Мышление как направленная трансформация фигур субъективного пространства

 

Энергетические процессы как процессы активного мышления состоят в комбинировании и трансформации информационных феноменов субъективного пространства под влиянием феноменов энергетических, прежде всего эмоциональных, посредством применения внимания/воли.

Разумеется, все сказанное в предыдущем разделе относится и к манипулятивной активности сознания – для эффективного мышления нам требуется и подробное представление образов, и устойчивость внимания, и сдвиг центра осознания в виртуальном пространстве.

Однако для того чтобы изменить, трансформировать образ, представить себе движение, сменить понятия или переключиться на другую мысль, требуется внутреннее усилие. Активность, прежде всего зависящая от триггерного ощущения активности, – ВП, и от НП как фактора стабилизации и фиксации полученного результата.

Как показывает практика, направление ощущения ВП на образ и его насыщение этой энергией приводит к более яркому и эмоциональному его восприятию. Кроме того, насыщенный ВП образ в ряду однотипных образов автоматически воспринимается как главный.

И, как опять же показывает практика, энергия ВП необходима для смещения проекции точки «я есмь» в виртуальном пространстве. Так оправдывается идиома, гласящая, что для сосредоточения необходимо сделать внутреннее усилие.

Кроме того, насыщение ВП образа предстоящего действия существенно ускоряет его реализацию, что совершенно неудивительно, если учесть, что ВП и есть ощущение, включающее активность.

ВП необходимо участвует как в формировании образа действия, направляемого далее в ОП (к примеру, мы уже рассматривали его участие в процессе перестановки предмета в материальном мире), так и позволяет модифицировать элемент ВИП (как, к примеру, мы можем вспомнить одноцветную кошку, добавить ей полоски и запомнить в таком виде).

То есть скорость и сила продуктивной энергоинформационной активности нашего мышления легко модифицируется применением триггерных ощущений, позволяющих как быстрее трансформировать образ и сделать его более ярким, актуализировать его, так и зафиксировать, сохранить. ВП – выделение и трансформация, НП – фиксация и сохранение. При этом вся работа осуществляется в СУП, а ВИП и ОП используются как источники исходных данных и места размещения данных трансформированных.

Самостоятельное применение техник манипуляции субъективным и виртуальным пространством в сочетании с использованием триггерных ощущений центральных потоков может быть очень многообразным – от создания конструкций, реализующихся без участия сознания, до прямой коррекции содержания психики, к примеру, удаления или модификации мешающих комплексов, фобий, интроектов. И помимо того, что само по себе такое воздействие, как мы уже говорили, может быть осуществлено с большой точностью и минимальными затратами, оно имеет важнейшее для нас свойство, которое я попытаюсь определить.

Приемы использования триггерных ощущений для модификации сенсорных проекций в субъективном пространстве позволяют преодолеть грань между воображением (диссоциированным мышлением) и внутренним действием (ассоциированным мышлением).

Воображение – это неотъемлемый элемент нашей психики, это собственно моделирующая, проективная активность нашего сознания. В процессе мышления воображение создает и сохраняет в субъективном пространстве промежуточные образы и образные композиции, на основе которых ситуация моделируется все дальше и дальше. Процесс протекает примерно так: образ создается (скажем, вспоминается кусок хлеба) – трансформируется (мы представляем снаряжение его маслом и колбасой) – отбрасывается (происходит сосредоточение на колбасе) – трансформируется (колбаса достается из холодильника) – отбрасывается (сосредоточение на холодильнике)… и т. д.

То есть воображение создает именно промежуточный продукт мышления, обреченный быть подавленным. Он игровой, сослагательный, отстраненный и (если пользоваться терминами энергоинформационики) не насыщен энергией. Именно в силу этого воображение мало способно помочь, например, в классической психотерапевтической ситуации, не говоря уже о том, чтобы послужить средством коррекции содержания собственной психики.

