 |
Вместо заключения. Пространство психотерапии: психотерапевт—клиент.
|
|
|
|
Описанные в нашем учебнике психотерапевтические подходы предполагают наличие более или менее «психологизированного» клиента, т. е. такого, который может и хочет войти в свой внутренний мир, исследовать его. Надо полагать, что это достаточно рефлексивный и ответственный клиент. Психотерапевтическое знание является элементом психокультуры общества и содержит помимо инструментальных еще и идеологические концептуальные элементы, т. е. представления о психическом здоровье, личностном развитии, о целях и смыслах такого развития. В ряде случаев психотерапия перерастает в аутопсихотерапию, в которой терапевт становится инструктором, учителем, направителем и т. п. Следует помнить, что в психотерапии меняется смысл слов. Так случилось, что в психологии слово оказалось в известной мере выхолощенным, так как живет только в интеллектуальной плоскости. Одна из ключевых идей психологии (да, впрочем, и многочисленных психотерапевтических подходов) состоит в том, что правда скрыта в бессознательном, а бессознательное бессловесно. Поэтому слово в психологии неистинно, за ним всегда есть что-то более истинное. Слово превратилось в вербальное общение, за которым скрыта более глубокая реальность. В этом смысле веры в слово в психологии нет. Вместе с тем слово, идущее от сердца, истинное, подлинное слово, то которое «было вначале», представляет душу. Поэтому-то Д. А. Авдеев и В. К. Невярович пишут, что «суть психотерапии заключается... более не в словесном, а в духовном воздействии. Ибо не одухотворенное живительной силой духа слово есть пустая форма, шелуха». /18- С.19/ Все словесные формы психологически ориентированной психотерапии (психоанализ, гештальт-терапия, клиент-центрированная терапия и др.) позволяют войти во внутренний мир клиента, в тот мир, где слово наполняется глубоким внутренним смыслом (а не значением). Путешествие по этому внутреннему миру души сопряжено со многими опасностями. В этом смысле психотерапевт выполняет роль сталкера, проводника через опасные зоны и внутренние события, которые случаются в душе клиента. Нельзя клиента только подвести к заветной, но опасной двери в себя — важно сопровождать его во внутреннем путешествии. Поэтому те формы психотерапии, при которых контроль со стороны психотерапевта снижен (например, психотерапия криком, голотропная терапия и т. п.), где пациент сам «путешествует» и лишь затем дает отчеты об этом путешествии, опасны. Во-первых, неизвестно, в какую дверь войдет человек, с чем он там столкнется и сможет ли оттуда вернуться. В таком трудном путешествии по внутреннему миру должен быть падежный маяк, иначе человек войдет не в ту дверь, откроет в себе те реальности, справиться с которыми будет не в состоянии. Поэтому чрезвычайно важен вопрос об идеологии психотерапии вообще и конкретного психотерапевтического воздействия в частности. Недопустимы попытки оторвать технику психотерапии от ее идеологии, которая в явной или имплицитной форме представлена в том или ином направлении. Профессионализм психотерапевта состоит не только в технически безупречной работе с клиентом, но и в понимании того, куда движется клиент, и в умении «провести» клиента через опасные зоны. Во-вторых, недостаточный учет структуры психопатологического расстройства и структуры личности, характерный для многих направлений психотерапии, может привести к негативным результатам (в том числе отдаленным). Такая ситуация свидетельствует о слабом контроле терапевта над психотерапевтическим процессом. При этом, когда мы говорим о контроле над процессом, то не имеем в виду, что психотерапевт является композитором такого процесса, произвольно делает его. Напротив, мы полагаем, что живой процесс всегда отличается от заранее намеченной «дорожной карты» движения клиента по внутреннему миру. Психотерапевт находится в актуальном процессе клиента, сопровождая его и оберегая от возможных опасностей. С нашей точки зрения, убеждение в том, что психотерапевт подводит клиента к двери, а дальше тот все делает сам, является заблуждением. /19 С.320/
|
|
|
|
|
|
Медицинская модель психотерапии — это скорее описание различных возможностей воздействия на непсихологизированного пациента. На таком пациенте не сработают классические психотерапевтические подходы. Такой пациент не хочет (не может) вникать во внутренние смыслы, эмоциональные драмы, интерпретировать соматические симптомы как выражение психологических конфликтов и т. п. Многие заболевания, относящиеся к разряду психосоматических, резистентны к фармакотерапии. Теоретически известно, что в патогенезе таких расстройств задействована психика. Вместе с тем значительная часть этих больных не склонна переводить соматический симптом на психологический язык, обращаться к психотерапевту. Многие люди, страдающие психосоматическими заболеваниями, так и не становятся пациентами, ориентированными на психотерапевтическую помощь, обнаруживая выраженную готовность лишь к соматической терапии. Возможны серьезные психологические проблемы, приводящие, например, к соматизированной депрессии. Но пациент при этом не хочет видеть связи своего состояния с семейной психотравмой, с неразрешенными проблемами детства и т. п., принося с собой в психотерапию лишь соматический симптом. В этом случае очень часто оказывается, что эффективными являются непсихологические модели психотерапии, например гипносуггестивная терапия, реализующая «хирургический идеал» пациента о психотерапевтической помощи. Порой в ходе приема клиента складывается парадоксальная ситуация: помогает лишь одно прикосновение. В ряде случаев приходится сталкиваться с пациентами, которые не входят в гипнотическое состояние, но выполняют все команды психотерапевта — раскачивают свое тело, поднимают руки и т. п., т. е. делают то, что возможно на второй стадии гипноза (явление каталепсии). Пациент чувствует, что нашел своего доктора, на которого можно положиться и перенести ответственность за свою жизнь. Эти феномены описываются понятием «переноса». Однако временные реалии такой психотерапии не позволяет работать собственно с переносом (как правило, непсихологизированные пациенты ориентируются на психотерапию в пределах 10 сеансов).[177]
|
|
|
Тем не менее и в этом случае психотерапия часто заканчивается симптоматическим улучшением. Пациент нашел «папу» («маму»), к которому он может приходить. До психологизированных форм терапии процесс просто не доходит. Более того, при таких кратких формах психотерапии приходится считаться с тем, как пациент трактует свою болезнь. Например, некоторые пациенты рассматривают свое состояние как результат «порчи», «сглаза» и т. п. В этом случае психотерапевт, используя гипносуггестивную терапию, «снимает порчу». Этого бывает достаточно для облегчения состояния пациента. Иначе говоря, во временных рамках, скажем, 10 психотерапевтических сеансов (сессий) и при отсутствии желания пациента «входить в свою проблему» психотерапия часто становится симптоматической.
Начинающие психотерапевты должны помнить, что их ответственность — это ответственность за свою работу, а не за выбор и решения клиента. Если человек не желает меняться, то его изменить нельзя. Существуют пациенты, которые кочуют от психотерапевта к психотерапевту, уличая каждого из них в некомпетентности, рассказывая последующему о неквалифицированности предыдущего. Вначале такой пациент всем своим видом дает терапевту понять, что тот гораздо лучше предыдущего. Но очень быстро он «разочаровывается» в психотерапевте, уличая его в непрофессионализме. Попытки «затащить» такого пациента в собственно психотерапию в большинстве случаев заканчиваются неудачей. То, что многие пациенты-невротики становятся хрониками и периодически госпитализируются в стационары, является проблемой не только эффективности психотерапии, но и готовности самого пациента к изменению.
|
|
|
Психотерапия — это образ жизни, а не просто профессия. Недопустима ситуация, когда психотерапевт «привязывает» к себе пациентов, получая от них ощущение собственной харизмы, величия. Это уже не психотерапия, а игра в психотерапевта, эксплуатирующая процессы переноса и контрпереноса.
В заключение хочется вспомнить слова апостола Павла: «Учениями различными и чуждыми не увлекайтесь; ибо хорошо благодатию укреплять сердца, а не яствами, от которых не получили пользы занимающиеся ими» (Евр 13:9). Поэтому, осваивая психотерапию, пытайтесь постичь ее сердцем, душой, через собственный опыт и переживания.
Алфавитный указатель.
А
абреакция
абсурд
аверзия
автоматические мысли
автономия
анализ проблемных убеждений
«аналитика здесь-бытия» (Хайдеггер)
антикатексисы
антипсихиатрическое движение
ассоциированность/диссоциированность
аутентичность
Б
базовая эффективность
базовое доверие
базовые убеждения
Байон У.
Балинт М.
балинт-группы
бессознательное
Бинсвангер Л.
Босс М.
Бубер М.
