 |
Лирическое отступление: о том, как технологии меняют мир
|
|
|
|
Наверное, пример Крымской войны 1853–1856 годов известен всем со школьной скамьи. Вот уж где самый наглядный эксперимент, в ходе которого в военном противоборстве столкнулись общественно-экономические системы двух типов. Российская империя воплощала прошлое: феодализм с его помещиками и крепостными крестьянами. Наши враги (Англия и Франция) – олицетворяли более продвинутую систему, капиталистическую. Итог вышел закономерным: система, стоящая на более высокой ступени развития, нанесла поражение отсталому строю.
Вспомни, читатель: вооружение русских в той войне мало чем отличалось от эпохи Наполеона. Как и в 1812 году, сорока годами позже, русская пехота сражалась с ружьями гладкоствольными, однозарядными, с дула заряжаемыми. Правда, у них воспламенение заряда поменялось с кремневого на капсюльное, а в остальном… Дальнобойность осталась прежней. Да и скорострельность тоже – один выстрел в полминуты. Артиллерию составляли все те же гладкоствольные орудия. Добавились пороховые ракеты генерала Засядько с фугасными и зажигательными зарядами. Но их было очень мало. На море главной ударной силой русского флота оставались многопалубные парусные корабли – линкоры и фрегаты, пароходов было очень мало. Да и те по большей части – небольшие, с гребными колесами, а не с винтами.
Против русских выступили технически развитые войска и флоты Франции и Англии – держав уже промышленно-капиталистических. Пехота западных союзников поражала противников из нарезных штуцеров, бивших на километр. Да, они еще заряжались с дула, но зато у наших врагов были удобные пули Минье. Этакие «наперстки» с чашечкой, вставленной в выемку на донышке. Поэтому такая пуля легко входила в канал ствола – нарезы ей не мешали. А вот у немногочисленных русских стрелков-«нарезников» были устаревшие люттихские штуцеры – в них пулю приходилось с силой проталкивать через нарезы, используя при этом шомпол и молоток. Потому скорострельность русских винтовок в три-четыре раза уступала английским и французским штуцерам.
|
|
|
И вот во время сражений в Крыму враги буквально истребляли нашу пехоту, не давая ей приблизиться на дальность боя гладкоствольных ружей. С поля боя зайцами бегали донские казаки. Гибли русские артиллеристы: винтовки врагов били дальше, чем ядра из гладкоствольных пушек и намного дальше, чем летела пушечная картечь. Потому иноземные интервенты остреливали расчеты наших орудий с безопасного расстояния. Еще каких-то десять лет назад русские артиллеристы могли сметать с поля боя вражеские пехоту и кавалерию залпами картечи – а теперь пехота терроризировала пушкарей.
На море западный враг применил паровые линкоры и фрегаты, причем винтовые (хотя и с деревянными корпусами). И вот храбрые русские моряки не принимают ни одного боя с кораблями англо-французов. Черноморский флот топит свои корабли, перегораживая вход в Севастопольскую бухту, а снятые с них орудия защищают город с суши. На Балтике, куда являются эскадры противника, наши корабли прячутся в гаванях, под прикрытием фортов и батарей береговой обороны. Там же англо-французы с безопасной для себя дистанции громят укрепления Бомарзунда на Аландских островах. Русский гарнизон полковника Бодиско выбрасывает белый флаг. Потом, к концу войны, англо-французы не только возьмут Севастополь, но и переколотят все русские крепости на Черном море. Против них применят буксируемые бронированные батареи: ядра наших пушек смогут оставлять только вмятины в их бортах.
Война покажет пугающую отсталость феодально-крепостнической России. Все увидят, что англичанам проще и быстрее доставить тысячу снарядов к пушкам по морю от Ливерпуля до Балаклавы, чем русским отвезти такую же партию боеприпасов с уральских заводов в Крым сухим путем. Ведь у России не было в распоряжении железных дорог, связующих Причерноморье с центром страны, тогда как и Англия, и Франция уже успели обзавестись довольно развитой сетью чугунных магистралей. И если западники уже применяли электрический телеграф, что обеспечивал почти мгновенную передачу сообщений на тысячи километров, то русские продолжали пользоваться телеграфом оптическим: башенками с семафорами на крыше, расставленными цепочкой от Петербурга до Крыма. Туман, дождь – и этот телеграф замирал.
|
|
|
Всем в России тогда было ясно, что нужно обзаводиться своими пароходами и паровыми машинами, винтовками, железными дорогами и электросвязью. Иначе страна просто утратит независимость. Но для того чтобы все эти технологии получить, нужно построить сотни и тысячи заводов, чтобы производить металл и машины, паровозы и бомбические пушки, револьверы и мины. Нужно организовать угледобычу. Да вот беда: вся эта промышленность не могла появиться в старой помещичьей России. Не строились заводы и не развивался бизнес среди моря поместий с миллионами крепостных, среди мотающих деньги дворян, в мире со всевластием чиновничьего аппарата, на каждом шагу ворующего и берущего взятки. Чтобы создать акционерное общество в 1840-х годах, требовалось собрать массу разрешений, преодолеть тьму бюрократических препон. Кроме того, промышленности нужны были сотни тысяч, а то и миллионы лично свободных рабочих – не крепостных же крестьян к станкам и металлургическим печам ставить!
И вот, обзаведясь новыми технологиями, царская Россия была вынуждена провести ой какие реформы! В 1861 году отменить крепостное право, ввести начатки местного самоуправления (земства), некоторую свободу печати и свободу передвижения людей по стране. Пришлось коренным образом изменить судебную систему, построив ее по западному буржуазному образцу. Дать свободу частному предпринимательству. Словом, винтовка и паровая машина, появившись в реальности царской России, привели к коренным преобразованиям в обществе. Изменили его до неузнаваемости. Столкновение русских с более технологически развитым противником в 1853–1856 годах и унизительное поражение от его рук толкнули Россию на путь широких и глубоких реформ. Не будь той войны – и старая дворянско-бюрократическая система попробовала бы протянуть подольше.
|
|
|
Иногда думаешь: а ведь нам еще очень повезло, что Крымская война грянула именно в 1853-м! Представьте себе, если б она случилась лет на десять позже. Тогда в Крым пришли бы враги уже не на деревянных, а на железных пароходах. Да еще и с нарезными пушками и коническими разрывными снарядами. Да с броненосцами типа британского «Уорриора»! Севастопольские укрепления такие корабли за пару месяцев расщелкали б как семечки, сам город в груды щебня обратили. На Балтике пал бы Кронштадт, бомбы посыпались бы на сам Петербург. В лучшем случае крепостническая Россия 1860-х годов могла противопоставить агрессорам винтовые пароходы. Но, увы, деревянные – и разрывные снаряды нарезных орудий англо-французов разрушали бы корпуса наших кораблей за считанные минуты.
А на суше-то что могло твориться! Шестидесятые годы – это время уже не нарезных дульнозарядных штуцеров, а игольчатых винтовок, заряжаемых с казенной части патронами. Со скорострельностью в 10–12 выстрелов в минуту. У французов – великолепное игольчатое ружье Шасспо. У пруссаков – ружье Дрейзе. И с чем тогда пришлось бы противостоять таким противникам русскому солдату? Опять с гладкоствольными ружьями и с дульнозарядными винтовками? А ведь 1860-е годы – это появление у французов предтеч пулемета, скорострелок-картечниц с крутящимся блоком стволов. Они действовали так же, как современные «чейн-ганз» на американских боевых вертолетах. Просто сейчас блок стволов крутит электромотор, а тогда роль двигателя выполнял солдат, вращавший специальную ручку сбоку картечницы. Но уже тогда французы и англичане могли обрушивать на русских солдат струи пуль! И чем все это закончиться могло? Нет, слава Богу, что Запад ударом своего военно-промышленного кулака вправил мозги русской элите десятью годами раньше…
|
|
|
К чему это я? Думал было продолжать книгу, но вдруг догадался: да ведь читатель нынче новый. То, что нам, выпускникам советских школ и вузов, было понятно без объяснений, новому читателю «бело-сине-красных» времен уже невдомек. Нас-то еще диалектическому да историческому материализму учили, а его – нет. Сегодня многие искренне недоумевают: а чего это Калашников так уповает на новые технологии? Как, мол, новые виды строительства могут изменить жизнь и общество? Ну, типа, изобретут что-то – так ведь все те же чиновники и толстосумы этими изобретениями воспользуются.
Не воспользуются. Не сумеют. И даже если профинансируют такие изобретения – сами себе могилу выроют. На примере Крымской войны хотел показать вам: технологии следующей эры всегда кардинально меняют общество, в котором появляются. Они требуют новых отношений внутри социума. Они приводят к тому, что целые отряды старой элиты теряют прибыли и влияние и поднимают к вершинам власти другую элиту. Когда-то технологии индустриального мира отобрали главенство у крупных землевладельцев и николаевской бюрократии. Они выдвинули на авансцену фабрикантов и финансистов. Точно так же технологии Нейромира, введенные в реальность позднего СССР (или РФ), отодвигают на обочину чиновничество, нефтяников с газовиками, старый генералитет, капитанов прежней промышленности, требующей больших затрат энергии, сырья и человеческого труда. На первый план выдвигаются исследователи и изобретатели, системные интеграторы, творцы смелых проектов, метапредприниматели. Огромную роль начинают играть мастера организационных технологий и те, кто занимается «человекостроением», – работники школ и вузов.
Вы сами понимаете, читатель, что жизнь в стране, где миллионы людей обитают в тесных клетушках железобетонных многоэтажек, в скученных, нездоровых городах и ходят на работу в централизованно-иерархические структуры – это одна песня. И совсем другое – жизнь в стране, где люди населяют новые города-сады с домами-усадьбами на одну семью, где системы жизнеобеспечения децентрализованы, где люди работают не только на заводах, но и в «маневренных» предприятиях мало-среднего бизнеса с «плоской» иерархией, на предприятиях инновационных с применением закрывающих технологий. Первое – привычный Советский Союз. Тот, каким он был. Второе – тот СССР-победоносец, что мог бы появиться (или, если хотите, та Сверхновая Россия, что должна возникнуть на месте РФ). И если в первом варианте общества люди слабы, безответственны и разобщены, во всем подчиняясь бюрократическому аппарату государства, то во втором – они сильны и свободны. Они инициативны и жадны до инноваций.
|
|
|
Если бы СССР с Верховным во главе сознательно делал ставку на развитие технологий следующей эры, он менял бы не только собственную судьбу. Нет, превращения испытывал бы весь окружающий мир! Ведь в нем появлялась супердержава, делавшая большой бизнес на «фантастике». Супердержава, плевать хотящая на все «правила приличия». Представьте себе картину: все в мире вроде бы договорились играть в конное поло. Скачут себе по площадке на лошадках, в белых костюмчиках. И тут на арену врывается нарушитель приличий – на мощном мотоцикле, весь в грубой коже и заклепках. Он желает сгонять в мотобол! Тут хочешь-не хочешь, а тоже придется садиться на «железных коней».
В привычной нам реальности американцам в холодной войне противостоял в общем-то удобный противник. В Вашингтоне могли предсказать и просчитать действия советской партийно-коммунистической верхушки. Та была вполне управляема: владыки Америки внушали верхушке СССР представления о допустимом и недопустимом, запугивали ее возможной «негативной реакцией мировой общественности», манипулировали Кремлем, создавая моду на ту или иную научную теорию, на ту или иную технику или экономическое решение. Советские бонзы боялись предпринимать то, что могло реально сломать американские планы. Но даже в таких условиях США пришлось изрядно напрячься, чтобы свалить Советский Союз.
А теперь представьте, что вместо «удобных» партийных бонз нашему врагу противостоят настоящие маги. Те, что совмещают в себе сталинскую волю и аналитичность, буйную фантазию Гитлера и его способность к прозрениям и все это сочетают с небывалой, как говорят сегодня, «креативностью», что наделяет их качествами Кулибина, да Винчи и Николы Теслы. Попробуй-ка потягайся с такими магами, которые для тебя совершенно непредсказуемы и прибегают в игре к таким головокружительным шагам, что только держись! У них нет комплекса неполноценности перед Западом, они не торопятся слепо копировать западные достижения. Нет – маги смело нащупывают слабые места противника и бьют по ним. Они играют на опережение. Они применяют научно-технический прогресс как мощное орудие для того, чтобы управлять событиями и творить ближайшее будущее!
Вот – наш идеал. Вот то, что делал бы наш Верховный, существуй он на самом деле.
Подобные люди, добившись военных успехов, никогда не промотают тех возможностей, что открываются дальше. Они продолжают борьбу, перенося ее в пространство смыслов и сотворения будущего мира…
ГЛАВА 8
Реальность после победы
В ином будущем
Сорокаместная прогулочная субмарина бесшумно скользит вдоль подводного каньона. Мы – на ее борту, любуемся сквозь прозрачные (но сверхпрочные) борта видами Нептунова царства. Колышется ковер буро-зеленых водорослей, пугливо бросается в стороны косяк серебристых рыб. По правому борту проплывают очертания затонувшего в незапамятные времена буксирного пароходика. Его корпус густо оброс морской травой и мидиями. А вот впереди показывается гладкая массивная конструкция. Она походит на корпус большого корабля, лежащего на дне. Это – донная опора большого центра морского досуга «Анаклия-1». Супергостиницы, что почти наполовину погружены в воду.
Конструкция ярко освещена подводными прожекторами. В ней открываются ворота – и подлодка скользит внутрь. Шлюз закрывается, вода откачивается, и вот взволнованные прогулкой пассажиры поднимаются вверх. Их ждет обед в подводном кафе. Заняв место у окна-иллюминатора, мы вкушаем изысканные блюда.
Итак, мы – на борту «Анаклии-1». Опираясь на массивное основание, покоящееся на дне морском, поднимается над водой ее цилиндрическое тело. Этакая большая колонна, опоясанная террасой и увенчанная прозрачным куполом. Рядом с ним виднеется вертолетная площадка. Кажется, «Анаклия-1» сошла со страниц советских научно-фантастических и футурологических книг начала 1960-х годов. Тогда любили рисовать города-башни, стоящие в море.
Комплекс вздымается из волн морских в нескольких километрах от берега. К услугам его гостей – отличные номера-каюты, уютный холл, рестораны с подводными иллюминаторами, подводная галерея, кафе, дискотека, кинотеатр, конференц-зал, открытые солярии, бассейны, джакузи, казино. Здесь можно кататься на водных лыжах и заниматься подводным плаванием. Здесь есть прогулочные подводные аппараты: и сорокаместная лодка с прозрачными бортами, и похожий на летающую тарелку десятиместный «Арго-2», и двухместные подводные аппараты «Марина» с кабинами – прозрачными куполами. Они очень напоминают игрушки-планетоходы, что продавались в «Детском мире» начала 1970-х. Для любителей экстремального туризма имеются «сплющенные» двухместные подводные аппараты с мускульным приводом. Этакий вариант велосипеда для аквалангистов. Поселившись в «Анаклии-1», можно развлечь себя рыбалкой, походить на яхте или катере, поскользить по глади моря на виндсерфинге. Здесь есть дельта-и парапланы для любителей полетов. Есть легкий вертолет. Но «изюминка» комплекса – прогулочные пятиместные экранопланы «Акваглайд-5», производимые «Арктической торгово-транспортной компанией». Необычные аппараты, они скользят по воздушному «экрану» низко над поверхностью воды со скоростью в 170 км/час. Экранопланы связывают комплекс с берегом, работая как такси.
Это, читатель, совсем не сказка, не маниловское мечтание. Мы описываем не что иное, как «проект «Анаклия» – порождение людей, глубоко советских по духу и подготовке.
«Анаклия-1» экологически чиста. Все отходы на ее борту обрабатываются биологически активными составами, а затем специальным судном отвозятся на береговые очистные сооружения. Туда же транспортируются и твердые бытовые отбросы. Энергией комплекс может питаться по переброшенному с суши кабелю, а может – от своего бортового генератора. И тогда комплекс можно ставить хоть у самого дикого (и живописного) побережья. Прорабатывается вариант оснащения морской гостиницы солнечными батареями.
Впрочем, есть и другой вариант «Анаклия-2». Большой-большой катамаран с переходом между корпусами. Его можно отбуксировать в нужное место и установить на подводную опорную часть. Оснащен центр так же, как и «Анаклия-1».
Стоят такие комплексы сравнительно недорого: примерно как три пассажирских самолета – по 96,5 миллиона «условных единиц». По расчетам создателей, окупаются они за пятилетку, в последующие двадцать лет службы принося прибыль по 30 миллионов «у.е.» ежегодно.
В начале 90-х годов глава «Арктической торгово-транспортной компании» (АТТК) Рубен Нагапетян создал творчески-деловой союз со знаменитым КБ «Малахит», создателем советских атомных подводных лодок. Родилась фирма «Новые подводные технологии». Первоначально – для создания арктических подводных грузовозов.
Параллельно Р. Нагапетяну удалось спасти едва не погибшее после 1991 года КБ Ростислава Алексеева – центр советского экранопланострония в Чкаловске под Нижним Новгородом. Бизнесмен, вложив в предприятие 15 миллионов долларов, спас и коллектив, и опытное производство. В итоге удалось начать серийный выпуск легкого экраноплана «Акваглайд-5». А сейчас АТТК готовится к выпуску первого тяжелого пассажирского экраноплана «Акваглайд-30».[33]
Нагапетян – сын русской женщины и советского армянина, орденоносца и солдата Великой Отечественной. Он – фанатик русского научно-технического прорыва. За те же годы «экранопланной эпопеи» он умудрился найти средства и на постройку коммерческих подводных аппаратов, спроектированных «Малахитом». То есть мало-помалу создавались компоненты для возникновения «Анаклий» – туристическо-гостиничных комплексов, не имеющих мировых аналогов.
– «Анаклии» и подводные аппараты мы можем строить в Санкт-Петербурге и Выборге, достраивая комплексы в финском Турку. Экранопланы – производить также в России, – рассказывал мне Нагапетян в октябре 2007 года. – Можно переместить центры морского досуга в другие места. Например, к крымскому побережью. Сделай это – и освоишь Крым экономически. Можно ставить наши гостиницы в Красном или Средиземном морях, и тогда отечественный бизнес в союзе с местными предпринимателями получит мощные позиции в туристической сфере. Ведь мы предложим потребителям такие услуги, которых не может предложить никто другой. Кстати, у нас идет проработка с индийскими партнерами для создания центров морского досуга у побережья Гоа. В принципе и в Карибском бассейне можно поработать. И на нашем Дальнем Востоке – у южных берегов Сахалина, например. Там вообще – рай для дайверов, непаханая туристическая «целина». Во всех случаях мы получаем возможность не уродовать природу побережий…
Перед нами, читатель, не что иное, как плод советского научно-технического мышления, направленного не на войну, а на создание совершенно нового вида бизнеса. Это ведь и есть предпринимательство: изобретение того, что еще никто не делал. И опирается в данном случае все… на порождения военно-промышленного комплекса Советского Союза. На уникальные таланты конструкторов атомных подводных лодок и экранопланостроителей.
Проект изначально сверхвыгоден. Он способен сделать нашу страну пожинателем прибылей на богатейшем туристическом рынке мира. С одних европейских и американских пенсионеров да любителей экзотики такие «анаклии» могут снимать миллиарды долларов ежегодно. Да пусть в долю с нами войдут иностранные фирмы – это даже хорошо. Вот вам всего один пример из того, что могли бы делать предприниматели советской школы, предприниматели-технократы. Вот – всего одна иллюстрация возможного будущего в победоносном СССР. Один штрих из картины мира, что мог быть создан нами. Всего один путь всемирной русской экспансии.
– Ха! – скажут нам некоторые читатели. – Так бы и смог ваш Нагапетян развернуться в Советском Союзе! Никто не дал бы заниматься ему подобным в стране, где все заорганизовано и огосударствлено. Это только после 1991 года он смог строить такие планы…
Вы неправы, друзья. Тот победоносный СССР, что изображен в наших книгах, очень отличается от Советского Союза 1985 года. Отличается разительно. Ибо он пошел на смелые, но разумные реформы. Он допустил частное предпринимательство. Но не в виде банального «купи-продай», не в виде обналичивания средств предприятий через липовые кооперативы. Впрочем, и в нашей реальности при Горбачеве такое почти случилось. Если вспомнить 1988–1991 годы, то в стране появилось множество проектов именно созидательно-технократической, инновационной природы. Надеясь на разум власти, люди создавали акционерные общества и компании, чтобы воплощать смелые проекты. Кто-то предлагал строить туристические мини-субмарины, кто-то приносил чертежи плавучих космодромов, кто-то лелеял надежды на производство оригинальных электромобилей. Были проекты туристических мини-космопланов, запускаемых из-под брюха высотного самолета М-55 «Геофизика».
«Анаклия» – проект из того же ряда. И Нагапетян, очутись он в победоносном СССР, мог создать инновационную компанию, привлечь к разработке невиданных гостиниц талантливых ребят из «Малахита», а дальше – найти заинтересованных инвесторов. СССР в те времена имел налаженные деловые связи с финскими кораблестроителями. А инвесторами могли выступить и имперско-советские банки, и иностранный капитал.
Просто при Горбачеве никто подобные проекты не поддержал. Горби свалил экономику в хаос и криминал. Так что ростки технократически-инновационного предпринимательства погибли, а выжил «бизнес» откровенных грабителей и воров. Но наш Верховный вел совсем иную политику. Он-то подобных шансов не упускал ни в коем случае! Потому что знал: советские изобретательские мозги – силища страшная. Наладь поиск подобных «анаклий», запусти такие проекты на экспертизу и экономическую проработку – и на выходе получишь совершенно новые виды бизнеса и отрасли индустрии. Да такие, что принесут стране прибылей побольше, чем тюменские баррели.
И вот вам еще один образ победоносной Империи? СССР. Она поражает человечество не только совершенным и грозным оружием, но и россыпью фантастических полуподводных отелей, что работают в теплых морях по всей планете. Обыватель всего мира видит: русские – это не только орбитальные штурмовики, сверхзвуковые бомбардировщики и ядерные реакторы, но и законодатели новой моды в туризме. Сегодня это отели-«анаклии», развлекательные подводные аппараты и легкие экранопланы. Завтра – прогулки в ближний космос на туристических авиакосмопланах. А в это время русские, выбрасывая на глобальный рынок все новые и новые чудеса, с удовлетворением подсчитывают доходы в твердой валюте. У них работают и другие «анаклии» – попроще. Но там – школы имперской молодежи, где готовят волевых, умных и смелых ребят. Молодых патриотов, что завтра возьмут в руки судьбу страны. Уж они-то твердо знают, что на русские мозги способны принести богатства и силы в десять крат больше, чем простая торговля сырой нефтью, газом или сибирской древесиной.
Бросим взгляд на ближний космос. Здесь нет американских боевых платформ: из-за кризиса США отказались от развертывания программы глобальной ПРО («звездные войны»). Зато здесь есть русская интегральная спутниковая система академика Савина, соединяющая в себе черты и боевой суперсистемы, и сверхвыгодного коммерческого предприятия. Только на услугах космической связи, навигации и дистанционного зондирования планеты она дает СССР десятки миллиардов прибылей ежегодно. Здесь есть новые орбитальные станции-заводы, поставляющие собственной стране и на мировой рынок арсенид галлия и сверхчистые вещества, стоящие подчас миллионы долларов за один грамм. Здесь, в бесшумной пустоте космоса, мчатся крылатые космолеты «Молния», прекрасные транспортно-космические системы. Космос становится для русских новой Тюменью, источником неописуемо больших доходов. А на завтра планируются поставки редких минералов с лунных баз, осененных знаками Красной звезды, Серпа и Молота.
Тот, кто мог применить стратегию молниеносных войн и психотриллеров в противоборстве с Западом, совершенно естественным образом продолжал действовать так же и в экономике. То есть воплощать самые смелые проекты, самые дерзкие инновации. Делать то, что еще не делал никто в мире.
|
|
|
