 |
В поисках рационального зерна. Эти многоликие Фениксы. .
|
|
|
|
В поисках рационального зерна
Каковы же были реальные предпосылки для создания мифов, преданий, легенд о чудесной птице? Прежде всего обратим внимание на фактическую сторону дела. Разумеется, все наши попытки перевести на современный научный язык детали сгорания Феникса, зарождение нового, все этапы роста молодого Феникса (личинка, яйцо, птенец, взрослый Феникс) будут малоубедительными догадками, и мы предлагать их здесь не станем. Сказочные аксессуары в облике Феникса объясняются попыткой наших «невежественных» предков как‑ то описать, передать эти факты. А сделать это было возможно, только прибегая к описанию неизвестного через известное, что‑ то отдаленно напоминающее. Отсюда и противоречивость в описании Феникса у разных авторов.
Здесь мы хотели бы поделиться некоторыми соображениями о волшебных, а порой и чудовищных птицах, способных совершать невозможное, не только самовозгораться и возрождаться из пепла, но и поднимать в воздух слона, как сообщали многие древние авторы, рассказывавшие о «чудесах» Востока. Так, птица рухх арабских сказаний (она же симург у персов) заслоняла солнце, когда поднималась в воздух.
В своих когтях рухх могла унести слона и далее единорога с тремя нанизанными на рог слонами.
Знаменитый венецианский путешественник Марко Поло, посетивший Китай в эпоху правления Монгольского великого хана Хубилая, даже подробно рассказал об исполинской рухх, живущей где‑ то на Востоке. Более того, он приводит рассказ о том, как Хубилай снаряжал экспедицию на поиски крылатого монстра. По Марко Поло, люди Хубилая отыскали родину рухх, ею оказался остров Мадагаскар, лежащий на юге от Аравии и Африки. Путешественники сами птицы не видели, но доставили своему любознательному повелителю перо гигантской птицы – длиной в 90 пядей. Правда, комментаторы этого отрывка полагают, что участники экспедиции побывали на Мадагаскаре, но надули своего владыку и привезли ему не перо жар‑ птицы, а лист мадагаскарской «Sagus Ruffia» – 15‑ метровой пальмы, на вершине которой красуется метелка из 7–8 гигантских листьев, похожих на птичьи перья. Однако зоологи, побывавшие на Мадагаскаре в 1832 году, нашли скорлупу гигантского яйца – в шесть раз более крупного, чем яйцо страуса. А в 1851 году были найдены кости гигантской вымершей птицы, по которым было составлено ее научное описание. Исследовавший ее Жофруа Сент‑ Илер назвал птицу эпиорнисом – «высочайшей из всех самых высоких птиц», ее рост достигал в высоту 3–5 метров, а весил гигант пернатого мира около 500 килограммов. Однако эта «рухх», будучи всего‑ навсего гигантским страусом, не могла летать. Диковинная птица вымерла или была уничтожена охотниками всего лет за сто до появления на острове натуралистов (так утверждает И. Акимушкин, автор интересной книги «Тропою легенд», повествующей об исчезнувших животных).
|
|
|
Таким образом, предание о гигантской рухх получило реальное обоснование. Не может ли нечто подобное произойти и с Фениксом, ныне неизвестной, исчезнувшей (в I веке н. э.? ) птицей, пленявшей воображение древних своею красотой и необыкновенными качествами? Или же сюжеты о Фениксе, как и о других «железных» птицах, гнездящихся на недосягаемых высотах, уносящих людей в беспредельную воздушную высь, говорят о живом воображении наших предков, стремящихся к полету в небо, к животворящему солнцу? Может быть, это пророческие идеи, своего рода взгляд в будущее, восхищение перед героями, которые смело будут штурмовать космос, искать «траву жизни» и «траву бессмертия», добиваясь власти над косной материей? Об этом мы можем только догадываться, рассуждая о волнующем «феномене Феникса».
|
|
|
А. ШАВКУТА, этнограф
ЭТИ МНОГОЛИКИЕ ФЕНИКСЫ...
Сказочная птица Феникс, Бенну – древних египтян, Гарутма или Гаруда – древних арьев, вещая птица Анка или Симург – иранцев, птица Рухх – арабов, Стрефил‑ птица – русских, Айы Тойон – якутов... Сколько народов, столько имен у волшебной птицы, а точнее, у «волшебных птиц», прототипом которых были различные представители многоликого царства пернатых: орлы, соколы, беркуты, журавли, цапли, ибисы, вороны, кукушки, гагары, утки, гуси и многие, многие другие. В далекую вечность, в глубину палеолитических пещер восходит тотемистический культ птицы. Из вполне рациональных наблюдений над образом жизни птиц родилось иррациональное объяснение их магической роли в жизни человека, в вечном круговороте природы и смены времен года. «Представление о птицах как о существах, способных быть носителями человеческих желаний и молений, а с другой стороны – возвестителями воли богов, символами их покровительства и объектами, служившими для воплощения в них божественной мощи, – такого рода представления мы встречаем у народов, стоящих на самых различных ступенях культуры, от дикарей‑ шаманистов до народов Древнего Востока и Греции и от варваров далекой Азии и Африки до народных масс современной христианской Европы», – писал в конце прошлого века известный русский этнограф Д. Анучин.
В древних космогонических мифах, рассказывающих о создании неба и земли, появлении солнца и звезд, у многих (если не у всех! } народов «строителями мира» – демиургами – выступают различные виды птиц. При этом многие из них так или иначе связываются с животворящим солнцем, сливаются с ним, становятся солнечными божествами или же вестниками солнца, его гонцами. Так, например, в знаменитой «Калевале» мы встречаем рассказ о возникновении вселенной. На коленях девы воздуха Ильтматар орел‑ творец высиживает семь яиц, шесть золотых и одно железное, причиняя деве воздуха «огненные» страдания, обжигающие ее до глубин мозга. Не в силах вынести тяжких мук, Ильтматар роняет яйца в море, и они бьются на части.
|
|
|
Из яйца из нижней части
Вышла мать‑ земля сырая.
Из яйца из верхней части
Встал высокий свод небесный...
Из верхнего края желтка родилось солнце, из верхней части белка – месяц ночной, из пестрых крупинок скорлупы родилась звездная рать, а из черных пятнышек – легкие облака. Любопытно, что эта легенда в чем‑ то созвучна с таким же космогоническим мифом Древнего Египта о Священном Гусе, Великом Гоготуне, где рассказывается о первоначальном хаосе, из которого поднялся островок‑ кочка суши и на котором гусь устроил гнездо и высидел из яйца солнце. В легендах обских угров роль творца исполнила волшебная птичка Желтая Трясогузка, принесшая людям солнце и месяц, а роль добытчиков земли – две гагары, большая и малая...
Журавль, цапля, аист (птицы из породы голенастых) в мифологии других народов всегда являлись носителями добрых начал. «В образе гигантского журавля, шагавшего по первобытному земному илу, у некоторых народов запечатлено было начало жизни», – указывает академик А. Окладников. Очень часто образ волшебных, «священных» птиц в древних преданиях приобретал гиперболизированные сверхъестественные качества. А чего, например, стоят облики монстров, влившихся вместе с другими библейскими персонажами в христианскую религиозную традицию: херувимы – гибрид быка, льва и орла, шестикрылые серафимы и прочие апокалипсические создания.
Некоторыми этнографами выдвигается небезынтересная гипотеза: в подобных «гибридизированных монстрах» можно видеть следы слияния двух или нескольких древних тотемов. (Так, у обских угров объединившиеся два рода, тотемами которых были олень и журавль, дали в своем новом варианте тотема единое фантастическое существо – рогатого журавля. )
В Древнем Египте, этой классической стране тотемизма, символами бога солнца были птицы из породы хищных: сокол, ястреб, коршун, орел, причем само божество изображалось с головой этого пернатого. Женские божества Египта – богини Мут и Изида – своими символами тоже имели птиц – гигантского грифа‑ покровителя и орла, крылья которых изображались над статуями египетских фараонов; символом бога мудрости был ибис.
|
|
|
После междоусобных войн, закончившихся победой Нижнего Египта над Верхним и объединением страны в одно государство, явный перевес в религиозном пантеоне получили боги победителей и в первую очередь боги того племени, откуда был родом фара он. Так, с перенесением столицы Египта в Гелиополь, а затем в Фивы – место прилета Феникса – функция верховного божества страны перешла сначала к Ра, а затем к Амону – солнечным богам Древнего Египта, из двух местных божеств, слившихся в одно‑ единое – Амон‑ Ра. В мифологии торжествовал образ сказочного Феникса‑ Бенку, легенды о котором стали достоянием всего Египта, своего рода государственным религиозным мифом. Естественно, что популярная легенда проникла и в соседние страны, с которыми Древний Египет на протяжении тысячелетий поддерживал самые оживленные торговые и военные контакты. С завоеванием Египта греками, а затем римлянами образ сказочного Феникса вместе с другими египетскими богами становится достоянием всей античной культуры и вместе с ее наследием приходит в европейское средневековье и новое время.
Какая же из птиц Древнего Египта могла послужить прототипом сказочного Феникса? В своей книге «Следы невиданных зверей» И. Акимушкин пишет: «Некоторые ученые, плененные поэтическим очарованием этой легенды, решили поискать в природе следы птицы Феникс. Может быть, обитает на земле ее (пусть более прозаический) двойник, у которого сказочная тезка заимствовала некоторые свои примечательные черты». Пользуясь указаниями известного натуралиста древности Плиния Старшего, орнитологи стали искать золотисто‑ пурпурных птиц с хохолком на голове, в первую очередь среди пернатых представителей египетской фауны.
И нашли! «Фениксом» оказалась пурпурная цапля ardea purpurea, очень напоминающая своим внешним видом и привычками сказочного Феникса (правда, без самосожжений и воскрешений). Например, она любит гнездиться на вершинах финиковых пальм. Кроме того, когда на рассвете она проделывает обычный птичий «туалет» и птичью «гимнастику», она потягивается, взмахивает крыльями, расправляя перья, при этом ее сказочное оперение вспыхивает феерическим огнем в лучах восходящего солнца. Разве это не напоминает приветствие обожествляемому светилу? Наконец, если хорошо вглядеться в египетские изображения фениксов, легко отыскать в них сходство с цаплей. Примечательно, что именем «бенну» (что означало, видимо, «багряная», «сверкающая», «солнечная») египтяне называли и финиковую пальму‑ кормилицу, и пурпурную цаплю.
Таким образом, в древнеегипетском мифе о Фениксе‑ Бенну и в «птичьих» мифах у многих народов мира отразились древние предания, отголоски тотемистических представлений о «предках‑ родоначальниках» первобытных охотничьих коллективов, уходящие, по образному выражению академика А. П. Окладникова, «в глубину палеолитических пещер». Ничего загадочного, таинственного и необъяснимого...
Г. МАЛИНИЧЕВ, журналист.
|
|
|