«бытие-в-мире» (Хайдеггер)
«бытие-друг-с-другом» (Бинсвангер)
«бытие-к-смерти» (Хайдеггер)
Бэрроу Т.
В
ведущий психодрамы
взаимоисключения эмоций механизм
влечение
— к жизни (Эрос)
— к смерти (Танатос)
внутрипсихический подход
Вольф А.
воля к смыслу (Франкл)
восстановления Я теория
восходящая реконструкция
вспомогательное Я (в психодраме)
вытеснение
Г
героический нигилизм (Камю)
гештальт
гипносуггестивная терапия
глазодвигательные паттерны
группа базового допущения
групп-анализ
групп-аналитическая динамика
групповая
— динамика
— культура
— матрица
— терапия активностью С. Славсона
«группового сознания» феномен
групповое мышление
гуманистический психоанализ (неофрейдизм)
Гуссерль Э.
Д
двойника техника
декатастрофизация
дефлексия
диалог
дазайн-анализ
дифференцированная релаксация
домашние задания в психотерапии
драматизация
драматизация (учет образности)
дуалистическая теория инстинктов (влечений)
Ж
жизненный стиль личности
З
«заброшенность» (Хайдеггер)
зависть к пенису
зеркала техника
И
игровая десенсибилизация
идентификация
— с объектами любви
изменения убеждений техники
изоляция
имагинальная техника
имплозия
инконгруэнтность
инсайт
инстинктов или влечений (драйвов) теория
интегративность психотерапии
интеллектуальная искренность терапевта
интенциональность сознания
интерперсональный конфликт
интерпретация
|
|
|
интерролевой конфликт
интраперсональный конфликт
интрапсихический конфликт
интраролевой конфликт
интроекция
искажение
исключение
исполнения роли техника
К
калибровка
Камю А.
кастрационная тревога
каталепсия
катарсис
катексис
коллаборативные (сотруднические) отношения
компенсация
комплекс неполноценности
конгруэнтность
конгруэнтность психотерапевта
конденсация (сгущение)
контрпереносные дефекты
конфликтные контрпереносы
конфлюэнция
культура толкования
Кьеркегор С.
Л
либидинозная конституция массы
либидо
личностно-центрированный подход
логотерапия
М
малая группа
медицинская модель психотерапии
метамодель
метанавыки
метапрограммы
метафоры техника
метод храпуна
механизмы психологической защиты
мнестические следы
множественная психотерапия
модальность информации
моделирование
«моделирования будущего» техника
модель «группы как целого» (Тавистокская модель)
монолог
«мужской протест»
Н
наводнения техника
накачки ресурсов техника
наложения техника
напоминания о бренности существования техника
нарциссизм
настроение (настроенность Босс)
неадаптивные мысли
невроз переноса (трансферентный невроз)
невроз характера
нейролингвистическое программирование (НЛП)
неосознаваемые невербальные ответы
Ницше Ф.
ноогенный невроз
нормальная потребность в идеализации
нормальной и патологической интеракции теория
О
обмен ролями в психодраме
обобщение
образовательная роль аналитика
объект-катексис
одноразовое усиление доминирующей субмодальности
Оно (Ид)
онтологическая безопасность/небезопасность (Лэнг)
органическое несовершенство органов
основной очаг конфликта
отклоняющаяся от нормы форма
открытая или закрытая группа
отреагирование
П
«падение» (Хайдеггер)
паратаксическое искажение
«пассивная» манера поведения психотерапевта
первичное интервью
повествовательная трансакция
повторение значимых тем в психотерапии
подлинное (аутентичное) существование
подстройка
позиции восприятия
«покушение матери»
постоянства принцип
потребность завершения
правда как отношение (Кьеркегор)
предикаты речи
предсознание
представления себя техника
принцип
— нирваны
— реальности
— удовольствия
принятия решений техника
прогрессивной мышечной релаксации техника
«проект» (Хайдеггер)
проекция
— в будущее
проработка
просветительская роль психотерапевта
пространственность бытия (Босс)
протагонист (в психодраме)
процессуальность
психический гермафродитизм
психологическая поддержка пациента
Р
работа с сомнениями
рабочая группа
разрешения терпеть техника
расставание в групповой психотерапии
регрессия
реконструкция
религиозная этика
реплики в сторону техника
ресурс изменения
ресурсное переживание
ретрофлексия
рефрейминг
— контекста
— содержания
рефрейминга шестишаговый процесс
рисуночная десенсибилизация
Роджерс К. Р.
роли в психодраме
— психологические
— соматические
— социальные
— трансцендентальные
С
Салливан Г. С.
самораскрытие психотерапевта
Сартр Ж.-П.
сверхкомпенсация
свобода
— воли
свободные ассоциации
сегментарная модель группового процесса
сепарационная тревога
сеттинг
сигнальная тревога
символизация
символическое
симптоматическая психотерапия
симптоматический невроз
слияние (конфлюэнция)
смерть
смещение
смысл жизни
«со-бытие» (Хайдеггер)
«со-здесь-бытие» (Хайдеггер)
сознание
сопротивление
социализация
социальный атом
социальный интерес (общественное чувство)
«сподручные» вещи (Хайдеггер)
способы (модусы) существования
средств осознания смерти техника
столкновения с ограничениями реальности техника
стратегия
стремление
— к превосходству
— к совершенствованию
сублимация
субмодальности
супервизия
Суперэго (Сверх-я)
Сэлф
сэлф-репрезентации
сэлф-структуры
Т
творческие способности личности
творческое напряжение (Мэй)
телесность
темпоральность бытия (Босс)
тенденция к расколу (в групповой терапии)
теория соблазнения
терапевтический альянс
техника
— «как-будто»
— «взмаха»
— «взрыва»
— «как бы»
— «работы с субмодальностями»
— «работы со сновидениями»
— разрушения «якорей»
— «якоря»
«толпы»
точки фиксации
травмы теория
трансмутационная интернализация
трансфер
— (перенос)
трансцендирование
У
убеждения
уменьшения сенситивности к смерти техника
уровни функционирования
Уэндер Л.
Ф
Фактор
— «поддержки»
— «поляризации»
— «прогрессивной коммуникации»
— «процесса обмена»
— «сплоченности группы»
«феномен безболезненной боли»
«феномен зеркала»
«феномен конденсатора»
«феномен резонанса»
феноменология
фикционный финализм
Франкл В.
Х
Хайдеггер М.
характерологические структуры
Ц
цензор (цензура)
Ч
часть личности в НЛП
чрезмерная опека
чувства вины и «ответственности за случившееся»
чувство
— бытия (Мэй)
— зависти
— стыда
Ш
Шварц Э.
Шильдер П.
Э
Эго
эго-идентифицированность (эго-синтонность)
Эзриел Г.
«экзистенциалы» (Хайдеггер)
«экзистенциальная коммуникация» (Бинсвангер)
экзистенциальная, или онтологическая вина
экзистенциальные факторы
экзистенциальный
— анализ
— вакуум
— психоанализ
эластичная техника интервью
эмпатия
эмпиризм психотерапии
эрогенные зоны
эстетическая стадия жизни человека (Кьеркегор)
этика
этическая стадия (Кьеркегор)
Я
Ялом И.
Янов А.
Ссылки.
1) McCrae R., Costa P. Personality in adulthood. — New York, 1990.
2) McAdams D. The stories we live by: Personal myths and the making of the self. — New York, 1993.
3) Smith M. L, Glass G. V., Miller F. I. The benefits of psychotherapy. — Baltimore, 1980.
4) Luborsky L. et al. A verification of Freud's grandest clinical hypothesis: the transference // Clinical Psychology Review. — 1985. — № 5.
5) Михайлов Б. В., Табачников С. I., Марута Н. О. и др. Концептуальнi основи i стратегiя розвитку психотерапii в Украiнi // Актуальные проблемы сексологии и медицинской психологии: Материалы научно-практической конференции, посвященной 15-летию кафедры сексологии и медицинской психологии Харьковской медицинской академии последипломного образования. — Харьков, 2002.
6) Хайгл-Эверс А., Хайгл Ф., Отт Ю., Рюгер У. Базисное руководство по психотерапии. — СПб., 2001.
7) http://psychoanalyse.narod.ru/lesesaal.htm, пер. В. И. Николаева и Л. Ф. Бугаевой.
8) http://psychoanalyse.narod.ru/bion4.htm.
9) Crandall J. E. A Scale for Social Interest // Individual Psychology: Journal of Adlerian theory, Research and Practice. — 1991. — Vol. 47. — № 1.
