Стилеты и бельканто 6 страница

«Militis hujus in adverso casu tam egregius tamque virilis animus, quam rela‑ turus sum, imperatoris. P enim Crassus, cum Aristonico bellum in Asia gerens, a Thracibus, quorum is magnum numerum in pnesidio habebat, inter Eleam et Smyrnam exceptus, ne in ditionem ejus perveniret, dedecus, arcessita ratione mortis, effugit. Virgam enim, qua ad regendum equtim ususfuerat, in unius barbari oculum direxit, qui, vi doloris accensus, latus Crassi sica confodit: dumque se ulciscitur, Romanum imperatoreni majestatis amissae turpitudine liberavit» [428].

В этом отрывке, Максимус пишет следующее: «Когда Публиус Крассус сражался против Аристоникуса в Азии, между Элеа и Смирной он был захвачен в плен отрядом фракийцев, коих было множество в армии Аристоникуса. Крассус, не желая попасть в руки Аристоникуса, решил принять смерть, чтобы избежать подобного позора. Он взял прут, которым погонял коня, и воткнул в глаз одного из варваров. Ослеплённый ужасной болью варвар вонзил свой кинжал в Крассуса, но, отомстив за себя, он в то же время избавил римского генерала от бесчестия и потери репутации» (перевод авт. ).

Как следует из этой лаконичной цитаты, взятой из работы, появившейся почти через двести пятьдесят лет после описанных событий, какой‑ то солдат, или же бандит, возможно, фракийского происхождения, ударил Красса мечом, ножом или кинжалом. Но как мы видим, в этом пассаже нет ни описания оружия, ни комментариев о его происхождении, ни о том, кто и какие названия для классификации этого оружия использовал и для какого этноса этот термин характерен. Могу предположить, что эта атрибуция, ошибочно приписываемая Максимусу, скорее всего является растиражированным добросовестным заблуждением, порождённым вольным переводом или же свободной интерпретацией текста. К сожалению, фракийский язык исчез приблизительно в V в. н. э., поэтому ни подтвердить, ни опровергнуть обе версии о происхождении термина «сика» не представляется возможным.

Согласно одному из мифов, именно сика и дала название острову Сицилия, когда Сатурн, оскопив своего отца Урана серпом‑ сикой, бросил её у мыса Дрепан на сицилийском побережье. Правда, и само название этого мыса – Дрепан переводится с греческого как «серп», что, возможно, было обусловлено не столько мифом о Сатурне, сколько серпообразной формой побережья Сицилии в районе этого мыса. Другая легенда также связывает происхождение названия острова с сикой, но в этой интерпретации серп был уже утерян не Сатурном, а Церерой, разыскивавшей Прозерпину[429].

 

Рис. 38. Римский садовый нож – фалькс виниториа.

 

Вероятно, в этой путанице с терминами отчасти виновата размытая и условная типология этого оружия. Каталин Боранджик отметил, что основная сложность в типологии сики заключается в том, что под этим термином, как, собственно и под более общим термином «фалькс», понималось множество образцов холодного оружия, отличавшихся и характеристиками, и предназначением. Единственное, что их объединяло, это изогнутая форма клинка с заточенной внутренней кромкой. Когда римский консул Марк Корнелий Фронтон ввёл в оборот выражение «dacorum falcibus» – «серп даков», то он подразумевал под ним не только серпы, косы, кинжалы и садовые ножи, но и любое фракийское оружие с искривлённым клинком, включая двухметровые «rhompeia»[430].

Также и «falx» являлся в Риме общим термином как для искривлённых мечей даков, так и для серпов, кос или садовых ножей. Самым известным представителем семейства «фальксов» был «фалькс виниториа» – большой садовый нож‑ секатор, использовавшийся для работы на виноградниках, а выражение «фалькс дентикулата» служило для обозначения косы с зазубренным лезвием[431]. То, что сиками римляне называли любые кривые кинжалы, имевшие хождение в римской империи, крайне затрудняет классификацию. Не исключено, что в их числе были и популярные в античном Риме садовые ножи с серпообразным клинком, известные в Италии как «ронкола», а во Франции – как «серпетте», к которым мы вернёмся позже. Подобные ножи можно увидеть на барельефе с изображением римской оружейной лавки I в. до н. э. с надгробного камня оружейника Луция Корнелия Атимето, установленного на Вилла Массимо в Риме (Museo della Civilta Romana, Рим, Италия).