В отличие от воображения, внутреннее действие производится в ходе не воображаемого, а реального переживания. Разница состоит в том, что в реальных событиях источником образа в СУП служит ОП, с которым человек находится во взаимодействии, невольно сообщая возникающим сенсорным проекциям энергию триггерных ощущений. При этом содержимое СУП запоминается в ощущении, то есть переходит в ВИП в качестве нового содержания, формирующего новый тип реакций или новый навык, – и опять‑таки за счет внутреннего усилия, делающегося возможным благодаря активности, то есть (с точки зрения субъекта) с участием триггерных ощущений центральных потоков.

Внутреннее действие совершает нечто, воображению не доступное.

Абстрактная информация может быть получена в процессе наблюдения, общения или чтения – и она хранится в памяти. Эмоциональное состояние преходяще и прямо неподконтрольно сознанию – и хранится в памяти в символической же, отвлеченной форме. Но одна из компонент – тот сложный комплекс ощущений («опыт»), который создается в процессе деятельности и служит основой навыка и психической причиной новых способов реакций на старый раздражитель, есть результат внутреннего действия. Не представления действия, а действия, состоящего в переживании, модификации и запечатлении результирующих ощущений. Результат внутреннего действия меняет саму психику, заставляя человека комплексно, по‑новому взаимодействовать с новыми элементами внешней среды. Воображение на это неспособно.

Именно поэтому операции, целью которых является долговременный психический эффект, к примеру, психотерапевтический сеанс или процесс обучения, всегда включают в себя ту или иную активность. Наиболее здесь показательна психотерапия – не существует отвлеченного рецепта, осуществляющего коррекцию, нет бумажки, прочтение которой пациентом решит его проблемы. Всегда необходима практика, косвенным образом заставляющая психику осуществлять внутреннее действие.

Применение триггерных ощущений для модификации элементов СУП и ВИП позволяет преодолеть этот барьер. На этом основана часть техник школы ДЭИР, которые мы рассмотрим в качестве примеров.

Прежде всего это программы, облегчающие достижение цели, осваивавшиеся нами на второй ступени.

Рассмотрим, как в обычной ситуации происходит подготовка к выполнению действия, имеющего поддержку подсознания. Для конкретики возьмем, скажем, «случайное» знакомство девушки с молодым человеком (с молодым человеком происходит то же самое, но в его поведении, как правило, меньше поверхностной эмоциональности и больше биологической прозрачности). Прелесть ситуации в том, что жесткая биологическая логика полового поведения для сознания обладателя совершенно не очевидна.

Прежде всего, имеется драйв (базовая потребность, обеспечивающая выживание), обусловленный очевидными физиологическими процессами, в том числе гормональным фоном («пришла пора – она влюбилась»). Этот драйв комплексно меняет состояние психики: повышается чувствительность к поведению особей противоположного пола, как осознаваемая, так и неосознаваемая («что он о себе думает!»), часть ресурса отвлекается («все валится из рук») – и появляется некоторая рассеянность («я такая… противоречивая…») в сочетании с незащищенностью («ненавижу чувствовать себя идиоткой!»), что в свою очередь заставляет юную особу тщательно «воздвигнуть щиты», то есть одеться поярче и сделать макияж («ну совершенно нечего надеть!»).

Возникает тропия – и бессознательно проявляются поисковые реакции в виде стремления к прогулкам («ах, Самара городок, беспокойная я…»), независимости от родных («вы ничего не понимаете!»), подчеркивающего собственную особенность поведения («тиха, печальна, молчалива… она в семье своей родной казалась девочкой чужой»).

Излишне говорить, что, хочет обладательница тропии или нет, ее психика пользуется всем своим информационным и подсознательным арсеналом (интуицией, эмоциональностью, данными сенсорных проекций и даже обонянием), чтобы модифицировать поведение нужным для реализации драйва образом (модными предпочтениями, выбором тусовки, стиля одежды, мест прогулок, увлечений и пр.). В этой ситуации сознательный выбор вряд ли осуществим – возникновение влюбленности предрешено, и в формуле любви сознание не упоминалось. Сама жизнь, внутренний мир и внешние обстоятельства направляют, казалось бы, осознанную поступь юной особы к пока не очевидной для нее цели.

И вот ноги ее приносят туда, где все и должно произойти. Вот ОН, подходящий по всем параметрам. Но сознание это еще не вполне зарегистрировало, более того, оно может даже сопротивляться. Однако чуть ли не все ресурсы отвлекаются на рассмотрение кандидатуры, и контроль частично утрачен. И, к примеру, леди не замечает ступеньки (или роняет чашку, или ссорится со своим нынешним, но неоптимальным спутником, и выходит на террасу, или… вообразите сами). Необычный, неконтекстный, импульсивный или неловкий поступок – встретились глаза, вспыхнула улыбка, завязался разговор. Железы не дремлют. Один‑ноль, мать природа! Ты, как всегда, неподражаема в своей безыскусной изощренности.

Обратим внимание, что в данном примере человек следует как бы одновременно двум мотивам: сознательному и неосознаваемому. Их можно выделить в любой сфере поведения человека – дома, на работе, на отдыхе. И мотивы эти принципиально различаются между собой – сознательная активность требует усилий.

Невозможно беспрестанно, не осознавая того, решать арифметические задачи, выполнять работу или заниматься интригами. Это активность, направляемая сознанием, а значит, по определению эпизодическая. Без усилия эта активность не проявляется.

С другой стороны, сохранение равновесия, сексуальное поведение, иерархическое социальное поведение сознательных усилий не требуют. Напротив, требуются сознательные усилия, чтобы модифицировать эту активность желательным для себя образом (изменить стиль поведения, прикинуться гомосексуалистом или имитировать естественное падение).

Чем отличаются эти два мотива, если рассматривать их в свете уже описанных нами явлений?

Только представленностью направляющих поведение конструкций (образов, мотивов, ощущений) в субъективном пространстве.

• Конструкции, обусловленные сознательной активностью, возникают в СУП при обращении к ВИП и направляют поведение человека, только пока сохраняется сознательный контроль («я замечтался и проехал остановку»). Они не имеют практически никакого источника энергии (и в психологическом, и в энергоинформационном смысле этого слова), помимо энергии, которой распоряжается сознание. Они не могут существовать и проявляться без участия сознания и внимания.

Количество энергии в распоряжении сознания есть величина переменная, и, по‑видимому, его можно определить в психологических терминах как сумму эмоционально выраженной энергии драйвов, реализующихся в текущий момент, а в терминах энергоинформационных – как осознаваемый уровень триггерных ощущений, то есть центральных потоков.

• Фоновая активность, обусловленная неосознаваемыми мотивами, с другой стороны, выражена в элементах субъективного пространства непрерывно. Эти элементы обладают самостоятельным источником энергии и непрерывно направляют поведение при помощи намерения. Они способны реализовываться без участия сознания.

Разумеется, источником энергии и в этом случае служат драйвы, расставляющие эмоциональные акценты (с субъективной точки зрения в процессе реализации регистрируемые уже как триггерные ощущения), однако участия сознания для их реализации не требуется. По одной простой причине – большая часть вариантов данного поведения и реакции внешней среды уже учтена в ощущениях, и противоречия, возможно при помощи когда‑то имевшего места быть размышления, сняты. Конструкция СУП пребывает в состоянии динамического равновесия с данными ОП и ВИП, на очередное изменение ОП из ВИП появляется новое намерение… Жизнь идет своим чередом.

Но стоит появиться противоречию, равновесие нарушается, и вмешивается сознание («куда это меня занесло»; причем величина противоречия должна быть достаточной для сознания, к примеру, мы способны не заметить серьезности реакции собеседника и не отреагировать) – и принимается устранять противоречия и решать буридановы задачи. Его действия выводят систему из состояния «зависания», хотя и не всегда оптимальны, достаточно вспомнить, что попытка осознать гладко проходящее действие может вызвать его сбой (прогулка по канату) или привести к исчезновению движущей поведение энергии («и тут я понял, как это выглядит со стороны, и замолчал»).

Как один, так и другой режим имеют свои преимущества и недостатки.

В случае фоновой активности психика использует весь свой арсенал от неосознаваемо получаемых данных, в том числе данных сенсорных проекций, до непротиворечивого невербального поведения, причем не утруждает сознание на пути к достижению цели. Фоновая активность более результативна за счет большей координированности и непрерывности. Однако фоновая активность не способна справиться с не предусмотренными внешними («он выругался, и очарование исчезло») или внутренними («я вспомнил о работе, и стало не до танцев») данными.

В случае сознательной активности любые противоречия решаются легко. Но сознание неспособно проконтролировать все нюансы поведения, и поведение, обусловленное им, по определению внутренне противоречиво. Это великолепно можно проиллюстрировать, если вспомнить поведение любого новичка в своем деле – как бы великолепно он ни владел вопросом, неуверенность нецелостность поведения заметна. Поведенческие противоречия прекрасно заметны, если человек лжет или что‑то утаивает. Именно поэтому актер должен перевоплотиться, то есть модифицировать свое сенсорное пространство под поведение персонажа. Воспроизвести его внутренний мир. Нецелостное поведение, вызванное сознательно направляемой активностью, приводит к тому, что новичок зачастую не достигает цели («первый блин комом»).

Сознательная активность обладает меньшей эффективностью по сравнению с фоновой активностью и еще по одной причине, а именно – недостаточной координированности. Мимо сознания проходит слишком много данных, необходимых для комплексного адекватного действия, в том числе поведения, и это легко доказать, скажем, на примере сохранения равновесия. Встаньте в неустойчивую позу – к примеру, на корточки на одной ноге – и закройте глаза. Тело начнет раскачиваться – и сознанию придется принять участие в контроле равновесия. Но раскачивание не прекратится, а возможно, и усилится. Откроем глаза – и раскачивание тут же прекратится, причем для этого сознательных усилий прикладывать не придется. Огромный массив визуальных данных обрабатывается в фоновом режиме, обеспечивая стабильное положение тела.

Полностью аналогичны свойства фонового поведения в социальной ситуации. Достижение таких целей, как приобретение знакомых, зарабатывание средств, удачная партия, – зависит от фонового поведения, управляемого намерением. Сознательно можно только приблизиться, прикоснуться к обстоятельствам, окружающим цель, но достигнуть ее без фонового компонента не удается («только когда схлынуло напряжение первых минут, они разговорились»). В случае социального поведения (как в приведенном примере с поиском любви) без подобной координации успех практически немыслим. Можно даже сказать, что любая социальная активность достигает результата только тогда, когда психика способна достичь цели благодаря фоновой активности, только слегка направляемой сознанием.

Сознательно предпринимаемые попытки достижения цели порождают опыт, оттачивают и совершенствуют конструкции СУП (что воспринимается как формирование намерения) и содержание ВИП, управляющие поведением, пока поведение человека не станет комплексно непротиворечивым. Тогда исчезнут мешающие примеси других моделей поведения, неэффективная рефлексия, неадекватные представления. Тогда сознание сможет задать общее направление – и фоновая активность, управляемая намерением, обеспечит продвижение, а сознание сможет заняться устранением реальных препятствий. Тогда цель будет достигнута.

В общем‑то, именно из‑за несовершенства фонового поведения происходит большинство социальных неудач. Как известно, зарабатывать деньги можно научиться только в процессе их зарабатывания. Однако многие наши соотечественники и иностранные граждане страдают из‑за неразделенной любви к финансам, сознательно стремясь получить крупную сумму, непрерывно штурмуя эту запредельную высоту, но не достигая ее, не получают продуктивного опыта, приближающего их к цели. Их фоновая активность не совершенствуется.

Их осознанная мечта так и остается осознанной мечтой, неведомой в ощущении для неосознаваемой части личности, не оформленной в намерении, не имеющей самостоятельной энергии, проявляющейся эпизодически по воле сознания и не порождающей опыта и не формирующей продуктивного фонового поведения. Увы, но цель важнее желать и чувствовать, нежели понимать.

Итак, для эффективной фоновой активности нужна по возможности непротиворечивая конструкция СУП, обладающая самостоятельным источником энергии. Ее можно создать энергоинформационными методами – в терминологии Школы ДЭИР такая конструкция называется программой.

Одна из программ создается по следующей принципиальной схеме: последовательность образов, характеризующая цель с обстоятельствами и мотивациями, прокручивается в сознании, насыщаясь энергией восходящего потока, пока не формирует комплексную сенсорную проекцию в СУП, поддерживающую непрерывную связь с ВИП (интегральное ощущение цели).

Возникает намерение. Затем программа проверяется на непротиворечивость с использованием приема, подразумевающего просмотр цели с одновременным отвлечением калькулятивного ресурса сознания, на фоне чего неосознаваемо присутствующие противоречия делаются явными. Цель корректируется.

Корректированная цель вновь прокручивается в сознании, с насыщением ощущения центрального восходящего потока, пока вновь не формирует в СУП комплексную сенсорную проекцию, находящуюся в динамическом равновесии с данными ВИП. Эта комплексная проекция насыщается энергией восходящего потока до предела.

Затем она выводится вовне (во внетелесное пространство СУП) и перемещается в тело (которое находится в ОП, но представлено в ощущении в СУП), в проекцию центрального энергетического столба (конкретно триггерного ощущения ВП) в области средней чакры (стандартной области сосредоточения на триггерных ощущениях, наиболее часто задействующейся в активности), сливается в ощущении с триггерным ощущением ВП… и процесс завершен.

Теперь сенсорная конструкция заняла свое постоянное место в СУП и имеет самостоятельный источник энергии. Она непрерывно присутствует в психике, поддерживая активное намерение, – и формирует фоновую активность человека, подталкивая его к достижению цели. Цель достигается с крайне малыми сознательными усилиями – и возникает ощущение, что цель достигается сама. Это воспринимается как удача и везение.

Опустим дальнейшие описания, достаточно исчерпывающе сделанные в терминах энергоинформационики Дмитрием Сергеевичем Верищагиным, к тому же в материале второй ступени. Обращайтесь к его текстам. В рамках же моей задачи я хотел бы обратить ваше внимание на другой очень важный момент.

Приемы, основанные на использовании триггерных ощущений в субъективном пространстве, имеют преимущество, недостижимое обычными психологическими приемами. Оно заключается в том, что триггерные ощущения в обычном состоянии являются отражением драйвов – а с другой стороны, это всего лишь ощущения, которые можно сознательно усилить. И энергии для этого требуется очень мало, меньше, чем налить чашку чая. А будучи усиленными, они производят тот же самый эффект, как если бы являлись результатом драйва.

То есть энергоинформационные приемы позволяют актуализировать модель поведения, исходно лишенную энергетической поддержки со стороны драйва. Они позволяют делать психическую энергию из ничего и, как показывает практика, эффективны даже при депрессии, когда у психики недостаточно энергии, чтобы решить проблему традиционными подходами.

Другой пример использования триггерных ощущений в работе с субъективным и виртуальным пространством – это работа с так называемым кармическим комплексом.

Кармический комплекс обязан своим существованием реакции вины на специфические обстоятельства и обусловливает систематическое недостижение конкретной цели, причем события разворачиваются по стереотипному сценарию. Человека словно преследуют повторяющиеся негативные события.

Очевидно, что никакие высшие силы за человеком не охотятся. Собственные желания толкают его в стереотипные ситуации, и собственный же интроект приводит к крушению всех планов. Однако бороться с ним психотерапевтическими приемами практически бесполезно, так как этот интроект по определению не может быть осознан впрямую (иначе он был бы переработан по ходу дела). Он возник слишком давно и существует в неизвестной символической форме. Уберешь одно проявление – выплывет другое.

Однако ключик доступа все же есть – чувства, которые испытываются по отношению к повторяющимся событиям. Они могут позволить извлечь на поверхность СУП весь патологический комплекс, формирующий неадекватную фоновую активность – извлечь в его текущем виде, в виде комплекса не поддающихся дешифровке ощущений.

Технически принципиальная схема удаления патологического комплекса такова: обстоятельства негативных событий прокручиваются в сознании в убыстряющемся темпе при насыщении энергией (ощущением) восходящего потока, пока в СУП не сформируется комплексная сенсорная проекция (интегральное ощущение), поддерживающая непрерывную связь с ВИП. При этом чувства по отношению к событиям усиливаются.

Затем проверяется правильность обнаружения методом опять‑таки сравнения интенсивности ощущений в условиях отвлечения моделирующего ресурса психики. Если проверка проходит, то работа продолжается.

Чувства по отношению к событиям продолжают нагнетаться за счет усиления центрального восходящего потока и нагнетания его в ощущение патологического комплекса. Формируется единый комплекс ощущений в СУП из чувств по отношению к событиям, активного комплекса в СУП и его связей с ВИП. После этого при помощи дополнительного приема этот комплекс удаляется, отделяется от телесной части субъективного пространства и начинает дополнительно обрабатываться ВП до исчезновения.

При этом за счет активности сознания уничтожается сам патологический комплекс, управляющей патологической фоновой активностью.

Далее создается искусственная конструкция в СУП, призванная заместить удаленный комплекс. Она также насыщается энергией и погружается в телесную часть субъективного пространства на место удаленной конструкции.

После этой процедуры неосознаваемые мотивации – субъективные причины, толкающие человека на именно это патологическое фоновое поведение, исчезают. Проверить это легко – если попытаться вспомнить события, только что служившие источником мощных негативных ощущений, то они теперь едва ли вызывают какой‑то эмоциональный отклик.

Есть и более подробный метод, подразумевающий прямую коррекцию данных ВИП, но он описан достаточно исчерпывающе в одном из пособий.

Кроме того, описываемые закономерности позволяют осуществить более массивные психические перестройки и изменить как объем восприятия действительности, так и композицию восприятия.

Как мы уже говорили, смещение точки «я есмь» в координатах виртуального пространства вызывает изменение внутренних обстоятельств мыслительного процесса. Взгляд на проблему при разных положениях области «я есмь» приводит к разным результатам. Это совсем не удивительно, если вспомнить уже рассмотренные нами закономерности.

Непрерывное смещение, миграция области «я есмь» обеспечивает непрерывное рассмотрение одной и той же проблемы под разными углами. Психика получает более разносторонние впечатления и приходит к более комплексным заключениям.

Это выражается в более ярком восприятии действительности – и более широком диапазоне реакций. Психика работает более эффективно, оригинально и эвристически, и действительность воспринимается намного шире и объемней, чем обычно. Это эффективное и яркое состояние сознания.

Перестройка архитектоники субъективного пространства позволяет усилить триггерные ощущения центральных потоков, сделать их более доступными и управляемыми. Это дополнительно повышает резерв и результативность психики. Перестройка фиксированных зон сосредоточения (чакр) разрешает сознанию более гибко управлять собственной активностью и заодно убирает «камертон», вызывающий непроизвольную настройку на канал неосознаваемой информации, поставляемой сенсорными проекциями. Резко возрастают энергоинформационная защищенность, энергетическая гибкость и резерв личности.

Но здесь нет смысла подробно рассматривать техники, на которые я ссылаюсь. Они исчерпывающе описаны в пособиях Дмитрия Сергеевича Верищагина. Я надеюсь, что изложенный мной взгляд поможет по‑новому осмыслить содержащиеся в них приемы. Их очень много и с каждым днем создается все больше. Нам же сейчас нужно подвести небольшой итог и затем уделить немного внимания межперсональным аспектам сенсорного мира психики.

Использование триггерных ощущений центральных потоков для манипуляции сенсорными проекциями на границе субъективного и виртуального пространств открывает редкую возможность – практический прямой доступ к информационным и энергетическим процессам психики. Интервал доступа необычайно широк – от непосредственной произвольной модификации слабо осознаваемых областей психики до произвольного же создания энергетического ресурса, расширения восприятия и увеличения эвристичности мышления.

 

«Гобой и кларнет звучат по‑разному, но когда они играют вместе, получается звук, который не свойственен ни одному из них, но вместе с тем не уничтожает их индивидуальности».

К. Гиллиган

 

Глава 8

⇐ Предыдущая9596979899100101102103104Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: