 |
Большая семья
|
|
|
|
Она действительно уже большая, семья героев Брестской крепости, – мы знаем больше 300 бывших участников обороны. И это в самом деле семья, хотя она собирается во всесоюзном масштабе только раз в пять лет. Она сформировалась там, в крепости над Бугом, её узы скреплены кровью павших, закалены в огне бешеных боев и нерасторжимо связаны тем пережитым вместе, что никогда не в силах забыть человек. Нет крепче таких уз, нет прочнее такой связи!
Члены этой большой семьи рассеяны по всему громадному пространству нашей страны, и каждый из них занят своим трудовым делом. У них разные профессии, разное образование, различные интересы и стремления. Но перед Брестской крепостью, перед памятью тех святых и страшных дней сорок первого года они все равны – и колхозник, и кандидат наук, и слесарь, и заслуженный артист, и крупный хозяйственник, и скромный сельский фельдшер. Перед ней, этой памятью, они все – рядовые солдаты Родины, защитники первых метров отеческой земли, жертвы войны и узники мрачного фашизма. Два слова «Брестская крепость» делают их одинаковыми, как одинаковы их предвоенные фотографии, выставленные в крепостном музее, на которых все они одеты в одни и те же гимнастёрки с отложными воротниками, и порой и не разглядишь, что там, на петлицах этого воротника, – «шпалы» майора, «кубики» лейтенанта, треугольники младшего командира или же это простой боец без всяких знаков различия.
Если случится им встретиться где бы то ни было – знакомы или не знакомы, – они как родные обнимутся и разговорятся. Если придётся одному проезжать через город, где живёт другой, дорогим гостем и братом будет он в доме боевого товарища. В тех местах, где живут несколько защитников крепости, они постоянно встречаются, поддерживают тесную дружескую связь. Другие регулярно переписываются, приезжают навещать побратимов.
|
|
|
И я за эти годы поисков героев крепости и работы над темой Брестской обороны невольно тоже стал как бы членом этой большой семьи. Я тоже навещаю их, когда приходится бывать в других городах, и они, приезжая в Москву, стараются встретиться со мной или хотя бы позвонить по телефону. Многие постоянно пишут мне, извещая обо всех своих новостях, о радостях, а порой и печалях.
Впрочем, теперь редко получишь от кого-нибудь из них печальное письмо: кончились для брестских героев дни бед и горестей, и они повсюду окружены заботой, почётом, уважением, славой. Мелкие человеческие неприятности уже не в счёт. И только смерть порой приносит беду в эту сейчас счастливую и большую семью героев Бреста.
Несколько лет назад умер в городе Камышине бывший защитник Восточного форта Иван Яковлевич Ефимов, с которым мы встречались, когда в 1957 году я приезжал в Сталинград. О смерти Ивана Яковлевича написал мне его брат. Он умирал в камышинской больнице, находясь в полном сознании, и, прощаясь с братом, сказал:
– Я умираю не от ран, не от болезни, не от возраста, а от немецких фашистов, и пусть они будут трижды прокляты за это. Так и скажи всем, а товарищам из Брестской крепости отнеси мой прощальный привет.
Умер в Луганске Михаил Афанасьевич Кононенко, бывший сапёр 44-го полка; умер скоропостижно фельдшер 84-го полка, живший в Каменской области, Сергей Емельянович Милькевич; внезапно оборвалась жизнь чудесного человека и превосходного врача из Москвы Ивана Кузьмича Маховенко; умер в Тамбове тяжело и долго болевший художник Александр Степанович Телешев; свёл в могилу туберкулёз героического интенданта Брестской крепости Николая Ивановича Зорикова, умершего в 1963 году в городе Спирове Калининской области, и бойца 455-го полка, потом брестского партизана, Ивана Петровича Оскирко. Скончалась тамбовская «мама» – Ольга Михайловна Крылова. И прав был покойный Ефимов: от каких бы причин ни умирали эти ещё не старые люди, они умирают от немецкого фашизма…
|
|
|
Над нашими городами не было атомного взрыва, после которого и теперь, спустя десятилетия, лучевая болезнь уносит в могилу жителей Японии. Но у нас есть своя радиация минувшей войны – страдания и бедствия, принесённые фашизмом на нашу землю, раны на телах, незримые раны в душах, оставленные диким гитлеровским пленом, все невероятное напряжение сил народа в той смертельной борьбе и долголетняя, сжимающая сердце боль о погибших. Это неистребимые следы войны, радиация фашизма, оставленная его зловещими, смертоносными лучами. Именно от неё в конечном счёте уходят теперь раньше времени из жизни наши люди. И проклятие, посланное фашизму со смертного ложа героем Брестской крепости Иваном Ефимовым, – это проклятие всенародное и всесветное, проклятие всего мирного человечества.
Но герои Брестской крепости – бойцы и в мирной жизни. Они не сдаются ни старым ранам, ни болезням, ни возрасту. Их большая семья живёт повсюду горячо, интересно, полнокровно. И редкие печальные события тонут в потоке других, радостных вестей о новых успехах, победах, достижениях этих людей в их работе, в общественной деятельности, в быту, в семье.
Вот свежее письмо из Брянска – от Петра Клыпы. В нём – фотография двух малышей, родившихся у него один за другим в последние годы. Пётр рассказывает о своей недавней поездке в Минск, куда его пригласила одна из школ. Он пишет, как был взволнован, когда перед замершим строем пионеров председатель совета отряда, подняв руку в салюте, доложил ему: – Товарищ Пётр Сергеевич Клыпа! Отряд имени героя Брестской крепости Пети Клыпы построен на торжественную линейку для встречи с вами!
Вот другие письма. Сергей Бобрёнок из Львова, счастливый, сообщает о рождении дочери; как и у Петра, у него теперь дочь и сын. Николай Белоусов спешит поделиться своей новостью – он стал директором Орловского драматического театра. Александр Филь коротко извещает, что его наградили Почётной грамотой Якутской АССР. Зовут на новоселье сразу двое – Раиса Абакумова из Орла и Илья Алексеев из Рязани. Свою книгу «Введение в биологию», только что вышедшую в Минске, шлёт Владимир Иванович Фурсов; новый сборник стихов прислал из Харькова Роман Левин. Многие из участников обороны уже написали и выпустили в свет свои воспоминания. Сергей Бобрёнок – автор уже трех книг; в Краснодаре вышли записки Анатолия Бессонова; в Тбилиси на грузинском языке изданы воспоминания защитника крепости Александра Каландадзе; вышла из печати книга педагога из города Котельнича Кировской области Николая Исполатова, который вместе со своим братом-близнецом Алексеем, ныне доцентом Московского инженерно-строительного института, был участником обороны.
|
|
|
Новые дети, новые книги, новые квартиры, новые работы – жизнь большая, стремительная, интересная, полная до краёв. Она бьёт кипучим ключом из конвертов со штемпелями разных городов, из листков, исписанных разными почерками. И за всем этим встаёт дыхание сегодняшней страны, весь наш народ, в строю которого стоят рядовые солдаты и труженики Родины, её защитники и работники – герои Брестской крепости.
ПАМЯТЬ
Вместо эпилога
Память человека слабеет с годами. Память народная наоборот – крепнет. Чем дальше мы отходим во времени от Великой Отечественной войны, тем выше и значительнее становится в нашем представлении подвиг борцов против гитлеровского фашизма. Так, нельзя оценить высоту горы, если стоишь слишком близко к ней, и надо отойти на расстояние, чтобы увидеть её в цепи других вершин.
Я помню, как накануне двадцатого Дня Победы, в мае 1965 года, переполненный зал Кремлёвского Дворца съездов гремел бурной и долгой овацией в ответ на оглашение Указа Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Брестской крепости звания «Крепость-Герой». Я помню, как взволнованно притих зал Брестского городского театра и влажно заблестели глаза бывших защитников крепости, собравшихся на сцене, когда в том же году, несколько месяцев спустя, первый заместитель Председателя Совета Министров СССР, белорусский партизан Кирилл Трофимович Мазуров по поручению правительства прикрепил к крепостному знамени Золотую Звезду. Эта высокая оценка была выражением любви и благодарности поистине всенародной.
|
|
|
Ещё задолго до этого в Белоруссии был объявлен сбор средств на будущий памятник героической обороне Брестской крепости. И счёт в Госбанке, открытый для этой цели, стал расти с удивительной быстротой. Деньги присылали не только белорусы – многотысячные посетители крепости, приезжавшие туда из других республик, спешили внести свою лепту в создание памятника. За короткое время было собрано около двух миллионов рублей. Эта сумма давала возможность воздвигнуть не просто памятник, но целый мемориальный комплекс и одновременно законсервировать по последнему слову науки и техники оставшиеся развалины крепостных зданий.
Прошло много лет, прежде чем проект мемориала был выбран, одобрен и утверждён. Авторами его стала группа скульпторов и архитекторов во главе с народным художником СССР, лауреатом Ленинской премии Александром Павловичем Кибальниковым. В 1970 и 1971 годах в крепости развёрнутым фронтом шли строительные работы.
В конце октября 1971 года состоялось открытие мемориала. На него были приглашены почти все известные к тому времени защитники крепости, многочисленные почётные гости, делегации от городов-героев, от всех областей Белоруссии.
Под гром оркестра подъезжали к перрону вокзала поезда, и толпы брестчан гостеприимно встречали приезжих. Только на этот раз всё было ещё торжественнее и пышнее, чем обычно.
Гостей сажали в машины и везли через город в новые кварталы Бреста, туда, где за Московским шоссе на берегу Мухавца ещё недавно стояли деревянные хибары, а теперь поднялись многоэтажные дома и среди них высотная, вполне современная гостиница. А те из защитников крепости, которые приехали сюда впервые после войны или давно не были тут, с удивлением оглядывались вокруг. Они не узнавали прежнего Бреста. Теперь это был город крупных заводов и комбинатов, институтов и техникумов, город рабочего класса и молодёжи, многолюдный, нарядный и оживлённый..
Но особенно всех поразила совершенно преобразившаяся крепость. Широкая, как проспект, выложенная бетонными плитами дорога, продолжая собой прямую асфальтовую ленту Московского шоссе, вела в центр крепости сквозь новые парадные ворота – пятиконечную звезду, затейливо прорезанную в бетонном массиве. А там, в самой середине Центрального острова, вырастая из невысокого холма развалин инженерного корпуса, поднялась над всей цитаделью огромная, почти 35-метровая серая глыба – как бы увеличенная во много раз часть разрушенной крепостной стены. Наверху этой глыбы, слитая с ней и в то же время будто в могучем усилии пытающаяся отделиться от неё, нависла над развалинами чуть склонённая гигантская голова воина с лицом суровым и мужественным, со взглядом, исполненным выражения твёрдой и отчаянной решимости.
|
|
|
В стороне, неподалёку от этого горельефа, взметнулся в небо на стометровую высоту узкий четырехгранный обелиск из нержавеющей стали – словно выступающий наружу штык исполинской винтовки-трехлинейки, скрытой в глубинах этой политой кровью земли. Внизу, у основания штыка, полыхало на ветру пламя Вечного огня.
А между штыком и глыбой с головой воина, связывая их воедино, протянулись один над другим три ряда надгробий с именами павших тут героев, и среди них часто повторялась надпись «Неизвестный» – в крепости за последние годы были раскопаны и перезахоронены останки многих безымянных героев обороны.
В день, когда происходило торжественное открытие мемориала, тысячи людей заполнили крепостной двор. Окружённые этим пёстрым и шумным людским морем, рядом с трибуной тесной толпой стояли защитники крепости. Я видел, как ошеломлённо и растерянно смотрели они вокруг, словно не веря глазам и не узнавая свою старую крепость. И я, признаюсь, испытывал вместе с ними те же чувства – новый мемориал как-то резко изменил привычный для нас вид крепостного двора. Массивная бетонная глыба с головой воина, высоко поднявшаяся в середине цитадели, сразу сделала приземистыми, незаметными и остатки краснокирпичных казарм, и белый двухэтажный дом музея, и даже полуразрушенное церковное здание – бывший клуб 84-го полка, который до этого господствовал над всем Центральным островом. Неудивительно, что у людей, привыкших к прежней крепости, её новый облик вызывал порой сложные и противоречивые чувства.
И когда я пытался разобраться в них, мне невольно пришла на ум одна мысль. А имеют ли право участники, очевидцы и современники тех или иных событий выносить свой окончательный приговор и самим этим событиям, и их мемориальному воплощению? Разве защитники крепости, сражаясь в её стенах тогда, в сорок первом, или вспоминая об этом потом, в первые послевоенные годы, думали о том, какой подвиг они совершили, разве могли они оценить его смысл и значение?
Подвиг их уже не принадлежит им – он стал драгоценным достоянием их Отчизны. И мемориал возведён в крепости не для них и даже не для нынешних поколений – он больше всего адресован будущему, нашим потомкам. Как воспримут его, с какими чувствами будут стоять перед этими памятниками наши правнуки и праправнуки через пятьдесят, сто, двести лет?
Отгремели залпы орудийного салюта, прозвучавшего над крепостью в тот день, погасли огни праздничного фейерверка, закончились торжества, и бессмертный гарнизон Брестской Крепости-Героя, рассыпанный сейчас по всей стране, вернулся к своей обычной жизни.
Как всякая жизнь, она полна и радостей и потерь, и бойцы крепостного гарнизона то одерживают в ней новые победы, то продолжают нести боевые потери, ставшие естественными для нашего поколения пожилых и старых людей.
Несколько лет назад ушёл от нас бывший врач Брестской крепости, доктор медицинских наук ленинградец Юрий Викторович Петров.
Не стало одного из братьев-близнецов, сражавшихся в Брестской крепости, – Николая Исполатова – ленинградского педагога, брестского старшины Михаила Игнатюка, Соса Нуриджаняна из Еревана, Андрея Кастрюлина из Азербайджана, Николая Санжиева из Калмыкии и некоторых других. И всё же пока ещё чаще, чем эти печальные вести, доходят до нас свидетельства новых побед и свершений бывших защитников крепости-героя, которые по-прежнему в большинстве своём стоят в трудовом строю народа.
Орденом Ленина был награждён бывший сержант Брестского гарнизона, а ныне профессор Алма-Атинского университета Владимир Иванович Фурсов. Уже народным артистом РСФСР стал Николай Степанович Белоусов, играющий теперь на сцене Тульского драматического театра. Новая пьеса Алеся Махнача о детях, участвовавших в обороне крепости, поставлена на сценах нескольких театров юного зрителя. Не сходит с заводской Доски почёта в Брянске имя лучшего токаря, ударника коммунистического труда Петра Клыпы. Военкомом одного из крупных районов города Днепропетровска стал Герой Советского Союза Михаил Мясников. Работает над своими воспоминаниями постаревший, но ещё не сдающийся возрасту и болезням Пётр Михайлович Гаврилов. Ушли на заслуженный отдых, поведут большую общественную работу Александр Санин в Омске, Константин Касаткин в Ярославле…
Героический гарнизон Брестской крепости живёт и борется.
1954-1973
[1] Собрав все, какие только удалось добыть, сведения о деле Петра Клыпы, я пришёл к твёрдому убеждению, что вина его сильно преувеличена и наказание, которое его постигло, явно было излишне жестоким. Я попросил товарищей из Главной военной прокуратуры, которые помогли мне в своё время реабилитировать А. М. Филя, теперь ознакомиться с делом Петра Клыпы и высказать своё мнение. Дело было затребовано в Москву, его проверили, и мои предположения подтвердились. Вина Петра Клыпы была не столь уж велика, и, учитывая его героическое поведение в Брестской крепости, смело можно было ходатайствовать об отмене или смягчении наказания.
[2] После войны С. Т. Ильин работал главным врачом областной больницы в городе Могилёве.
[3] Несколько лет назад А. С. Гусейн-заде умерла.
|
|
|
