Влияние разрядки международной напряженности на ситуацию в ГДР

С середины 1970-х гг. настроения в обществе начинают меняться, поскольку повседневная жизнь заметно отличалась от заявлений официальной пропаганды. Это касалось и реального повышения уровня жизни, но в большей степени было связано с состоянием прав человека в ГДР. Толчком к этому стало подписание в Хельсинки Заключительного акта, и его публикация в центральном органе СЕПГ газете «Нойес Дойчланд». Особое внимание общественности было привлечено к так называемой «третьей корзине» — разделу, посвященному правам человека. Было очевидно, что ряд основных свобод (слова, вероисповедания, выезда из страны) нарушаются. Подписанием одного из основополагающих международно-правовых документов (а также в духе договоров с ФРГ) власти ГДР были вынуждены «приоткрыть» возможность выезда. В 1975 г. было выдано 13 тыс. разрешений, в 1976 г. — уже 20 тыс., однако число подавших заявление о переселении в ФРГ было намного больше.

Разрешение на посещение родственников или переселение получали в основном пенсионеры, власть пыталась препятствовать выезду лиц трудоспособного возраста и не создавать угрозу для экономики, как это было в 1950-е гг. Переселение и даже временное посещение ФРГ стали серьезными дестабилизирующими факторами для режима СЕПГ. В 1972 г. более 1 млн восточных немцев посетили ФРГ и Западный Берлин, в 1987 г. —- более 5 млн. Впечатления от поездок, сравнение условий жизни в ФРГ и ГДР подрывали доверие к официальной пропаганде, порождали скептические настроения.

Выдача разрешений на выезд сопровождалась мерами по укреплению границ ГДР с ФРГ и Западным Берлином. В 1982 г. был принят новый закон, ужесточивший наказание за незаконное пересечение границы. Общее число погибших со стороны ГДР жителей при попытке пересечения германо-германской границы составило около 900 человек.

Непростыми оставались отношения СЕПГ с церковью. Свобода вероисповедания в ГДР была ограничена не только господством официальной идеологии, но и тем, что верующие сталкивались с различными ограничениями, например в профессиональной карьере.

В условиях обострения международной ситуации в конце 1970-х — начале 1980-х гг. ГДР, находившаяся на стыке НАТО и Варшавского договора, оказалась в особенно уязвимом положении. Церковные круги с тревогой реагировали на возросшую угрозу миру и обращали на нее внимание общественности. Руководство церкви разработало программу мероприятий «Воспитание для мира», в которых приняли участие десятки тысяч человек, прежде всего молодых людей.

Церковь была в ГДР единственным несоциалистическим общественным институтом, свободным от идеологического контроля СЕПГ. Церковь предоставляла помещения для собраний, печатную технику для издания воззваний о мире, листовок экологического содержания. Она играла, по существу, роль «оппозиционной партии» в условиях идеологической монополии СЕПГ.

Оппозиционные группы были малочисленны и разрознены; организованного оппозиционного движения, подобного «Хартии-77» в Чехословакии или «Солидарности» в Польше, в ГДР до осени 1989 г. не существовало. Диссиденты не выступали с радикальных позиций; многие из них оставались в рамках коммунистической идеологии и говорили о демократических реформах социализма, а СЕПГ предпочитала выпускать диссидентов на Запад, не прибегая к массовым репрессиям.

Основной формой оппозиции оставался выезд из ГДР на Запад. Число подавших заявление на выезд в ФРГ за 1980-1989 гг. увеличилось в шесть раз, в 1984-1988 гг. ежегодно подавали заявления около 40 тыс. человек. Главными мотивами при этом были отсутствие личной свободы и права выбора, а также неудовлетворенность материальными условиями жизни. В то же время основная часть населения была настроена конформистки и приспособилась к существующей системе. ГДР была в определенном смысле «обществом ниш», в котором граждане искали возможность в повседневной жизни избегать прямого контроля и регламентации со стороны режима, оставаясь при этом пассивно лояльными. СЕПГ всеми средствами пыталась поддерживать общественный консенсус, пусть даже формальный.

Последнее десятилетие ГДР

Несмотря на рост внутренних проблем, руководство СЕПГ не сомневалось в прочности системы. Численность партии достигла 2,3 млн человек, из них около полумиллиона составляла кадровая номенклатура. Членство в СЕПГ обеспечивало возможность карьерного роста в любой профессии. Содержание и формы идейно-пропагандистской деятельности СЕПГ в 1980-е гг., по существу, не изменились, несмотря на появление новых общественных тенденций внутри страны и за ее пределами. На съездах СЕПГ, заседаниях политбюро, в официальных выступлениях руководителей неизменно подчеркивалось продолжение линии на укрепление социализма и курса на строительство коммунизма, руководствуясь примером СССР. Состав политбюро оставался практически неизменным, при этом большинство его членов были старше 60 лет. «Блоковые» партии, объединенные в Национальный фронт ГДР под руководством СЕПГ, выражали поддержку официальной линии. С помощью СМИ создавался культ личности Хонеккера. Официальная пропаганда преподносила радужные картины стабильности и благополучия в обществе.

