К вопросу об эволюции пирамид

В первой главе я упоминал о существовании удивительно высокой культуры неких народов в Иерихоне и в Стоунхендже еще в 9 тысячелетии до н. э. Я также писал о том, что мы и не могли бы найти каких‑ либо существенных археологических свидетельств, если пирамиды и Сфинкс были созданы неоседлой культурой, которая не нуждалась в письменности для передачи информации и представители которой не рассматривали Гизу как некрополь. Следует добавить, что в случае, если эта гипотеза верна, данная святыня должна была весьма почитаться и охраняться жречеством.

Немногочисленные, но внушительные памятники, оставленные этой неизвестной нам культурой, должны были производить огромное впечатление на гизских жрецов, а позднее и на представителей возникшего в этом регионе египетского государства. Ценные предметы, произведенные исчезнувшей культурой, должны были тайно храниться во дворцах или храмах. Но за многие тысячелетия сменилось несколько культур, произошло множество смут, стихийных бедствий и войн, не говоря о таких вещах, как грабежи, кражи, погоня за сокровищами и т. п., и трудно было бы ожидать, чтобы мы находили реликты этой додинастической эпохи, тем более что и по более поздней эпохе имеется не так уж много археологического материала.

Если древние египтяне обратили внимание на одну или две пирамиды, тогда уже существовавшие не одну тысячу лет, то было бы логично, чтобы они захотели отремонтировать или перестроить эти сооружения, подобно тому, как мы сегодня поступаем со старинными зданиями. Сфинкс, например, несколько раз подвергался реставрации, а когда писалась эта книга, египетское правительство начало 10‑ летнюю реставрационную программу стоимостью 5 миллионов долларов для обновления гранитной облицовки 3‑ й пирамиды. Почему же и древние египтяне не могли делать чего‑ то подобного?

В древние времена подобное большое строительство или перестройки занимали особенно много времени и могли даже продолжаться при нескольких фараонах. Во многих случаях старые, уже использованные блоки могли устанавливаться снова, с использованием нового раствора Можно ли считать нашу гипотезу просто объяснением хронологических аномалий в истории пирамид, или же имеются какие‑ то доказательства? Конечно, научно доказать ее чрезвычайно трудно.

В идеале нам следовало бы исследовать образцы органических материалов, например входивших в раствор, которые могут находиться глубоко внутри пирамид, а не с их внешней стороны. В 1983–1984 гг. Ленер попытался сделать подобные пробы, но безуспешно. В так называемом «гроте» во внутренней части Великой пирамиды не содержалось раствора, а другие потенциальные образцы были испорчены дымом древних факелов. Как ни странно, Ленера не допустили в подсобные комнаты над Палатой царя.

Не имея таких прямых доказательств, мы можем только анализировать косвенные, имеющиеся в нашем распоряжении. Они таковы. Во‑ первых, в местах повреждений облицовки больших пирамид видно, что блоки были достаточно грубо закреплены с помощью раствора, и это представляет явный контраст с качеством внутреннего устройства данных пирамид, особенно Великой. Указанный факт позволяет предположить, что они подверглись реконструкции. Во‑ вторых, сами египтологи выражали удивление по поводу контраста между разнородными каменными блоками с внешней стороны Второй пирамиды, а это может означать, что ее строительство было остановлено, а затем возобновлено новыми строителями. Наконец, в‑ третьих, облицовочные блоки Великой пирамиды уложены в другом порядке, чем все блоки внутри этой пирамиды. Петри заметил по этому поводу: «Разница в ориентировке блоков внутренней и внешней кладки Великой пирамиды, возможно, свидетельствует, что ориентация точно на север была скорректирована уже после завершения строительства основы пирамиды; при этом ясно, что такого рода ориентировку труднее зафиксировать после завершения процесса строительства чем во время». Но эта операция едва ли имела бы смысл, если бы пирамиду строили при одном фараоне. Если только не считать это изменение в ориентировке случайной ошибкой (а Петри считал такую возможность маловероятной), то самое вероятное объяснение состоит в том, что ориентировка на север была действительно скорректирована, но спустя примерно 1500 лет после того, как была построена основа пирамиды. Эти данные сами по себе не являются доказательством, но именно такого варианта следует ожидать, если верна гипотеза перестройки и реставрации пирамид.

Как ни странно, эту теорию можно было бы использовать для подкрепления идеи о том, что это Хеопс построил или, вернее, перестроил Великую пирамиду, придав ей нынешний вид, если это позволят сделать результаты будущей радиоуглеродной датировки. Но подобный вариант кажется маловероятным, имея в виду отсутствие в надписях упоминаний, что именно Хеопс строил Великую пирамиду. Гораздо более вероятным представляется другой вариант: Великая пирамида была перестроена при фараонах 1‑ й династии или при их непосредственных предшественниках. Это и соответствует данным радиоуглеродной датировки. Не забудем, что именно в этот период Египет пережил загадочный технологический бум, когда внезапно появились высококачественные ткани и гранитные изделия, для которых требовались сверла, резцы и пилы из драгоценных камней.

Египтологи всегда недооценивали важность данного явления, да это и понятно: ведь эти достижения свидетельствуют о существовании тогда тайных технических знаний, а также соответствующих инструментов, оборудования, чертежей и т. д. Все это могло остаться от первых строителей Великой пирамиды.

Разве невозможно представить, что древние египтяне заново открыли для себя технологии, уже опробованные их предшественниками? Разве можно считать безумным предположение, что Великая пирамида является наследием древнейшей и высокоразвитой культуры? По‑ моему, это гораздо менее дико, нежели продолжать считать, что она была построена как усыпальница для покойного фараона, и что он смог воздвигнуть это чудо новаторской технологии с первой попытки.