С не меньшими сложностями мы сталкиваемся при попытке установить происхождение фракийской сики. Так, например, Бёртон упоминает об однолезвийных мечах германцев с изогнутым ятаганным клинком и предполагает, что они могли быть ранней формой саксов – «breitsachs» или «knife»[432]. Ник Филдс убеждён, что подобные кривые кинжалы с внутренней заточкой являлись типичным оружием всех народов, населявших территорию между Данубией, Чёрным и Эгейским морями[433]. Геродот в четвёртой книге своей «Истории» упоминал, что «у фракийцев в походе на головах были лисьи шапки. На теле они носили хитоны, а поверх – пестрые бурнусы. На ногах и коленях у них были обмотки из оленьей шкуры. Вооружены они были дрожками, пращами и маленькими кинжалами»[434]. Правда, в этом отрывке не уточняется форма фракийских кинжалов, поэтому были ли это сики, неизвестно.

Кривые кинжалы, подобные фракийским, неоднократно находили в погребениях других культур. Так, например, в скифском могильнике в Бирсешты‑ Фериджеле был найден изогнутый боевой нож иллирийского типа[435], напоминающий деревянную тренировочную сику, обнаруженную при раскопках в римском лагере Обераден на реке Липпе, в 70 километрах восточнее Рейна[436]. Сложно сказать, какому этносу принадлежала эта сика, так как, судя по результатам исследований, в этом лагере также находились войска с Балкан и из Азии. А возможно, это сходство обусловлено тем, что, как считает Ион Грумеца, фракийская сика была скопирована именно со скифского серпа[437]. Хотя, специалист по скифской культуре А. И. Милюкова в своей работе «Вооружение скифов» нигде не упоминает об использовании этим народом кривых кинжалов[438]. Изогнутые кинжалы с заточенной вогнутой кромкой встречаются также у гуннов и сарматов. Так, подобные «сикообразные» железные кинжалы были найдены в 1959–1960 годах в Туве в гунно‑ сарматском могильнике Кокэль[439].

Рис. 39. Надгробие оружейника Луция Корнелия Атимето, вилла Массимо, I в. до н. э.

 

Чем же была обусловлена фиксация сики в массовом сознании римлян именно как традиционного кинжала фракийцев? Некоторые исследователи считают, что часть ответственности за рост популярности фальксов и сик фракийцев, а также за формирование их зловещего имиджа лежит на императоре Адриане, выпустившем в честь победы над Дакией монеты с изображением этого оружия. В результате, сестерции с сиками и фальксами, растиражировали их хрестоматийный образ по всей территории Римской Империи, а также способствовали его фиксации в массовом сознании и появлении некоего, если можно так сказать «архетипа» кривого фракийского кинжала[440].

Другим, не менее важным фактором популяризации сики как типичного оружия даков стали многочисленные барельефы, запечатлевшие сцены триумфа римлян в сражениях с этими воинами. Окружённый римлянами царь даков Децебал совершил самоубийство, перерезав себе горло именно сикой, что и было запечатлено на одном из барельефов колонны Траяна. Кстати, конный римлянин, изображённый рядом с Децебалом, это реальная историческая личность – офицер Марк Валерий Максим, который присутствовал при самоубийстве царя и захватил с собой его голову и правую руку в качестве доказательства смерти этого непримиримого противника Рима[441]. Множество сик и фальксов‑ ромпеа можно увидеть на батальных сценах, изображённых на так называемой колонне Траяна работы Аполлодора Дамасского, установленной в Риме в честь победы над даками в 113 году н. э. Кроме этого, подобные изображения в изобилии встречаются и на метопах мемориала, известного как трофей Траяна, также установленного в честь победы над даками в местечке Адамклиси в Румынии. Из общего количества в 54 метопа 48 находятся в музее адамклисской деревушки Корбу и один – в Историческом музее Стамбула.

Рис. 40. Царь даков Децебал перерезает себе горло сикой, 113 г. н. э. Колонна Траяна, Рим.

 

Ну, и третьим, но далеко не последним фактором, стало появление в Риме огромного количества фракийцев, захваченных в плен после победы при Пидне в 168 году до н. э. Пленники выступали на аренах Вечного города в качестве гладиаторов, называемых «траексы» или «трексы», и были вооружены своим традиционным этническим оружием – короткими кривыми сиками. Одним из самых прославленных фракийских гладиаторов, был воспетый Джованьоли легендарный Спартакус, возглавивший в 75–71 гг. до н. э. восстание рабов, вошедшее в историю как «Bellum Spartaci». Филдс считает, что о фракийском происхождении «траексов» уместно говорить лишь применительно к эпохе Спартака, но позже «траекс» стал трактоваться скорее как определённый комплекс вооружения гладиатора[442]. Эти гладиаторы‑ траексы были крайне популярны у публики и даже нередко пользовались покровительством императоров. Так, например, Калигула именно фракийцам поручил командование своими германскими телохранителями[443].

Единственное, что почти не вызывает вопросов, это то, как выглядели фракийские сики. Множество нарративных источников, богатейшая иконография и сотни хорошо сохранившихся образцов этого оружия дают нам полное представление о его внешнем виде, материалах и технологиях, а также о конструктивных особенностях. Современные авторы нередко склонны преувеличивать размеры сики траексов, и на иллюстрациях часто приходится встречать кинжалы гипертрофированных размеров. Но на основании анализа изображений и сохранившихся образцов этого оружия, специалисты по дакийскому оружию пришли к заключению, что «канонической» фракийской сикой следует считать «остроконечный кинжал 25–40 см в длину, с изогнутым клинком треугольного сечения с долами, украшенным геометрическими или зооморфными фигурами»[444]. В пользу этого утверждения свидетельствуют несколько хорошо сохранившихся сик, найденных при раскопках в Румынии, длина которых колеблется от 134 до 285 мм. Также и сики с барельефов колонны Траяна по размерам не превышают 25–30 см. В Лувре хранится рукоятка фракийского складного ножа в виде гладиатора‑ фракийца с сикой и щитом, относящаяся ко второй половине I столетия н. э, и там сика не больше 25 см, как и кинжалы гладиаторов‑ фракийцев с мозаики в Бад Кройцнах[445] В некоторых античных источниках это оружие фигурирует как «махайра», что может являться как мечом, так и кинжалом или ножом. Иосиф Флавий в «Иудейской войне» предпочитает использовать греческий термин «ксифидио» – то есть, небольшой меч, или, скорее, кинжал[446]. Небольшими размерами также отличается сика в руке у статуэтки фракийского гладиатора из Британского музея[447], и сики траексов с римских масляных ламп из Берлинского музея, датированных первым веком н. э. [448] и кинжал на изображении траекса с сикой с хранящегося в Лувре надгробия гладиатора Антаиоса, установленного его женой[449].

Согласно классификации Боранджика, фракийские сики делятся на три основных типа, отличающихся скорее не функциональными, а морфологическими особенностями. Первый тип характеризуется массивным клинком со слабо выраженным изгибом, коротким остроконечным «клювом», и небольшой рукояткой треугольной формы и отверстием для заклёпки. Этот тип кинжала предположительно датируется III–I веками до н. э.

Второй тип сики характерен для области Падеа, а наиболее сохранившийся экземпляр был обнаружен в Слатине. Этот тип незначительно отличается от первого, поэтому не заслуживает отдельного описания. Третий тип, являющийся одновременно и самым распространённым, характерен для северо‑ западной Болгарии, а также юго‑ западной и центральной Румынии. Для этих кинжалов типичен относительно длинный и изящный клинок с долом, украшенный гравировками в виде кругов, хвостовик, проходящий через всю рукоятку, и защитная муфта. В среднем длина этих сик колеблется в пределах 30–40 см, а ширина – около трёх, но значительное количество образцов имеет те или иные отклонения от этих размеров. Эти сики датируются II‑ I вв. до н. э[450].

Но если в руках дакийских воинов с колонны Траяна или мемориала в Адамклиси мы ещё можем увидеть сики, соответствующие этим описаниям, то гладиаторы‑ «траексы» нередко вооружены уже совершенно другим оружием. Экарт Кон отмечал, что если изначально траексы в бою использовали традиционные фракийские сики с плавным изгибом, то в имперский период стали появляться клинки с «изломом»[451]. Возможно, что подобные кинжалы с характерным «углом» на обухе, являлись уменьшенной копией легендарного иберского меча – фалькаты, и были заимствованы и адоптированы римлянами вместе с другими образцами кельто‑ иберского оружия, такими как пугио, паразониум, или меч «гладиус испаниенсис». Эти «горбатые» ножи были широко распространены в имперском Риме, и являются одной из самых частых археологических находок.

Подобный образец оружия можно увидеть на датированном II в. н. э. бронзовом подсвечнике из музея в Штутгарте, изготовленном в виде фигурки гладиатора‑ фракийца. В руке траекс держит сику с характерным изломом клинка[452]. На хранящейся в Лувре римской надгробной стеле, датированной III в. н. э., мы видим изображение фракийского гладиатора в полном вооружении – и в этом случае у траекса не хрестоматийная сика, а скорее её кельто‑ иберский собрат с типичным для этого оружия «изломом»[453]. О том, что клинки гладиаторских сик «примерно посередине имели излом», упоминал и Людвиг Фридландер[454]. Тем не менее нельзя исключить и того, что подобный тип сики являлся неким промежуточным образцом или же не имел реального прототипа и был разработан специально для гладиаторских боёв. Как, например, обоюдоострая гладиаторская «сика» с чашеобразной крестовиной из музея в Эфесе, напоминающая искривлённый ронделл. Я полагаю, что многие образцы римского оружия послужили инспирацией для кинжалов Средневековья.

 

Рис. 41. Римские ножи. Catalogue of the collection of London antiquities in the Guildhall Museum. Лондон, 1903 г.

 

Именно в имперский период сики превращаются в исключительно колющее оружие, на что несомненно повлияли произошедшие с клинком трансформации. Специфическая форма изогнутого почти под прямым углом клинка, диктовала технику и тактику траексов все последующие столетия.

Судя по дошедшим до нас изображениям, можно сделать вывод, что чаще всего траексы занимали левостороннюю стойку с переносом веса тела на левую ногу, а сика при этом удерживалась в правой руке на уровне бедра прямым хватом и «клювом» вверх. Хотя встречались и отклонения от этого сценария. Так, например, на датированной I в. н. э. глазированной терракотовой статуэтке из Британского музея траекс держит классическую фракийскую сику в левой руке[455].

Самое раннее изображение фракийца с сикой, которое мне удалось найти, находится в датированной IV в. до н. э. фракийской купольной гробнице, расположенной в болгарской области Хасково, в местечке Александрово. На внутренней части купола могильника есть большая и хорошо сохранившаяся фреска, на которой среди сцен охоты, быков, кабанов и преследующих их конных всадников отчётливо видно изображение мужчины, одетого в некое подобие хитона. Вес его тела перенесён на выставленную вперёд и согнутую в колене левую ногу, стоящую на всей стопе, правая же нога выпрямлена, отставлена назад и опирается на носок. На согнутой и выставленной перед грудью левой руке намотан плащ, а в опущенной ниже бедра и немного отведённой назад правой руке воин держит «клювом» вверх искривлённый кинжал длиной около 30 см[456].

Говоря о технике траексов, также можно вспомнить Камилла Пажа, который писал, что «сика – это кривой нож, которым гладиаторы‑ фракийцы наносили удар в нижнюю часть живота, расширяя рану вверх, как это делают современные итальянцы»[457]. Описание Пажа подтверждается многочисленными сохранившимися изображениями поединков траексов на римских аренах. Как я уже упоминал, специфическая форма клинка сики значительно ограничивала технический арсенал фракийцев, а учитывая защитное снаряжение их противников, возможности для нанесения ударов были сведены к минимуму. Судя по всё тем же иконографическим источникам, превалировали два основных удара: первый из них наносился, как и заметил Паж, под щит противника снизу вверх, в живот или пах, и второй – через верхний край щита соперника, в подключичную артерию, шею или через линию плеч в верхнюю часть спины. Соответственно в первом случае остриё клинка смотрело вверх, а во втором – вниз.

Иллюстрацией к этой технике может служить датированный І‑ ІІ веками нашей эры, терракотовый римский барельеф из Британского музея, запечатлевший поединок двух гладиаторов, фракийца и гопломаха как раз в тот момент, когда траекс наносит своему противнику удар сикой через верхний край щита[458]. Фракиец, готовящийся нанести подобный удар, изображён и на другом барельефе, найденном в Помпее, на месте, где находилась известная гладиаторская школа. Также на мозаике из археологического музея в Триполи мы видим сцену боя траекса с мирмиллоном, в которой удар сикой наносится в шею или подключичную артерию через верхний край щита[459]. И на барельефе из Сепино, датированном I в. н. э., гладиатор‑ фракиец собирается добить своего противника ударом кривого кинжала сверху вниз. Сика при этом, как и всегда, удерживается прямым хватом[460].

Хотя вооружение гладиатора‑ мирмиллона традиционно составлял прямой меч, что также потверждается многочисленной иконографией, однако, например, французский философ и историк начала XVIII столетия Бернар де Монфокон почему то называл его оружие сикой[461]. Также непонятно, чем руководствовался и Ричард Бёртон, писавший в своей «Книге меча», что мирмиллон был вооружён кривым мечом с односторонней внутренней заточкой – «gladio incurvo et falcato»[462]. Конечно, нельзя исключить, что оба мэтра пользовались неизвестными нам античными источниками и изображениями, но на сотнях барельефов, мозаик, масляных ламп и статуэток мирмиллоны держат в руках не серпообразную сику, а прямой меч.

Ещё одна достаточно любопытная версия о происхождении и самих сик, и их названия абсолютно не связана с фракийцами и отсылает нас в Иудею I в. н. э., где к тому моменту сформировалось социально‑ политическое и религиозно‑ эсхатологическое движение, известное как зелоты – ревнители, или приверженцы, основной целью которого было свержение римского владычества. Принято считать, что именно зелоты заложили основы политического террора. Особенно в терроре преуспели члены радикального крыла организации, вошедшие в историю как кинжальщики, или сикарии. Сикарии жгли архивы с долговыми расписками и убивали римлян, а также сотрудничавших с ними местных коллаборационистов.

Основным оружием сикариев, согласно Флавию, были кривые кинжалы сики, скрытно носившиеся под одеждой. Вот как их описывал сам Флавий: «Когда страна была таким образом очищена, в Иерусалиме образовалась другая шайка разбойников, получивших название сикариев. Они убивали людей среди бела дня и в самом городе, преимущественно в праздничные дни они смешивались с толпой и скрытыми под платьем кинжалами закалывали своих врагов. Как только жертвы падали, убийцы наравне с другими начинали возмущаться происходившим и благодаря такому притворству оставались скрытыми. Первым, кто таким образом был заколот, был первосвященник Ионатан. Вслед за ним многие другие погибали ежедневно; паника, воцарившаяся в городе, была еще ужаснее, чем сами несчастные случаи, ибо всякий, как в сражении, ожидал своей смерти с каждой минутой. Уже издали остерегались врага, не верили даже друзьям, когда те приближались, однако при всей этой подозрительности и осмотрительности убийства по‑ прежнему продолжали совершаться. Так велики были ловкость и сила притворства тайных убийф[463].

Судя по описанию Флавия, эти сики были небольшого размера, для удобства скрытого ношения под одеждой: «На восьмой день, в праздник ношения дров, когда каждый должен был доставить дрова к алтарю для поддержания на нем вечного огня, ревнители исключили своих противников из участия в этом акте богослужения. Вместе с невооруженной массой вкралось тогда в храм множество сикариев (разбойников с кинжалами под платьем), с помощью которых они еще более усилили нападения»[464].

Могу предположить, что сики в Иудее носили в специальных ножнах под мышкой, как их и сейчас носят некоторые арабские и североафриканские племена, или в рукаве, как шотландский скеан ду. Так, Флавий писал, что когда некий юноша из рода Беньямина пришёл на аудиенцию к королю, под мышкой с правой стороны у него был скрытно закреплён кинжал[465].

Рис. 42. Воин с кинжалом в наплечных ножнах.

 

К сожалению, история не сохранила для нас изображений оружия сикариев Иудеи, а Флавий ограничился лишь короткой фразой о «ксифидио» – маленьком мече или кинжале, поэтому, о том как выглядели сики зелотов, нам остаётся только гадать.

Возможно, это были вариации на тему небольших египетских кхопешей или кривые ножи, подобные тем, что были найдены при раскопках в Экроне или в Шикмоне. Возвращаясь к этимологии ближневосточной «сики», хотелось бы отметить любопытный факт. К началу Иудейской войны – 66–73 г. н. э., самым распространнёным языком не только в римской провинции Иудее, но и на всём Ближнем Востоке, уже более шестисот лет являлся арамейский, а слово «нож» на этом языке звучало как «сакина» или «сикина». И сегодня в некоторых странах Ближнего Востока, находящихся на территории где был распространён арамейский, таких как Йемен и Саудовская Аравия, небольшой нож или кинжал называется «сикеена», или «сикиина»[466]. «Сакин» называется нож и на иврите. Таким образом не исключено, что название этого кривого кинжала попало в латынь из арамейского.

Появление на римских аренах траексов и восстание Спартака хронологически совпадают, поэтому сложно сказать, какое из этих событий фатальным образом повлияло на демонизацию сики и произвело неизгладимое впечатление на умы римских законодателей. Но вскоре сика уже считалась типичным ножом римских преступников – «печально известная сика, смертоносный кривой кинжал, прославленный фракийскими гладиаторами на аренах Вечного города». Этот кривой нож в «форме кабаньего клыка», как его описал Плиний, использовался в Риме низшими классами и уже тогда считался оружием бандитов, воров и хулиганов[467]. Также и Джон Уилкс, изучавший историю иллирийцев, утверждал, что хотя короткие искривлённые мечи использовались многими средиземноморскими народностями, римляне считали сику исключительно оружием иллирийских убийц[468]. Ещё Цицерон отмечал, что фракийцев нередко нанимали в качестве наёмных убийц, как итальянских браво Нового времени. Вероятно, заказные убийства были для гладиаторов небольшой дополнительной статьёй дохода[469].

 

Рис. 43. Железный нож с костяной рукояткой, I в. до н. э… Найден при раскопках в филистимлянском городе Экроне (Израиль).

 

Можно предположить, что фракийские и иллирийские киллеры были нарасхват, а по ночам римские улицы терроризировали банды маргиналов с сиками в руках, так как в 81 г. до н. э. диктатор Луций Корнелий Сулла издаёт закон «Lex Cornelia de Sicariis et veneficis», известный как «Закон против сикариев». Закон этот гласил: «Согласно закону, смертной казнью караются наёмные убийцы (сикарии), а также те, кто носит любое оружие с целью мести. Также этот закон карает смертью отравителей, которые своими злодейскими поступками свели человека в могилу с помощью яда или колдовства»[470].

Термин «сикарий» в значении убийцы прижился, и широко использовался в средневековье. Так, например, авторы пятнадцатого века называли Робина Гуда «famosus siccarius” – то есть, прославленный головорез[471].

Кстати, рассматривая законодательный аспект, я хотел бы отметить, что одним из факторов, способствовавших популярности и распространению сики в Риме, могла стать относительная легитимность этого оружия. Ведь несмотря на зловещую репутацию, сика в первую очередь была модификацией серпа – то есть сельскохозяйственного орудия. Плиний Старший в своей «Естественной истории» писал, что захвативший Рим этрусский царь Порсена запретил римлянам использовать любые железные орудия, кроме сельскохозяйственных, и даже стилусы для письма были не из железа, а из кости. Также Плиний упоминает и о последовавшем указе Помпея Великого, когда в его третье консульство после беспорядков, связанных со смертью Клавдия, он запретил горожанам держать при себе любое оружие[472]. Учитывая, что в Европе Нового времени изогнутые складные садовые ножи были одним из самых популярных видов оружия плебса именно в силу своей легитимности как сельскохозяйственного инструмента, эта версия вполне имеет право на жизнь.

Сложно сказать, на чём дрались темпераментные жители Апеннин в последующие столетия, но, судя по иллюстрациям к многочисленным фехтовальным пособиям, я могу предположить, что чаще всего использовалось то оружие, которое на тот момент было в моде. Так на иллюстрациях к датируемому 1410 годом пособию по фехтованию «Цветок битвы», принадлежащего перу мастера Болоньской школы, Фиоре дей Либери, мы видим модные в тот период кинжалы, известные как «рондел». Это же оружие держат в руках фехтовальщики из пособия другого итальянского мастера, Филиппо Вади, «Arte Gladiatoria Dimicandi», увидевшего свет между 1482 и 1487 годом.

Одетые в широкие испанские штаны и дублеты синьоры из пособия известного мастера школы Болоньи Акилле Мароццо «Opera Nova», изданного в 1536 г., сжимают в руках массивные и широкие кинжалы «болоньезе». Дуэлянты из работы Камилла Агриппы 1553 г. вооружены типичными для того периода «майнгошами» – кинжалами для левой руки. Как и бойцы в пособиях Джакомо ди Грасси 1570, Гиганти, Фабри 1606 и Капо Ферро 1610 года. В сохранившемся полицейском протоколе 1605 года о нелегальном хранении холодного оружия художником Микеланджело Караваджо вы видим сделанную рукой судебного писца зарисовку одного из его кинжалов, описанных как «дуэльные». Также и на этом рисунке изображён «майнгош».

Разделение короткоклинкового оружия в Италии на военное и гражданское и выделение ножей в отдельный класс, очевидно, произошло во второй половине XVI столетия, когда великий герцог Козимо де Медичи запретил ношение шпаг и кинжалов в городской черте[473]. Также и первые зарегистрированные упоминания о дуэлях на ножах датируются как раз 1540 годом[474].

Французский писатель и путешественник Франсуа Максимильен Миссон, трижды посетивший Италию – в 1687, 1688 и 1691 годах, не только нахваливал «славящиеся своим изысканным уколом миланские стилеты, прекрасно выполняющие свою работу», но и упомянул о том, что в Генуе и тосканской Лукке, в черте города было запрещено носить шпаги и штыки[475].

Профессор университета Перуджи, Джанкарло Баронти, в своей фундаментальной работе «Coltelli d'Italia» – «Ножи Италии», описывает множество образцов ножей, использовавшихся в поединках и преступлениях, начиная с середины XVIII столетия. На большей части приведённых им зарисовок из судебных протоколов, и фотографий образцов, хранящихся в Музеях истории криминалистики Рима и Турина, мы видим всевозможные вариации на тему заурядных бытовых и кухонных ножей. Объединяет их лишь одно: большинству клинков производителями или стараниями владельцев была придана оптимальная для колющего удара остроконечная «стилетная» форма.

В 1769 году в Лондоне проходил получивший широкий резонанс процесс против писателя Джузеппе Баретти, обвинённого в убийстве некоего Эвана Моргана при превышении пределов самообороны. Среди прочих пунктов обвинения Баретти вменялось в вину то, что он преднамеренно сделал из серебряного десертного ножика, смертоносное оружие, переточив его клинок в форме стилета.

Историк Мэттью Руснак в исследовании, посвящённом этому процессу писал, что нож, предъявленный суду в качестве орудия убийства, и который Баретти хранил до конца жизни, был самым обычным столовым ножом, предположительно французской работы, в шагреневых ножнах. Судя по изображению, это и в самом деле когда‑ то был самый заурядный десертный нож, но его клинок несомненно подвергся изменениям, и был переточен в форме «coltello a stile» – «остроконечного ножа» или стилета. Профессор Баронти обнаружил это оружие среди вещественных доказательств в архивах города Перуджи и описал как «Era un coltello da tavola ma io gli feci fare la punta a fronda di olive» – столовый нож, но с лезвием, переточенным в форме оливкового листа[476].

 

Рис. 44. Генуэзский охотничий нож. Armi bianche dal Medioevo all'eta moderna. Флоренция, 1983 г.

 

Судя по свидетельствам современников и иконографическим источникам, пальму первенства в качестве оружия для поединков держали ножи Генуэзской республики, так называемые, «coltello Genovese». Эти «генуэзцы», также известные как «корсиканский стилет», представляли собой большие клинообразные ножи, напоминавшие традиционное крестьянское оружие Европы XV–XVII веков, «ругеры», «хаусверы» или «бауэрнверы». Они же испанские «фламенко» и «бельдюк». Как правило, в специальной литературе все эти типы ножей классифицируются под общим названием «средиземноморский» нож. Характерными чертами «генуэзцев» являлись клинки с полуторной заточкой, в среднем длиной около 30 см, отсутствие крестовины и круглая в сечении конусообразная рукоятка, сужающаяся к клинку.

⇐ Предыдущая9101112131415161718Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: