Марсилио Фичино 5 страница

Благодаря этим трем или нескольким элементам тела, состоящие из многих членов, деревья, животные, сочетания многих звуков приспособлены для усвоения красоты. Тела же более простые, как, например, четыре стихии, камни, металлы, а также отдельные звуки в достаточной мере приноравливаются к красоте посредством некоего внутреннего свойства, изобилия и ясности своей природы. Что касается души, по своей природе она лучше всего отвечает красоте, потому что она духовна и есть как бы зеркало, ближайшее к богу, в ней, как мы сказали, блистает образ божественного лика. Стало быть, как золоту совершенно не нужно ничего добавлять, чтобы оно явилось в своей красе, но нужно лишь удалить земную грязь, если таковая к нему пристала, как ни в каких добавлениях не нуждается душа, чтобы казаться прекрасной, но нужно лишь отложить телесные попечения и беспокойство, столь тревожное, изгнать смятение, страсти и страх, и тогда тотчас же воссияет природная красота души.

Впрочем, чтобы не затягивать нашу речь, из всего вышесказанного кратко заключим: красота есть некая прелесть, живая и духовная, влитая сияющим лучом бога сначала в ангела, затем в души людей, в формы тел и звуки, которая посредством разума, зрения и слуха движет и услаждает наши души, услаждая, влечет и, увлекая, воспламеняет горящей любовью.

ГЛАВА VII Об изображении Эрота

Поэт Агафон по обычаю древних поэтов облек этого бога в человеческий образ и живописал его наподобие красивого человека: юным, нежным, гибким или ловким, хорошо сложенным и блистательным.

 

==182

 

Почему же так? Это ведь. скорее предпосылки красивой природы, чем [сама] красота. Ибо из этих пяти качеств первые три обозначают сложение соразмерного тела, которое есть первое основание [красоты], два же последних указывают на порядок, меру и внешний вид.

физики показали, что признаком гармонического телосложения является мягкое и устойчивое равновесие нежной плоти. Там, где в избытке тепло, там тело сухо и грубо; где холод—там оно слишком жестко; где сухость—твердо, где влага—слабо, неустойчиво, непостоянно, напряженно. Ровная же и постоянная мягкость тела свидетельствует о равномерном расположении четырех соков. По этой причине Агафон назвал [Эрота] мягким, гибким и нежным. Почему [он назвал его] юным? Потому что умеренность есть преимущество не только его природы, но и возраста. С течением времени самые тонкие части соков растворяются, и остаются самые густые. С испарением огня и воздуха царит избыток воды и земли. Почему [он назвал его] гибким или ловким? —А для того, чтобы было понятно, что он способен и пригоден ко всякому движению, и чтобы не подумали, когда он назвал его мягким, что он подразумевал женскую вялую и бездеятельную мягкость, которая противоположна уравновешенному сложению. После этого он добавил слова: «хорошо сложенный», имея в виду отличный порядок и меру образующих его частей. Добавил: «и блистательный», то есть сияющий сладостной красотой красок. Изложив эти предпосылки, Агафон умолчал об остальном. Нам же следует подразумевать следующее за этим явление прелести [в итал. тексте: каковая есть Красота].

Эти пять качеств в образе человека могут быть истолкованы так, как мы это показали, в мощи же Эрота должны быть поняты, по-видимому, иначе, а именно они показывают его силу и качество. «Юным» он называется потому, что юноши по большей части уловляются в сети любви и, оказавшись в ее силках, вожделеют к юному возрасту. «Мягким» потому, что кроткие умы легче бывают охвачены любовью, и потому, что, охваченные ею, даже если прежде были необузданными, становятся ручными. «Гибким или ловким» потому, что он вкрадчиво проникает и ускользает тайком. «Гармонически сложенным», потому что он стремится к тому, что упорядоченно и красиво, и бежит противоположного. «Блистательным» потому, что он вдохновляет человеческий ум в Цветущем и блистательном возрасте и страсть его направлена на то, что в Цвету. Но так как обо всем этом Агафон говорит весьма многоречиво, Достаточно будет этого краткого изложения.

