Раздел II. Россия в XVI—XVII вв. : от великого княжества к царству 1 глава

ЛИЦЕВОЙ ЛЕТОПИСНЫЙ СВОД¹

<…> О кончине великого князя Ивана Васильевича всея Руси. В ту же осень [1505 года] октября в 27 день, с понедельника на вторник, в 1 часу ночи, скончался благоверный и христолюбивый князь великий Иван Васильевич, государь всея Руси; пробыл он на государстве, на великом княжении после своего отца великого князя Василия Васильевича 43 года и 7 месяцев. А всего ему было 66 лет и 9 месяцев.

И положили его тело в новой церкви святого и великого архангела Михаила, которую князь заложил ещё при своей жизни в преименитом и славном городе Москве, где и его прародители лежат.

Начало государства великого князя Василия Ивановича всея Руси. В ту же осень великий князь Василий Иванович всея Руси после своего отца посмотрел в шертные грамоты царя Менгли-Гирея, которые были с его отцом великим князем Иваном Васильевичем всея Руси о дружбе и братстве, а написаны они были и на них, на детей, и, посоветовавшись со своими братьями и боярами, послал в Крым к царю Менгли-Гирею послом своего ближнего человека Василия Наумова декабря в 7 день возвестить царю о кончине своего отца и договориться с ним о дружбе и о братстве согласно клятвенным грамотам. <…>

О поездке великого князя всея Руси Василия Ивановича в Великий Новгород и о взятии Пскова. В 7018 [1509] году месяца сентября в 23 день в воскресенье великий князь всея Руси Василий Иванович поехал с Москвы в вотчину свою в Великий Новгород, а с ним брат его младший князь Андрей Иванович, да Пётр царевич, да владыка Коломенский Митрофан, да архимандрит Симоновский Варлам.

1 Источник текста: http://sterligoff.ru/

О Псковском взятии. И той же зимой приехали в Новгород к великому князю всея Руси Василию Ивановичу многое посадники псковские и купцы, и мужи от всего Пскова бить челом государю на его наместника, на князя Ивана Михайловича Оболенского Репню.

И великий князь всея Руси Василий Иванович расследовав, что псковичи не по правде бьют челом на его наместника и не честно его держали, за то на них опалу свою положил и велел в Новгороде псковичей всех взять.

А в Псков послал Третьяка Долматова и велел псковичам сказать, что государь хочет сам быть в своей вотчине и бить челом живоначальной Троице, и вотчиной своей будет сам управлять и жаловать, и чтобы колокол вечевой сняли. Псковичи выполнили всё по воле государевой.

Князь же великий всея Руси Василий Иванович поехал из Новгорода Великого в вотчину свою, в Псков, января в 20 день в воскресенье. А приехал в Псков января в 24 день в четверг и живоначальной Троице челом ударил; а вотчину свою Псков велел привести к крестному целованию; а взятых псковичей пожаловал, из заточения выпустил, и лучшим людям велел к Москве ехать жить, и колокол их вечевой к Москве отослал. А в Пскове оставил двух наместников: Григория Фёдоровича, да Ивана Андреевича Челяднина, и устроил всё так, как надлежало быть в государстве его.

И поехал великий князь Василий Иванович из Пскова после Собора в

Новгород Великий; а из Новгорода поехал в третью неделю Поста и на Москву приехал в пятую неделю Поста марта в 17 день. <…>

Об измене королевской. Той же осенью [1512 года] пришла весть к великому князю всея Руси Василию Ивановичу, что Жидимонт [Сигизмунд], король Польский, ссылается против христианства с басурманами, с Крымским царём Менгли-Гиреем, и подстрекает против великого князя, чтобы царь пошёл на земли великого князя, на христиан, ратью. Ведь и прежде того дети Менгли-Гиреевы, — царевичи, приходили ратью на

окраинные места великого князя по королеву же наущению, да и иные нарушали клятвы многие. И король начал нарушать договорные грамоты с великим князем и крестное целоваие.

А сестру великого князя, великую княгиню Елену короля Александра, велел панам своим в Вильне взять и под стражей держать за Вильной в Берештах. И королева Елена в том заключении скончалась. Бог знает по какой причине.

И великий князь о тех нарушениях и о сестры своей, о королеве Елене, посылал к Жидимонту королю неоднократно своих послов и гонцов, но король ничего не сделал для исправления своих нарушений, а о королеве, великой княгине Елене, и ответа не дал.

О первом походе великого князя Василия Ивановича к Смоленску. И великий князь всея Руси Василий Иванович, не желая терпеть многие поступки короля Жидимонта, да к нему послав, от крестного целования отказался. И сам князь великий со своими братьями пошёл на его землю ратью. И выехал из Москвы декабря в 19 день в воскресенье. А в Литовскую землю к городу Смоленску пришёл в январе, да городу Смоленску многие скорби и убытки принёс, и в земле Литовской многих пленив, вернулся. И на Москву возвратился в марте, в неделю третью Поста. <…>

Второй поход великого князя к Смоленску. В том же [1513] году июня в

14 день во вторник пошёл великий князь всея Руси Василий Иванович во второй раз к Смоленску. И пошёл на Боровск, а из Боровска послал впереди себя обступить город Смоленск боярина и воеводу своего князя Ивана Михайловича Оболенского Репню да окольничего своего Андрея Васильевича Сабурова, и иных своих воевод со многими людьми.

Воевода и наместник смоленский пан Юрий Глебович, князья и бояре смоленские, и гетманы с солдатами выехали на бой за город, за валы, против воевод великого князя. И воеводы великого князя напали на них, и Божьим милосердием воеводы великого князя прогнали смоленского воеводу, князей

и панов; и многих людей побили, а иных князей, бояр и солдат живыми многих взяли и к великому князю в Боровск привели. А сами воеводы великого князя город Смоленск обступили и в окрестностях воевали.

В 7022 [1513] году в сентября в 11 день великий князь пошёл из Боровска к Смоленску и городу Смоленску причинял великие скорби пушечным боем и пищалями в течение многих дней. Но город был крепок, стремнинами гор и холмами высокими был затворён и стенами великими укреплён, и князь великий, всю землю попленив, возвратился на Москву.

О цесарском после. Той же зимой февраля в 8 день к великому князю Василию Ивановичу, всея Руси государю, пришёл на Москву от избранного цесаря Максимиана и наивысшего короля Римского его посол, именем Юрий Снитцем Помер, советник цесарского величества, любви, братства и дружбы. И великий князь Василий, Божьей милостью царь государь всея Руси, с избранным цесарем и наивысшим королём Римским Масимианом заключили вечный договор о братстве и любви, и грамоты договорные между собой

написал, и печать свою золотую к ней великий князь приложил.

И, почтив посла цесаря Юрия, отпустил его из Москвы марта в 7 день. Да с ним вместе послал великий князь к Максимиану цесарю своего посла Дмитрия Фёдорова, сына Ласкарёва, грека, да дьяка своего Елизара Сукова.

<…>

О Смоленском взятии, как ходил великий князь в третий раз к Смоленску и взял Смоленск. В том же [1514] году июня в 8 день великий князь всея Руси Василий Иванович пошёл с Москвы в третий раз ратью к городу Смоленску, а с ним братья его князь Юрий и князь Семён Ивановичи. А на Москве оставил брата своего Андрея Ивановича. А впереди себя послал к городу Смоленску воевод своих князя Бориса Ивановича Горбатого, да князя Михаила Васильевича Горбатого-Киселку, да боярина и конюшего своего Ивана Андреевича, и много иных своих воевод со многими людьми.

И те воеводы придя, город обступили. Были же тогда в городе Смоленскке воевода и наместник короля пан Юрий Сологубович. И в месяце июле пришёл сам великий князь со своими братьями под город Смоленск со многими силами и с большим пушечным и пищальным снаряжением. И, поставив большие пушки и пищали около города, повелел по городу бить со всех сторон, приступы великие делать без отдыха и огненными пушками по городу бить. И от пушечного и пищального грохота от людского крика и воплей, а также от ответной пушечной и пищальной стрельбы городских людей земля колебалась так, что им друг друга не было видно, и весь город, в пламени и курении дыма, казалось, вздыбился. И страх великий напал на горожан.

И тогда начали из города вопить и кричать, чтобы великий государь пожаловал, меч свой унял и бой повелел прекратить, а они хотят государю бить челом и город сдать. И великий государь вскоре повелел бой прекратить.

И владыка Смоленский Варсонофий, князья и бояре смоленские, и мещане, и все горожане вышли из города бить челом, чтобы великий государь свою отчину и дедину пожаловал, опалу свою и гнев отложил, повелел бы предстать пред свои очи и служить себе повелел. И великий государь пожаловал     свою отчину             и              дедину:         владыке  Смоленскому Варсонофию, князьям, боярам, мещанам, и всем городским людям свою опалу и гнев простил, и велел явиться пред свои очи, и служить себе повелел. Июля в 31 день смоленские князья и бояре город отворили, а сами пошли к шатрам бить челом великому государю и предстать пред его очи, да тут и присягнули великому князю, и крест целовали. И великий князь их

простил, и слово своё жалованное им молвил, и пировать их позвал. <…>

Августа в 1 день на Происхождения честного креста, великий князь всея Руси Василий Иванович со своими братьями и боярами, и со всеми воеводами, и разных чинов людьми пошёл с великой славой в город

Смоленск. <…> Князья и вельможи благородные, старцы с юношами, матери и девицы, иноки и инокини, и весь народ города Смоленска <…> с огромной любовью и усердием встретили государя великого князя за городом на посаде. <…>

Епископ же, благословив честным и животворящим крестом великого князя, сказал: «Божьею милостью радуйся и здравствуй, православный царь Василий, великий князь всея Руси, самодержец, на своей отчине и дедине, городе Смоленске, на многие годы». <…>

И, видя милость пречистой Богоматери и благодать животворящего креста, во всём городе Смоленске люди радовались и веселились. <…>

И великий князь, призвав к себе князей, бояр смоленских, и мещан, произнёс им положенную в таких случаях речь и сказал о совершённом своём пожаловании их, и дал им воеводу и наместника-боярина своего и воеводу князя Василия Васильевича Шуйского, и позвал их к себе пировать; и ели все у великого князя. А после этого начал он их жаловал одеждой, соболями, и бархатами, и камнями драгоценными, шелками и атласами золотыми, и денежным жалованием: каждого по его достоинству… А наместника короля пана Юрия Салагубовича отпустил к его государю, к королю, и проводить его велел до Орши. <…>

 

ПОВЕСТЬ О КАЗАНСКОМ ЦАРСТВЕ (КАЗАНСКАЯ ИСТОРИЯ)¹

<…> Совещание царя и великого князя со своими боярами о Казани.

Глава 49

И призывает он к себе в большую золотую палату своих братьев: благоверного князя Георгия, и князя Владимира, и всех местных князей, и первых воевод, и всех благородных своих вельмож. И рассадил он их по местам, и начал держать с ними благой и мудрый совет о том, что хочет он

1 Цит. по: Библиотека литературы Древней Руси / Под ред. Д. С. Лихачева, Л. А. Дмитриева, А. А. Алексеева, Н. В. Понырко. — СПб., 2000. — Т. 10: XVI век.

сам снова пойти на безбожную и поганую Казань, на злейших и неверных недругов своих — казанцев, как Елезван, эфиопский царь, ходил на омиритского царя Дунаса, жидовина, и отомстить за христианскую кровь, подражая своим прадедам: великому князю Святославу Игоревичу, который много раз покорял Греческую землю, так далеко находящуюся от Русской земли, взимая большие дани с Царьграда, с благородных греков, победивших в древности предивную Трою и гордого персидского царя Ксеркса; тот же великий князь взял также восемьдесят болгарских городов, стоящих по Дунаю.

Хотел он походить и на сына его, первым просиявшего в благочестии

— православного великого князя Владимира, который державу свою — Русскую землю — просвятил святым крещением и взял со всем богатством его великий город Корсунь и многие другие земли, покорил их и стал получать с них дань. И высоко занесена была рука его надо всеми врагами.

Позавидовал он сильно и Владимиру Мономаху, который с большим войском ходил на греческого царя Константина Мономаха, когда не захотел греческий царь возобновить мирное соглашение и выплачивать дань по договору, который бывшие до него цари заключили с великими русскими князьями. Великий же князь Владимир Мономах пошел во Фракию и начисто ее разорил, затем прошел через Халкидонию и опустошил все греческие земли в окрестностях Царьграда. И возвратился он на Русь с богатой добычей и большим богатством, завоевав Греческое царство. <…>

Мудро, по-царски, обсудив все это со своими братьями, удельными князьями и первыми воеводами, царь и великий князь сказал так: «Разве хуже я деда моего, великого князя Ивана, и отца моего, великого князя Василия, которые незадолго до меня царствовали в Москве и правили всей Русской державой? Они ведь тоже подчинили себе великие чужеземные города, и поработили многие неведомые народы, и оставили о себе навечно добрую память, заслужив похвалу у будущих поколений. И я, сын их и внук, один

правлю всеми теми же городами и землями, над которыми они царствовали,

— над ними царствую и я, какими областями они владели — теми и я владею: находятся они в моих руках, и все они мною управляются, и я по Божьей милости — царь и напрестольник их. Есть у меня и такие же славные великие воеводы, храбрые и сильные, и искусные в ратном деле, какие были и у них. Кто же возбраняет мне сделать то же, что совершили они, принеся нам много добра? Вот и хотим мы с Божьей помощью совершить то же самое, что и они, для будущих после нас.

Великое ведь зло терпим мы от одних только казанцев, больше, чем от всех других врагов и супостатов моих. Не ведаю, как сможем мы управиться с ними, ибо сильно они досаждают мне. Не могу я больше слышать постоянный плач и рыдания людей моих и терпеть от казанцев притеснения и обиды. И посему, о князи мои и воеводы, хочу я, надеясь на премилостивого вседержителя и человеколюбца Бога, свершить свой подвиг и сам во второй раз идти на казанских сарацинов и пострадать за православную нашу веру и за святые церкви: не только до крови пострадать, но до последнего вздоха.

Любому ведь человеку сладко умереть за свою веру, но особенно — за святую, христианскую, ибо это не смерть, а вечная жизнь! Не напрасно ведь приняли страдание святые апостолы, и мученики, и благочестивые цари, и благоверные князья, и родственники наши: получили они за это не только земные почести, царство, и славу, и победу над врагами, и долгую славную жизнь на земле — даровал им Бог за их благочестие и страдание — страдание за православную веру — по отшествии от этого полного соблазнов мира вместо земных наслаждений — небесные, вместо тленных — нетленные и вечное веселие, и бесконечную радость всегда находиться возле Господа Бога своего и, служа ему вместе с ангелами, веселиться со всеми праведниками бесконечные века.

А что думаете вы об этом, братья мои и благородные наши вельможи, и что ответите мне?» И замолчал он, и воцарилось недолгое молчание.

Ответ царю и великому князю всех его вельмож и воевод. Глава 50

И отвечали ему его братья — князь Георгий и князь Владимир и все благородные его вельможи с веселым сердцем в один голос, словно едиными устами: «Дерзай, не бойся, о великий наш самодержец, побеждай супостатов своих и славу присовокупляй к своему благородству! Не противимся мы тебе и не возражаем. Поступай по своей воле, мы же ни в чем не будем тебе мешать. Ведь слышали мы часто от своих отцов, иное же и сами видели своими глазами — великие обиды, нанесенные тебе казанцами, и многие их измены, поэтому все мы в меру своих сил, насколько поможет нам Бог, хотим крепко пострадать и честно сложить свои головы за святые церкви и за всех православных в твоей державе. И за тебя, великого нашего самодержца, должны мы умереть и забыть богатство наше, и дома, и жен, и детей своих, ни во что их не ставя, — не так, как некогда служили тебе, нерадением и леностью своей одержимые, подражая друг другу, и большие наши вотчины, полученные нашими прадедами от твоих прадедов, сами вместе с казанцами по небрежности своей или немощи привели в окончательное запустение». Такие слова были сказаны ему братьями его и всеми благородными вельможами, боярами и воеводами.

И когда выслушал это царь великий князь, очень понравился ему добрый их совет и мудрые слова их, сказанные ему. Ибо сказано: «Вопроси Отца твоего, и возвестит тебе, и старцы твои поведают тебе». И, поднявшись с престола своего, поклонился он им на все стороны до земли и сказал:

«Весьма угоден мне совет ваш, любимые мои советники, и понял я, что будет он на пользу вам и мне». <…>

О послании царем и великим князем с любовию послов к казанскому

царю. Глава 60

И посылает царь великий князь послов своих к казанскому царю на второй день после своего прихода, чтобы, подъехав к стенам, с любовию передали они верное его слово всем казанским его вельможам — знатных-то

немного осталось в живых после царя Шигалея, вместо них были новые — и всем жителям Казани.

«Пожалей себя, — говорил он, — казанский царь, устрашись меня, видя разорение земли своей и гибель многих сваих людей, сдайся мне добровольно, и верно служи мне, как служат мне прочие цари, и будь мне братом и верным другом, а не рабом и слугою, тогда посажен будешь ты мною царствовать в Казани до самой своей смерти.

Также и вы все, казанцы, одумайтесь, и пощадите жизнь свою, и сдайте мне город ваш добровольно, по любви и без боя и без пролития крови — вашей и нашей. Присоединитесь к нашему царству и присягайте нам, как и прежде, без страха, ничего не опасаясь, и прощу вам все прежние злые дела и тяжелые напасти, которые терпел от вас и отец мой, и сам я после него. Получите вы от меня помилование и почести великие, и избавитесь теперь от горькой скорой смерти, и будете мне любимыми друзьями и верными слугами.

И дам я вам за вашу любовь большую льготу — жить по своей воле, по

вашему обычаю, и законов и веры вашей не лишу вас, и из земли вашей никуда не разведу вас по моим землям, чего вы боитесь. И только оставлю у вас двух или трех воевод моих, а сам пойду прочь. Вы же сами лучше знаете, как вам быть, и если не захотите повиноваться мне, и служить, и быть под моею властью, под именем моим, тогда оставьте пустым этот город ваш и землю вашу и со всеми людьми невредимыми разойдитесь на все четыре стороны, в какую хотите страну, с женами своими и детьми и со всем вашим имуществом, без боязни и без страха, и не упадет с головы вашей ни один волос от воинов моих.

Говорю вам истинную правду для вашей же пользы, щадя вас и оберегая, ибо не кровопийца я и не сыроядец, как вы, поганые басурмане, и не рад я пролитию вашей крови, но за великую неправду вашу пришел я, посланный Богом, оружием наказать вас. И если не послушаете слов моих, то

с помощью Бога моего возьму город ваш на щит, вас же всех, и жен ваших, и детей без пощады склоню под меч. И падете вы и будете, как пыль, попраны нашими ногами.

И не думайте, что шучу я, или стращаю вас, или попусту говорю вам это: не намерен я отступать от вас и до десяти лет, пока не возьму город, ради которого сам пришел я, не доверяя посылаемым мною царям, и князьям, и воеводам».

Не хотел ведь царь великий князь, чтобы кровь их проливалась бессмысленно и без его предупреждения к ним, но хотел сам сначала показать им свое смирение по заповеди Спасовой: «Всякий возносящийся смирится, смиряющийся же вознесется». <…>

Приготовления к бою и победа московских воевод над казанцами.

Глава 80

Воеводы же большого полка, увидев, что пришла им уже Божья помощь, исполнились храбростью. И вострубили воины их в ратные трубы и во многие сурны и ударили в накры, подавая весть всем прочим полкам, чтобы те быстро готовились.

Царь же великий князь, получив благословение и прощение от духовного отца своего, мужа добродетельного, по имени Андрей, словно гепард, наполнился боевой яростью, и, взяв в руки меч, сел на боевого своего коня, и, скача, кричал воеводам, размахивая мечом: «Что долго стоите без дела? Приспело уже время потрудиться немного и обрести вечную славу!»

И хотел он в ярости дерзнуть сам идти с воеводами на штурм в большом полку и показать всем пример храбрости, но воеводы силой удержали его и не дали ему воли, дабы не случилось какого греха. И отвели его в стан, увещевая тихими словами: «Тебе, о царь, подобает спасти себя и нас: ведь если все мы будем убиты, а ты останешься здоров, то будет нам честь, и слава, и похвала во всех землях, и останутся у тебя сыновья наши, и внучата, и родственники, и снова будет у тебя вместо нас множество слуг;

если же мы все спасемся, а тебя одного, самодержца нашего, погубим, то будет нам не слава и похвала, но стыд, и срам, и поношение от других народов, и вечное унижение, и уподобимся мы овечьим стадам, не имеющим пастуха, бродящим по пустынным местам и горам и поедаемым во лками».

Он же, придя в себя от сильной ярости, понял, что безумное это дерзновение не ведет к добру, и послал первым к городу, ко всем его воротам, большой полк пеших пищальников, которые укрывались за большими деревянными щитами, по тридцать человек за каждым; и повелел придвинуть туры к городским стенам настолько близко, чтобы воины — астраханские царевичи с татарами — могли перейти с них на проломленные стены; а за ними и все остальное воинство. При этом не велел он спешить одновременно всем полкам, опасаясь, как бы из-за давки и тесноты не пало у города много воинов. Сам же, отъехав, с братом своим, князем Владимиром, и с царем Шигалеем, стоял, наблюдая издалека все происходящее.

Воеводы же с пехотинцами начали штурм, и, в один час без труда проломив девять городских ворот, вошли в город, и повсюду открыли путь для всего русского воинства. И, подняв, водрузили над городом самодержцево знамя, возвещающее всем о победе христиан над погаными.

И внезапно те царевичи поспешили в проломы со своими варварскими полками, и в мгновение ока, в то время как казанцы еще метались в страхе, сами себя не понимая и не обретя разум, беспрепятственно вошли в город сквозь полые места и спасли город от разрушения и пожара, потушив огонь. Прочие же воеводы стояли и дожидались своего времени. Когда же увидели они, что огонь угас, и дым разносится ветром, и русские воины уже скачут по городу и врукопашную бьются с казанцами, то двинулись они с громкими криками со своих мест, где кто стоял, с полками своими и прискакали на конях своих в город, словно грозовые тучи с сильным громом, вливаясь со всех сторон, словно быстрая вода, во все ворота и проломы с обнаженными мечами и копьями, друг друга ободряя и крича: «Дерзайте и не

бойтесь, о друзья и братья, и поспешите на дело Божье — сам Христос невидимо помогает нам!»

И не удержали их ни реки, ни глубокие рвы, ни сама казанская крепость: подобно птицам, перелетали они через них, и припадали, и прилипали к городу. Ибо если не сам Господь решит уберечь город, то напрасно будут охранять его сторожа.

Пехотинцы же приставляли к стенам бесчисленные лестницы и неудержимо лезли на город. Некоторые же, словно птицы или белки, повсюду зацеплялись, как когтями, железными баграми за стены, и влезали на город, и били казанцев.

Казанцы же падали с городских стен на землю и, смерть свою видя перед глазами, радовались и почитали смерть лучше жизни, ибо честно пострадали за обычаи свои, и за отечество, и за город свой. С некоторых же казанцев сошел страх перед смертью, и расхрабрились они, и встали в городских воротах и возле проломов, и схватились с русскими и татарами, смешавшись в яростном бою с передними и задними воинами, уже проникшими в город, и крепко бились, рыча, словно дикие звери.

И страшно было видеть храбрость и мужество тех и других: одни хотели ворваться в город, другие же не захотели пускать их. И, отчаявшись остаться в живых, крепко бились они, неотступно твердя себе: «Все равно нам умирать!» И трещали копья, и сулицы, и мечи в их руках, и гремели, словно сильный гром, голоса и крики и тех и других воинов.

И здесь, в Муралиевых воротах, нанесли казанцы храброму воеводе князю Семену Микулинскому множество ран, но не смертельных. И через несколько дней исцелили его врачи и сделали здоровым, но не на долгое время, как об этом я уже писал прежде. Брата же его, князя Дмитрия, убили из пушки со стены.

И подхватили его слуги, и оттащили мертвого его в шатер. И пало с ним воинов его три тысячи.

И, недолго бившись, потоптали казанцев русские, и погнали их по улицам города, побивая их и посекая, ибо было казанцев не очень много, и не успевали они обегать все места города, охранять все ворота и проломы, и не могли они биться со всеми, поскольку город уже был полон русскими, словно мошкой усыпан. Так, перебегая, сражались они, и много раз вступали в бой, и удерживали русских, и, несильные, убивали их, сильных, до тех пор, пока сзади не подоспевали русские и не побивали их. Иные же вбегали в свои дома, и запирались в них, и бились оттуда.

Но не может слабый огонь долго держаться и сопротивляться, когда гасит его большая вода, но скоро угасает; не может и небольшая запруда устоять перед быстриной большой реки, так и казанцы не могли долго сопротивляться такому множеству русских воинов, а точнее сказать — Божьей помощи. <…>

 

СУДЕБНИК 1550 г.¹

Лета 7058 июня царь и великий князь Иван Васильевич всеа Руси [с] своею братьею и з бояры сесь Судебник уложил; как судити бояром, и околничим, и дворецким, и казначеем, и дьяком, и всяким приказным людем, и по городом намесником, и по волостем волостелем, и тиуном и всяким судьям.

1. Суд царя и великого князя судит боаром, и околничим, и дворецким, и казначеем, и дьяком. А судом не дружыти и не мстити никому, и посулу в суде не имати; також и всякому судье посулов в суде не имати.

2.

А которой боярин, или дворецкой, или казначей, или дьак просудится, а обвинит кого не по суду безхитростно², или список подпишет и правую грамоту³ даст, а обыщется то в правду, и боярину, и дворецкому, и

1 Цит. по: Судебники XV—XVI веков. — М.; Л., 1952.

2 Безхитростно — по ошибке.

3 Правая грамота — постановление (решение) суда.

околничему, и казначею, и диаку в том пени нет¹; а истцом суд з головы, а взятое отдати.

3. А которой боярин, или дворецкой, или казначей, или дьяк в суде посул возмет и обвинит не по суду², а обыщется то в правду, и на том боярине, или на дворецком, или на казначеи, или на дьяке взята исцов иск³, а пошлины царя и великого князя, и езд, и правда, и пересуд, и хоженое, и правой десяток и пожелезное взята втрое⁴, а в пене что государь укажет.

4. А которой дьяк список нарядит или дело запишет не по суду, не так, как на суде было, без боярьского, или без дворецкого, или без казначеева ведома, а обыщется то в правду, что он от того посул взял, и на том дьаке взята перед боярином вполы да кинута его в тюрму.

5. Подьачей, которой запишет не по суду для посула без дьячего приказу, и того подьячего казнита торговою казнью, бита кнутьем. <...>

8. А имата боарину, и дворецкому, и казначею и дьяку в суде от рублевого дела⁵ на виноватом пошлин, кто будет виноват, ищеа⁶ или ответчик, и боярину, или дворецкому, или казначею на виноватом одиннатцать денег, а дьяку семь денег, а подьячему две денги; а будет дело выше рубля и ниже рубля, и им имата пошлины по росчету; а болши того им не имата. <...> А возмет боарин, или дворецкой, или казначей, или дьак, или подьячей, или неделщик⁷ на ком что лишек, и на том взята втрое. А хто учнет бити челом на боярина, или на дьяка, или на подьячего, или на неделщика,

1 Пени — наказания (штрафы).

2 Не по суду — за взятку, вопреки достоверным результатам следствия и суда.

3 Взяти исцов иск — взыскать штраф в размере суммы иска (частного).

4 Перечислены судебные расходы (езд, хоженое) и пошлины, взимаемые с виновного в тройном размере.

5 Oт рублевого дела — от суммы иска в рубль.

6 Ищеа — истец.

7 Недельщик — выборный или назначенный человек, исполняющий поручения суда по неделям.

что взяли на нем сверх пошлин лишек, и обыщется то, что тот солгал, и того жалобника казнита торговою казнью да вкинута в тюрму. <...>

26. А бесчестие¹ детем боярским, за которыми кормлениа², указата против доходу, что на том кормление по книгам доходу³, а жене его безчестья вдвое против того доходу; которые дета боарьские емлют денежное жалование, сколко которой жалованьа имал, то ему и бесчестие, а жене его вдвое против их бесчестиа; а дьяком полатным и дворцовым безчестае что царь и великий князь укажет, а женам их вдвое против их бесчестиа; <...> а торговым людем и посадцким людем и всем середним бесчестиа пять рублев, а женам их вдвое бесчестиа против их бесчестиа; а боярскому человеку доброму⁴ бесчестиа пять рублев, опричь тиунов и довотчиков, а жене его вдвое; а тиуну боярскому или довотчику и праведчику⁵ бесчестиа против их доходу, а женам их вдвое; а крестианину пашенному и непашенному бесчестиа рубль, а жене его бесчестиа два рубля; а боярскому человеку молотчему⁶ или черному городцкому человеку молодчему⁷ рубль бесчестиа, а женам их бесчестиа вдвое. А за увечие указывати крестианину, посмотря по увечию и по бесчестию; и всем указывата за увечие, посмотря по человеку и по увечью.

⇐ Предыдущая78910111213141516Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: