может не приобщиться этого благоухания, так и брат, смотря на Христа и Божию Матерь и видимый Ими, не мог не приобщиться Их благодати и не вкусить Их утешения. Поэтому от дерзновения, которое возымел брат к Божией Матери ради Ее кроткого взора, которым взирала на него Богоблагодатная Мария, он сказал Ей: «Богородице моя, Богородице! Сладчайшая моя Госпоже, Матерь моего Иисуса, как мне спастись от демонов, преследующих меня? ». А Госпожа Богородица, это нечаянное спасение на Нее уповающих, отвечая брату, говорит: «Именем Сына Моего и Моим разбивай наголову и уничтожай совершенно супостатов демонов». И брат, сотворив Ей образ поклонения, как бы вышел из церкви, говоря: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя» и «Богородице Дево, радуйся, Благодатная Марие…». И тотчас бессильные демоны убежали и исчезли от лица брата.
Подобно и некий другой брат, делатель такой же умной и сердечной молитвы, пришел в следующее видение. Он увидел, что оказался в преисподней, там, где находится престол всех демонов. Его взору предстал сильно укрепленный замок, исполненный внутри некоего плотного и почти осязаемого мрака, о котором Спаситель говорит: «Там будет тьма внешняя», потому что туда не попадает даже лучик света. Ведь находится это в центре земли, куда по решению Вседержителя Господа обречены войти и где будут обитать в нескончаемые веки веков демоны. Посему и пророческое изречение говорит: внидут в преисподняя земли. Врата того замка были чрезвычайно мощными, и охраняли их некие совершенно черные и отвратительные эфиопы.
Внутри замка находилось бесчисленное множество демонов, все крылатые. Некоторые из них вылетали из замка, как воробьи, другие влетали внутрь, как пчелы в ульи. Брат стоял в стороне от дороги, согбенный: голова его склонилась к коленям так, что грудь его ввалилась, и тело стало подобным мосту.
Находясь в таком положении, он говорил из глубины сердечной с болью и понуждением сердца: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». Когда он таким образом произносил молитву, тогда на каждое сердечное моление из его уст исходило горящее пламя, которое настигало демона и пожигало ему крылья, ноги, руки и волосы. Потому опаленный демон оставался на том месте неподвижным, как чурбан или как опаленная блоха. Потому что блоха, опалившись, уже не может пошевелиться. Произнося и другую молитву, брат опалял и другого демона, которого захватывало пламя молитвы, потому что демоны входили и выходили быстро и в большом беспорядке, как воздух.
Молясь, таким образом, брат за продолжительное время опалил многих демонов, которые пред вратами ада составили большую кучу. Демоны же, находящиеся в аду, почувствовали свою погибель и огненный меч умной молитвы, попаляющей их, но не знали, откуда она приходит, потому что имя Божие одурманивало их так, как дым одурманивает пчел. Поэтому демоны сообщили о происходящем своему начальнику, который зовется сатаною. Тот, узнав о бедствии, испугался чрезвычайно и боялся выйти из дверей ада, дабы с ним не случилось то же самое. Но он пригнул немного свою мерзкую и нечистую голову и выглянул наружу, чтобы увидеть, откуда приходят удары огненного меча. Как только он сделал это, тотчас в его мерзкое лицо попало пламя сердечной молитвы и попалило его. И он тут же скрылся в замке, затворив двери ада.
А брат, придя в себя и помыслив о происшедшем, возрадовался о погибели демонов, славя и благодаря Господа нашего Иисуса Христа, давшего такую благодать и силу любящим Его всею душою и призывающим Его из глубины сердца. Ему же слава и держава во веки веков. Аминь.
Слово второе
О том, что нам необходимо найти истинного делателя умной молитвы и научиться от него способам и знамениям таковой молитвы. И о том, что имеющий ее внутри себя всегда и поучающийся в ней в глубине сердца с большим благоговением и вниманием иногда по некоторым знамениям постигает, что душа его незримо приобщается Иисусу, о Котором помышляет. Также и о том, что является плодом таковой умной молитвы.
Благослови, отче
|
|
|