ГЛАВА VIII О добродетели Эрота

То же, что Агафон говорит о четырех добродетелях Эрота для обозначения его благостности, должно быть истолковано следующим образом. Он называет его справедливым, потому что где встречается

 

==183

истинная и цельная любовь, там и взаимная доброжелательность, не допускающая никакой обиды и бесчестия. И такова сила этой любви, что благодаря ей одной род человеческий может жить в мире и покое, чего ни благоразумие, ни сила, ни мощь оружия, законов и красноречия не могут достичь без доброжелательности.

Кроме того, он называет [Эрота] умеренным, потому что он подавляет низкие страсти. Ведь поскольку Эрот стремится к красоте, состоящей в порядке и умеренности, он гнушается низменных и разнузданных желаний и питает отвращение к постыдным поступкам. Об этом вы достаточно слышали уже в начале от нашего героя. И там, где царит эта страсть, все прочие страсти оказываются в пренебрежении.

Он добавил, [что Эрот] обладает чрезвычайной силой духа. Ведь что же сильнее смелости? И кто же сражается смелее, чем любящий за своего любимого?

Других богов, то есть планеты, превосходит силою духа Марс, так как он придает людям смелость. А Венера его подавляет. Ибо когда Марс располагается в углах неба, либо во втором или восьмом доме рождения, он приносит зло рождающемуся. Но Венера часто, так сказать, обуздывает это зло, соединяясь с ним, или противостоя, или воспринимая его, при трояком или шестеричном восхождении Марса. Напротив, когда Марс господствует при рождении человека, он дарует ему величие духа и гневливость. Если же близко подходит Венера, то она не препятствует данной от Марса добродетели великодушия, но подавляет порок гневливости. Из чего видно, что она смягчает и подавляет Марса. Марс же никогда не подавляет Венеру. Если она владычествует над рождением человека, она наделяет его предрасположенностью к любви. Если Марс оказывается вблизи, он своим жаром еще больше придает пылкости порыву Венеры, так что если при чьем-либо рождении Марс оказывается в доме Венеры, Весов или Тельца, родившийся в это время благодаря присутствию Марса будет пылать жаркой любовью. Марс следует за Венерой, Венера же не следует за Марсом, поскольку смелость служанка любви, а не наоборот. Ибо люди не потому, что они смелы, становятся пленниками любви, но по большей части потому, что ранены любовью, становятся чрезвычайно смелыми и бесстрашно встречают любую опасность ради любимого. Наконец, превосходство Эрота в силе духа над всеми очевиднейшим образом доказывается тем, что ему повинуются все, а он—никому. Ведь любят даже небесные духи, и все животные, и тела, и сильные, мудрые и богатые мужи, и величайшие цари склоняют выи под владычеством любви. Эрот же не повинуется никому из них. Ведь и дарами богачей нельзя купить любовь, и ни угрозы, ни насилия властителей не могут ни принудить нас к любви, ни отвратить от нее. Эрот ведь свободен и добровольно возникает в свободной воле, которую не может принудить и сам бог, изначально определивший, чтобы она была свободной. Вот почему Эрот всем придает силы, но сам бежит насилия всех. И столь велика его свобода, что все прочие страсти души, искусства и деяния требуют по большей части иной помимо себя награды, любовь же

 

==184

довольствуется самой собой как собственной наградой, как если бы не существовало помимо любви награды, достойной любви. Ибо кто любит, тот прежде всего любит Эрота (самое любовь), а он главным образом требует от любимого, чтобы тот ответно полюбил любящего.

Он также весьма мудр. На каком основании Эрота почитают создателем и хранителем всех вещей, а равно наставником и господином всех искусств, я думаю, достаточно сказано в речи Эриксимаха. В этом и проявляется мудрость Эрота. Из всего этого можно заключить, что он самый счастливый, раз он красивейший и наилучший. Самый красивый— потому, что он наслаждается прекраснейшими вещами как подобными себе. Наилучший же потому, что делает любящих лучшими, а наилучший это неизбежно тот, кто лучшими делает других.