В то же время в идеологической тактике СЕПГ появились новые нюансы. К этому подталкивали, прежде всего, ухудшение экономической ситуации и рост задолженности, которые увеличивали потребность в новых западных кредитах. К политике «отчуждения» по отношению к ФРГ добавились элементы некоторого сближения, примером этого стал официальный визит Хонеккера в ФРГ в 1987 г. Новые подходы проявились в отношении к истории Германии. Вместо прежнего постулата о «радикальном разрыве с реакционным прошлым» стал использоваться более гибкий подход, при котором на основе селективного метода отбирались «прогрессивные», с точки зрения СЕПГ, события и деятели немецкой истории: Лютер, Бисмарк, Фридрих II. В то же время, оценка периода национал-социализма, его истоков и последствий, по-прежнему основывалась на классовом подходе и тезисе об «априорном антифашизме» ГДР. Признавая общие исторические корни, официальная идеология продолжала называть ГДР альтернативой ФРГ.

Избрание в 1985 г. новым советским лидером М. С. Горбачева и им структурных реформ социализма — «гласности» и «перестройки» — серьезно повлияли на ситуацию в ГДР. Отказ от «доктрины Брежнева», ограничивавшей суверенитет социалистических стран, давал тем возможность самим определять путь дальнейшего развития. Это означало, что внешних гарантий существования ГДР в лице СССР больше не существовало, и что ответственность за ситуацию в стране полностью ложилась на руководство СЕПГ. Хонеккер весьма негативно оценивал «перестройку» и был уверен в том, что политику Горбачева ждет скорый конец.

На заседаниях ЦК СЕПГ Хонеккер впервые заговорил о «специфике социализма в ГДР», который не нуждается в реформах. В качестве аргумента он использовал утверждение, что экономика ГДР работает лучше, чем советская, а уровень жизни выше, чем в других социалистических странах. Позиция Хонеккера и руководства СЕПГ в целом была воспринята в обществе как отказ от реформ, что резко контрастировало с политикой перемен и общественных изменений в соседних Польше, Венгрии, а также в СССР. По сравнению с реформатором Горбачевым, к которому в ГДР было восторженное отношение, Хонеккер представал как ретроград. В самой СЕПГ была определенная растерянность, поскольку Хонеккер не желал признавать очевидное. Среди населения нарастали скептические, и даже оппозиционные настроения.

Лавинообразно росло число желающих выехать из ГДР. К лету 1989 г. около 125 тыс. человек ожидали разрешения на выезд, большинством из них были молодые, хорошо образованные люди. Официальная пропаганда оценивала массовое стремление к выезду как «провокацию со стороны Запада, направленную против социализма». В январе 1989 г. Хонеккер заявил о том, что «Берлинская стена останется еще в течение 50 или даже 100 лет, до тех пор, пока не будут устранены причины ее появления», имея в виду несовместимость политических систем Востока и Запада. Осознание того, что от руководства ГДР бесполезно ожидать реформ, привело народ к радикальным способам действий. Тысячи восточных немцев летом 1989 г. осаждали посольства ФРГ в соседних Чехословакии и Венгрии, где компартии уже были отстранены от власти, пытаясь получить политическое убежище и выехать на Запад. Массовое бегство из страны, остановить которое СЕПГ не могла, дискредитировало ГДР в международном масштабе, стало наглядным доказательством застоя системы и одной из причин ее краха.

К внутренним предпосылкам крушения режима СЕПГ относилось также кризисное состояние финансово-экономической системы, которая не выдерживала бремени внешнего долга. Под вопросом оказалась платежеспособность ГДР. Этим ставились под угрозу реальные социальные гарантии — поЛная занятость, бесплатные образование и медицинское обслуживание, обеспечение жильем, пенсии, которые играли существенную роль в повседневной жизни и были важным аргументом в «историческом соревновании» с ФРГ.

Режим СЕПГ оказался не в состоянии реагировать на изменения общественных условий, показал неспособность к модернизации, которая стала объективной мировой тенденцией. По сравнению с другими странами Восточной Европы, захваченными процессом либерализации, ГДР оставалась оплотом доказавшего свою несостоятельность «реального социализма». Важную роль сыграли и другие внешнеполитические факторы, в частности влияние интернациональной культуры, новых идей и форм в развитии цивилизации, от которых было невозможно отгородиться в условиях современных СМИ и информационных технологий.