10) Gottesfeld H. A Social Interest Scale for Group Psychotherapy // Individual Psychology: Journal of Adlerian theory, Research and Practice. — 1991. — Vol. 47. — № 1.
11) http://www.psychol.ras.ru/ippp_pfr/journal/numbers/2002/papers/korzini.htm, пер. И. Ю. Хамитовой.
12) http://www.gain.ru/Catharsis/Articles/ex_psy.htm.
13) Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. — М., 1990.
14) Василюк Ф. Е. Психология переживания. — М., 1984.
15) Ермошин А. Вещи в теле: Психотерапевтический метод работы с ощущениями. — М., 1999.
16) Фицджеральд Р. Эклектическая психотерапия. — СПб., 2001.
17) Prochaska J. О., Norcross J. С. Systems of Psychotherapy: A Transtheorethical Analysis. — 3rd ed. — Belmont, California, 1994.
18) Авдеев Д. А., Невярович В. К. Наука о душевном здоровье: Основы православной психотерапии. — М., 2001.
19) Ассаджоли Р. Психосинтез / Пер. с англ. — М.; Киев, 1997.
20) Бурлачук Л. Ф. Психодиагностика. — СПб., 2002.
21) Юнг К. Г. Проблемы души нашего времени / Пер. А. М. Боковикова. — М., 1994.
[1] Некоторым исключением являлась личностная патогенетическая психотерапия, идущая от идей В. Н. Мясищева и разработанная в Ленинграде.
[2] В 1988 г. вышла книга А. С. Спиваковской «Психопрофилактика детских неврозов», в которой психопрофилактика рассматривалась как направление работы психологов с «уже нездоровыми, но еще не больными» (курсив наш. — Авт.)детьми.
[3] Речь идет о традиционных подходах психоаналитической терапии. Тем не менее достаточно велико число психоаналитиков, которые придерживаются такой стратегии психотерапевтической работы. Трудно устоять перед искушением «спрятаться» за теоретические построения, ведь такой развернутой теории психологической травмы, структуры психологического расстройства и характерологии нет ни в одном психотерапевтическом подходе.
[4] В одном немецкоязычном руководстве по психотерапии /6/ основные условия психотерапевтического изменения клиента рассматриваются в качестве методики терапии, что в корне неверно.
[5] Заметим, что фрейдовское «биологизаторство» может быть прослежено до представлений самого Э. Брюкке, который, являясь приверженцем идей Германа фон Гельмгольца, однажды следующим образом сформулировал свою позицию: «Никакие силы, кроме обычных химических и физических, не действуют в организме. В тех случаях, которые не могут быть в настоящее время объяснены этими силами, нужно либо искать особый путь или особую форму их действий средствами физико-математических методов, либо предположить иные силы, соответствующие по статусу физико-химическим свойствам материи, сводимым к силам притяжения и отталкивания» (цит. по: Фейдимен, Фрейгер, с. 12).
[6] Один из них изображен на картине Андре Бруйе, которая висела в кабинете З. Фрейда. На ней мы видим женщину, изогнувшуюся в истерическом припадке, с заломленными руками, откинутой назад головой и непристойно выпяченным животом, Ж.-М. Шарко, аудиторию врачей-мужчин, а в глубине — схему, изображающую судороги.
[7] «Травма» в дословном переводе с греческого означает «рана», «повреждение», «результат насилия».
[8] Таким образом в английских и русских переводах работ З. Фрейда передается немецкое слово Besetyung (занятие, оккупация, вложение).
[9] Справедливости ради отметим, что по недавно опубликованным данным доктора Эстер Кнорр Андерс, собранным в специализированном центре для анонимного обследования детей, подвергшихся сексуальному насилию, ежегодно в Германии около 1000 детей становятся объектом развратных действий, при этом 80% из них — девочки, а 98% преступников — мужчины и в 1/3случаев — отцы своих жертв. Еще в 65% случаев это другие члены семьи, а также друзья и знакомые. И лишь в 5% случаев это совершенно чужие люди. Кроме того, эти данные, без сомнения, являются заниженными, так как далеко не все дети, оказавшиеся в подобной ситуации, обращаются за помощью в специализированные центры. Таким образом, можно признать, что первоначальная гипотеза З. Фрейда об инцестуозных наклонностях отцов сегодня может быть достаточно обоснована, что, впрочем, не исключает и более поздней идеи о сексуальных фантазиях детей (цит. по: Фрейд А., Фрейд З. 1997, с. 7). Более подробно по этой проблеме см. «Руководство по предупреждению сексуального насилия над детьми».
[10] В различных (не только русскоязычных) переводах фрейдовский термин Trieb интерпретируется либо как инстинкт, либо как влечение. Как отмечают Ж. Лапланш и Ж.-Б. Понталис, «фрейдовская концепция влечения как побуждающей силы, не предопределяющей жестко ни формы поведения, ни типа объекта, приносящего удовлетворение, отлична от теорий инстинкта, как традиционных, так и современных, опирающихся на новейшие исследования (ср. понятие паттерна, или схемы поведения, внутренних механизмов "запуска" поведения, особых стимулов-сигналов и пр.)». (Лапланш, Понталис, с. 167.)
[11] Отметим, что вначале метод самоанализа представлялся З. Фрейду основополагающим. Впоследствии он стал более сдержанно относиться к нему, опасаясь подмены им психоанализа в собственном смысле слова. Сегодня многие психоаналитики считают, что самоанализ — особая форма сопротивления психоанализу, связанная с потаканием нарциссизму и устранением главного терапевтического фактора — трансфера. Однако у некоторых авторов (например, К. Хорни) самоанализ рекомендуется и выступает как дополнение к основному лечению, как его подготовка или продолжение.
[12] Как отмечает Ч. Райкрофт, подобное рассмотрение влечений с той или иной степенью вероятности применимо только к сексуальным и агрессивным влечениям.
[13] Слово «фаллический» было использовано З. Фрейдом для указания на то, что сексуальным объектом являются не гениталии как таковые, а именно фаллос, потому что данная стадия, по его мнению, знает лишь один вид гениталий — мужской. Позднее многие психологи активно критиковали эту «фаллоцентрическую» ориентацию Фрейда.
[14] Как убедительно показывает А. Эткинд, введение и развитие этого понятия З. Фрейдом во многом связано с работами русского психоаналитика Сабины Шпильрейн.
[15] Позднейшие авторы, развивавшие эти идеи, предлагали называть такую энергию «мортидо» или «деструдо», но данные термины не прижились.
[16] В более ранних работах З. Фрейда эта тенденция называлась также «принципом инерции».
[17] Причина, по которой аналитики проводят различие между действительными объектами и их восприятием детьми, особенно младенцами, состоит в том, что дети могут неправильно воспринимать важные семейные фигуры и их мотивацию и сохранить это неправильное восприятие при интернализации. Например, девочка, отец которой уехал на заработки, когда ей было два года, будет неизбежно считать, что была для него не очень важна. И напротив, мальчик может рассматривать свою бабушку как чуть ли не святую потому, что она всегда относилась к нему с теплотой. В то же время бабушка может в действительности оказаться деструктивной фигурой, действующей исходя из чувства соперничества со своей дочерью, подрывая расположение ребенка к матери и срывая попытки матери полюбить своего сына. Его внутренние объекты будут включать в себя любящую бабушку и холодную, отвергающую мать.
[18] Так, например, клиент-центрированная терапия Карла Роджерса (о которой речь пойдет в отдельной главе) многими психодинамическими психотерапевтами рассматривается как психодинамическая теория и терапия, утверждающая в качестве основных понятий развивающееся собственное «Я» и самоуважение.
[19] Отметим, что необходимо отличать термин «пограничная психопатология» в психодинамическом подходе от аналогичного термина в отечественной психиатрии. Так, у нас под ним подразумеваются «нерезко выраженные нарушения, граничащие с состоянием здоровья и отделяющим его от собственно патологических психических нарушений», а также расстройства, «характеризующиеся главным образом проявлениями так называемого невротического уровня нарушений» (Александровский, с. 11).
[20] Интерпретация.
[21] В качестве примера процессуальной системы можно представить вторую топику, в которой взаимодействуют три регулирующих контекста — Эго, Суперэго и Ид. Под «контекстом» понимается «свободная группировка аффективных когнитивных функций, взаимодействие которых является более или менее напряженным» (цит, по: Томэ, Кэхеле).
[22] Отметим, что наблюдения З. Фрейда в основном касались больших социальных групп, таких как армия или нация. Только в 1963 г. Ф. Редл связал идеи, высказанные в его работах, с психодинамической теорией групповой психотерапии. Между тем Дж. Рутан и У. Стоун отмечают, что знаменитые психоаналитические встречи по средам, которые проходили с участием многих известных пионеров психоанализа и которые чаще всего возглавлял З. Фрейд, были «наиболее близки к реальной групповой психотерапии». Наряду с теоретическими дискуссиями и обсуждением практических случаев в них возник прецедент использования психоанализа в психотерапевтических целях, так как один из их основателей и активных участников, В. Штекель, в то же время был пациентом Фрейда. Любопытно, что, как следует из протоколов Венского психоаналитического общества, встречи приобрели «слишком эмоциональный характер» и прекратились в период бурного конфликта между Фрейдом и А. Адлером.
[23] «Психиатрия предполагает изучение феноменов, возникающих в межличностных ситуациях, в конфигурациях, образованных двумя или более людьми, из которых все — кроме одного — могут быть в большей или меньшей степени иллюзорны» (Холл, Линдсей, с,. 141).
[24] Вообще, согласно интерперсональной теории личности Салливана, человека характеризуют две ведущие потребности, одна из которых имеет биологическую природу (потребность в нежности, ласке), а вторая (потребность в безопасности) связана с межличностными отношениями. Психологический смысл первой потребности — ослабление силы физиологических потребностей. Этот уровень функционирования присущ и животным. Вторая ведущая потребность характерна только для человека и направлена на снижение тревоги и неуверенности. Удовлетворение второй потребности ложными способами приводит к психическим заболеваниям, которых, по мнению Салливана, у животных нет.
[25] Однако подчеркнем, что, в отличие от трансфера, паратаксические искажения охватывают всю область межличностных отношений, а не только взаимоотношения «психотерапевт—пациент». Кроме того, паратаксическое искажение возникает не только из простого переноса, но из искажения межличностной реальности в ответ на внутриличностные потребности.
[26] Если быть точным, то за точку возникновения групповой психотерапии большинство исследователей берут 1905 г., когда специалист по внутренним болезням из Массачусетского госпиталя в Бостоне Джозеф Пратт создал группу из 15 больных туберкулезом. Обсуждение эмоциональных проблем, возникающих в связи с этим инфекционным заболеванием, проходило преимущественно в лекционной форме. В 1921 г. Эдвард Лаззель, опираясь на опыт Дж. Пратта, попытался лечить больных шизофренией посредством докладов и рекомендаций. К. Мерш, начав с преподавания в общих комнатах, закончил применением громкоговорителей для обращения сразу ко всем больным, находящимся в лечебном учреждении. Вслед за этим последовало множество других примеров применения для группового лечения «техники докладов». Метод Е. Сноудена заключался в восьми докладах, каждый из которых читался раз в неделю, длился всего двадцать минут и был посвящен объяснению причин различных психических расстройств. В дополнение к лекции в обязанности пациентов входила рефлексия услышанного материала на свои личные проблемы, чему способствовала групповая дискуссия. Во время этой дискуссии терапевт умудрялся поговорить с каждым пациентом наедине в течение нескольких минут, объясняя, как тема доклада связана с проблемами данного пациента.
[27] Однако такие патологические проявления первичных когнитивных процессов, как утрата ориентировки во времени, пространстве, собственной личности и окружающих людях, наличие продукции в виде бреда и галлюцинаций, характеризующие психотические расстройства, в группе встречаются крайне редко.
[28] Хотя работа с этими группами продолжалась недолго, его публикации, посвященные анализу данной работы, приобрели настолько широкую популярность, что фамилия «Байон» превратилась в своеобразное нарицательное имя для обозначения психодинамического подхода в групповой психотерапии.
[29] Что, по мнению И. Романова, приблизительно соответствует двум функциям группы, выделенным З. Фрейдом.
[30] О. Кернберг отмечает, что подобные регрессивные формы переживаний могут нарастать по мере увеличения группы.
[31] Эмоции, связанные с базовыми допущениями, могут быть описаны общими терминами тревоги, страха, любви, сексуальности, ненависти и т. п. Однако в зависимости от типа базового допущения их качественная характеристика существенно различается.
[32] Важно отметить, что отклоняющаяся от нормы форма возникает только тогда, когда группа сталкивается с идеей, способствующей развитию, что не имеет места в культуре рабочей группы, а также не нейтрализует культуру базового допущения. Развитие новой идеи угрожает основной структуре группы и несет с собой возможность возникновения ситуации, которую Байон назвал катастрофическим изменением, — подрыва структуры той среды, в которой вызрела новая идея.
[33] Байон определяет валентность как «спонтанную бессознательную функцию стадных качеств человеческой личности».
[34] Удачной метафорой этой функции может служит следующее высказывание Байона: «Мать, чувствуя любовь к своему ребенку и его отцу, в состоянии мечтательной отрешенности понимает, в чем нуждается ребенок» (цит. по: ван Вик).
[35] «Если младенец испытывает невыносимый страх, то он пытается справиться с ним с помощью проекции на мать. Реакция матери заключается в том, чтобы распознать этот страх и сделать все, что необходимо для смягчения страдания ребенка. Младенец переживает это так, как будто он спроецировал нечто невыносимое на свой объект, который все же оказался в состоянии сохранить это в себе и справиться с ним. Затем ребенок ре-интроецирует уже не свой первоначальный страх, а тот страх, который был модифицирован после контейнирования его матерью. Одновременно он интроецирует объект, который в состоянии сохранять страхи в себе и справляться с ними. Такое "контейнирование" страха внешним понимающим объектом является основой психической стабильности» (цит. по тому же).
[36] Подчеркнем, что эти объектные отношения и связанные с ними переносы (в отличие от классического невроза переноса) не имеют отношения к процессам психического развития, но в некоторых случаях могут отражать проблемы, возникавшие в ходе развития.
[37] В то же время Эзриел полагал, что избегание прошлого может выполнять защитную функцию, поскольку конфронтация с прошлыми конфликтами может обнаружить избегаемые отношения в настоящем.
[38] Тем не менее его основополагающие теоретические гипотезы постоянно оказывали влияние на психотерапевтическую работу с группами и концептуальное развитие групп-аналитической психотерапии. Так, аргентинские психоаналитики Леон Гринберг, Мария Лангер и Эмиль Родриге представили одну из всеохватывающих концепций психоаналитической терапии, в модифицированном виде развивающую байоновское видение группы как целого. Они считают, что важнейшим лечебным механизмом, развивающимся в группе, является идентификация в ее проективной и интроективной формах. «Выражаясь психоаналитически, можно сказать, что каждая личность создает себя из следующих одна за другой идентификаций, в которых сконцентрирована история ее многообразных объектных отношений. То, что действительно для индивидуума, действительно и для группы: во всех прогрессивных и регрессивных фазах осуществляется процесс идентификации» (цит. по: ван Вик). Задачей фасилитатора, как и при индивидуальном анализе, является интерпретация. «Лечебное действие исходит от терапевта, который, благодаря своей дистанцированности от происходящего в группе, в состоянии видеть подлинные конфликты, скрывающиеся за кажущимися, и делать их доступными для группы посредством интерпретаций» (цит. по тому же). Отметим, что сегодня групп-анализ, помимо групповой психотерапии, широко используется в социально-психологической реабилитации, индустриально-организационной психологии, педагогической коррекции и т. п.
[39] В качестве конечной группы может выступать все мировое сообщество.
[40] Дж. Робертс, рассматривая возможные значения понятия «матрица», писал: «По мнению психоаналитиков, особенно Нойманна (Neumann, 1954), сознание можно расценивать как результат творчества человека, тысячелетиями выступавший на поверхность медленно и мучительно из-под толщи коллективного бессознательного. Фаулкс полностью поддерживал такое определение и, исследуя групповой анализ, указывал, что именно терапевт должен "окунуть" сознание участника в группу, чтобы оно "побарахталось" в группе и вынырнуло — укрепленное и переоцененное. Таким образом, развитие сознания можно соотнести с теорией восприятия, а именно с концепцией фигуры и фона, в том смысле, что для самоопределения человеку необходимо фигурировать на каком-либо фоне. Групповая матрица может стать тем фоном, на котором личность (сознание) может обрести новый жизненный ресурс. Эта точка зрения полностью совпадает с другими определениями матрицы (Oxford English Dictionary, 1971): 1) Мать, в том числе беременная; 2) матка; 3) исходная субстанция; 4) форма изготовления чего-либо» (Кеннард, Робертс, Уинтер, с. 143-144).
[41] В этом отношении наиболее показательным является пролонгированный эксперимент «самая страшная тайна», проведенный И. Яломом с у
|
|
|