 

ГЛАВА IX О дарах Эрота

Кто такой Эрот, видно из этого нашего изложения. Каков он—из вышеприведенных слов Агафона. Каковы приносимые им дары—легко вывести из сказанного. Ведь существует любовь простая и взаимная. Какого бы человека ни охватила простая любовь, она делает его разумным в предвидении, тонким в рассуждении, способным к красноречию, великодушным в деяниях, веселым в шутках, ловким в играх, мужественным во всех серьезных делах. Взаимная любовь дарует уверенность, устраняя опасности, дарует согласие, устраняя спор, дарует счастье, избавляя от нищеты. Ведь там, где любовь взаимна, там нет вражды. Там все общее, там прекращаются ссоры и грабежи, убийства и войны. Подобное спокойствие дарует взаимная любовь не одним животным, но даже и небесам и стихиям, это отмечает и Агафон, а подробнее это показано выше в речи Эрисимаха. В конце своей речи он сказал, что Эрот своим пением смягчает умы богов и людей, что вполне поймет тот, кто припомнит, как выше было показано, что любовь заключена во всем и распространяется везде.

ГЛАВА Х Эрот древнее и моложе всех прочих богов

Прежде чем кончить, о доблестнейшие мужи, я по мере сил своих разрешу три вопроса, возникающих из речи Агафона. Во-первых, спрашивается, почему Федр считает, что Эрот старше Сатурна и Юпитера, а Агафон—что он младше их. Во-вторых, что означает у Платона царство Необходимости, а что—царство Эрота. И в-третьих, какие боги какие искусства открыли в царствование Эрота.

Бог, отец всех вещей, из любви к распространению своего семени и от доброты своего провидения, породил эти духи—слуг своих—которые

 

==185

движут Сатурн, Юпитер и прочие планеты. Духи же, едва родившись, признав своего отца, возлюбили его. О том Эроте, благодаря которому были сотворены небесные духи, мы говорим, что он старше, а о том, благодаря которому твари обращаются к своему творцу, что он моложе их. Кроме того, ангельский ум не прежде воспринял от своего отца идеи планеты Сатурна и других, чем благодаря врожденной любви обратился к его лицу. А восприняв их, еще более пылко возлюбил отеческий дар. Стало быть, и любовь этого ангела к богу отчасти старшей идей, именуемых богами, отчасти же моложе. Следовательно, Эрот—и начало и конец, и первый и последний из богов.

ГЛАВА XI Эрот царствует прежде Необходимости

Отвечая на второй вопрос [следует сказать], что Эрот царствует прежде необходимости, поскольку божественная любовь даровала жизнь всем от нее родившимся вещам без всякого насилия необходимости. Ибо поскольку нет ничего выше божественной любви, она действует не по принуждению, а по собственной воле. Когда она сеет, то следующий за ней ум по необходимости дает произрастание. Она, стало быть, производит по любви, он же продолжает по необходимости. Там начинается владычество любви, здесь—необходимости. Ум, хотя и родившийся от божественной благости и потому благой, однако же, поскольку продолжает действовать вне бога, неизбежно отходит от бесконечного совершенства отца. Ведь следствие никогда не получает всю благость причины. Вот в этом необходимом следовании результата и в его вырождении по сравнению с причиной и состоит владычество необходимости. Но ум, как мы уже сказали, сразу же от рождения любит своего создателя. Здесь и возобновляется царство любви. Ибо и ум любовью возвышается к богу, и бог его, обращенного к нему, освещает любовью. Здесь, однако же, снова проявляется власть необходимости, ибо ум, по природе своей темный, не с той же ясностью воспринимает нисходящий от бога свет, какую придает ему бог, ибо вынужден воспринимать его лишь в меру способности своей природы. Поэтому из-за насилия воспринимающей природы свет становится темнее. Этой необходимости сызнова приходит на смену власть любви. Ибо ум, возженный этим первым божественным сиянием, возвращается к нему с большим пылом и, побуждаемый этой как бы искрой света, жаждет всей полноты света. И тогда бог по благости своего провидения сверх этого первого природного света дарует свет божественный. Так вот попеременно наследуют одна другой власть необходимости и любви. Это чередование в делах божественных осуществляется в природной последовательности; в прочих вещах—в промежутки времени, но таким образом, чтобы Эрот был первым и последним из всех. Подобным же образом следует судить и о душе и о прочих создаваемых богом вещах, в том, что касается этих двух царств. Поэтому, если говорить абсолютно, то царство

 

==186

Эрота древнее царства необходимости, поскольку его власть берет начало в боге, ее же—в сотворенных вещах. Если же говорить в применении к созданным богом вещам, то тирания необходимости предшествует царству любви, поскольку вещи происходят по необходимости и, происходя, вырождаются, прежде чем любовью обращаются вновь к своему отцу.

Два эти царства в двух гимнах воспел Орфей. Царство необходимости воспел он так в гимне Ночи: «Тяжкая необходимость владычествует над всеми вещами»⁶⁵.

А царство любви—так воспел в гимне Венере: «Парками правишь теперь ты и все порождаешь».

Столь божественно расположил Орфей два царства и, сравнив их между собой, поставил Эрота прежде необходимости, сказав, что он правит теми тремя [парками], в которых заключена необходимость.

ГЛАВА XII

Каким образом при царстве необходимости Сатурн выхолостил Урана, а Юпитер сковал Сатурна

Каким же образом при господстве необходимости низшие боги могли выхолостить или сковать своих отцов, об этом говорит Агафон, а мы легко можем понять из его слов. Это не следует понимать так, что ангельский ум делит и расчленяет на части самого бога, но он делит и расчленяет в себе самом полученный им от бога дар. Мы достаточно ясно показали уже, что дары бога в воспринимающем их духе по необходимости отступают от высшего его совершенства. Отчего и получается, что та плодовитость природы, которая цельною пребывала в боге, будучи в ангеле уменьшена и некоторым образом изувечена, справедливо именуется выхолощенной. Если же говорится, что это происходит при царствовании необходимости, то не по воле дарующего или принимающего дар, а в силу необходимости, согласно которой результат не может сравняться со своей причиной. Вот таким образом и представляется, что Сатурн, то есть ангел, выхолостил Урана, высшего бога, а Юпитер, то есть душа мира, сковал Сатурна, то есть полученную от Сатурна силу воплотил в себе самом, в теснейших пределах ущербности своей природы, ибо мощь Сатурна необъятнее, нежели мощь Юпитера. Вот почему мощь, которая в Сатурне благодаря своей необъятности раскована и свободна, в Юпитере из-за ограничения оказывается связанной и скованной. Мы говорим уже о мнении астрологов, что Юпитер весьма часто своим соединением, или противостоянием, или восприятием при шестеричном или трояком восхождении обуздывает злое влияние планеты Сатурна. Но об этом достаточно. Перейдем к третьему вопросу.

 

 

==187

ГЛАВА XIII

Какие боги какие искусства даровали людям

Агафон считает, что искусства были переданы человеческому роду богами благодаря Эроту. Юпитер даровал искусство царствовать, Аполлон—искусство стрельбы из лука, врачевания и прорицания, Вулкан— кузнечное дело, Минерва—ткацкое ремесло, музы, наконец, музыку. Двенадцать богов направляют двенадцать созвездий Зодиака: Паллада— Овна, Венера—Тельца, Аполлон—Близнецов, Меркурий—Рака, Юпитер—Льва, Церера—Деву, Вулкан—Весы, Марс—Скорпиона, Диана— Стрельца, Веста—Козерога, Юнона—Водолея, Нептун же—Рыб. От них переданы нам все виды искусств. Созвездия внедряют в тела, а направляющие их боги—в души способности к отдельным искусствам. Так Юпитер через Льва делает человека способным к управлению богами и людьми, то есть к наилучшему ведению как божественных, так и человеческих дел. Аполлон через Близнецов передает людям дар прорицания, врачевания и стрельбы из лука. Паллада через Овна—умение ткать, Вулкан через Весы—искусство кузнечное, и иные боги—прочие искусства. А так как эти дары щедро даны нам благостью провидения, мы говорим, что они дарованы нам по побуждению любви. Кроме того, мы полагаем, что музыкальная гармония порождена чрезвычайно быстрым и упорядоченным движением небес: восемь тонов от восьми круговых движений, а девятый от общего их согласия. Эти девять небесных звуков по их музыкальному согласию мы именуем девятью музами. Душа наша некогда была одарена смыслом этой музыки. По своему небесному происхождению эта врожденная гармония справедливо именуется небесной. Ей подражаем мы в звучании различных инструментов и песен. Подобным образом и этот дар предоставлен нам любовью божественного провидения.

Так возлюбим же, о благородные мужи, этого бога, ибо он прекрасен, уподобимся ему, ибо он—наилучший, поклонимся—ибо он благ, дабы от милости и щедрот своих даровал нам обладание его красотою, благостью и блаженством.

РЕЧЬ ШЕСТАЯ

ГЛАВА I Введение к спору об Эроте

После Карло Марсупини Томмазо Бенчи, верный подражатель Сократа, весьма охотно и с улыбкой на устах приступил к толкованию Сократовых речей.

Наш Сократ, сказал он, которого оракул Аполлона объявил мудрейшим из греков⁶⁷, говаривал обычно, что всем искусствам предпочитает искусство любви, как если бы по осведомленности в этом искусстве и

 

==188

 

следовало судить о мудрости и Сократа и любого иного человека. Он говорил, что обязан знанием этого искусства не физикам, как Анаксагор⁶⁸, Дамон⁶⁹ и Архелай⁷⁰, не учителям риторики, как Продик Кеосский⁷' или Аспазия⁷², не музыканту Конну⁷³ (от которых он, однако же, многому научился), но пророчице Диотиме⁷⁴, вдохновленной божественным духом. Я думаю, он хотел этим сказать, что только по божественному вдохновению люди могут познать, в чем заключена истинная красота, что такое истинная любовь и как должно любить. Так велика мощь и великолепие любви! А потому—подите прочь от этих небесных яств, прочь, говорю я, подите, нечестивцы, вы, погруженные в земную грязь рабы Приапа⁷⁵ и Вакха, свинским обычаем низводящие на землю любовь—божественный дар небес!

Вы же, чистейшие мои сотрапезники, и все, посвятившие себя служению Диане и Афине Палладе, наслаждающейся свободой чистейшего духа и вечною радостью ума, пожалуйте сюда и выслушайте внимательно божественные тайны, открытые Диотимой Сократу. Но, прежде чем слушать Диотиму, надлежит разрешить некое разногласие, возникшее между теми, кто до сих пор рассуждал о любви, и теми, кому предстоит говорить. Ведь до сих пор все именовали Эрота прекрасным, благим, счастливым богом. Сократ же и Диотима отрицают это и располагают Эрота между красотой и безобразием, добром и злом, счастьем и несчастьем, богом и человеком. Я же считаю, что оба эти суждения равно справедливы, хотя и в разном отношении.

глава II

Эрот—посредник между красотой и безобразием, а равно между богом и человеком

Магнитный камень передает железу некое свое качество, благодаря которому железо, уподобившись магниту, склоняется к нему⁷⁶. Склонность эта, порожденная магнитом, к магниту и обращена и называется магнитной, а находясь в железе, равно является и железной и магнитной. Ибо в материи железа она находится не в чистом виде, но образована там свойством магнита. Поэтому она сохраняет свойства того и другого. Огонь же, если привести другой, более понятный пример, своим качеством, то есть жаром, воспламеняет лён; и лён, поднятый свойством жара, взлетает в высшую область огня. Этот взлет, поскольку он, вызванный огнем, обращает лён к огню, мы называем огненным, а поскольку он происходит со льном (не в обычном его состоянии, а в горящем льне), мы скажем, что он обладает природой как льна, так и огня, и назовем его и льняным и огненным.

Внешний облик человека, часто прекрасный на вид, благодаря внутреннему благу, которым он счастливо наделен от бога, переносит в душу ч ерез глаза смотрящего луч своего сияния. Привлеченная этой искрой, как бы приманкой, душа тянется к привлекшему ее. Вот это-то влечение,

 

==189

которое и есть любовь, мы, вне сомнений, поименуем прекрасным, благим, счастливым богом, по учению Агафона и прочих, ибо оно зависит от прекрасного, благого и счастливого и к ним же стремится. А так как оно находится в душе благодаря присутствию уже зажженного луча этой красоты, мы должны определить его как чувство, среднее между прекрасным и его противоположностью. Ведь душа, которая не восприняла образ прекрасной вещи, не любит эту вещь, как ей неизвестную. А кто обладает полной красотой, тот не затронут чувством любви—ибо кто же стремится к тому, чем уже обладает? Стало быть, душа только тогда пылает огнем любви, когда, повстречав некий прекрасный образ прекрасной вещи, от предвкушения ее устремляется к полному обладанию красотой. Когда же душа любящего частично обладает этой прекрасной вещью, частично же не обладает, то по справедливости следует сказать, что отчасти она [душа] прекрасна, отчасти же нет. И вот в этом случае мы полагаем, что любовь, возникшая из такого рода смешения, есть некое среднее чувство между красотой и отсутствием красоты, ибо оно причастно тому и другому. По этой именно причине Диотима—если вернуться к ней—называла Эрота демоном. Ибо как демоны расположены посредине между небесными и земными сущностями, так и Эрот занимает среднее положение между красотой и безобразием. А что область Эрота есть средняя между бесформенной и прекрасной природой—это достаточно хорошо доказал Джованни в своей первой и второй речи.

ГЛАВА III О душах сфер и демонах

Каким же образом демоны населяют эту среднюю между небом и землей область, об этом вы узнаете из речей Диотимы в «Пире» Сократа, в «Федре» и «Филебе», Афинянина в «Законах» и в «Послесловии к Законам»⁷⁷.

Платон считает, что всю машину этого мира движет некая душа, поскольку все тело мира есть некое тело, состоящее из четырех элементов, частицы которого суть тела всех животных. Ибо тело всякого животного есть лишь частица мирового тела и состоит не из всей совокупности элементов огня, воздуха, воды и земли, но лишь из некоторых частиц этих элементов. И насколько целое совершеннее своей части, настолько и тело мира совершеннее тел отдельных животных⁷⁸.

Было бы вместе с тем нелепо, если бы несовершенное тело обладало душой, а тело совершенное не обладало бы ни душой, ни жизнью. Кто же будет столь безумен, чтобы, признав жизнь за частью, отрицать ее в отношении к целому. Стало быть, уж если живут тела животных, которые являются частицами мирового тела, то обладает жизнью и это целое тело мира. Необходимо, чтобы существовала единая душа всего, как существует единая материя, единое строение мира. Следовательно, так как, по Платону, существует двенадцать мировых сфер—восемь сфер

 

К оглавлению

==190

 

небес и четыре элемента под небом—и эти двенадцать сфер различаются видом, движением и свойствами, необходимо, чтобы им было придано двенадцать душ, различных по виду и способностям⁷⁹.

Стало быть, одна будет душа первой материи, и двенадцать душ двенадцати кругов. Кто станет отрицать, что земля и вода обладают жизнью, раз они дают жизнь порожденным от них животным? А если эти низшие части мира живут и полны живых существ, то разве не живут и не содержат в себе живые существа воздух и огонь, превосходнейшие части мира, а равным образом и небеса? Но этих небесных животных— звезды—равно как животных земных и водных, мы видим; огненных же и воздушных—не различаем, так как мы неспособны увидеть чистые элементы тел воздуха и огня. В том и существует различие, что на земле два рода животных—скоты и разумные животные; то же должно быть и в воде, так как вода более совершенное тело, чем земля, и должна быть не меньше, чем земля, снабжена разумным началом. Десять же высших сфер из-за возвышенности их природы могут быть населены одними разумными существами.

Душу мира, то есть первой материи, и души двенадцати сфер и небесных светил Платон называет богами, как бы спутниками ангельского ума и высшего бога; животных, которые населяют область эфирного огня ниже сферы Луны, или сферу воздуха и тумана, близкого к воде, — демонами; тех же разумных существ, что населяют землю, —людьми. Боги—бессмертны и бесстрастны; люди—смертны и страстны; демоны же, очевидно, бессмертны, но страстны. Платоники не приписывают демонам телесных страстей, но лишь некоторые чувствования души, в силу которых они в некотором роде любят добрых людей, ненавидят злых и сами вмешиваются, непосредственно и со страстью, в ход низших вещей и в человеческие дела. Некоторое платоники и христианские богословы считают, что существуют и некие злые демоны. Но у нас сейчас о злых демонах речи не будет. Добрых демонов, наших хранителей, Дионисий Ареопагит обычно именует собственно ангелами—правителями низшего мира⁸⁰, что не расходится с духом учения Платона. Более того, мы можем именовать тех, кого Платон называет богами и душами сфер и небесных тел, ангелами—служителями бога, по обычаю Дионисия, что не расходится со взглядами Платона, ибо души этого рода он, как это видно из 10-й книги «Законов»⁸¹, не связывает с телами сфер, как он соединяет души земных существ с их телами. Но он, напротив того, утверждает, что они снабжены от вышнего бога такой силой, что могут одновременно радоваться лицезрением бога и без всякого труда и забот по воле отца своего направлять и двигать мировые сферы, и одновременно с легкостью, приводя их в движение, управлять вещами низшего мира. Это доказывает, что различие между Платоном и Дионисием скорее в терминах, чем в мысли.

 

==191

ГЛАВА IV

О семи дарах, ниспосылаемых от бога людям через посредство духов

Говорят, что низшие боги находятся в услужении у идей всех вещей, содержимых божественным разумом, а демоны—в услужении у богов. Ибо все вещи нисходят от высшего к низшему через средние ступени, так что идеи, эти понятия божественного разума, расточают свои дары людям через посредство богов и демонов. Важнейшие из этих даров—следующие семь: острота созерцания, способность управлять, сила духа, ясность чувств, жар любви, тонкость толкования, плодовитость порождения. Всю их силу прежде всего содержит в себе бог. Затем он придает их семи богам, движущим семь планет, у нас именуемым ангелами, так что каждый из них получает преимущественно один из даров. Они же сообщают их семи разрядам демонов, находящимся у них в услужении, каждому преимущественно один из даров. Те же передают их людям.

Бог, конечно, вселяет их в души, как только они рождаются от него. Нисходя из сферы Млечного Пути и проходя мимо созвездия Рака, души облекаются в некое небесное и прозрачное тело и в таком облачении заключаются в тело земное. Ибо порядок природы требует, чтобы чистейший дух мог снизойти в это нечистое тело не прежде, чем облечется в посредствующий между телом и духом чистый покров. Этот покров, будучи более плотным, нежели дух, и чище и тоньше тела, почитается платониками наиболее подходящей связью души и тела. Отчего и происходит, что души планет в наших душах и тела их в наших телах изначально и постоянно упрочивают и укрепляют данную богом силу этих семи даров. Эту же службу несут и демоны, посредники между небесными силами и людьми. Дар созерцания укрепляет в нас с помощью своих демонов Сатурн, способность управлять и повелевать—Юпитер, величие духа—Марс, ясность чувств и мысли, от коей зависит пророческий дар, —Солнце при помощи солнечных демонов, Венера внушает любовь, Меркурий способствует тонкости толкования и выражения мыслей. Луна, наконец, при содействии демонов лунных споспешествует делу плодородия. И хотя употребление этих даров распространяется на всех людей, они в особенности проявляются у тех, на кого боги могут воздействовать больше в силу расположения неба в момент их зачатия и рождения. И хотя сами дары, внушенные богом, благородны, в нас иногда из-за злоупотребления могут оказаться извращенными: это видно из злоупотреблений властью, мужеством, любовью и производительной способностью. Не отклоняясь от нашего предмета, заметим, что любовное побуждение мы получаем от высшего бога и от Венеры, именуемой богиней, и от ей подчиненных демонов. Происходя от бога, Эрот именуется богом, а укрепляемый демонами—демоном. Вот почему справедливо Агафон назвал его богом, а Диотима—демоном; демоном, добавлю я, подчиненным Венере.

 

==192

ГЛАВА V

 

О разряде демонов, подчиненных Венере, и каким образом они поражают любовь

Подчиненный Венере демон есть троякий Эрот. Первого платоники относят к небесной Венере, то есть к самому мышлению ангельского ума. Второго—к Венере пошлой, а именно к производительной способности мировой души. Оба они потому именуются демонами, что посредствуют между бесформенностью и формой, как мы уже отметили выше и как объясним немного погодя. Третий (Эрот) соотнесен к числу демонов, сопутствующих планете Венере. Их мы тоже распределяем на три порядка: одни отнесены к огню, другие к чистому воздуху, третьи к воздуху более плотному и туманному. Все они носят имя Эротов, то есть демонов любви, от греческого слова «эрос», означающего любовь.

Первые поражают стрелами любви тех людей, в ком преобладает желчь, влага холерическая и огненная. Вторые—тех, в ком преобладает кровь, воздушная влага. Третьи же тех, в ком владычествуют флегма и черная желчь—влаги водяная и земляная. Все люди поражаемы стрелами любви, но четыре их рода ранимы в наибольшей мере. Ведь Платон в «Федре»⁸² показал, что особенно ранимы души, повинующиеся Юпитеру, Фебу, Марсу и Юноне—слугам Венеры. Они с самого своего возникновения предрасположены к любви и обычно больше любят тех, кто родился под теми же светилами, что и они сами. Так, родившиеся под знаком Юпитера, или Марса, или другого светила всего более любят подобных себе.

⇐ Предыдущая12131415161718192021Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: